Поселили Нексина в Залесье временно в типовом сельском доме, построенном на двух хозяев. Одну половину занимала семья уборщицы Сизовой, вторая половина использовалась в лесхозе как гостиница. В этой половине было два отдельных номера, в которых обычно жили командированные проверяющие или специалисты из области, потому что от областного центра до Залесья было двести километров. Двор «гостиницы» был отгорожен от подворья Сизовой крашеным штакетником; посредине двора разбита цветочная клумба, вокруг которой стояли три оригинальные скамейки, сделанные из распиленного пополам, выструганного и покрытого лаком соснового кругляка. «Гостиница» имела максимум возможных для села бытовых удобств: водопровод, горячую воду из бойлера и даже местную канализацию; помещения отапливались от котла, который стоял на половине Сизовой, она же убиралась в номерах.
Нексин шел по поселку в эти номера. Гостиница была в противоположном от конторы лесхоза конце села, которое растянулось на километр широкой центральной улицей, а к ней прилегали переулки. За этой окраиной среди сельчан закрепилось название Черемушки, возможно, по аналогии с жилыми районами городов, а может быть, из-за густых черемуховых зарослей, росших по берегу ручья, что протекал за последними домами.
Ранний зимний вечер уже опустился над селом; было безветренно, и в холодном воздухе легкие клубы дыма от печек тянулись вверх ровными светлыми столбами, тающими в темном небе; а вокруг электрических фонарей по центральной дороге стояло красивое сияние от морозного искрящегося воздуха. Идиллию тихого сельского вечера нарушал только лай собак, подававших голоса то в одной, то другой стороне поселка.
Нексин, не склонный ни к мечтательности, ни к сентиментальности в силу своего урбанизированного склада жизни, все же был впечатлен увиденным. Сначала он было поспешил к себе, но замедлил шаг и с любопытством прохожего, который оказался случайно в незнакомом месте, разглядывал темные контуры домов, желтые квадраты окон с занавесками, стараясь угадать, какие и как там живут люди. Он пока их не знал, но так или иначе все здесь были связаны с лесхозом, и они все и работающие в лесхозе, и не работающие были невольно под его началом как директора, а значит, в его власти. Эта мысль была ему очень приятна он тут же вспомнил, какое почтение и уважение к нему только что проявили Борец и Заборов, и осознание своей значимости среди этих людей, пусть даже в таком глухом углу, захлестнуло, как бывало раньше, сладкой волной собственного величия. Нексин сразу перестал видеть красивое вечернее село и начал думать о том, как ему укреплять и поддерживать среди населения села и работников лесхоза роль сильного руководителя и человека незаурядного. И был несказанно рад, что удача сама шла к нему навстречу в лице неожиданно объявившегося корреспондента телевидения. Нексин заранее видел себя на телеэкране, представлял, как его услышат многие знакомые и бывшие коллеги в городе, ведь о нем давно уже не писали в газетах и не снимали его для телевидения. Он должен, обязан их удивить! С такими мыслями дошел до дому, лег спать, с этими же мыслями проснулся и рано заспешил на работу, совсем не замечая красоты зимнего сельского утра, рассеянно и запоздало кивая на приветствия попадавшихся на пути сельчан.
Нексин сперва-наперво позвонил Хромовой, справился, как дела, услышал в ответ только проснулась; тогда он пожелал ей доброго дня и условился, что они созвонятся, как всегда, вечером. Это был его третий день в лесхозе. Первый неполный день он провел с главным инженером Резником, который показывал производство и рассказывал о лесхозе. Второй день успел познакомиться с коллективом, в основном работниками конторы и инженерно-техническим персоналом, и изучал их личные дела. Главный инженер отчего-то Нексин и сам не мог объяснить, отчего ему не понравился. Связано это было с тем, что ему, Нексину, далекому от лесного производства, Резник все показывал и рассказывал, как какому-нибудь школьнику, пришедшему сюда на экскурсию; еще Нексину не понравилась его манера держаться с ним, высокомерно-снисходительная, словно он и не директор. Вот и теперь, лишь успел поговорить с Еленой Аркадьевной и положить телефонную трубку, чтобы следом заняться подготовкой вопросника для разговора с корреспондентом телевидения, как к нему с лицом надменным и важным зашел главный инженер, за ним шел мастер заготовительного участка Варкентин, стараясь быть незаметным, прячась за спиной Резника. Борец в приемной еще не было, и они прошли в кабинет напрямую. Как оказалось, по поводу рабочего, получившего накануне травму. Была она вовсе не легкая, как сказала Борец, и травмировало ему не руку или ногу, а голову. Со слов мастера, лесоруб Кишкелс, оказавшийся очень близко к падающему дереву, комлем[2] получил сильный удар в голову, некоторое время был без сознания.
Что вы хотите услышать от меня? сказал сухо Нексин, решив избрать в отношениях с Резником официально-деловой тон.
Пришли поставить вас в известность, Алексей Иванович, сказал Резник, насторожившийся неприветливостью директора. Решить, как быть с этим случаем С производственной травмой
Леонид Семенович, если вы пришли мне рассказывать о том, что такое производственная травма, то я без вас хорошо знаю, что это значит Ближе к делу Я так понимаю, что случай с Кишкелсом для вас не впервой в лесхозе В таком случае какие ваши предложения?..
Да, к сожалению, иногда бывает Если все оформлять официально, получается, что год только начался, а мы по отчетности о травматизме уже попадаем во все обзоры, начиная с нашего же главка до контрольных органов Дело даже не в этом, хуже, что нас включат, а я уверен в этом, в список предприятий, проверяемых по охране труда. Такое совсем не нужно. Вот я и подумал: может не регистрировать? Пришли спросить вашего совета
Леонид Семенович, а кто у нас в лесхозе отвечает за травматизм?.. вкрадчиво и теперь уже с ласковой иронией в голосе спросил Нексин. Выждал паузу и продолжал: Вы, насколько известно Ну а что до моего совета?.. Нексин на минуту замолчал, переводя взгляд с Резника на мастера. Вот вам что скажу: когда у одного философа спросили: «Что на свете легче всего?» Он ответил: «Советовать другим»[3] Вот и я советую: решайте случай как нужно!.. Кстати, что теперь с лесорубом?..
Он дома сказал мастер Варкентин.
Думаю, что отойдет, добавил Резник. Я с ним сам поговорю, дадим возможность отлежаться дома недельку, а понадобится дадим больше и закроем табель выходов на работу еще на неделю
Нехорошее слово вы, Леонид Семенович, употребили, не к месту, сказал Нексин, словно и не слышал главного, сказанного Резником, предложившего скрыть травму. Слово «отойдет» очень плохое в нашем случае, и как только вас угораздило вспомнить такое слово? Я, конечно, не суеверен, но не нужно было его употреблять, сказали бы «выздоровеет» или «поправится», а то «отойдет», словно собрался в иной мир Пусть парень живет в этом мире Рано ему еще «отходить» Варкентин, а как вообще могло такое случиться?
Он сам виноват. Работал без каски, в одном подшлемнике Всегда им, видишь ли, спецодежда неудобная. Одел бы каску, таких последствий не было.
На это обстоятельство, когда будете беседовать с Кишкелсом, сделайте сильный акцент, чтобы у него самого появилось чувство вины в случившемся, сказал Нексин, потом подумал и добавил: Все же он пострадал, выплатите ему что-нибудь дополнительно Премию Он будет думать, что вы о нем заботитесь, невзирая даже на то, что сам и виноват
Так начался третий рабочий день Нексина в конторе лесхоза. Он понимал, что придется ему сюда ходить точно так же и завтра, и послезавтра, иногда куда-то выезжать, бывать на производстве, это обычная работа и серые будни. Он не знал, как долго может продлиться такая рутина, нормальная для простого человека, но не для него, незаурядного, живущего не для того, чтобы прозябать в этой глуши. И он снова задумывался о том, как найти себя в новой должности, как выделиться и заявить о себе. Для него это было похоже на навязчивую идею, как ожидание славы артистами и политиками. Нексину уже давно с тех пор, как ликвидировали обком партии, не хватало, как воздуха, ощущения собственной значимости и публичной похвалы. К тому же ему было важно, чтобы и Елена Аркадьевна самый близкий ему человек, думала о нем как о человеке необычном, не таком, как все.
И как только Резник и Варкентин вышли из кабинета, Нексин сразу же присел к столу и стал обдумывать и набрасывать на листе бумаги сюжет предстоящей съемки для телевидения. Как нельзя кстати представилась теперь для него удачная возможность рассказать о себе, показать себя. Он даже не сомневался, что все получится, но по-прежнему оставалась загадка: каким образом вдруг на телевидении решили снимать именно лесхоз в Залесье?
После полудня снова позвонила корреспондент. Когда она назвала себя Нексин ее сразу узнал по голосу и вспомнил, что встречался с нею, и не раз, когда для программы «Новости» снимали картинку с заседаний обкома партии. По первым же словам корреспондентки: «Алексей Иванович, это ваша старая знакомая Как вам на новом месте?..» Нексин понял, что о нем, как и следует для журналиста, справки навели. Голос у нее был доброжелательный, и это у Нексина убавило настороженности, потому что каждую минуту думал о том, что телевидение так просто не поедет, это всегда делалось по просьбе или по заказу. Нексину очень хотелось спросить у журналистки о том, каким образом вдруг лесхозом заинтересовалось телевидение. И Нексин очень осторожно, придав голосу дружеское, но с нотками озабоченности, звучание, спросил: «Чем мы заслужили такое внимание?» Илона Петрова, так ее звали, ответила, что имеет от редакции задание-поручение на съемку материала о положительном герое и хороших новостях, которые теперь такая редкость на экране. Они условились о встрече.
Приехала Петрова через два дня. Нексин встретил ее на пороге конторы лесхоза, а когда увидел, что автомобиль, на котором ее привезли, был с логотипом одного из центральных телеканалов (он-то ожидал местное телевидение), сильно удивился, но мгновенно сообразил, что покажут его всей стране, и в этом он увидел особый знак судьбы. Петрова поздоровалась и, увидев вопрос во взгляде Нексина, сказала, что теперь работает корреспондентом известного канала. Они прошли в кабинет Нексина, он предложил Петровой, ее сопровождающим оператору и водителю чаю. Они обрадовались, а еще больше зашумели при виде нескольких сортов варенья и домашней выпечки, выставленных заботливой Борец. Когда официально-гостеприимная часть закончилась, чай был выпит и все съедено замёрзшими и проголодавшимися в дороге людьми, Петрова попросила оставить ее ненадолго наедине с директором, чтобы проговорить детали предстоящей работы. Она сказала, что в эфир пойдет сюжет по времени не более трех минут. Показан он будет уже в субботнем обзоре новостей экономики. По указанию режиссера, материал должен быть ярким и привлекательным, рассказывающим о том, как в непростое время новых экономических реалий продолжает успешно работать предприятие лесного хозяйства.
Что же можно показать за три минуты? спросил Нексин.
Очень многое, сказала Петрова. Мы покажем ваше прекрасное Залесье и его окрестности. Вы расскажете о своем производстве, и мы его также покажем. Можете продемонстрировать вашу продукцию.
Но ведь это же реклама? удивился Нексин.
Совершенно верно! подтвердила Петрова. За тем и приехали.
Очень интересно! сказал Нексин. Но, насколько я знаю, в лесхозе такую заявку не подавали и не оплачивали Вы же меня понимаете Кроме того, у меня вопрос: почему Залесье?..
Алексей Иванович, у вас не должно быть никакого беспокойства на этот счет. Все, что снимем, вам покажем. У меня задание только на очень «хорошее кино» и задание от моих начальников, а у них, не сомневаюсь, от других важных персон. Просто так, смею вас уверить, мы не приезжаем за «хорошим кино». Так что мир тесен, видите, в какой мы с вами встретились глубинке.
После ее слов осторожный Нексин стал заметно нервничать, пытаясь в первую очередь вспомнить все в последнее время связанное со своим назначением. Он был всегда убежден, что во всяком деле есть обязательный личный или корыстный интерес кого бы то ни было. Но так ничего и не припомнил, кроме общения с Баскиным и несколькими лицами из своего главка. Неожиданно извинился перед Петровой, попросил небольшую паузу, сам вышел из кабинета и прошел в комнату дежурного, где набрал номер Баскина. Михаил Леонидович ответил сразу, и было слышно, как он почти торжествует по поводу звонка Нексина. Баскин подтвердил, что к Нексину должно подъехать телевидение, для этого он использовал свой административный ресурс, у него был разговор с кем надо. Но никак не ожидал, что так быстро выполнят просьбу, поэтому не успел предупредить Нексина. Еще Баскин сказал, что так решил помочь своему товарищу утвердиться в новом назначении, о Нексине должны знать, и уверен, что Нексин сам дальше все устроит, как никто, потому что он кому надо похвалил Нексина, а Алексей Иванович, самый тонкий психолог и знаток человеческих отношений из всех людей, кого Баскин знал до сих пор. В заключение пожелал удачи с телевизионщиками и сказал, что намерен скоро и сам заглянуть в лесхоз.
Нексин, вернувшись назад, еще раз извинился перед Петровой и стал быстро и дельно рассказывать, как ему видится телевизионный сюжет о лесхозе. Петрова выслушала его внимательно, улыбнулась и сказала:
Алексей Иванович, думаю, что наш режиссер может просто позавидовать вашему умению уловить суть материала и правильно расставить все акценты; вы очень здорово все придумали. Дело за малым. Приступим.
Илона, ответил ей Нексин, вы ведь на меня не обидитесь, если скажу, что просто снятый материал это еще не работа, а что-то сродни наброскам и эскизам художника, а чтобы сделать хорошие наброски, нужно иметь и представлять себе замысел, который собираешься реализовать
У вас, Алексей Иванович, следует брать прямо-таки мастер-класс Я постараюсь выполнить ваш замысел
Илона, один маленький вопрос
Да, пожалуйста, Алексей Иванович.
Когда выйдет репортаж на телевидении, пожалуйста, сделайте мне отдельно видеокассету с записью?..
3
На следующей неделе, в субботнем обзоре экономических новостей, в рейтинговое, как говорят телевизионщики, вечернее время, был показан репортаж о Залесье. Получился он красочным и жизнеутверждающим по сравнении с другими новостями, сплошь из криминальных хроник и прочего негатива.
Сначала на экране появилась панорама Залесья, лежащего в распадке, окруженном сосновым бором. Издали дома казались игрушечными, и это создавало ощущение сказочности села, но объектив приблизил их, и на переднем плане оказались копошащиеся во дворах сельчане, играющие в снегу дети, подмеченная оператором особенно удачно лайка, резвящаяся вокруг детей, это наполняло красивую картинку жизнью. Затем в кадре появился Нексин. Снимали его шаблонным киношным приемом с претензией на художественность или документальное кино. Он вышел из леса и остановился у конторы лесхоза; на его лице была печать озабоченности делами большого хозяйства, потом поднял голову, и его взгляд скользнул вверх, по стволу высокой сосны, росшей у здания конторы лесхоза, к макушке дерева и дальше в небо; вдруг и макушка сосны, и небо закружились-завертелись на экране, символизируя по замыслу режиссера бесконечность времени и пространства. Оператор, как известно, чтобы получить такой эффектный кадр, ставит камеру на колено объективом вверх и вертится с нею на месте, как юла, создавая для зрителя иллюзию головокружения. Кино закончилось, и экран снова занял образ директора лесхоза; он стал рассказывать о том, как, несмотря на трудности перехода экономики на новые условия работы, лесхоз и жители Залесья не испугались перемен, наоборот, трудятся не покладая рук результат налицо. Чтобы его показать, объектив камеры устремился в цех по обработке древесины и «выхватил» в одном месте пачки упакованного в целлофан и готового к отправке дубового паркета, в другом месте оригинальную садовую мебель, какие-то поделки из дерева. «Но не это главное наше богатство, продолжал говорить за кадром Нексин. Главное это наши необъятные леса». Следом за этими словами на экране замелькали прекрасные лесные угодья, была показана работа лесоруба, валившего высоченную ель; далее объектив оператора снова вернулся в цеха лесхоза и показал штабеля бруса и досок. Завершали репортаж смонтированные в материал их не снимали кадры со стайкой косуль, грациозно замерших на опушке заснеженного леса. Этот кусочек был взят из какого-то фильма. Под конец репортажа голос автора за кадром сожалел о том, как быстро пролетело время в лесном раю, с которым так не хотела расставаться съемочная группа.