Вскоре машина остановилась в парковочном кармане на площади перед министерским зданием, но Данилевский не спешил выходить. Кирилл очнулся, его насторожила возникшая тишина.
Кирилл, обратился профессор, когда они начнут тебя спрашивать про опыт, про то ускорение мутации, не лукавь, не жмись в себе. Расскажи, как все было.
Хорошо, профессор, автоматом выдал лаборант.
Весь процесс, конечно, им знать необязательно, лукаво добавил Данилевский.
Конечно, согласился Кирилл.
Он смекнул, что им, очевидно, предстоит встреча с высшим руководством ученого света России, членом которого был Данилевский. Однако настроение профессора не могло не тревожить.
Трое профессор Данилевский, за ним Ольга, следом Кирилл с папками и бумагами вышли из машины. Кирилл впервые был так близко от здания Министерства науки. Комплекс с воздуха напоминал спящего дракона, а три самых высоких фасадных корпуса символизировали три его головы. В отделке парадной стороны здания был использован коричневый гранит и композитное стекло, выполняющее функции солнечных батарей. Комплекс был спроектирован так, чтобы пережить прямое попадание нескольких бомб и даже способен был перенести последствия ядерного взрыва. Под самим зданием располагалось девять этажей. Некоторые использовались как законсервированные бункеры, другие как склады и хранилища. Впрочем, любоваться великолепным ансамблем Кириллу было некогда Данилевский и Ольга уже вошли в здание. В огромном холле их ждали. Невысокий мужчина, одетый в строгий костюм, подбежал к профессору.
Слава богу, вы здесь. Они уже приступили к вашему линчеванию, и если еще помедлить, они отрубят голову и вам, и мне, мужчина был крайне взволнован.
Данилевский фыркнул.
А ты, как всегда, отсиживался? профессор презрительно осмотрел вспотевшее лицо встречающего.
Я человек маленький и хочу еще здесь поработать.
Такие тараканы, как ты, живут долго, не унимался Данилевский.
Я тебе, вообще-то, продлеваю тут карьеру, не забыл?
Ладно, соловей, сочтемся.
Услышав прозвище «соловей», Кирилл догадался, кто был перед ним. В министерстве был один соловей Владимир Соловьев, руководитель аппарата биологического департамента. По совместительству хороший знакомый Данилевского. Через Соловьева тот не раз продвигал в биодепартамент свои идеи и даже вызывал на ковер своего давнего противника Винбурга.
Дорогу Данилевский хорошо знал. Путь их лежал в главный зал совещаний на шестом этаже. Профессор с сопровождением проследовал к лифту. Встретивший их мужчина шел рядом. Он часто посматривал на Ольгу, при этом морщился. Между ними явно было что-то недоброжелательное, и Кирилл это отчетливо ощущал. До зала они добрались быстро.
Данилевский толкнул дверь. Она громко ударилась об ограничитель на полу. В зале совещаний повисла гробовая тишина. В дверях стоял профессор, рядом с ним человек в костюме, за спиной Ольга и Кирилл, который осторожно выглядывал из-за спины шефа. Большой круглый зал с синими креслами был заполнен на треть. Ряды посадочных мест и столов располагались ступенчато и устремлялись вниз к центру зала. Несмотря на ученый статус, все присутствовавшие были одеты в дорогие и не очень костюмы. Все самые важные персоны сидели за круглым столом в центре зала. Профессор и его спутники под пристальным вниманием ученых спустились к своим местам. Данилевский сел на единственное пустующее место за столом. Оно было специально оставлено для него. Его спутники расположились на стульях позади.
Добро пожаловать, Кирилл Иванович, полный профессор напротив Данилевского, кряхтя и кашляя, приветствовал коллегу.
Прошу прощение за опоздание. Я был вынужден взять с собой дополнительные документы, чтобы
Чтобы оправдаться, перебил Данилевского профессор в черных очках.
Чтобы моя голова осталась при мне, вспыхнул тот.
О своей голове печетесь, уважаемый, профессор в черных очках не унимался, но полетят головы многих из нас, если вы не объясните нам, как вам удалось обойти целую цепь мутаций гриппа и превратить его не просто в гриппон, а создать протоорганизм «белой язвы»?
Для Кирилла эти слова стали громом среди ясного неба. Мгновенно его окутала волна чувств. Его бросило в жар, но тут же швырнуло из пекла в озноб. Его передернуло. Сидевшая рядом Ольга заметила сильное волнение Кирилла. На его лбу появилась испарина. Трясущиеся ладони сжимали друг друга. А глаза метались из стороны в сторону, словно перелистывая перед собой книгу, пытаясь вспомнить и понять, что он натворил, ускоряя процесс мутации.
Не горячитесь, вмешался лысый профессор. Конечно, вторичная мутация гриппона напоминает «белую язву», но это совершенно другое. Вопрос в том, как вышло, что гриппон в своем предполагаемом мутагенезе стал близок к «белой язве»?
Близок? цеплялся к словам профессор с черными очками.
Профессор Кор, осадил коллегу профессор Рубский, председатель совета.
Но тот не унимался.
Не лишайте меня слова, господа. Я один из первых заявлял во всеуслышание, что Данилевский плюет на законы и наши постановления. Не удивлюсь, если это чудесное превращение гриппона результат халатности. И это не первый подобный случай. Халатность! Стоит ли напоминать о произошедшем много лет назад в Екатеринодаре?
Профессор Кор, все же успокойтесь. Ваши опусы нелепы и преждевременны, настаивал председатель.
Данилевский молчал.
Кирилл Иванович, обратился к нему Рубский, мы сидим здесь уже больше часа. И догадки у нас, как вы понимаете, самые разные. Нами была проведена дополнительная экспертиза. Несколько независимых друг от друга ученых групп, невероятное количество тестов только за прошедшие сутки. И никак, понимаете, никак ученым не удалось получить гриппон, роднящийся с «белой язвой». Вы осознаете, что влечет за собой обнародование этой информации?
Для меня, коллеги, начал Данилевский, родство нашего гриппона с «белой язвой» такой же сюрприз. Я привез дополнительные документы, которые прольют свет на это открытие. И, надеюсь, разрядят обстановку.
Данилевский повернулся назад.
Константин, передай документы.
Кирилл только заметил, что за Ольгой сидел Хавеев. В глубине он надеялся, что Данилевский взял его с собой как выдающегося сотрудника. А на самом деле он привел его на убой как виновника неправильной мутации.
Константин выхватил у Кирилла электронные документы и быстрым шагом направился к пульту управления. Через несколько минут копии отчетов появились перед глазами у каждого профессора. Совет погрузился в раздумья.
Простите, из полумрака задних рядов раздался голос.
За столом возле пульта управления сидел человек. Лицо его было еле видимо, но зеленые глаза ярко горели во мраке.
Но почему же эти документы не были предоставлены раньше?
Данилевский занервничал.
Видите ли, рутинная работа доставляет массу мелкой работы, отвечал профессор. Возможно, они затерялись в потоке бумаг и просто не были замечены.
Бумага вещь, достаточно часто теряющаяся, а как быть с электронным отчетом об опыте? В нем этих данных тоже нет.
Ученые смотрели на Данилевского. Профессор не знал, что и ответить. И чем больше он искал подходящий ответ, тем больше его это злило. Его точно к стене прижали. Ложное чувство вины овладевало им. И все это видели.
Поймите правильно, профессор, человек с зелеными глазами пристально смотрел на Данилевского, эти документы нигде не значатся. Их нет, но вот вы их откуда-то берете
Данилевский смотрел то на человека во мраке зала, то на своих коллег, готовых обрушиться на него, то на бумаги, что лежали перед ним. Ответа не было. Он не знал, что говорить.
Это моя вина! вскочил со своего места Кирилл. Свет над ним автоматически зажегся.
Все посмотрели на него. Зеленоглазый уставился прямо на него. Кирилл вздрогнул.
Я пере перепутал до документы. Я не указал процесс второй стадии
Кто вы? зеленые глаза не отрывались от новой цели.
Кирилл Семиовский, младший сотрудник в лаборатории профессора Данилевского.
Но простите, вмешался профессор Рубский, вторая стадия полностью описана в отчете. Молодой человек, не путайте нас.
Вторая стадия моего ускорения, а не не мутации гриппа в гриппон, пояснил Кирилл.
Он посмотрел на профессора. Гневный взгляд Данилевского жаром брал в кольцо.
Простите, я виноват, произнес Кирилл, глядя на своего профессора.
Вы нас окончательно запутали, произнес профессор Талматов.
Его молодой ученый знал не понаслышке. Они оба были родом из одного города. И однажды, еще учась в школе, Кирилл записался слушателем на мастер-класс по биохимии, руководителем которого был профессор Талматов.
Кирилл хочет сказать, начал объяснять Данилевский, что он, участвуя в работе по созданию базы для исследования мутации гриппона, применил свою собственную методику ее приготовления. А именно: он ускорил ее процесс изготовления. На первый взгляд ничего страшного. Однако, скорее всего, именно это привело к тому, что мы получили гриппон, родственный «белой язве», а не «патологии 6».
Профессор Данилевский, вновь заговорили зеленые глаза. Вы действительно считаете, что младший научный сотрудник способен повлиять на такой сложный процесс мутации гриппа?
Кирилл достаточно образован. Кроме того, он одарен, Данилевский сверлил глазами подчиненного.
Я я побоялся указать в отчете данные ускорения, дрожащим голосом объяснял Кирилл.
Тогда почему они появились сейчас? задал вопрос профессор Рубский.
Их я сделал для себя. А когда сегодня собирал все документы, когда это попросил профессор
Вы взяли и их на всякий случай, быстро договорил человек с зелеными глазами. Достаточно волокиты. Думаю, профессорам будет интересно, как вам удалось сроднить два вируса.
Профессоры повиновались. Словно по приказу, они отвлеклись от Данилевского. Шквал вопросов градом обрушился на голову Кирилла. Профессоров интересовало все. Часть из них интересовалась, как именно молодому сотруднику удалось вывести столь тяжелые для понимания формулы. Другая часть ученых мужей давила конкретными вопросами по вирусу. Всех их объединяло одно чувство страх. Каждый раз, когда задавался очередной вопрос, профессоры надеялись, что Кирилл ошибется. Что связь гриппона и «белой язвы» окажется роковым совпадением результатом ошибки в выводе формул или ошибка в проведении опыта. Но Кирилл не ошибался. На любой из ответов он отвечал четко и полно. От дрожи в голосе не осталось и следа. С каждым новым вопросом Кирилл становился более уверенным, он знал ответ на все, что интересовало ученый совет. Опасная близость двух вирусов все чаще тишиной повисала в воздухе. Профессоры напряженно обдумывали ответы Кирилла. Почти шепотом, словно прячась от чего-то, они переговаривались между собой. Тут же на листах бумаги они рисовали формулы, цепочки, делали выводы. И только Кирилл возвышался над всеми. Он стоял возле своего стула и взирал, как от его ответов старые, опытные ученые пригибают к столу головы. Как они, поначалу смотревшие на него свысока, сейчас гнут под его словами спины. На его лице даже проскользнула легкая улыбка. Как же не улыбаться. Он так долго мечтал о свете большой науки. А сейчас сама большая наука тускнеет на его фоне. Кирилл медленно, как и полагается королю положения, окинул зал взглядом и наткнулся на зеленые глаза.
Человек из сумрака вернул взметнувшегося Кирилла на землю. Одернул цепью и придавил взглядом зеленых глаз. Завороженный, не в силах отвести глаза, Кирилл смотрел на зеленые огоньки во мраке. Огоньки, читающие его мысли.
Глава 2. Удав
После совета ученых в Министерстве науки Кирилл вместе с Данилевским отправились обратно в лабораторию. Профессор оставил Константина в министерстве на всякий случай. Ольга выполнила свое предназначение и вернулась к своим обязанностям в резервацию. Кириллу и Данилевскому было поручено приступить к исследованию гриппона и «белой язвы». Лаборатория микровирусов переводилась на полуосадный режим. Теперь за каждым движением всех сотрудников будут следить сверху.
По возвращении в институт Данилевского встретил почтительный человек в черном костюме. Это был Александр Винбург, присланный во главе наблюдательной группы из министерства. Он мило улыбался, но вместе с тем не скрывал, что его добродушие фальшиво, чем вызывал неприязнь Данилевского. Кирилл сразу почувствовал, как воздух вокруг замер и моментально превратился во взрывоопасную газовую смесь. Достаточно было искры, чтобы профессор вспыхнул. И она не заставила себя долго ждать.
Профессор, вы уже вернулись? лицемерная ухмылка тут же заговорила. Вам, должно быть, уже сообщили, что теперь ваша лаборатория берется под особый контроль?
Человек не представился. «Скорее всего, они знакомы», пролетела мысль у Кирилла. Профессор изо всех сил пытался не реагировать.
Рад сообщить, что отныне мы будем работать в тесном сотрудничестве. Совет постановил, что пока известная всем информация о родстве вирусов не будет передаваться наверх. Мы же не хотим, чтобы началась паника среди «белых рубашек».
Контроль со стороны абсолютно не нужен, профессор не смог больше молчать. Мы проведем опыты и без вас
Без нас это конечно. Мы ведь прекрасно знаем, что не ради процесса мутации я здесь. Но ради того, чтобы результаты мутации не отклонились от цели.
Вы меня в чем-то подозреваете? Данилевский зло посмотрел на человека в костюмчике.
На секунду наглую ухмылку смазало с лица чиновника. Но вскоре она незамедлительно украсила его физиономию вновь.
Что вы, как можно. Вы все неправильно понимаете. Научный мир взорвется, если родство двух самых опасных вирусов подтвердится, впрочем, взорвется не только мир ученых. И вы прекрасно это осознаете.
Не смейте говорить мне, что я не понимаю всей важности нашей работы! профессор повысил голос.
Кирилл сжался. Вот-вот грянет буря.
Тогда вы понимаете, зачем я здесь. И это не проверка вашей лояльности, а страховка на правильный результат.
Что значит правильный?!
Что вы не станете фальсифицировать результаты опытов, чиновник надменно ухмыльнулся и взглянул на Кирилла, прячущегося за спиной профессора.
Господин Винбург, как всегда, всех по себе мерит. Напрасно. От ответственности бегать никто не будет.
Что вам известно об ответственности? Вы ведь непогрешимый гений и всегда идеально выполняете свою работу. Вы непрошибаемый танк науки, которому все нипочем
Что за игры? скривился Данилевский.
Бросьте. Скоро мы все узнаем, насколько вы всемогущи. С одной стороны, возможное родство, которое нужно доказать. С другой возможная ошибка, в которой вам придется признаться перед советом. Забавно то, что и в том и в другом случае вы будете выглядеть самым неподобающим образом.
Вы слишком много на себя берете. Вы лишь наблюдатель, о юрисдикции которого мне еще предстоит узнать.
Для чего же мне еще быть здесь? Или вас задело, что совет не сообщил вам лично о моем назначении? Быть может, вы потеряли свой статус ученого-небожителя?
Данилевский смотрел на Винбурга с дикой ненавистью. Кирилл не видел его взгляда, но чувствовал, как с каждым выдохом воздух вокруг профессора раскаляется. От душащего жара и слов чиновника становилось только страшнее. Будто он нарочно подливает керосина в разгорающееся пламя, но сам при этом держится в стороне. Но последнюю фразу чиновник припас напоследок. Смакуя, как изумительный десерт, он четко проговаривал каждое слово.