Сергей Монастырский
Давай поженимся
Был май, первые клейкие листочки распускались на березках, и сквозь яркую зелень травы уже пробивались первые цветы, неизвестно о чем перекликались птицы, и среди белых берез, шли, держась за руки двое.
И ты в таком счастье живешь? удивилась Эля.
А ты, что никогда из Москвы не выезжала? Роман обнял ее и поцеловал.
Выезжала. Но не с тобой и не сюда!
Видимо, хорошо, что приехала. Может, останешься.
А, может, ты лучше в Москву переедешь?
К кому?
Ко мне!
Ты уже решила?
Да. Пора. Уже полгода, как не женишься?
Это я не женюсь?
А кто? Я?!
Роман повернул ее лицом к себе.
Я не женюсь? Я тебя люблю!
И я, ответила Эля, и казенным, торжественным голосом объявила: нам нужно узаконить наши отношения!
Роман тон оценил и засмеялся:
А незаконно нельзя?
Можно. Но вдруг ты убежишь?
Дурочка. Ничего тебя от этого не спасет!
Ром, Эля спросила уже серьезно, Ну давай поженимся!
Роман ответил также серьезно.
Эля, я не могу!
Эля решила свести все в шутку, опустила взгляд на его штаны.
Как это? Вчера только мог, а сегодня, как разговор о свадьбе, то не можешь?
Ну, ты же знаешь, я не могу связывать свою жизнь ни с кем!
Почему?
Мало ли что! Может меня убьют, может, посадят, в любом случае, жизнь спокойной не будет!
Да ну тебя! Эля засмеялась, Лучше догони! и стрелой понеслась через кусты.
А если догоню, что будет? крикнул Роман, срываясь с места.
Что хочешь! откуда-то издалека раздался голос Эли.
Бежать Роман не мог, и, запыхавшись от быстрого шага, он кое-как доплелся до Эли.
Она стояла, прижимаясь спиной к дереву, обмахиваясь подолом короткой юбки, мелькая при каждом взмахе беленькими трусиками.
Не догнал! засмеялась она, когда Роман, наконец, добрался и обнял. Ничего не получишь!
Значит, я тебе должен! улыбнулся Роман. Чего хочешь?
Хочу, чтобы сделали это прямо здесь! торжественно объявила Эля, и доверчиво шепнула на ухо Роману: Знаешь, я любовью в лесу никогда не занималась!
Правильно делала, паучки закусают.
Тебя?
Почему меня? Ты же будешь внизу!
Это кто тебе сказал?!
И Эля повалила Романа на траву
Год назад Роман окончил факультет журналистики в Москве и вернулся в свой родной город, скорее можно было назвать его городком, одним из районных центров ххх Московской области. Можно было, конечно, попробовать взлететь и выше, но таковы были обстоятельства.
Два года назад у матери случился инсульт, от которого она не оправилась и до сих пор плохо разговаривала, плохо ходила, в общем, нуждалась в поддержке, которую оказывала сердобольная соседка, а в целом коротала свои дни одна.
Роман решил вернуться, тем более что городок свой любил, да и жить было где: в доме своего детства.
Дом этот был сначала бабушкин, но ее Роман не застал.
Вернувшись в родной город, Рома оказался весьма кстати. Через год уходил на пенсию редактор районной газеты, и для руководства района лучшей кандидатуры на освободившуюся должность было не найти!
Свой, местный, знающий район журналист с высшим профильным образованием, чего уж лучше!
И еще у него была одна идея. Через несколько месяцев после назначения, он пришел к главе районной администрации.
Идея заключалась в том, чтобы присвоить району статус национального парка.
Уже долгие годы прекрасную природу леса и озера района загаживали, разрабатывая карьеры для добычи песка, красной глины, щебня и других строительных материалов.
Все это разрабатывалось не для района, а вывозилось на Московские стройки и для нужд смежных областей. Району лишь оставались громадные овраги, разбитые тяжелыми машинами дороги и прочий мусор!
Роман пошел к главе района. Тот выслушал и попросил секретаршу принести чай для двоих и никого не пускать.
Ты думаешь, мне это нравится? Или думаешь, что я за это взятки беру? Если бы! По каждому такому случаю мне поступает звонок оттуда! он указал пальцем вверх.
Эти люди взятки не дают и не просят. Они приказывают!
Могу ослушаться. Но через неделю меня в этом кресле не будет. Будет другой, у которого, будет тоже самое.
Теперь о твоей идее. Давай так. Я тебя не видел, и разговора этого со мной не было. Потому что, как понимаешь, санкционировать любые действия против моих душеприказчиков я не имею право.
А вот общественность, ну, скажем, в твоем лице, эту бучу может поднять! Ты все же не номенклатурный работник, а общественность. И запретить заниматься общественной работой, я тебе не могу.
И Роман начал свою большую битву.
Дело оказалось захватывающим.
Для начала он созвонился с Федеральным министерством и хотел узнать порядок своих действий, и какие документы нужно готовить.
Там его переслали в соответствующее управление. В управлении заявили, что вести такие разговоры он может только с заместителем начальника управления.
Роман записался на прием.
И через месяц уже ехал в Москву на встречу.
Разговор с заместителем начальника, моложавым мужчиной лет пятидесяти, был неожиданно долгим. Тот с интересом выслушав все, о чем рассказывал Роман, задавал вопросы. И заключил все такими словами:
Дело трудное, да к тому же требующее определенных вложений из бюджета. А он у Министерства не резиновый. Я не говорю ни нет, ни да. Но собрать надлежащие документы, оформить предложение в определенном формате, закон не запрещает. Зайдите к исполнителям, я дам команду, они предоставят вам всю информацию.