В отличие от виновато улыбающейся Саши, Артур был серьёзен: великолепный шанс продать музыкальный центр вдвое дороже, чем он сам купил его неделю назад, выдавался далеко не часто. Артур нервно проверил пейджер (помнит ли кто-нибудь сейчас такой девайс? На случай, если вам нет и тридцати, объясню: данное устройство позволяет его счастливому обладателю получать но не отправлять! информационные сообщения. Ни один серьёзный бизнесмен конца девяностых годов прошлого века не мог обойтись без него!) и осведомился, не видел ли кто случайно Виталика, его делового партнёра? Получив отрицательный ответ, он огорчился, сел за пустовавшую ранее первую парту и погрузился в чтение журнала "КоммерсантЪ".
"Интересно, думал Артур, дозвонился Виталик до того чувака?"
А вот Лёхиной любимой газетой был "Спорт-Экспресс". И в отличие от Артура, читал он его не только на Перерыве, но и во время лекции тоже. Шурша при этом на всю аудиторию бумажными страницами и вгоняя в краску своих ближайших соседей, на которых часто останавливался недоуменный и недовольный взгляд Препода, пытающегося определить источник шума. Теперь, когда можно было не скрываться, наш герой гордо извлёк газету из-под парты и тут же принялся подсовывать её под нос Ване и Сане, закрывая таким образом их листочек с полем игры в "балду".
Смотри, Ванёк! возбуждённо сетовал Лёха. Прочитай вот эту статью! Ты прикинь, чего этот козлик пишет! Что "Локо" в Кубке УЕФА ни хрена не светит! Не, ну ты прикинь! Прочитай статью!
Блин, Лёха вяло отвечал Ваня, пока Саня в ожидании открытия бумажки с "балдой" протирал очки. Ты мне мешаешь писать лекцию А? Что, уже Перерыв?
Слышь! продолжал возмущаться Лёха. Завязывай фигнёй страдать! Прочитай вот эту статью!.. О-о! Прячь газету, прячь газету!
Столь резкое изменение в риторике Лёхи вызвал вовсе не Препод, как вполне логично можно было бы предположить. Что нам какой-то Препод! Просто в этот самый момент в лекционную аудиторию зашла Катя (главная фанатка Зенита на факультете, не снимавшая шарф любимой команды даже в лютую жару), и по своему прошлому горькому опыту Лёха знал, что если она заметит его "Спорт-Экспресс", с газетой можно будет попрощаться как минимум на пару пар (извините за столь нелепый каламбур), а то и вовсе до завтра. А зачем Лёхе завтра сегодняшний "Спорт-Экспресс"? Ценность у него ровно такая же, как и сегодня у вчерашнего, а именно ценность макулатуры.
Российский спорт, также как российские типографии и российские журнальные киоски не делают перерывов. И поэтому у Лёхи каждый день была новая газета.
Вернулся Препод, засовываемый под стол "Спорт-Экспресс" громко зашуршал, Перерыв закончился.
А лекция, в свою очередь, продолжилась. Не сразу, конечно, а лишь после того, как спустя ещё пару минут возвратились последние насквозь прокуренные любители размять ноги. Препод всегда ждал их, ведь нельзя же лишать студента радости от познания диаграммы цикла Ренкина и уравнения Гиббса-Дюгема только из-за пагубной страсти этого студента к табаку. Сигаретный дым развеет ветер, пролитые жидкости впитает земля, но уравнение Гиббса-Дюгема вечно! Кому как не будущим пивоварам и виноделам, а также их собратьям по технологическому факультету молочникам и хлебникам знать об этом?
Кстати, начало второй половины пары часто сопровождается одним интересным феноменом, знакомым каждому, кто учился в похожем на наш Университете: вроде бы Перерыв уже завершился, лектор принялся что-то вещать, студенты в большинстве своём как будто собрались записывать однако где-то в районе наиболее удалённых, уходящих вверх подобно ярусам древнегреческого амфитеатра рядов аудитории по-прежнему продолжают раздаваться некие намекающие на отсутствие нормального учебного процесса звуки. Я бы назвал этот феномен "векторным затуханием Перерыва". Чем дальше от Препода, тем сильнее сопротивление окружающей среды его несущему просвещение влиянию. А у противоположной кафедре стены оно максимально мощное. Но со временем преподавательская активность неизбежно побеждает, поскольку Преподы, как известно, излучают в инфо-волновом диапазоне, и длина волны прямо пропорциональна громкости голоса.
Галёрка, вы мне мешаете, повысил громкость Препод. Если вы всё знаете, извольте не посещать мои лекции и не мешайте работать остальным.
Галёрка раздражала Препода. Порой у него даже возникало смутное подозрение, что студентов, сидящих на задних рядах, абсолютно не интересует дисциплина, которую он читал. Нет, невозможно. Это нелепое сомнение всегда очень быстро рассеивалось, так как защитная психологическая реакция сознания, главная задача которой сохранять рассудок Препода в более-менее близком к адекватному состоянии (что для работающего в сфере образования человека уже само по себе победа), не давала подобным предательским мыслям надолго закрепиться в голове и неистово гнала их оттуда вон. "Калорические коэффициенты это же так интересно! вдохновенно подумал Препод. Только полные дэбилы5 не понимают этого!"
Галёрка между тем поутихла. И действительно, нельзя же так громко шуметь. Надо шуметь тихо некоторые ведь и лекцию пишут. Таких людей надо беречь: во-первых, как исчезающий вид, а во-вторых, нужно же будет потом, где-то поближе к экзамену, взять у них тетрадку и сделать с неё ксерокопию.
Да, изобретение ксерокса здорово упростило студенческую жизнь! Проще может быть только снимать лекцию на камеру; правда, в девяносто девятом году существование такой возможности не могло привидеться студентам даже в самых радужных мечтах. Но и ксерокс со своей задачей справлялся вполне достойно. Не нужно было больше, подобно гайдаевскому Шурику, рыскать по Университету в поисках конспекта и читать его вдесятером одновременно с помощью бинокля. Прямо сказка и за вполне доступную цену в полтора рубля за лист. Главное брать конспект у правильных людей: тех, у кого разборчивый и не слишком размашистый почерк, а иначе можно сильно переплатить. Хотя если вам хватает на "Спорт-Экспресс", то уж на ксерокс вы всяко наскребёте! Это же не просто так, в конце концов, а ради высшего образования! Кому это нужно, в самом деле, Преподу или вам? Если ответ не выглядит вполне очевидным, тогда стоит присмотреться к ситуации чуть повнимательнее
Препод своё дело знал: на доске появлялись всё новые и новые формулы. Затем, когда место закончилось, он потянул за верёвочку и поднял доску повыше, чтобы всем было хорошо видно. И таким образом открыл вторую, скрытую за первой и пока ещё не исписанную доску.
Серёга тоже перелистнул свой объёмистый конспект на следующую страницу и подумал: "Как меня всё это достало!"
"Да, скучный Препод. Я в шоке", вздохнула про себя Лена.
"Ага", "Точно", "Согласен", вторили ей Маша, Таня и Олег.
"Дозвонился ли Виталик тому чуваку?" тревожился Артур.
"Курок пять очков", написал на листочке Ваня.
"Здорово было бы новый дисторшн6 для гитары купить", мечтал Саня.
А в это время Лёха
Раздался ужасающий, громкий и сдавленный звук. Все встрепенулись и на мгновение оцепенели. Препод осёкся на полуслове. Источник загадочного звука открылся ему, когда он проследил в направлении взглядов всех присутствующих.
Лёха, блин Ты достал, устало произнёс Серёга.
Ну, Лёша с трудом перевела дух Таня, лишь благодаря счастливой случайности на какие-то сантиметры разминувшаяся с пронесшейся мимо воздушно-капельной волной. Ну почему нельзя прикрывать рот?
Лёха, однако, их не слышал и не видел. В носу предательски щекотало, ему безумно хотелось чихнуть ещё и ещё раз. "Фак! Фак!" думал он, понимая, что если это случится это будет катастрофа. Пытаясь обуздать свой организм, он предпринимал титанические усилия, но лишь вспомнив убедительные аргументы автора статьи "Второе чемпионство Мики Хаккинена"7, Лёха всё-таки сумел побороть своё порочное и пагубное желание чихать снова и снова. Гроза миновала.
"Просто дэградация какая-то", подумал Препод уже во второй раз за сегодня.
С каждым годом он думал так всё чаще и чаще
Но всё же Препод был настоящим профессионалом и по прошествии совсем недолгого времени нашёл в себе силы продолжить объяснение формул, связывающих термические и калорические коэффициенты.
Итак, вернёмся к выражению "три звёздочки" В дифференциальной форме данное уравнение выглядит следующим образом, и как вы несомненно уже заметили, у нас появляется возможность сократить эти две функции. Сокращаем. Отсюда мы получаем выражение "крестик"
"Какой бред!" подумал Серёга и старательно записал полученную формулу.
"Окурок шесть очков", записал в свою очередь Саня, чем заставил Ваню мрачно нахмуриться и задаться запоздалым вопросом "как я мог столь глупо слажать?"
Препод продолжал скрипеть мелом и объяснять, писать и одновременно рассказывать, и на доске друг за другом появились выражения "два крестика", "галочка" и "две галочки".
Вам всё понятно? спросил он, наконец повернувшись лицом к аудитории.
Большинство студентов, как водится, перестали понимать ещё где-то в районе "двух звёздочек", но, видимо не желая расстраивать Препода, ответили одобрительным гулом.
Нет, мы не поняли! сказали в один голос сидящие за третьей партой Катя С. и Катя М. (С первой из них поклонницей "Зенита" мы уже успели познакомиться на Перерыве, вторая же была более известна любовью к декоративным комнатным растениям, чем к спорту. Их можно было бы назвать Екатерина I и Екатерина II, но лично я, автор, не советовал бы так поступать. Вдруг обидятся. Ведь нам придётся уточнить: кто конкретно первая, а кто вторая. А поскольку чаще всего именно у кого-то из них одногруппники брали копировать лекции, то всякому было понятно: со столь важными особами лучше поддерживать хорошие отношения.)
Каждому студенту известно, что если уж ты чего-то на лекции не понял, то потом, ближе к экзамену и подавно не поймёшь. Можно, конечно, спросить у Серёги Но по правде сказать, его уже достало всем всё объяснять.
Ну как же так, укоризненно произнёс Препод. Я ведь так подробно рассказывал
Непонятно, каким образом вы из уравнения "две галочки" получили опять "три звёздочки"?
"И зачем вообще это было нужно", добавили про себя Лена, Таня, Олег и очень, очень многие другие.
"А сколько вообще зарабатывает Препод? подумал Артур. Интересно, ему центр не нужен?"
Препод был вынужден пуститься в долгие и нудные разъяснения, перемежаемые дополнительными комментариями и отсылками к позапрошлой лекции (вы что, не помните позапрошлую лекцию? Это же было не далее как две недели назад!), чем вызвал крайнее неудовольствие большинства студентов (тех, которые всё "поняли" и всё "помнят"). Они знали: Препод отнимет потраченное время от следующего Перерыва, что, вообще говоря, просто бессовестно.
Недовольство своё студенты выражали посредством постепенно усиливающегося гудения. Но теперь они гудели совсем по-иному
Возмущённо.
Препод понял это по-своему: как желание скорее продолжить дальнейшее изучение такой интересной темы. И приободрился.
Лекция закончилась. Как всегда неожиданно (конечно вру: большинство только того и ждали). Студенты схватили пакеты, сумки, сумочки, рюкзаки и папки и, проигнорировав зачитываемый Преподом список дополнительной литературы, весело вылетели (а некоторые буквально вывалились) из аудитории.
Странно, в образовавшейся у дверей давке один из студентов движется в противоположную основному потоку сторону. Возможно, он что-то забыл?
Нет, не забыл. Даже наоборот всегда помнит о своих первоочередных должностных обязанностях! Ведь этот студент не кто иной, как упомянутый ранее Дима староста группы. И его цель подать на подпись Преподу журнал посещаемости.
"А вот Лёха говорил, что его не было на паре Как же так?" спросит внимательный и обладающий завидной памятью читатель.
"Разве не было?" удивлённо отвечу я, автор. А Дима, услышав столь оскорбительное для него предположение, и вовсе возмущённо нахмурится и гневно взмахнёт журналом.
Да нет же! Был. Точно был! Просто слишком увлечённый своей газетой Лёха его не заметил. И кому вы, в конце концов, больше доверяете: уважаемому в самом деканате старосте или какому-то там Лёхе?
Лирическое отступление, часть 1
В славные времена СССР наше высшее учебное заведение было Институтом. Затем, в тысяча девятьсот девяносто пятом году, после соответствующей реструктуризации, ВУЗу присвоили высокое звание Академии. Именно в Академию поступали Лёха и остальные будущие пивовары в тысяча девятьсот девяносто восьмом. "Обучаться в Академии" звучит весьма солидно, не правда ли? Клянусь зачёткой, ни один злопыхатель не посмел бы сказать Лёхе в лицо, что он не достоин именоваться академиком. Но жизнь не стоит на месте, и всего год спустя руководство ВУЗа решило замахнуться на большее, а именно: получить статус Университета. Захотело и сделало, то есть получило. Теперь наш ВУЗ стал именоваться Университетом Низкотемпературных и Пищевых Технологий (сохранив при этом старое доброе прозвище "Холодильник").
У многих далёких от понимания кулуарных тонкостей студентов немедленно возник один очень важный вопрос: "А в чём вообще разница?" (Как он мог не возникнуть? Ведь когда ты гордо расскажешь об этом изменении в названии ВУЗа друзьям, родственникам, соседям по подъезду они тоже попросят у тебя разъяснения.) Поскольку я, автор, никаких полезных знакомств в ректорате или хотя бы в деканате не имею и обратиться за комментариями к вышестоящему начальству никак не могу, то что же мне остаётся? Лишь довольствоваться слухами, домыслами и личными наблюдениями благо наблюдать было за чем
Вот, например: присвоение нового звания поразительно точно совпало с ремонтом мужского туалета во втором корпусе. Говорят, это событие даже сопровождалось торжественным перерезанием красной ленточки проректором по хозяйственной части (если на самом деле такой должности не существует неплохой повод её ввести). Отреставрированный сортир был не чета себе прежнему: светлая кафельная плитка приводила посетителей в совершеннейший восторг, удобные и уютные кабинки вызывали бурное и неподдельное восхищение, мусорный бачок поражал изяществом форм. Ни один даже самый заядлый курильщик не смел нарушить строжайший запрет ректора на курение в пределах ВУЗа, когда со стены на него укоризненно смотрело отражённое в зеркале над раковиной его собственное изрядно помолодевшее благодаря мягкому освещению румяное лицо. Лицо, прозревающее самую душу, как будто спрашивающее: "Неужели тебе не стыдно? Что бы сказала твоя старенькая бабушка, взгляни она на тебя сейчас? Разве ты не помнишь, как обещал ей никогда-никогда не брать в руки сигарету? Эх ты!.." Теперь курить ходили на улицу.
Новый сортир пробуждал самое лучшее в каждом, казалось бы, давно зачерствевшем сердце; и не зря Лёха утверждал, что вот именно такие туалеты у них в Кронштадте, ведь патриотизм и любовь к своему городу не похвальные ли и замечательные это чувства? И вовсе не важно, такие или же не такие сортиры в Кронштадте; главное, что Лёха сам в это верил, и от этой веры становился лучше.
И даже если не в наличии столь совершенных в техническом и дизайнерском плане туалетов заключается основное различие между Академией и Университетом это тоже совершенно не имеет значения. Лично для меня, пускающего сейчас скупую слезу из уголка глаза автора сих строк, большего и не требуется. И я не боюсь во всеуслышание высказать своё мнение прямо здесь, под благодатной сенью этих энергосберегающих ламп дневного света!