Валерий Большаков
Целитель-9
Глава 1
Пролог
Четверг, 11 января 1979 года. День
Москва, Ленинские горы
За огромным окном аудитории падал снег. Белые хлопья слетали с небес отвесно и плавно, как пух, покрывая грешную землю. Снегопад глушил веселые голоса студентов, затирал отдаленные шумы и смыкался с гулкой тишиной аудитории.
Я неслышно вздохнул, словно боясь смахнуть колдовское безмолвие. В такие минуты разум отдыхает, выпуская на волю необузданные фантазии, причудливо искажающие реал, и ты поддаешься очарованию сказки.
Даже суровые мужи, окостеневшие циники, нет-нет, да и покосятся на высверки новогодней елки а не домовой ли манит в темный угол, за блеск шаров и хвойную колючесть? Гирлянда ли мерцает ломким светом или зовущий огонек фонарика? И не на своды ли кроличьей норы падает его трепетный отблеск?
С сожалением я отшагнул, и легкий скрип паркета развеял тень чудес.
«Подлинная жизнь куда интересней воображаемой!» мне почти удалось себя убедить, и ладонь скомкала влажную тряпку.
Мокрые полосы грубо стирали череду доказательств, выписанных на доске, замещая меловую белизну уравнений черной пустотой незнания.
«Не фиг тут поэтизировать, усмехнулся я, щепетно отряхивая пальцы. Тянет к высокому штилю? Лопату в руки и марш снег расчищать!»
А вообще-то, нравится мне бывать на Физфаке именно в обеденный перерыв, в нестойкое отишие между парами.
«Еще бы тебе не нравилось! фыркнул я, борясь с романтическим настроем. Сам-то, небось, в полдвенадцатого налопался. Теперь можно и в вышних сферах парить!»
Громыхнула высокая дверь, пропуская Иваненко. Дмитрий Дмитриевич был с утра свеж и рассеян. Впрочем, как и всегда. Мозги у выдающихся особей рода человеческого не простаивают.
Дим Димыч, здрасте! поклонился я светским манером.
О, Миша! оживился профессор. Как диссертация?
Строчу, мельком улыбнулся я. М-м Вы обедали хоть?
Сыт, сыт! нетерпеливо отмахнулся Иваненко. Сложив стопку журналов на столе, он жаждуще потер руки. Ну-с, что интересненького надумали?
Тахионный излучатель, ляпнул я. Или ускоритель, можно и так Теорию, хоть и шаткую, подвел. Принципиальная схема ясна.
Лицо у Дим Димыча не вытянулось, как обычно пишут в романах, но умные глаза наполнились разочарованием.
Миша, вы серьезно? затянул научрук, выдавая нетерпеливую досаду. А вам известно, что данный излучатель невозможен?
Да, мне говорили, спокойно ответил я. У тахионов-де мнимая масса, их скорость всегда выше световой
Вы отлично выучили предмет, перебил меня Иваненко, сдобрив голос желчью, однако не усвоили главного: тахион нарушает принцип причинности! Перечитайте Терлецкого или Фейнберга. Не может следствие являться раньше причины, а у тахиона это сплошь и рядом!
У отдельного кванта возможно, отпасовал я, переходя на лекторский тон. Но вот тахионное поле по крайней мере, в варианте моей модели, в принципе не способно нарушить причинность! Ко всему прочему, нет достаточных оснований утверждать, будто тахионное поле не может взаимодействовать с обычными магнитным или электрическим
Мальчишка! воскликнул Дим Димыч с негодованием, и ринулся в матбой
К концу обеденного перерыва чисто вымытая доска переполнилась массивами уравнений, а Иваненко всё чаще смолкал, оглядывая закорючки формул, раз за разом отслеживая путь моей мысли. Он изнемогал, доискиваясь слабины или неточности, но я был спокоен, как идол на кургане.
Хотя вру всё клокотало во мне, а мозг одновременно стыл в ужасе и плавился от восторга, познавая истинное упоенье.
Я с осени забросил кандидатскую, с головой погрузившись в невообразимый мир тахионов. Эти затейливые частицы за световым барьером противоречили рассудку и здравому смыслу они теряли скорость, поглощая энергию, а их время могло потечь вспять
Подумаешь, «диссер»! Не велика честь стяжать чужие открытия, выдав их за свои. А тут
Не помню даже, как вообще вышел на идею ускорителя тахионов. Долго отбрыкивался, отмахивался уж слишком дерзко всё выглядело. А самое главное, я просто не верил, что способен додуматься сам, выносить что-то свое, не заёмное.
Но постепенно до меня доходило, что смог-таки.
Долго я продирался сквозь математические дебри, пока не вышел на опушку, где меня ждала награда открытие. Моё!
Поздравляю, Миша дрогнувший голос Иваненко вернул меня в аудиторию. По-моему, вы даже не представляете, до чего докопались Из-за приоткрытой двери выглянул студент, и Дим Димыч резко скомандовал: Сотрите всё! Это нельзя показывать, вы хоть понимаете?
Тахионы способны переносить из будущего в прошлое информацию неуверенно пробормотал я.
Как минимум, Миша, как минимум! Да это пострашней атомной бомбы! посопев, научрук успокоился, а затем хмурое лицо ученого осветилось улыбкой будто солнышко блеснуло из-за туч. Вы, Миша, обрекли себя на трудную, но оч-чень интересную жизнь. Яркую, насыщенную, настоящую! Вы станете невыездным, будете вкалывать в сверхсекретном «ящике», и вам никогда не вручат Нобелевскую премию.
А я и на Ленинскую согласен! мою наглую аспирантскую морду перетянуло ухмылкой.
Пятница, 18 мая 1979 года. День
Вашингтон, Пенсильвания-авеню
Джек Даунинг отличался умом и сообразительностью, поэтому в своем назначении на пост директора ЦРУ видел лишь игру случая. Ну, и везение, куда ж без него.
Пусть наивные люди думают, будто их таланты обязательно оценят наверху, и по заслугам будет дано им. О, нет!
«Хлебные» должности тасуются, словно карты в колоде. Республиканцы грызутся с демократами, блефуют, жульничают, а когда сторгуются, ходят козырным валетом.
Даунинг скупо улыбнулся, покачиваясь в мякоти кожаного кресла. Ему больше нравится сравнение с шахматами пешку Джека вывели в ферзи
Лимузин одолел мост через Потомак, и вписался в поворот.
«А цветет-то как» глянул разведчик в окно.
Азалии всех оттенков распустились за оградами особняков и вдоль авеню, буйствовали в парках и скверах словно бураном намело пестрые сугробы. Директор ЦРУ приспустил толстое стекло и повел носом. Благорастворение воздухов
Плавно сбрасывая скорость, громадный «Линкольн» подкатил к крыльцу Белого дома, и замер.
«Приехали»
Джек вздохнул, привычно напрягаясь срочные вызовы к президенту редко ограничивались выволочкой А капризы не угадаешь.
Громилы из Секретной службы сдержанно поклонились цэрэушнику, и проводили в Желтый овальный зал, обставленный малиновой мебелью в стиле Людовика А под каким номером, Даунинг запамятовал.
«Сюда меня еще не заносило», мелькнуло у него.
Первый Джентльмен уже ждал предводителя рыцарей плаща и кинжала. Набычась, Форд стоял у окна, и то ли глядел на Южную лужайку, то ли погрузился в невеселые президентские думы.
Здравствуйте, Джек, глухо молвил он через плечо.
Здравствуйте, сэр, Даунинг почтительно поклонился сутулой спине, ладно обтянутой синим блейзером.
Каким бы мастером тайных дел он ни числил себя, но именно знакомство с Джеральдом Фордом дало ускорение его карьере. А что дальше, после стремительного взлета? Посадка год спустя?
Белый дом, скорей всего, займет бойкий Ронни Рейган. Вопрос: оставит ли новый президент прежнего директора в Лэнгли? Ответ отрицательный
Я ознакомился с вашим докладом, Первый Джентльмен неуклюже развернулся, и глянул из-под тяжелых век. О новом сверхсекретном центре под Москвой. Правда, я в физике не разбираюсь, и путаю тахионы с наполеонами, хе-хе Но меня очень просили выяснить всё, что можно и нельзя, он усмехнулся, перехватив зоркий взгляд гостя. Нет, не «старые деньги», Джек. Все эти Рокфеллеры с Ротшильдами всего лишь ловкие посредники, мальчики на побегушках у тех, кто рулит «свободным миром». М-да недобрая усмешка скривила его губы. Стоило устраиваться в Овальном кабинете, чтобы понять ты всего лишь ничтожная марионетка!
И кто же эти «кукловоды», сэр? опасливо спросил директор ЦРУ.
Неизвестно, сухо ответил президент. Покойный Барух называл их «координаторами». Причем, знаете, таким боязливым шепотком он внимательно посмотрел на своего визави. Даже не думайте, Джек! Скажите лучше, что удалось выяснить по этому тахионному центру. Подробности есть? Имена?
Всё наглухо засекречено, сэр, зажурчал Даунинг. У центра нет даже названия, просто «Объект «В». Адрес «почтовый ящик 1410». Объект «В» выстроен километров за сто от Москвы. Внешне похож на квадратный форт из железобетона, а вокруг запретная зона, окруженная двумя рядами столбов с колючей проволокой
А крепостной ров там есть? усмехнулся Форд.
Нет, серьезно ответил цэрэушник. «Запретка» похожа на пустырь ни ямки, ни кустика, а траву охранники регулярно скашивают. К центру подведена мощная линия электропередач, проложена дорога Кстати, она проходит мимо дачного поселка и села Нижние Дубки. Так что места тамошние не безлюдны.
Всё? задрал брови президент.
Почти, хладнокровно сказал Даунинг. Директором центра назначен Дмитрий Дмитриевич Иваненко, известный физик. Вот теперь всё.
Ищите, Джек, ищите проворчал Форд. Будите своих «спящих» агентов, засылайте Джеймсов Бондов хоть наизнанку вывернетесь, но вскройте этот «ящик»! посопев, он негромко добавил: Далеко не каждый президент удостаивается внимания «координаторов», так что для меня звонок оттуда почет и милость. А вот для вас, Джек Исполните их просьбу ну, пусть даже приказ! и задержитесь на своем посту, пока самому не надоест! Или займете иное место, еще выше в нашей пищевой цепочке. Понимаете меня?
Да, сэр, склонил голову Даунинг. Будет исполнено, сэр
Глава 2
Глава 2.
Суббота, 3 ноября 1979 года. Вечер
Москва, улица Строителей
«Жигули» подкатили к самому подъезду, и Надя Темина, ловко орудуя рычажком вариатора, воскликнула:
Приехали, шеф! Завтра машину подавать?
Иногда ее веселый напор пугал меня слишком много жизнелюбия пряталось в хорошеньком мэ-нэ-эсе.1 Недаром Ритка, когда на нее находила ревность, растолковывала сокращение по-своему: «молоденький няшный сотрудник».
Отсыпайся, буркнул я, отстегивая ремень.
А поцеловать? голубенькие глазки расплескивали потрясающую невинность и комсомольский задор.
Отшлепать бы тебя мой тон сместился в брюзжащий спектр.
Да я только за! Надя изобразила пылкую готовность, и деловито добавила: Юбку задирать? А то как-то не звонко выйдет.
Ну вот что ты за человек? вздохнул я, откидываясь на спинку.
Хороший! убежденно сказала Темина.
Да кто бы сомневался Если я тебя поцелую, Рита обязательно учует, и
Прибьет меня, договорила Надя понятливо.
Наденька, ты прелесть! мне ничего иного не оставалось, кроме как чмокнуть ее в тугую щечку. Девушка удушливо зарделась, выдавая натуру, скромную не по годам, и потупилась.
Я вышел, негромко клацнув дверцей.
Пока, Надюш!
Пока вытолкнула симпатичная шофериня, и рывочками тронулась с места. Растерялась, бедненькая
Ничего, будет знать, как играть в бесстыдницу с коварным завлабом!
Обождав, пока рассеется бензиновая гарь, я с удовольствием вдохнул холодный ноябрьский воздух. Он уже не пах прелью, как в листопад, зато витала, витала в нем студеная свежесть предзимья.
Не люблю холод, и ледяные касания снежинок не выношу, но не всё ж осени длиться
Я длинно вздохнул и вошел в гулкое парадное без оглядок. Раньше было интересно сыграть в «Найди зайчика!» не выдавая собственного любопытства, угадывать, где затаились прикрепленные. В ротонде? В той заляпанной грязью «Волге», что скромно тулится на углу? Или в доме напротив?
А сейчас привык, и забываю даже о крутых парнишках, сутки напролет охраняющих мою драгоценную тушку.
Глубокомысленно воззрившись на старые деревянные дверцы лифта, я подумал и шагнул в кабину. Устал.
Бравые монтажники вторую неделю тянут кабеля и долбят бетонный потолок лаборатории сопла ускорителя выведут оттуда прямо к громадному кубу камеры. Пришлось из старшего научного сотрудника переквалифицироваться в прорабы, а то напортачат еще
Хлопать себя по карманам, отыскивая ключи, не пришлось дверь в квартиру стояла приоткрытой, и сквозь щель надувало сдобным духом, донося невнятные речи.
Я демонстративно захлопнул створку за собой, но реакции не последовало. Ну, понятно По столовой гулял пронзительный голос Динавицера:
И чё? Чё я, по-твоему, не обеспечу своего пузатика?
Ой, Изя! мигом отозвалась Альбина. Ну, ты как скажешь
Я же любя!
Порхая звонкими нотами, долетел нежный смех Светланы. А Ритку они куда дели?
Тихонько разувшись и повесив куртку, я прокрался в комнату, выглядывая из-за высоких стеклянных дверей.
Привет! возопил Изя. Где твой гиперболоид?
Сдал в металлолом, я оглядел гостей, отмечая весьма округлившийся животик Альбины Динавицер, и ухмыльнулся: Рит, а сколько тут народу собралось, не считая меня? Четверо? Или пятеро?
Шестеро! вызвенела Светлана. Я на втором месяце!
И ты туда же
Рита гибко поднялась, чтобы притиснуть меня и ворчливо пожаловаться:
Вот, уже все пузатики, даже Светка! Одна я стройняшка
Через три годика! Ладно?
Через два! заулыбалась женушка. М-м?
Ну, ладно сдался я.
Честно-пречестно?
Долгий поцелуй скрепил договоренность.
А кормить нас будут? тревожно осведомился Изя.
Ой, ну возмутилась Альбина. Ну, просто слов нет!
А чё я такого сказал? Динавицер от изумления даже глаза вытаращил.
Рита засмеялась и, чмокнув меня еще разок, торжественно провозгласила:
Будут! И кормить будут, и поить, и даже тортиком угощать!
Плюхнувшись на диван рядом со Светланой, я осторожно приобнял будущую мамочку.
Эх, вздохнул огорченно, такая талия была! И не жалко?
Ничего не могла поделать, улыбнулась Сосницкая, легонько прижимаясь. Дремучие материнские инстинкты!
А куда это Тимоша пропала?
Света прыснула в ладошку.
Дюха говорит, у Зиночки период гнездования! Мы с Машей ей комнатку выделили Ну, там, на Малой Бронной. Смешно смотреть, как Зинка ковыляет вся такая гордая, животяра впереди колышется Родит скоро.
Я слушал одноклассницу, и благодушествовал. Самое досадное за весь вечер наш лукавый торг с Ритой. Зря я ей целый год уступил. Девчонки, как с ума все посходили, наперегонки в роддом кинулись, и она взяла моду
«Ой, да ладно, разморено подумалось мне. Чё, я не обеспечу своего пузатика?»
Среда, 7 ноября. Позднее утро
Москва, Красная площадь
Президент СССР и члены Политбюро степенно покинули трибуну Мавзолея, а колонны рассеялись в праздничную толпу. Официальная часть закончилась! Лишь торжественные марши продолжали греметь, эхом отдаваясь от кремлевских стен.
Держа Риту за руку, чтобы не потерялась, я брел вдоль ГУМа, лавируя среди нарядных людей оживленных, радостных, предвкушавших застолье. За годовщину Октября, да не выпить?
Ноябрьское солнце светило, но не грело, однако на душе было тепло и покойно.
Какой-то год назад я вовсе не был уверен, стоило ли мне учиться на физика. Ладно, там, аспирантура без нее сложно защитить кандидатскую. А дальше куда? Пристроиться в Физтех и трудолюбиво изображать первооткрывателя графена?
Вспоминать тошно. Зато тепе-ерь
Я лучезарно улыбнулся, подставляя лицо солнцу.
И где теперь искать этих чучел? заворчала Рита, вытягивая шею. Сказала же: ждите у музея!
Они ж пузатики
Почти весь фасад Исторического музея, от шпиля к шпилю, затягивало гигантское панно «62-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции», а у подножия здания шаталась, мешалась и перемешивалась гуляющая публика.
Привет, шеф! из людской кутерьмы вырвалась разрумянившаяся Темина. Ой, здрасте!
Здрасте, здрасте, подозрительно сощурилась моя половинка, повторяясь, как Маша Зенкова.