Одевайся скорее! Солнце наше встало.
Не дожидаясь выхода майора из душа, выбегаю из квартиры.
Через пять минут уже захожу домой. Переодеваюсь, и еду в больницу, где прохожу интернатуру. Недавно сдала успешно государственные экзамены. После двенадцати месяцев интернатуры стану специалистом пластическим хирургом. Обожаю свою работу
Только вот с местом прохождения интернатуры не повезло!
Глава 13
Злата
Я решила стать врачом в пятнадцать. Специализация не имела для меня никакого значения. Готова была лечить зубы, делать операции, назначать пилюли, учить нерациональных людей рациональному питанию. Меня бы устроил любой расклад, нравилось помогать людям. Я хотела быть нужной и полезной. Только так я не ощущала одиночества и грусти.
Закончив медицинское училище с красным дипломом, поступила в медицинский университет.
Пять лет отучилась на факультете Лечебное дело, по специализации хирургия. Впереди маячил год интернатуры в больнице и ещё два года ординатуры по специальности пластический хирург.
Сейчас мне двадцать пять. Впереди три трудных года, и наконец-то я стану самостоятельной и независимой в профессии.
Перепрыгиваю через широкую лужу, убеждаю себя в том, что тридцать пять месяцев, это недолгий срок, когда накануне стоит мечта. Смысл всей моей жизни.
Я уже решила для себя, что кроме работы, мне в жизни ничего не нужно. Всё хорошее осталось в прошлом.
Иногда мне говорят: «Милая, ты ещё такая молодая. Не переживай, не отчаивайся. Выйдешь замуж, родишь ребёнка, какие твои годы».
А я в этот момент думаю: «Ни за что! Я не предам память мужа и Наташи».
А вот сегодня что-то пошло не так. В моей стройной системе сломался мелкий механизм, вывалилась пружинка, скрепляющая установку.
Когда ночью Алёнка назвала меня мамой, впервые за последние месяцы мне захотелось стать настоящей мамой.
Разве это справедливо? Есть женщина, готовая по моральным качествам быть матерью. Но у неё нет дочери.
И есть дочь, готовая любить реальную маму. Но у неё нет этой возможности, потому что мама укатила в другую страну. Предпочла единственной дочери любимого мужчину.
Я не пожелала себе нового ребёнка, а захотела этого готового и никому не нужного.
Самое страшное произошло позже в душе.
До сих пор не могу поверить, что там была я. Вместо того, чтобы ударить, закричать, я растеклась лужицей перед хамоватым майором.
Надо же решил, что утехи в душе прилагаются к услугам няни!
Или он считает, что из-за нашего дела, я пойду на всё?
Упырь! взвизгнула я вслух, отскакивая от вертушки, которая чуть не шлёпнула меня по бедру.
Вот как? грозный рык за спиной. Поворачиваю голову Игорь главврач больницы.
Моя головная боль
Я не Вам, лепечу, злясь на себя. Не хотела с самого утра нарываться на него. В принципе стараюсь избегать этого мужчину со звериным оскалом, чтобы не портить день ни ему, ни себе.
Идём вдвоём к лифту, коллеги обтекают нас, обходят, стараются не попасть на глаза главному. Зря они переживают, он не сводит глаз с меня.
Мне не по себе всегда, когда он смотрит, а сегодня почему-то особенно. Он будто намекает мне, что сегодня я другая, не такая как всегда, а ещё лучше. (Я сама это чувствую, но не хочу верить в метаморфозу).
Ёжусь. Готова обнять себя руками, чтобы закрыть открытые плечи. Но понимаю, что это будет смотреться глупо и по-детски. Взрослые женщины себя так не ведут.
Зелёный блеск извещает меня о том, что я снова заложница бурных мужских фантазий.
Родиться сексуальной и красивой. Повезло, так повезло. Другая на моём месте была бы счастлива, что мужчины с неё глаз не спускают.
А я жутко переживала и комплексовала.
Конечно, если бы моё сердце было свободно, то возможно я бы ответила взаимностью тридцатипятилетнему обворожительному и супер нахальному главврачу Игорю Геннадьевичу.
Он в разводе, внешне вполне себе ничего. Высокий, поджарый, занимается борьбой. У него короткий ёжик светло-русых волос, прямой нос с горбинкой, красивые губы, и тёмно-зелёные глаза, полные любви и вожделения. И руки у него большие и сильные, как у классного хирурга.
Но мне на него фиолетово! По-другому быть не может в моей ситуации.
Зато всем незамужним женщинам сносит крышу сразу, едва Игорь входит в помещение. Они перестают соображать от слова совсем, и летят не него как мотыльки на огонёк.
Он лишь морщит нос, и бросает на них взгляд сверху вниз, извещающий всех «меня никто не достоин». Ну, кроме неё, добавочный заискивающий взгляд ловит моё лицо, кружит по груди и останавливается на голых коленках.
Ничего! С сегодняшнего дня меня переведут ассистировать хирургу Аксёнову, а это значит, что моё рабство закончилось, больше не буду замещать уволенную медсестру из перевязочной.
Сегодня надену новые синие брючки, и свободный синий верх. Так что никто больше не сможет меня разглядывать.
Чайкина, желаю тебе удачно ассистировать на первой твоей операции, улыбнулся главный, не обращая внимания на коллег.
Зато они вперили в меня удивлённые взгляды. Не каждый день Игорь Геннадьевич удостаивает интерна напутствием.
Спасибо, выдохнула я, и быстрым шагом направилась к отделению.
Никто больше не будет меня раздевать взглядами! Прежде всего, я хирург, человек, а не женщина!
В памяти вновь всплывает лицо майораи его плавки, летящие к моим трясущимся ногам.
Кажется, майор увидел в душе красивую женщину, но никак не человека!
Странные мужчины! Я должна доказать одному, что я врач, хирург, второму что няня. Надо делом доказать, отбить у них охоту бросать прыткие взгляды.
Ловлю себя на том, что не знаю, как смотреть ему сегодня вечером в глаза. Тут же вспомнила про историю с Алёнкой.
Ещё и обманула, не рассказала о происшествии.
Надо после операции позвонить Татьяне Ивановне, узнать, как они сходили к педиатру.
Тяжело вздыхаю, вхожу в ординаторскую. Обвожу взглядом мужчин коллег, и говорю себе:
Я хирург.
Аксёнов поворачивает ко мне голову, карие глаза щурятся, изучая меня. Мужчина встряхивает шоколадной чёлкой, хлопает длинными ресницами.
Сегодня и посмотрим, кто ты! А сейчас ты больше похожа на принцессу из диснеевского мультика.
Старшие коллеги улыбаются. И мне снова становится не по себе.
Бросаю быстрый взгляд в зеркало и ужасаюсь. На мне яркий открытый сарафан, оголяющий колени, плечи, низкое декольте, подчёркивает красивую грудь. Волосы карамельными кудряшками падают на изящные плечи.
На ногах яркие балетки.
Чего это я так вырядилась?
Дальше хуже губы расплылись в улыбке
Блин! Как нехорошо вышло. Игорь же не подумал, что я ради него
Глава 14
Демид
Выкручиваю вентиль с холодной водой до упора. Лёд обжигает. Холод касается каждой клеточки моей кожи. Покрываюсь гусиными пупырышками. Дрожу.
Голова начинает остывать, тело, собранное в одну огромную пружину, постепенно расслабляется.
Что это было?
Вместо того, чтобы выйти из ванной, как порядочный человек, я наоборот сделал шаг к ней.
Перед глазами по-прежнему стоит хрупкая фарфоровая фигурка Златы, и тёмные мокрые волосы, волнами падают на молочное лицо. Огромные карие глаза с чёрными чаинками блестят и в них будто черти пляшут, а пухлые губы сложились в призывный влажный бантик.
Ладно, я потерял голову от увиденного. А что случилось с ней? Почему она растерялась.
Она такая вся мягкая, нежная, пластилиновая. Будто вовсе не колючка, а сладкая девочка, ждущая в душе своего мужчину.
Не надо было ей себя так вести! Я неправильно истолковал её растерянность. Какого ляда она полезла в мой душ? Надо будет объяснить ей, что нельзя трогать мои вещи своими загребущими ручками.
Думает, я впустил её в свой дом, значит, впущу и в сердце? Вот значит, чего она задумала!
Вмиг всё встало на свои места. Мне-то не знать, как ведут себя девчонки, жаждущие заполучить мужика в мужья.
Злость на новую няню нарастала. Надо быть аккуратнее с этой Кудряшкой, а то хлопает пушистыми ресничками, бросает умильные взгляды, пахнет как Богиня, а в это время обманывает тебя Демидушку-дурачка.
Золотая ты наша! Ну, погоди!
Заворачиваюсь в махровый халат, иду на кухню.
Где Золотце наше? Уже дёру дала? жутко злюсь на себя и на неё. Нам бы поговорить сейчас, обсудить голую ситуацию.
Златушка на работу опаздывала. Улетела.
Вижу, что улетела, Ведьма!
Что-то произошло? дневная няня делает вид, что не понимает ситуацию.
В кухню вбегает Алёнка в майке и в шортиках.
Папочка, тянет ко мне ручки. А где мамочка?
Э-э, в недоумении смотрю на няню, прошу помощи.
Татьяна гладит Алёну по головке, шепчет:
Ромашка, мама в командировке. Приедет на Новый год.
Да нет! Алёна бьёт няню по руке. Вторая мама. Понарошку.
Только сейчас понимаю, какая перемена случилась с дочерью. Её длинная чёлка заколота огромной невидимкой. Моему недоумению нет предела невидимка сделана из чистого белого золота, и на ней красуется приличный бриллиант.
Это шутка такая? Она прививает моей дочери правильный вкус? Как я обеспечу подобные запросы в будущем. Ведь понятно, девочка растёт, хочет быть красивой.
Придётся искать ей богатого жениха тяжело вздыхаю. Птьфу на Злату.
Золотце моя мама понарошку. Мы играем, объясняет мне дочь. А я стою в шоке, и не знаю радоваться мне или плакать.
Сам бы сыграл с этой Златой в какую-нибудь игру.
Ну, Злата! Всю мою жизнь перевернула вверх тормашками. Безумно хочу открутить события последних дней, и вернуться к прежней жизни.
Смотрю в чистые небесные счастливые глаза дочери, и понимаю, что это уже невозможно. Она искала себе маму, она её нашла.
Нервно сжимаю в руках стакан с горячим кофе, смотрю, как дочь уплетает за две щеки сосисочных крабиков с яишенкой.
Вредно есть по утрам сосиски. Но, уже ничего не исправить.
Всё изменилось!
Если бы я мог что-то изменить! Но ситуация неразрешимая. Света с мужем и сыном живут в Америке. Мои родители там же.
Мы с дочерью россияне, не готовые покинуть Родину.
Нас разделяют километры, и никто, ни Света, ни я не готовы идти на уступки. Бывшая умоляет отдать ей дочь.
Я не против. Если она переедет в соседний дом, тогда отдам. Чтобы у меня была возможность каждый божий день видеть свою любимицу.
Память снова откатывает прошлое на три года назад.
Прихожу с работы под утро. Скидываю ботинки, куртку, умываю руки, навостряюсь в спальню к Алёнушке.
Не успеваю дойти до детской. Тёмный силуэт Светы отделяется от стены.
Стоять, её ледяная рука ложится мне на грудь. Холод проникает под рубашку.
Снова будем ругаться? шепчу я, пусти к дочери.
Не пущу! Она и моя дочь. Такой отец ей не нужен!
Какой? рычу приглушённо. Любящий, работающий двадцать четыре на семь?
Давай сядем и поговорим.
Иду послушным телком в спальню. Жена встаёт у окна, пытаюсь её обнять, но она уворачивается.
На надо. Сядь.
Ладно, мне не нравится её командный тон, но я терплю.
Меня достала твоя работа, шипит жена, пытаясь не переходить на крик. Ни денег, ни тебя.
Ты снова начинаешь?! гневно хриплю я. Ты же всё знала, когда выходила замуж.
Нет! Не знала! Я-то думала, что ты женишься на мне ради карьеры. Хочешь, чтобы мой папа протолкнул тебя повыше. А ты?
Что я? Мне нравится служить Родине. Выполнять долг.
Хватит! заверещала Света, давай поговорим нормально, без высокопарных слов о родине, долге. В конце концов, ты должен мне и дочери, а не гипотетическим чужим людям!
Медленно поднимаюсь, подхожу к женщине, которую ещё вчера любил и боготворил. Сегодня впервые понял, что передо мной другой человек.
Беру её за волосы на затылке, накручиваю себе на руку мягкую прядь. Оттягиваю голову назад, любуюсь красивым перекошенным лицо. Наклоняюсь, впиваюсь в её жаркий рот грубым поцелуем. Раньше ей это нравилось.
Отстраняюсь и с интересом смотрю, как она вытирает рот рукой.
Противно?
Да. Мерзко!
Как давно ты мне изменяешь? спрашиваю и падаю на кровать. Лежу, смотрю на женщину, которая ещё сегодня утром казалась мне символом женственности и красоты.
Теперь всё это испарилось куда-то.
Сердце разбилось пополам, и я больше ничего не чувствую к ней. Кроме презрения.
Тупит красивые серые глаза, молчит.
Говори, мягко прошу я. А то ещё раз поцелую.
Мы с тобой разводимся, смотрит в упор на меня.
Громко смеюсь.
Ты сошёл с ума? Слышал меня? Мы разводимся.
Нет вопросов. Но свою дочь я тебе не отдам. Она не будет называть чужого мужика папой, шиплю яростно.
Ты не посмеешь
Попробуй.
Дочка, разбуженная нашими криками, плачет в детской.
Жена делает шаг к двери, но не успевает. Я её опережаю.
Не надо. Я сам!
Тебе надо выспаться, пищит изменщица.
Это больше не твоя забота. Кстати, какой он твой любовник? смеюсь ей в глаза. Красивый, богатый, и не мент? Верно?
Смотрит на меня с ненавистью. Выплёвывает слова, как будто хочет убить меня:
Хоккеист!
О-о! выхожу за дверь, оставляя жену один на один со своими мыслями.
Зря она так со мной.
Два года назад
Демид
Света, ты предлагаешь мне встретиться с твоим любовником? Совсем охамела?
Дёмочка, пожалуйста, просто выслушай, красивая бестия вытирает платком слёзы с напудренной щеки.
Трындец! Даже в патовой для неё ситуации думает о красоте. Впрочем, когда-то я её полюбил именно за это! Гордился, что рядом со мной самая офигительная девушка в мире.
Ничего не мог поделать с собой. Для меня всегда внешняя красота женщины, грация, гармония с интеллектом были важны.
Во-первых, не называй меня Дёмочкой. Во-вторых, я сказал последнее слово.
Ты мне мстишь? плачет бывшая жена, и делает это нарочито громко. Посетители кафе уже оборачиваются на нас.
О чём ты? Мы говорим о моей дочери.
Светка вскидывает на меня заплаканные серые глаза и шепчет:
А что если Алёна не твоя дочь? Тогда ты её отпустишь?
Замираю на мгновение. Сердце неприятно колет в груди. Кровь от мозга приливает к кулакам. Медленно цежу:
Тогда я тебя убью, а Алёну всё равно оставлю себе.
Зачем тебе чужой ребёнок? Нагулянный? Она ведь только внешне похожа на тебя.
Света долго роется в сумочке, затем достаёт из неё конверт.
Что это?
Результат экспертизы ДНК на отцовство.
Беру конверт в руки, долго кручу его. Спокойно вздыхаю, разрывая бумагу на мелкие кусочки. Бросаю Светке в лицо.
Я подам в суд на лишение тебя отцовских прав, шепчет блондинистая тварь и отпивает воды из бокала.
Смотрю на чужого мне человека и не понимаю одного, как я мог любить, боготворить эту дрянь.
Клянусь себе, что больше никогда не позволю влюбиться в красивую женщину. От них одни беды. Самовлюблённые эгоистки! Королевы самозванки, мечтающие о том, чтобы мужики валялись у них в ногах.
Наклонись, требую у Светы. Она послушно выполняет мою команду.
Шепчу ей в ухо:
Если сделаешь это подашь в суд, и попытаешься отобрать у меня дочь, я подложу наркоту твоему Волкову. Он же у тебя контракт с НХЛ подписал? Думаю, новым хозяевам не понравится этот факт в его биографии. Или у него в крови найдут запрещённый допинг. Как тебе?
Ты не посмеешь! шипит красивыми губами мне в лицо.
Тогда давай так. Ты уезжаешь в свою Америку, дочь переезжает ко мне. И точка.
Я не смогу уехать без своего Зайчика! Ты рвёшь мне сердце.
Протягиваю руку, касаюсь шелковой кожи лица молодой женщины.
Она вздрагивает, будто ей неприятно. Омерзительно.
Раньше надо было думать, когда прыгала в койку к этому рыжему Волку.
Плачет, молчит. Смахиваю пальцем слезинки с идеального лица.
На этот раз не дёргается, сидит как статуя.
Мы договорились?
Как часто я могу приезжать? выдавливает из себя.
Не надо тревожить ребёнка. Она привыкнет жить без тебя. Как можно реже!