Маб прикинула, не окатить ли его пресловутым леденящим кровь взглядом, но решила, что не стоит. Происходящее было слишком странным, чтобы из-за такого оскорбляться.
Кто бы говорил о красоте, Талбот. В жизни не видел ничего менее привлекательного, чем ваша компания тощих кембриджских умников. И капитан Деннистон по крайней мере, Маб полагала, что это он, неодобрительно покачал головой в сторону голых конечностей Джайлза и занялся документами и письмами девушек. Так Кендалл и Чурт
Вероятнее всего, меня рекомендовал крестный, пояснила Озла. Лорд Маунтбеттен.
Лицо Деннистона просветлело.
Ага. Тогда, выходит, мисс Чурт кандидатка с лондонских секретарских курсов. Он вернул им бумаги и встал. Итак. Вас обеих завербовали в Блетчли-Парк, главное управление ГШКШ.
«А что это значит?» подумала Маб.
Гольф, шахматы, книжки и шутки, расшифровал Джайлз, будто прочитав ее мысли.
Капитан Деннистон встретил остроту без восторга и продолжал свою речь:
Вас распределят по корпусам, а начальник корпуса уже растолкует, что надо делать. Но, прежде чем дойдет до этого, я обязан подчеркнуть, что вам предстоит работать в самом засекреченном месте Великобритании. Все, чем мы здесь занимаемся, будет иметь решающее значение для исхода войны.
Он сделал паузу. Маб застыла на месте, чувствуя, что Озла тоже не смеет пошевелиться. «Ни черта себе! подумала Маб. Куда это я попала?»
Деннистон продолжал:
Работа, которая здесь ведется, настолько секретна, что вам сообщат лишь самое необходимое. Не пытайтесь узнать больше. Соблюдайте правила внутренней безопасности и не забывайте о внешней. Никогда не упоминайте название этого учреждения в разговоре с родными, друзьями, вообще ни с кем. Ваши сослуживцы называют его «БП» поступайте так же. Но главное никому не открывайте, какого рода работу вы здесь выполняете. Малейший намек может поставить под удар течение всей войны.
Снова пауза.
«Неужели нас будут готовить в разведчицы?» ошеломленно подумала Маб.
Если у вас спросят, чем вы занимаетесь, говорите, что это самая обычная канцелярская работа. Опишите ее как чрезвычайно скучную чем скучнее, тем лучше.
А чем я буду заниматься на самом деле, сэр? вставила Озла.
Господи боже, девушка, вы слышали хоть слово из того, что я только что сказал? воскликнул Деннистон, почти не скрывая раздражения. Я не знаю, что именно вы будете делать, и знать не желаю. Он выдвинул ящик стола, достал оттуда два листа желтоватой бумаги и положил их перед Маб и Озлой. Это Закон о государственной тайне. Здесь черным по белому написано, что если вы сделаете что-либо из того, что я вам велел не делать, если выдадите малейшую крупицу полезной врагу информации, это будет расцениваться как государственная измена.
Наступила глубокая тишина.
А государственная измена, мягко закончил капитан Деннистон, карается высшей мерой, которая дозволена законом. Не помню точно, чем именно, то ли повешением, то ли расстрелом.
Казалось, тише уже просто быть не может, но в этот момент Маб почувствовала, как повисшее между ними молчание затягивается коркой льда. Она сделала глубокий вдох.
Сэр, а мы можем можем отказаться от этого назначения? осмелилась спросить она.
Капитан явно удивился.
Разумеется, никто не приставляет вам пистолет к виску. Мы же не в Берлине. Откажитесь и вас выведут отсюда, строго наказав ни при каких обстоятельствах не упоминать это место, вот и все.
«И тогда я никогда не узнаю, что здесь происходит на самом деле», подумала Маб.
Капитан положил перед ними две авторучки:
Соблаговолите подписать. Или нет.
Маб еще раз глубоко вдохнула и расписалась внизу страницы. Она заметила, что Озла сделала то же самое.
Добро пожаловать в БП, произнес капитан Деннистон и впервые за все время улыбнулся.
На этом собеседование закончилось. Все тот же Джайлз Талбот в мокрой рубашке вывел их в коридор. Едва за ними захлопнулась дверь кабинета, Озла сжала руку Маб, а Маб не постеснялась сжать в ответ ее руку.
На вашем месте я бы не воспринимал все слишком серьезно. Как ни странно, Джайлз хихикал. Конечно, когда впервые слушаешь эту речь, ноги подкашиваются. Мне ее отбарабанил не Деннистон, его тогда не было на месте, а какой-то подполковник авиации. В заключение он выхватил из ящика револьвер и заявил, что сам меня пристрелит, если я нарушу священную тайну, и т. д. и т. п. Но со временем привыкаешь. Пойдемте, теперь надо найти вам квартиру.
Маб остановилась у лестницы, скрестив руки на груди.
Послушайте, сказала она, вы бы хоть намекнули, чем здесь, собственно, занимаются?
А разве не понятно? удивился Джайлз. По-нашему, ГШКШ это «гольф, шахматы, книжки и шутки», потому что тут полно оксфордских профессоров и кембриджских чемпионов по шахматам, но вообще это Государственная школа кодирования и шифрования.
Вероятно, Маб и Озла выглядели озадаченными, потому что он ухмыльнулся и пояснил:
Взламываем немецкие шифры.
Глава 4
В день, когда ждали квартиранток из Блетчли-Парка, Бетт Финч угробила полчаса на сердцевинку розы.
Бетан! Я тебя все зову и зову. Сколько времени ты уже нюхаешь этот цветок?
«Я его не нюхала», подумала Бетт, но не стала поправлять мать.
По крайней мере, нюхать розы вполне естественно, ведь розы приятно пахнут. С этим все соглашались. Но далеко не все способны подолгу вглядываться в розу, зачарованные не ароматом, а ее узором, когда внахлест перекрывающие друг друга лепестки, будто ступеньки винтовой лестницы, виток за витком уводят все глубже, все дальше Бетт осторожно вела пальцем по виткам, приближаясь к середине, но в ее воображении не было никакой серединки с тычинками, а лишь уходящие в бесконечность завихрения спирали. «Что таится в сердце розы?» звучало как строчка из стихотворения, но Бетт привлекали не поэзия и не аромат, а строение, узор. И вот полчаса уже куда-то делись, а на пороге стоит раздраженная мать.
Ты только погляди на эту комнату! А ведь они будут здесь с минуты на минуту. Миссис Финч отняла у Бетт вазочку и водрузила на каминную полку. Быстренько протри зеркало. Кем бы эти девушки ни оказались, я не позволю, чтобы они нашли повод жаловаться. Хотя кто их знает, что это за девушки? Живут на чужой квартире, покидают родной дом из-за какой-то работы
Но ведь идет война, тихо возразила Бетт.
Этот аргумент не произвел впечатления на миссис Финч, которая рвала и метала с того самого момента, когда ей сообщили, что поскольку в доме имеется свободная спальня с парой узких кроватей, ей надлежит принять на квартиру двух служащих близлежащего Блетчли-Парка.
Не надо мне рассказывать про войну, отрезала она. Просто легкомысленные девицы хватаются за любую возможность сбежать из семьи и вляпаться в неприятную историю. Миссис Финч быстро передвигалась по комнате, то поправляя салфеточку на прикроватном столике, то взбивая подушку. У них с Бетт были одинаковые тусклые волосы мышиного цвета, почти незаметные брови и ресницы, но худосочная Бетт сутулилась, а мать была статной, с внушительной фигурой и мощным бюстом, выдававшимся вперед, как нос корабля. Какая еще военная служба посреди Блетчли?
Как знать? проронила Бетт.
Война стала потрясением для их сонного поселка: подготовка к обязательному затемнению, призывы записываться в Гражданскую противовоздушную оборону А Блетчли-Парк неподалеку внезапно превратился в очаг загадочной кипучей деятельности. Всем было любопытно, что же там происходит, тем более что в поместье работали не только мужчины, но и женщины. Если верить газетам, женщины находили себе множество новых занятий например, вступали в Корпус медсестер скорой помощи, чтобы ухаживать за ранеными, или уплывали за океан в составе Женского королевского морского корпуса. Но как только Бетт пыталась из патриотических побуждений представить себя в одной из этих ролей, ее пробивал холодный пот. Она знала, что ей тоже полагается трудиться на победу, но видела себя исключительно в незаметной роли на задворках. Пусть это будет что-то совсем несложное, где даже полная идиотка не сможет напортачить. Скажем, мотать бинты и готовить чай в пункте неотложной помощи ПВО. За что Бетт ни бралась, все у нее получалось сикось-накось. Ей всю жизнь это говорили, и она знала, что так оно и есть.
Надеюсь, эти квартирантки окажутся приличными девушками, волновалась миссис Финч. Как бы ни прислали нам пару кокоток из Уоппинга[23]
Конечно, нет, попыталась успокоить ее Бетт. Она плохо себе представляла, что такое «кокотка», мать называла так всех женщин, которые красили губы, душились французскими духами или читали романы. Бетт виновато ощутила, как ее карман оттягивает очередная библиотечная книжка «Ярмарка тщеславия» в бумажной обложке.
Сбегай-ка на почту, Бетан. Только миссис Финч называла Бетт полным именем. Ох, уже чувствую, как накатывает головная боль Она потерла виски. Но сначала смочи для меня полотенце. А после почты зайди к бакалейщику.
Да, матушка.
Миссис Финч ласково потрепала дочь по плечу:
Ах ты моя помощница.
И это Бетт тоже слышала всю жизнь. Миссис Финч любила похвастаться перед подругами: «Бетан мне так помогает. Приятно подумать, что она со мной останется, когда я состарюсь».
Ну, она ведь еще может успеть выйти замуж, заметила на последнем собрании Женского Института[24] вдова с их улицы. Бетт в это время заваривала чай на кухне, но шепот старухи долетел до ее ушей. Все-таки двадцать четыре года это еще не совсем безнадежно. Правда, она вечно молчит, словно воды в рот набрала, но большинство мужчин не сочтут это недостатком. Так что ты еще вполне можешь сплавить ее кому-нибудь, Мюриэль.
Я не хочу никому ее сплавлять, возразила миссис Финч так уверенно, что казалось все это предрешено и не может измениться.
«По крайней мере, я никому не в тягость», напомнила себе Бетт. Большинство старых дев обуза для своей семьи. А она, напротив, утешение матери, у нее есть место в жизни, она мамина помощница. Ей повезло.
Дергая себя за перекинутую через плечо тонкую косичку мышиного цвета, Бетт пошла ставить на плиту чайник, затем намочила в холодной воде и выжала полотенце точно так, как любила ее мать. Отнесла полотенце наверх, в спальню, и побежала выполнять прочие поручения. Обзаведясь собственными семьями, все братья и сестры Бетт уехали из Блетчли, но дня не проходило, чтобы Бетт не пришлось бежать на почту с очередным письмом, полным материнских советов, или посылкой с сопровождающими ее наставлениями. Сегодня Бетт отправляла квадратную бандероль своей старшей сестре, которая недавно родила. В пакете лежала вышивка крестиком: слова «Всему свое место и всё на своем месте» в обрамлении из роз. Такая же вышивка висела над кроватью Бетт и над кроватками всех рождавшихся в их семье младенцев. Как говорила мать, никогда не рано учить ребенка знать свое место.
Ваши квартирантки уже приехали? поинтересовался у Бетт начальник почтового отделения. Знаете, среди них попадаются особы со странностями. К примеру, миссис Боуден с постоялого двора «Баранья лопатка» досталась компания кембриджских профессоров шастают туда-сюда и днем и ночью, никак не успокоятся! Думаю, вашей матери такое не понравится, а?
Он подождал ответа, но Бетт не сумела выдавить ни слова и лишь кивнула.
Что-то не так с этой младшей дочкой Финчей, прошептал начальник почты своему помощнику, как только Бетт отвернулась.
Она расслышала его слова и залилась румянцем. Почему, ну почему у нее не получается просто нормально разговаривать с людьми? Мало того, что она плохо соображает (Бетт хорошо это знала), но неужели надо быть еще и такой неловкой и стеснительной? Другие девушки, даже самые глупые, почему-то могли смотреть людям в глаза, когда к ним обращались. Одно дело быть тихоней, и совсем другое замирать в присутствии людей, как перепуганный кролик. Но Бетт ничего не могла с собой поделать.
Она прибежала домой как раз вовремя, чтобы снять с плиты закипевший чайник. По крайней мере, Финчам пообещали, что к ним подселят девушек, а не мужчин. Если бы жизнь была романом, загадочные квартиранты оказались бы удалыми неженатыми красавцами, которые немедленно стали бы бороться за руку Бетт. Ничего ужаснее Бетт представить себе не могла.
Бетт! рассеянно позвал сидевший в кресле с кроссвордом мистер Финч. «Пресноводная рыба из семейства карповых», шесть букв.
Бетт снова перекинула косу через плечо и стала накрывать стол к чаю.
«Карась», ответила она.
А я думал, «плотва».
«Плотва» даст «о» в колонке 17 по вертикали. Бетт потянулась за чайником. Перед глазами у нее стоял кроссворд, на который она едва бросила взгляд нынче утром, раскладывая газету для отца рядом с его тарелкой. А 17 по вертикали «шифр».
17 по вертикали: «Система условных знаков для тайного письма», четыре буквы. И верно, «шифр». Отец улыбнулся. И как тебе это удается?
«Единственный мой талант», с горечью подумала Бетт. Она не умела готовить, вязать, беседовать с гостями зато ровно за восемь минут могла решить воскресный кроссворд без единой ошибки!
«Определение человека, которому ничто не удается, которого преследуют неудачи», двенадцать букв, начал было отец, но, прежде чем она успела ответить «незадачливый», за дверью послышались шаги и грохот чемоданов возвестил о прибытии квартиранток.
Мистер Финч придержал для них дверь. Миссис Финч кинулась вниз по лестнице, как хорек в кроличью нору. Пока Бетт управлялась с чайником, все уже начали представляться друг другу. Две девушки, явно моложе Бетт, вошли в сияющую чистотой кухню, и там сразу стало тесно. Обе брюнетки, но этим их сходство исчерпывалось. Одна настоящая красавица, с ямочками на щеках, в пальто с меховой оторочкой весело болтала с явно аристократическим выговором. Вторая была высокой, около шести футов, со строгими чертами лица, безупречно нанесенной губной помадой и черными бровями, изогнутыми как кавалерийские сабли. Сердце Бетт упало. Девушки оказались как раз из тех, рядом с которыми она чувствовала себя неловкой, тупой и ну да, лучше и не скажешь незадачливой.
Очень приятно, процедила сквозь поджатые губы миссис Финч, принимать вас в моем доме.
Она смерила взглядом высокую брюнетку, которая холодно уставилась на нее в ответ. «Кокотка» Бетт была уверена, что именно это думает мать. Насчет той, что с ямочками, пока было непонятно, а девушка с изогнутыми бровями наверняка получила этикетку «кокотка» еще прежде, чем успела произнести хоть слово.
Ужасно здорово, что нас сюда распределили, восхищенно щебетала девушка с ямочками, восторженно хлопая завитыми ресницами. Приличных людей сразу видно, не правда ли? Стоило мне поглядеть на ваш роскошный огород
Бетт заметила, что мать тает перед мейфэрским выговором гостьи.
Надеюсь, вам здесь будет чрезвычайно комфортно, сказала миссис Финч, пытаясь подавить свой северный акцент. Мы отвели вам комнату на втором этаже, рядом со спальней моей дочери. Сортир простите, уборная располагается в задней части огорода.
На улице? Та брюнетка, что миниатюрнее, была шокирована.
Высокая взглянула на нее с усмешкой:
Ничего, Озла Кендалл, привыкнешь. Лично я еще никогда не жила в квартире с отдельной уборной.
Ой, молчи уж, королева Маб!
Миссис Финч нахмурилась.
А чем это вы, барышни, намерены заниматься в Блетчли-Парке? поинтересовалась она.
Бумажной работой, легко ответила Озла. Тоска зеленая
Мать Бетт нахмурилась еще сильнее, но оставила вопросы до поры до времени.
Свет тушить в десять. Горячая ванна по понедельникам, и прошу не разлеживаться в воде. У нас имеется телефон, в голосе миссис Финч звучала гордость: здесь телефон был всего в нескольких домах, но он лишь для важных переговоров. Пройдемте наверх
Покинутая новыми домочадцами кухня показалась Бетт гулкой и пустой. Отец, который ни слова не сказал после первых приветствий, вернулся в кресло к своей газете. Глубоко задумавшись, Бетт уставилась на чайный поднос, машинально расправляя передник.