Это по инструкции. Слушай внимательно. Моя задача помимо инструктажа объяснить тебе важность нового задания. сказал Титов, а я подумал, что он и инструктажи-то никогда не вел. Так что скорее всего его основная задача это вбить мне понимание этой самой важности. Твой очередной груз является командиром высшей степени подготовки. Такого человека мы не можем открыто послать через линию фронта, даже в группе сопровождения. Большая группа привлечет излишнее внимание, любые способы десантирования будут отслежены, а нашей стране очень важна секретность этой миссии. Из всех переносчиков наивысшие показатели успешности операций у тебя, поэтому после тщательного отбора на задание выбрали именно Эрика Левина, позывной «Шиза семь». Если до этого ты гулял по передовой, то нынешняя прогулка будет глубоко в тыл. Ты отправляешься в саму Азарию. В Варгон.
И тут у меня все внутри похолодело. Это не просто за линию фронта. Это девятьсот с лишним километров вглубь вражеской территории. Моя вера в свою удачливость, патриотизм и почитание армейского устава, похоже, готовы были дать сбой. Даже Мэл внутри промолчал, видимо пребывая в таком же шоке, как и я. Титов сделал паузу, оценил мое состояние и продолжил:
Вижу, ты понимаешь, насколько это глубоко и сложно. Мы не можем никак доставить этого человека туда, кроме как с помощью тебя. Одновременно пойдут еще две группы. Одна будет идти параллельно твоему маршруту и в случае опасности оттягивать внимание на себя насколько хватит состава группы. Вторая группа пойдет с другого направления и понесет часть оборудования для трансплантации сознания.
Извините, товарищ подполковник, но в точке назначения даже нет оборудования? нарушил я правила субординации задав вопрос без разрешения.
Подполковник пропустил вольность и ответил:
Пока нет. У противника нет подобной технологии переноса сознания. И мы сильно рискуем неся технологию внутрь Азарии. Но выбора нет. У нас впервые появился шанс развить наступление изнутри вражеской территории. Сепаратисты состоят из бывших военных и гражданских, но если мы доставим оборудование, то во главе ячеек встанут опытнейшие бойцы, командиры, люди в абсолютной степени лояльности. Они сумеют не только организовать начальную работу в тылу врага, но и самостоятельно расширят контингент привлеченных и заинтересованных. Люди узнают, что мы несем мир, что Орматия это страна-победитель, что мы сильны и всепрощающи. Люди по ту сторону фронта наконец-то узнаю правду, а не ту дикую пропаганду, которой их пичкаю все эти десятилетия. Для нас это шанс открытия второго фронта внутри станы противника, шанс разворошить его логово и оттянуть силы с передовой.
Я молча переваривал услышанное. Подполковник немного побуравил меня взглядом, видимо ожидая какого-то ответа или комментария, и не дождавшись продолжил:
Итак, сегодня ты отправляешься в Сарданск и поступаешь в распоряжение начальника научной части, позывной «Тётушка». Вы уже встречались. В этот раз до границы буферной зоны тебя довезут. У реки тебя передадут патрулю, который и доставит тебя к капитану. Там ты получишь груз и дальнейшие инструкции. Заданию присвоена повышенная степень секретности. На этом у меня всё. Вопросы есть?
Вообще, я привык, что это выражение в нашей среде являлось риторическим и сопровождается быстрым «Вопросов нет!». Поэтому не дал шанса Титову закончить:
Есть.
Подполковник даже застыл с открытым ртом, не успев произнести заключительный пассаж.
Слушаю. все же выдавил он из себя, как мне показалось, слегка недовольно.
Товарищ подполковник, я даже не зная деталей операции понимаю, что это возможно билет в один конец. Так глубоко в тыл врага еще никто не ходил, по крайней мере из нашей части. Я прав?
Допустим.
И если никто там не был, откуда получена информация о сепаратистах? Откуда у меня будет уверенность, что я выполю задание? спрашивая это, я, честно говоря, ожидал услышать отговорку о секретности и что-то типа «приказ есть приказ».
Но Титов помолчал, глядя на меня, потом откинулся на спинку кресла и посмотрел в потолок. Я тоже почему-то туда посмотрел, словно там был написан ответ.
Связь. У нас есть связь с этой группой. Это вообще-то не твоего уровня допуска информация, но раз ты подписал нулевой уровень, то что-то можешь услышать. подполковник продолжал смотреть вверх, а я уже перевел взгляд на него. Когда мы с тобой первый раз встретились, я тебе рассказывал о коммуникациях прошлого. Специальных коммуникациях.
Социальные сети? вспомнил я.
Ой, да это туфта по сравнению с общими возможностями такой связи. Титов аж скривился. Социальные сети это была просто игрушка для пользователей, это просто какая-то маленькая часть, крупинка той огромной сети, которая связывала весь мир. После массовых психозов сознательного раздвоения людей всего мира эту глобальную сеть стали рубить на куски. Ну не только, конечно, из-за этого, тут еще политика, границы, войны. В общем, эти куски существуют и сейчас. Теперь это военные коммуникации. Но кто-то нашел способ связывания отдельных кластеров глобальной сети между собой. Мы имеем возможность связаться с теми, кто находится и в Азарии в том числе, с их военной группой, которая не согласна с местным режимом, с теми, кто хочет изменений. Они вышли на нас сами.
А это не провокация? С целью получить оборудование по клонированию сознания.
Нет! резко ответил подполковник. Слишком резко, и я подумл, что он тоже склоняется к этой версии, но у него свой приказ. Разведка и контрразведка тоже не зря свой хлеб едят, всё проверялось не один год. И даже не два. Еще вопросы?
А вот это уже точно был риторический вопрос, который произносят со смыслом «хватит уже спрашивать».
Никак нет. Разрешите идти собираться? я встал по стойке «смирно».
Иди. Только сборов не будет. Из моего кабинета сразу в путь. мрачно сказал Титов. Да и чего тебе собирать-то? Удачи, Эрик.
Последние слова он произнес как-то печально, с какой-то смесью тоски и сожаления. Словно уже знал, что отправляет меня в именно один конец.
4. В путь
К вечеру того же дня я был в Сарданске. Как и обещал подполковник, меня сначала довезла до буфера пара суровых и молчаливых ребят, а потом двое таких же молчаливых, только в другом камуфляже, довезли меня до границы города.
Кого я вижу! услышал я знакомый голос, вылезая из броневика.
У обочины дороги стоял Апостол-13. Да, это был однозначно он, хоть как и в прошлый раз я не видел его лица под маской и тактическими очками.
Здравия желаю, прибыл по начал я.
Оставить, солдат. оборвал меня боец, и дождавшись, пока броневик развернется и покатит в обратную сторону, добавил. У меня задача первично опознать и препроводить. В разговоры не вступать. Так что пошли. Ты, похоже, важная шишка, раз разговаривать нельзя.
И он, посмеиваясь, пошел вперед. А я привычно увязался следом, в это раз оглянувшись в поисках его напарника. Напарника не было.
Мы опять бродили по развалинам города. За прошедшее время, казалось, ничего не изменилось, новых разрушений не прибавилось, а восстанавливать разрушенный войной город никто не собирался. Я начал узнавать здания, которые видел в первый свой учебный поход, отмечая всё те же пугающие дыры от ракет, потеки омытой дождем гари Роршаха.
И вот та же стена, тот же или весьма похожий грязный лист фанеры, шипение двери и голубой тоннель. Процедура опознания один в один, как в прошлый раз. Отличием было только то, что за капсулой меня встретила сама Тётушка.
Здравия начал было я, но женщина молча развернулась и пошла вглубь коридоров бункера. Мне ничего не оставалось делать, как заткнуться и последовать за ней, хотя я ощущал себя весьма глупо. Это же армия, есть же порядок, а тут какая-то детская игра в молчанку.
А она всё так же ничего. шепнул мне Мэл.
Я оставил его замечание без ответа, хотя был с ним согласен. Я пока только в книжках читал, что есть женщины, которые с годами только расцветают. А тут вот такой пример воочию, так сказать. На этот раз на ней была капитанская штабная форма без халата. Если Апостол ходил в пиксельном «комке», то капитана я второй раз видел в форме сотрудника штаба, напоминающей скорее деловой костюм, если бы не погоны. Значит капитан не выбирается на поверхность, а работает, скорее всего, лишь в своей научной части.
Когда мы вошли в процедурную, Тётушка пропустила меня в кабинет, а затем заперла за мной дверь. Я ожидал, что она тоже включит глушилку, как Титов, но обошлось без этого. Чему я был весьма рад, так как после утреннего сеанса у меня болела голова.
У меня приказ по подсадке вам груза. Так же мне запрещено задавать вам вопросы и отвечать на ваши. Поэтому давайте обойдемся без лишних разговоров. строгим тоном учителя из детдома объявила мне она.
Вот есть красивые, приятные люди, весь шарм с которых слетает, едва они начнут говорить. Здесь была как раз такая ситуация. Когда-то, в тот первый раз она улыбалась и располагала к себе, а сейчас эта перемена из доброй Тётушки во властную Тётку неприятно удивила.
Фия, стерва! восхитился Мэл.
Ему-то она похоже даже еще больше понравилась.
Ложитесь на кушетку и ждите. скомандовала капитан.
О, я бы не отказался, что бы и она прилегла с нами! захихикал Мэл у меня в голове.
От такого его поведения мне стало почему-то стыдно. Не за смысл сказанного, а за манеры и неуместность реплик. Это как у нас в детдоме была девочка одна, вся такая милая и приятная. Она совершенно не умела петь, но очень любила это делать. И когда она пела, все переглядывались, отводили глаза, и смущенно улыбались. А потом в один из таких моментов какой-то мальчик крикнул «Да заткнись, дура! Ты совсем не умеешь петь!». И снова всем стало стыдно, но уже за этого мальчика перед ничего не понявшей маленькой девочкой с белыми кудряшками и большим розовым бантом. Те, кто не умеют петь, очень любят это делать, а те, кто не умеет слушать, очень любят затыкать другим рты. Сейчас мне было неудобно за свою вторую личность, пусть даже никто его не слышит кроме меня.
Я отправился на кушетку. Дождавшись, пока я улягусь, капитан отработанным жестом сунула мне валик под шею. Вот только шлема не было. Вместо этого надо мной появился светящийся диск, издававший легкое гудение и щелчки. Потом я услышал удаляющиеся шаги и шипение двери. Капитан ушла из лаборатории, чем меня весьма удивила. Я смотрел на диск перед собой и вспоминал, что это операционная лампа, кажется их еще называют хирургический фонарь. Сколько времени я лежал, не знаю, но показалось, что долго. И вдруг вспышка, радужный тоннель, темнота.
В этот раз из темноты я вынырнул сам, чего не бывало ни разу. И еще было ощущение, что я словно проснулся, а не очнулся после обморока. Я потянулся, посетовав, что кушетка какая-то жесткая, а потом сообразил, что слышу шум ветра, щебет птиц и жужжание комара над ухом. Резко открыв глаза, я обнаружил, что лежу в траве. Над головой раскачивались кроны деревьев, сквозь которое пробивалось солнце. Совершенно опешив от увиденного, я приподнялся на локтях и попытался осмотреться. Опыт работы уже отучил меня делать резкие и необдуманные движения, вскакивать в полный рост, суетиться. Лучше уж это сделать полулежа, чем сразу найти себе проблем.
За спиной раскачивались деревья, а передо мной лежала равнина, утыканная редкими островками леса. Я совершенно не понимал, где нахожусь и как сюда мог попасть. Потом мой взгляд упал на рюкзак у моих ног. И это был мой рюкзак, который я оставил на базе. Помассировав виски и протерев глаза, я потянулся к нему. Странности начала миссии конечно весьма напрягали, но приказ есть приказ и нужно вписываться в ситуацию и действовать. В рюкзаке всё было разложено так, как я бы сам уложил. В нужных отделениях привычные мне мелочи, санитарно-гигиенические средства, аптечка, вещи. Я быстро осмотрел себя и обнаружил, что одет в гражданскую одежду. Хотя на кушетку заваливался в форме. Меня переодели, прежде чем уложить сюда, на травку под деревья. Снова продолжив рыться в рюкзаке, я нашел кое-что несвойственное моему обычному снаряжению навигатор. Обычный туристический навигатор, с помощью которого меня учили ориентироваться на местности. Давали сначала запомнить карту, а потом я шел по маршруту через какие-то промежутки времени сверяя свою память с показаниями навигатора. Так, кстати, очень удобно контролировать своё чувство места, когда постоянно анализируешь отклонения от маршрута. Но потом, в реальных заданиях, я ни разу не получал эту игрушку с собой.
Включив устройство, я дождался, пока произойдет подключение к спутникам, и на маленьком экране отобразится мое местоположение. Еще немного потыкав кнопки, я вывел весь маршрут. И тут всё встало на свои места: меня положили, или можно сказать выбросили, на опушку леса в нескольких километрах от Сарданска как раз по направлению в сторону пункта назначения Варгона. Маршрут показал мне восемьсот тридцать километров пути и обещал провести меня за семь с половиной дней. Самонадеянный гаджет, видимо никогда не ходил по местам боевых действий, где скорость перемещения вообще нельзя прогнозировать. Понятно, что никакую карту почти в тысячу вёрст я бы не запомнил, так что без этой электронной игрушки я могу вообще петлять очень долго так и не найдя свою конечную точку. Пункт назначения был не адресом, а просто точкой в пригородном лесу. Я вспомнил об одном весьма неприятном моменте: мне придется пересекать линию фронта, которая за последнее время была сдвинута от Сарданска в сторону Азарии.
Не долго думая, я навел порядок в рюкзаке, встал и зашагал в нужном направлении. Ломать сейчас голову над запретами со мной общаться, глушителями разговоров, на способ выброски меня на местность смысла не было, так как на это у меня было еще минимум семь дней пути.
Стояла хорошая погода, навигатор показывал время первой половины дня. Я чувствовал себя бодрым, и это явно служило следствием того, что мне дали выспаться, а не выводили из темноты с помощью привычной ватки с нашатырем. Интересно, где я высыпался на кушетке или в этой траве? Трава была высокая, и передвигаться было неудобно, не то, что лежать. Но зато в любой момент при обнаружении опасности я мог укрыться в этой траве. Для чего на одном плече закрепил маскировочную сеть, что бы накрываться ей в случае появления дронов воздушного наблюдения. Масксеть была тоже гражданского образца, похоже охотничья. Ботинки, штаны, куртка на мне, да и все вещи в рюкзаке были тоже исключительно туристические, без какого-то намека на армейскую принадлежность. Видимо по легенде я заблудившийся турист. Но кому нужна эта легенда на территории Азарии.
Прошагав около часа, я выудил мысль, болтающуюся с краю от основных забот: в рюкзаке не было еды и воды. Ну еды, бывало, и раньше не давали с собой, заставляя питаться подножным кормом или воровать его в брошенных населенных пунктах. Ну или не брошенных. А вот бутылка воды всегда должна была быть. Сейчас мне даже пустой тары не положили. При таком солнце и темпе ходьбы пить захочется очень быстро. Пришлось доставать навигатор и искать отметки родников и населенных пунктов. Первое было предпочтительнее, так как любые контакты мне ни к чему. Но вот отсутствие тары для набора воды всё равно требовало визита к местам цивилизации. Так как родников мне гаджет не показал вообще никаких, то выбор был очевиден. Тем более какая-то деревня маячила прямо по проложенному курсу. До линии фронта было еще далеко, так что на подконтрольной нам территории можно было опасаться только своих же военных патрулей, хотя и с ними встречи были противопоказаны.