Как справедливо отмечает Йоуко Вахтола, решение жителей волости о присоединении к Финляндии было не столько инициировано ими самими, сколько навязано финнами[247]. Важнейшей причиной, толкавшей жителей на этот шаг, являлась угроза голода, поскольку уездный центр Повенец не выделял волости хлеба. Как мы уже отмечали, ещё до революции Реболы имели тесные экономические связи с Финляндией. Свою роль, конечно, сыграли и агитация Карельского просветительского общества, и непопулярные меры советской власти в области аграрной политики. Географическое положение волости из-за отсутствия надёжных транспортных коммуникаций с российскими центрами предполагало ориентацию на Финляндию. Пролегавший через территорию волости старинный Каянский тракт (Петрозаводск Святнаволок Каяаани) в летнее время на большей части своего протяжения был доступен только для верховой езды. Ситуация изменилась в связи с постройкой в Финляндии железной дороги сначала в 1894 году до Йоенсуу, а потом в 1910 году до финской Лиексы, находившейся в 40 верстах от русской границы[248]. Таким образом, снабжение волости хлебом шло через Финляндию[249].
Выгода этого присоединения была очевидна для обеих сторон. Жители Ребольской волости, численность которых достигала 2400 человек, получили до конца 1918 года несколько партий ржаной муки по 3, 5 и 10 тыс. кг, а также ряд денежных займов[250].
Что касается Финляндии, то она этим территориальным расширением выиграла сразу в нескольких отношениях. Во-первых, был создан политический прецедент, по которому карельский народ (хотя бы в лице жителей одной волости) реализовал провозглашённое большевиками право на самоопределение[251]. Во-вторых, пример ребольских крестьян являлся важнейшим социально-психологическим фактором для жителей соседних волостей, которые видели, что Финляндия на деле заботится о карелах. Факт снабжения волости хлебом был лучшей агитацией за присоединение к Финляндии. В-третьих, финны сумели создать плацдарм для будущего наступления в глубь Восточной Карелии, и, таким образом, Реболы оказались ценным приобретением в военно-стратегическом отношении. Наконец, Финляндия выиграла и в экономическом аспекте, получив в своё распоряжение 40 % лесов волости.
Присоединение волости к Финляндии произошло при почти полном бездействии советской власти. Основные силы красных были сосредоточены на мурманском направлении, поскольку главной задачей было не допустить продвижения англо-французских интервентов на юг[252]. В Карелии линия фронта стабилизировалась по р. Онде и оставалась неизменной до февраля 1919 года. Руководство губернии было бессильно предпринять какие-либо действия по защите волости по причине её удалённости, отсутствия нормальных дорог и нехватки людей. В марте 1918 года пограничной охраны в Карелии не было как таковой[253].
Несмотря на то, что 30 марта было создано Главное управление пограничной охраны, а 28 мая издан декрет об учреждении пограничной охраны, карельский участок российско-финляндской границы фактически оставался открытым[254]. Старого корпуса пограничной охраны уже не было, а новые пограничные части находились в стадии становления[255]. На совещании начальников районов 1-го округа пограничной охраны и Олонецкого, Финляндского и Чудского районов 11 ноября 1918 года отмечалась острая нужда в людском и конском составах, особенно применительно к Олонецкому району. В такой ситуации установление связи с заставами было невозможно[256]. А. Н. Рупасов и А. Н. Чистиков подчёркивают, что пограничники могли контролировать только официальные пропускные пункты, расположенные главным образом на железных дорогах, и российско-финляндская граница была достаточно прозрачной[257]. Таким образом, финны беспрепятственно совершали агитационные поездки, подвозили хлеб и, как в случае с Сарио, переходили границу с оружием.
Олонецкий губисполком, будучи осведомлённым о связях Ребольской волости с финнами, пытался прервать эти сношения, предложив Штабу пограничной охраны выставить в волости заставу. Однако начальник Олонецкого района пограничной охраны ответил отказом, мотивировав его нехваткой людей[258]. Всё сказанное помогает понять, почему не было оказано никакого реального сопротивления вхождению Ребол в состав финляндского государства.
Примеру Ребольской волости пытались последовать и некоторые жители волости Поросозерской, также расположенной у границы с Финляндией и связанной с ней экономически. 5 декабря 1918 года шесть жителей Поросозера сформулировали условия присоединения волости к Финляндии, повторявшие условия Ребол[259]. Они также адресовали своим односельчанам обращение с призывом защищать границы волости в случае наступления красных[260]. Очевидно, в Финляндии знали о происходивших в волости событиях, и в начале января 1919 года финскими добровольцами была совершена попытка захватить Поросозеро. 7 января отряд олонецких карел и финских добровольцев вступил в Поросозеро[261]. В этот же день было проведено собрание жителей деревни, на котором крестьяне высказались за присоединение к Финляндии и отмечали необходимость защиты от большевиков и снабжения продовольствием[262]. Решение собрания не было выполнено, и экспедиция провалилась в том же месяце из-за сведений о приближении отряда большевиков[263].
В отличие от Ребольской волости, решение о присоединении которой было поддержано на высшем уровне, а в волость были посланы регулярные части финской армии, попытка захватить Поросозеро носила авантюрный характер. В Генеральном штабе Финляндии отрицательно относились к захвату волости. В частности, ещё в декабре Генеральный штаб отправил военному министру докладную записку, в которой подвергал сомнению целесообразность этого территориального приобретения: «Присоединение Поросозера не даёт никаких тактических выгод Финляндии. Прежде чем заняться обороной Поросозера, необходимо официальное решение»[264].
Попытка присоединения к Финляндии была предпринята и жителями Сямозерской волости. Под руководством выходца из Эссойлы (Сямозерская волость) П. Палосаари (И. Мартынова) на территории Финляндии в местечке Хаутаваара в декабре 1918 года состоялось собрание представителей Сямозерской волости и Финляндии. Решения, принятые на собрании, можно считать вполне типичными для подобного рода крестьянских сходок: здесь были просьбы о помощи и о защите от большевиков, и заявление о желании объединиться с Финляндией[265]. Однако сам документ вызывает определенные сомнения. При том, что в нём звучит просьба, выраженная как бы от лица «всего карельского народа»[266], в документе отсутствуют сведения хотя бы о количестве человек, принимавших участие в собрании и характере представительства от деревень волости[267]. Решение этого собрания, как и собрания Поросозерской волости, не привели к вхождению этих территорий в состав Финляндии.
Глава 5
Беломорская Карелия в новых исторических реалиях
Финский добровольческий поход, интервенция союзников и создание Карельского полка
Большевистский переворот дал толчок нараставшим по всей стране центробежным тенденциям, начало которым было положено ещё в феврале-марте 1917 года. Эти тенденции получили мощный стимул 2 (15) ноября большевиками была принята Декларация прав народов России, в которой в качестве одного из принципов национальной политики было обозначено право народов на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Уже к февралю 1918 года независимость провозгласили Финляндия, Эстония, Литва, Украина и Молдавская республика (Бессарабия)[268]. В стране нарастал хаос, и регионы всё энергичнее стремились к суверенизации. Населённые карелами районы отнюдь не стали исключением. В некоторых волостях настроения начали склоняться к идее полной независимости карельского региона или присоединения его к Финляндии, иного спасения, по мнению многих, не было.
Если до ноября 1917 года Карельское просветительское общество поддерживало идею карельской автономии, то уже в конце декабря Ииво Хяркёнен опубликовал статью «Свобода Карелии», из которой явствует, что парадигма поменялась: речь теперь должна была вестись о карельской независимости[269]. С этими новыми настроениями 17 января 1918 года Обществом было созвано в Ухте собрание, принявшее решение о поддержке полного самоопределения беломорских и олонецких карел и вепсов. Финскому парламенту был направлен адрес, содержащий решения собрания.
Присутствовавший здесь заместитель председателя Карельского просветительского общества Тимо Маннер писал 23 января 1918 года: «Решения следующие: решили со всей энергией продвигать присоединение к Финляндии. В Олонце и Реболах в особенности стоят за присоединение»[270].
Десять дней спустя, 27 января 1918 года, в аккурат в день начала финской гражданской войны, в Ухте состоялся народный съезд, принявший решение «об отделении карельско-вепсской Восточной Карелии от России, вместе с Кольским полуостровом, с древних лет принадлежавшим карелам». На съезде шли бурные дебаты. Главным образом участники высказывались за создание независимой Карельской республики. Как подчёркивает историк Раймо Ранта, под влиянием большевистской революции мнения ряда участников, прежде всего членов Карельского просветительского общества, склонились к идее присоединения Карелии к Финляндии. В его пользу высказались Пааво Ахава, Ииво Каукониеми и Алексей Митро[271].
На этом историческом этапе только что обретшая независимость Финляндия представлялась многим единственно возможной защитой от нараставшего хаоса. Общественные настроения в нескольких регионах Карелии склонялись к обособлению от России, а часто и к присоединению к Финляндии. Этот вопрос поднимался даже на I съезде советов Повенецкого уезда в феврале 1918 года, провозгласившем установление советской власти на территории уезда. Представители карельских волостей выдвинули на этом съезде предложение о необходимости административного объединения карельских волостей Олонецкой и Архангельской губерний, а некоторые делегаты выступили с предложением отделения Карелии от России и присоединения к Финляндии[272]. И хотя их предложение было отвергнуто, сам факт такой попытки следует считать весьма симптоматичным.
В то время, когда находящееся в состоянии растерянности и страха перед будущим население Российской Карелии искало точку опоры в водовороте событий, в только что получившей независимость Финляндии разворачивалась своя драма здесь началась гражданская война. Это событие финской истории оказалось тесно связанным с процессами, проходившими в Российской Карелии, поэтому в следующем разделе мы познакомим читателя с причинами и ходом этой кампании.
5.1. Гражданская война в Финляндии и карельский вопрос
К концу 1917 года финское население было расколото: с одной стороны, на политической арене активно действовала социал-демократическая партия, выражавшая интересы рабочего движения, но не всегда с ним совпадавшая, с другой буржуазные политические движения. Союзником социал-демократов была сельская беднота. К началу 1918 года у левых уже были свои вооружённые силы отряды Красной гвардии, которые чаще всего были радикальнее социал-демократических политиков. Правые начинали создавать отряды самообороны шюцкоры. Противостояние усугублялось тем, что в парламенте резко поменялся политический расклад: до июля 1917 года более года парламентским большинством были социал-демократы, но после разгона парламента (сейма) Временным правительством (манифест об этом был подписан 31 июля 1917 года) большинство мест в его новом составе в октябре 1917 года получил блок несоциалистических партий старофинская (партия согласия), младофинская (конституционная), аграрный союз и шведская партия. Соответственно эти же партии получили ключевые позиции в правительстве (сенате).
После февральской революции национальная эмансипация Финляндии быстро углублялась. К октябрю 1917 года Великое княжество уже добилось почти всех тех особых прав, за которые оно так упорно сражалось после падения монархии[273]. Оставалось лишь отрезать пуповину, соединявшую Финляндию с империей, и это произошло 6 декабря 1917 года, когда финский парламент принял резолюцию о независимости. 31 декабря Декрет о признании независимости Финляндии был утверждён на заседании Совнаркома и подписан Лениным, а 4 января ВЦИК ратифицировал постановление Совнаркома. Вслед за этим независимость Финляндии незамедлительно признали ещё семь стран, в их числе Швеция, Германия и Франция.
После обретения Финляндией независимости, в начале 1918 года социально-политический конфликт в стране продолжал стремительно нарастать. Одним из важнейших факторов стала угроза голода: в стране остро стояла продовольственная проблема, особенно ощутимой была нехватка зерна. Росла безработица, связанная частично с тем, что после февральской революции Россия оказалась неспособна финансово поддерживать военные заказы для финской промышленности. Кроме того, тысячи финских рабочих были вынуждены вернуться из России домой[274]. Политическая ситуация становилась взрывоопасной.
Окончательным толчком к гражданской войне послужила попытка правительства (сената) навести в стране «строгий порядок». В распоряжении сената не было национальной армии, и главной проблемой для обеих противостоявших сторон являлось создание собственных вооружённых сил, возглавляемых профессиональными военными. Назначенный главнокомандующим шюцкором генерал Густав Маннергейм, незадолго до этого демобилизовавшийся из российской армии, отправился в г. Вааса, куда перебралось из неспокойного Гельсингфорса (Хельсинки) и правительство. 25 января шюцкор был объявлен правительственными войсками, а 27 января Исполнительный комитет финляндских рабочих создал революционное правительство и объявил о начале восстания. 28 января весь Гельсингфорс был в руках Красной гвардии. Совет народных уполномоченных Финляндии (Suomen kansanvaltuuskunta) объявил себя революционным правительством страны и принял декларацию «К рабочим и гражданам Финляндии!». Началось вооружённое противостояние.
Страна оказалась перерезана линией фронта с запада на восток от Пори до Выборга. Более густонаселённый, промышленный юг находился в руках красных, во много раз бóльшая по площади северная часть страны была под белыми. Общее число противостоявших военных сил было приблизительно одинаковым. Предполагается, что одновременно под ружьём в рядах красных было до 80 тысяч человек. Численность войск сената составляла от 80 до 90 тысяч бойцов[275].
25 февраля в Ваасу прибыло подкрепление из Германии, состоявшее из девятисот егерей[276]. Роль егерей в победе белых была весьма значительной (историк Хейкки Юликангас считает её даже определяющей)[277], так как, в отличие от необученных бойцов белой армии, состоявшей из добровольцев, по преимуществу крестьян, егеря получили военную выучку и боевой опыт[278]. На стороне белых участвовали в войне и шведские добровольцы (в разное время их численность была различной, достигая максимально 1100 человек)[279].
На всём протяжении Первой мировой войны в Финляндии дислоцировались русские войска; к середине января 1918 года численность солдат и матросов составляла приблизительно 42 500 человек[280]. Это была часть воинской группировки, в задачу которой входило предотвращение немецкого прорыва к Петрограду. В регионах, контролировавшихся белыми, в общей сложности около 8000[281] (по другим сведениям, 7500[282]) русских военных были незамедлительно разоружены отрядами шюцкора[283]. Однако в южной части Финляндии, находившейся под властью красных, часть российских военных сражалась на их стороне. Максимальное число русских в рядах красных составляло единовременно 37003800 человек; после заключения Брестского мира русские солдаты начали покидать Финляндию. К концу марта на фронтах гражданской войны сражалось около двух тысяч русских добровольцев[284].