* * *
Долгие перелёты всегда радовали Юру. С самого детства, когда наступало лето, его отправляли на материк. Лето на Кавказе и на Колыме наступало и проходило по-разному. На Кавказе оно растянутое и задумчивое, когда можно лежать на лавке во дворе и слушать шум листвы тополя. На Колыме было другое лето яркое, молниеносное и жаркое. Примерно двадцать дней. Если повезет, то тридцать, а может и больше.
Как-то Александр Барыкин заметил и спел ровно сутки от Москвы до Магадана. Реально сутки, если на ИЛ-18. Пятьсот километров в час, высота шесть тысяч метров. Летим до Москвы, до аэропорта Внуково. Двадцать четыре часа, двадцать из них в воздухе. Несколько посадок и сутки пролетели. Летишь такой, в круглое окошко на облака смотришь, мечтаешь Эх, детство золотое! А сейчас семь с половиной часов с комфортом и ты на месте.
«На материк детей отправили!» самый крутой и достойный ответ на вопрос «как дела», который родители колымских детей могли произнести в разговорах. Синегорье, Талая, Мяунджа, Палатка, Карамкен, Омсукчан, Магадан, Финиш, Утёсный, Стекольный, Армань, Сусуман из этих волшебных мест колымские дети на лето летели к бабушкам и дедушкам, чтобы поесть абрикосов, вишни, черешни и дынь с арбузами.
Дети Колымы Когда они попадали в огороды и сады своих бабушек, то ели всё зелёное и несозревшее, большое и маленькое, с косточками и без. Всё было вкусно и полезно. А бабушки и дедушки переживали не дай Бог навредить внукам! Но маленьким закалённым колымчанам было всё равно, спелое оно или нет: главное наличие плода на дереве. Эта прожорливая колымская саранча опустошала сады своих дедушек и бабушек в неконтролируемой погоне за снабжением своего растущего организма витамином це, и аргумент, что всё ещё зелёное и неспелое, на детей не действовал. Поэтому бабушки и дедушки на материке просили своих детей привозить им внуков тогда, когда хоть что-то поспеет.
* * *
Так как Юра лично знал и Тактарова, и Жижикина, он ни секунды не сомневался, что это те парни, которые нужны. И грима не надо. Мужики. Настоящие. Хорошая физическая подготовка. Бойцы. Бруталы ещё те. В картине много сцен рукопашных схваток, каскадёрские трюки. Кино мужское драки, стрельба, огонь, скалы, заброшенные шахты, пещеры. В общем, здоровье тут понадобится. А эти два актёра так им и пышут. Плюс парни и в Голливуде работали. Узнаваемость присутствует, а это важно. Режиссёр поддержал. Главное успеть с ними договориться по графику и остальным моментам.
Женскими ролями занимается агент естественно, кроме ролей для Ольги Тумайкиной и Яны Поплавской. Больше всего съёмочных сцен будет, конечно, в Магадане и области, поэтому творческий союз с местным драматическим театром это правильное решение, выгодное обеим сторонам. Орлинский надеялся, что колымские актёры согласятся поработать на съёмках фильма.
Где-то за полтора часа до приземления Юра маленько прикемарил, режиссёр тоже. Все, кто летел в Магадан (естественно, кроме Орлинского), летели туда первый раз и как люди творческие поскорее мечтали увидеть всё то, о чем им говорил продюсер. А он обещал им совсем другую реальность, нежели на Большой земле. «Други мои! Мы летим не просто на Колыму! Мы летим на другую планету. Там всё по-другому. Вы это почувствуете. Всё увидите, всё услышите!» сказал им Орлинский, когда ехали в аэропорт.
Во Внуково температура воздуха была почти весенняя минус два градуса. В Магадане на ближайшую неделю синоптики обещали хорошую погоду максимум минус пятнадцать градусов. Такая температура не пугала, но все утеплились, как надо. Оператор Кирилл и фотограф Никита для своих дорогостоящих аппаратов даже специальную «одежду» взяли, чтобы электронику не поморозить.
Когда заходили на посадку над сопками, было начало двенадцатого дня. Светло и, конечно, красиво, как в сказке. Мурад Нурыевич сидел возле иллюминатора, смотрел на сопки и облака и чему-то улыбался.
Не обманул ты, Юра красота! Пейзаж исключительный! Надо будет из самолёта снять.
И с самолёта, и с вертолёта, и с воздушного шара обязательно снимем. Да так, что дух захватит! Поэтому и пригласил вас, Мурад Нурыевич, чтобы эту красоту на большом экране все увидели. Сейчас зима, а весна, лето, осень это вообще волшебная пора! По сопкам полазим, ягоду поедим, порыбачим, у костерка посидим всей командой, песни под гитару попоём. А? Как вам?
Юра, вначале работа. А потом всё остальное! Режиссёр опять посмотрел в иллюминатор.
Согласен!
Орлинский поднял руки над головой и потянулся до хруста. На лице играла бодрая и счастливая улыбка. Он всегда становился счастливым, когда видел эти сопки. Это было его место силы.
Из салона самолёта творческая группа вышла в числе последних. У трапа ждал микроавтобус, воздух был сухой, морозный, дышалось легко. Выехав с территории аэропорта, припарковались на фоне плаката «Добро пожаловать на Колыму золотое сердце России!»
Мурад Нурыевич с Кириллом и Никитой пошли получать багаж. У Орлинского был с собой рюкзак с ноутбуком и одеждой на неделю пара джинсов, три кофты, футболки, сменная обувь, ну и конечно, другие необходимые атрибуты мужественного командированного.
Орлинский познакомился с водителем. Парень лет тридцати пяти, зовут Женя, откомандирован в расположение творческой группы в качестве водителя по городу Магадану. Велено доставить вновь прибывших в гостиницу «Магадан». Там группу встретит девушка по имени Людмила, она поможет разместиться и расскажет, где и что находится.
Бодрые и весёлые члены экспедиции вместе с багажом погрузились в микроавтобус. Всю дорогу из Сокола до Магадана по Колымскому тракту все, кроме Орлинского, задавали вопросы Жене-водителю. Он с удовольствием и подробно отвечал. Юра молчал. Он просто смотрел на дорогу, снег и сопки, небо в облаках. Детство не то чтобы вспомнилось, а будто вернулось со звуками и ароматами, со снегом и морозным воздухом. В салоне фоном тихо звучала красивая музыка. «Энигма», узнал Юра.
«Блаженство», улыбнулся Орлинский. Обернувшись к коллегам, он громко спросил:
Ну что, ребята? Класс?
Эмоциональный ответ последовал незамедлительно. Хотя могли и не отвечать по глазам всё было видно. Им нравится, и они в предвкушении.
Оформление в гостиницу не заняло много времени. Номера всем достались на одном этаже на третьем. Встретившая их Людмила, активная молодая девушка из управления культуры Магаданской области, через час предложила встретиться в ресторане, пообедать и обсудить план дальнейших действий. Этого часа хватило, чтобы принять душ, переодеться и немного поваляться на заправленной кровати после почти восьмичасового воздушного путешествия.
Ровно через час все прибывшие и ответственная Людмила сидели за одним большим круглым столом. Единогласно решили начать с заказа, чтобы во время трапезы обсудить и согласовать дальнейший план действий. Стол был потрясающим. Рыбная нарезка, красная икра, наваристая тройная уха, оленина, брусничный соус, морс и крепкий чёрный чай с пирожными. Ели так, что аж за ушами трещало. Потом Людмила сообщила гостям, куда, когда и на чём едем. До отлёта шесть дней, график жёсткий. Многое надо увидеть, отснять, продумать, разведать и определить локации для съёмки, потому как весной времени на это не будет. Сегодня по плану сам Магадан, православный храм рядом с гостиницей, администрация области, бухта Нагаева, где стоит памятник Владимиру Высоцкому. Кроме того, надо успеть к Маске Скорби и вечером в драматический театр.
Ну что, по коням? предложил Мурад Нурыевич. Все согласились и дружно отправились на посадку в автобус.
Жень, давай сразу в Нагаевскую к Высоцкому, Людмила села рядом с водителем.
Ехали недолго. Остановились почти у самого памятника. Владимир Семёнович стоял к приехавшим спиной и смотрел вдаль, на Охотское море. Вид на бухту был потрясающий. Никита с Кириллом сразу расчехлили оборудование и припали к видоискателям. Мурад Нурыевич пошёл к Высоцкому. Из динамиков, установленных в помещении рядом с памятником, звенела гитара и голос Владимира Семеновича спрашивал: «Ты не видел Нагаевской бухты?..» Бесконечное холодное море и он стоит на самом краешке земли. Режиссёр стал рядом, Орлинский с другой стороны. Вот так стояли втроём, смотрели вдаль. «Вдох глубокий, руки шире, не спешите, три-четыре!» взбодрил бард.
Режиссёр подошел к оператору и фотографу. Работа началась. Общий план просто неповторимый, надо всё отснять, заметить, прочувствовать и найти нужные точки для съёмки. Ощутить атмосферу. Тут режиссёру мешать не нужно. Он сам увидит то, чего не заметит человек без профессиональных навыков. Поэтому Орлинский просто молчал, вдыхал морозный воздух и слушал песни любимого с детства Высоцкого.
Когда стемнело, поехали в драматический театр. По нему группе провели экскурсию, рассказали об истории создания, об актёрах и спектаклях, о том, кто из известных деятелей культуры посещал театр. Приняли решение по помещению для съёмок. На этом первый рабочий день на Колыме завершился.
Разница во времени давала о себе знать. Устали, очень устали. Спать особо не хотелось, но надо. Поэтому приехали в гостиницу, сразу поужинали, выпили по соточке коньяку и в номера спать. Подъём завтра в семь утра, завтрак в восемь ноль-ноль, в восемь тридцать в путь к мысу Нюкля.
На следующее утро на Нюклю выдвинулись пораньше. Была пурга, но погода меняется очень быстро, и к рассвету стало тепло и тихо. Минус восемь градусов, работать одно удовольствие. Главным впечатлением стал спуск к морю, к мемориальной доске, посвященной Юрию Билибину и его экспедиции первопроходцам, открывшим самый золотоносный район страны.
На пятый день пребывания в Магадане Орлинский остался в отеле. Ему нужно было решить несколько административных вопросов, связанных с будущими съёмками, и поэтому на плановый выезд режиссёр с оператором и фотографом выехали без Юры в компании Людмилы. Было назначено несколько встреч, и Орлинский, захватив ноутбук, свой волшебный блокнот и авторучку, присел в самом конце зала ресторана, возле окна, и занялся рутиной подведением предварительных итогов поездки, расчётами, прикидками и ещё много чем, что нужно сделать, чтобы всё сложилось удачно.
Предстояла первая встреча с главой крупной золотопромышленной компании. Они уже были знакомы, и встреча обещала быть доброй и плодотворной. Предварительно они уже общались, и сейчас нужно было, чтобы Алексей Алексеевич, владелец одной из самых крупных частных золотодобывающих артелей, оказал содействие и разрешил съёмки на его объектах. Некоторые из них были уникальными и на экране должны будут появиться впервые.
Юра, привет! Рад видеть! Диканьцев пожал руку Орлинскому.
Привет, Алексеич!
Они сели друг напротив друга. Им принесли пузатый фарфоровый чайник с чаем.
Юра, давай, может, чего посерьёзней чая? А?
Нет, Алексеич. Я бы с удовольствием выпил с тобой, ты же знаешь, и не по одному стаканчику! Но впереди ещё переговоры, встречи. Работа. Вот завтра можно будет. Я на Карамкен еду, если дома будешь на обратном пути заеду к тебе на Палатку да посидим
Договорились! Слушай, Юр, а на Карамкене-то чего делать? Там же ни хрена не осталось. Даже указатель сняли, что был такой посёлок. Ни одного строения, кроме руин ГОКа, от котельной один остов. Входы в штольни и те завалили. Спасатели недавно двух любителей приключений трое суток искали, нашли еле живых. Детский сад «Золотой ключик» и школу, куда ты ходил, давно по кирпичику разобрали после того, как посёлок расселили. Да чего я тебе рассказываю ты же там в прошлом году был, всё сам видел. Диканьцев отхлебнул чая.
Да был, но, по-моему, там ещё стояли стены гаража геологоразведки.
Уже нет стен разобрали. Хороший кирпич, советский! Не пропадать же добру вот я дал команду. Ты меня знаешь, всё в дело. На Палатке буду строить детский центр, там пригодится. Ты когда обратно?
Послезавтра, но двадцать шестого прилечу в администрации будет совещание у губернатора по поводу съёмок. Вот с тобой хотел кое-что обсудить да проконсультироваться по некоторым вопросам.
Давай, всегда готов помочь! Ты только, Юра, сделай кино доброе и хорошее. Весёлое, что ли А то уже тошно: в книгах негатив, в новостях или про морозы, или про медведей, которые на людей нападают. Ну а эти блогеры да журналисты вообще отдельная тема. Приедут. Встречаем, как родных. Улыбаются, икры поедят, водки попьют, в море выйдут, на вертолёте полетают, все красоты посмотрят, с людьми пообщаются на приисках. Счастливые! Всё им нравится: и природа, и воздух, и люди. Полный восторг, глаза горят. С видеокамерами везде, всё что хочешь снимай. Подарков им в дорогу надарят балычка, да икорки, да сувениров. В общем, как обычно гостей встречаем и провожаем, по-нашему, по-колымски. Садятся, довольные, в самолёт и в Москву. Вроде всё понравилось! А потом в интернете, во всех соцсетях, страна смотрит то же самое: «ужас, страх, смерть, мороз, лагеря, комары, наводнения, пьянство, криминал». Как будто этот блогер, пока летит в самолёте, забывает, где был и что видел. И начинается старая песня: про Колыму один негатив. Ни стыда, ни совести
Алексеич, ты меня знаешь, я Север люблю и он меня принял, тут мои друзья, детство тут прошло, в первый класс пошёл. Самые теплые воспоминания. Пришло время сказать Колыме спасибо. Сделаем кино, в котором все красоты покажем. Привлечём СМИ федеральные, блогеров тех же, друзей-журналистов попрошу помочь. Хватит народ Колымой пугать. Пусть едут и посмотрят сами на эти красоты. Хоть зимой, хоть летом. Так что, Алексей Алексеевич дорогой, будем стараться. Ты, надеюсь, тоже навстречу нам пойдёшь. А?
Уже иду! Идея мне давно нравится, ты же сам её лет шесть назад мне озвучивал. Про «Золото Карамкена», про документальный фильм ты, по-моему, «Планета Колыма» хотел его назвать. А сценарий ты написал? Нет? А название фильма? Его же ты придумал
Угадал сценарист с названием! улыбнулся Юра. Главное начали дело делать.
Орлинский и Диканьцев говорили ещё минут двадцать, потом тепло попрощались. Юра посмотрел на часы: до новой встречи ещё десять минут. «Успею сбегать в номер и взять зарядку для телефона», подумал Орлинский.
Он встал из-за стола и направился к выходу из ресторана. Проходя мимо симпатичной девушки-администратора, улыбнулся:
Не скучайте, скоро буду!
Ждём вас! улыбнулась она в ответ.
* * *
Юра поднялся на третий этаж, подошел к двери своего номера, и не успел открыть дверь, как услышал за спиной бодрый голос:
Здравствуйте, Юрий Николаевич, рад вас видеть!
Он обернулся. И, честно говоря, удивился: за его спиной с широкой улыбкой стоял консьерж из его дома в Москве, Влад, которого он видел почти неделю назад, когда проходил мимо него. И вот надо же встреча!
Ого, вот так встреча! Привет, Влад, привет! Чёрный свитер, чёрные брюки и ботинки Только чёрных очков не хватает. И, судя по тому, что ты не удивился моему появлению, ты был готов к нашей встрече и она не случайна. Дел у нас с тобой общих нет значит, ты из какой-то специфической конторы, которой что-то надо от скромного журналиста. Я прав?
Так точно, Юрий Николаевич! Сегодня утром прибыл для встречи с вами по важному делу. Завтра вылетаю обратно. На смену выходить я ж официально консьерж, улыбнулся Влад.