Подняла телефон и болезненно сморщилась при виде надтреснутого защитного стекла. На дисплее высветилось «Любимый». Кстати, а почему не переименовала его до сих пор, какой он мне, к черту, любимый? Как у певицы Максим в песне «Любимой мой чужой, я буду твоей рабой».
Быть чьей-то рабой мне вовсе не улыбалось, поэтому сбросила звонок. Вот странные женщины существа, только ведь сама порывалась набрать его номер, а когда он позвонил сам не взяла трубку! Могла хотя бы выслушать человека.
Когда звонок повторился, не выдержала, схватила трубку и сказала: «Привет».
Анечка, услышала подавленный голос Вадима, я не могу без тебя. Давай увидимся?
Вадим, мне звонила твоя жена, сообщаю первым делом, чтобы он не вздумал опять врать.
Да, я в курсе. Извини, что так вышло. Я рассказал ей о тебе, попросил развод. Даже не сообразил, когда она успела воспользоваться моим телефоном. Прости меня, дорогая.
Вадим, не нужно нам с тобой встречаться я не могу так. У тебя ребенок боль
Не надо, не говори больше ничего. Жду тебя сегодня в восемь вечера у ворот парка Победы. Приходи, очень хочу тебя видеть, сказал он быстро и отключился.
До вечера ходила сама не своя, обдумывала, взвешивала все за и против. В борьбе совести и любви (или нездоровой страсти) победила последняя, и я, принарядившись, отправилась в парк к назначенному времени. Его стильную машину заметила сразу. Момент моего появления Вадим, должно быть, пропустил, потому что когда я села рядом на пассажирское сиденье, он вздрогнул и чуть не выронил сигарету из рук. Нервничает, с удовлетворением отметила я.
Анечка, ты?
Нет, Вера Брежнева. Ты ждал кого-то другого?
Нет, тебя. Ты пришла
Дай мне сигарету, попросила я. Мне нужно было набраться смелости и сказать ему в лицо, что между нами все кончено.
Ты же не курила? удивляется он и протягивает мне сигарету.
От такой жизни не только закуришь, но и запьешь, философски произнесла я.