Волосы пушились и лезли в разные стороны, их не сдерживал даже тугой пучок. Очки, благо, я оставила в кармане верхней одежды.
Чокнутый профессор, шепнула я отражению, на что сразу услышала учтивое покашливание за спиной.
Мисс желает пройти к столику?
Обернувшись, увидела лысоватого мужчину в строгом костюме. Он был одет лучше, может ему сходить на свидание вместо меня? Хотелось рыдать, и почему я не послушала соседа и не переоделась? Но вариант «снять водолазку и остаться лишь в юбке» был не вариант. Это мысль рассмешила, немного снимая напряжение.
Да, столик на имя Гринт, проглотив смешок, улыбнулась, заранее чувствуя фиаско сегодняшнего вечера.
Господин ожидает.
Мы проследовали до столика у окна, отсюда совершенно точно открывался прекрасный вид на вечерний Лондон и знакомую улочку недалеко от дома.
Рон, увидев меня, поднялся и помог отодвинуть стул, усаживая меня за стол.
Я так рад, что ты согласилась, он улыбался так искренне, что я не удержалась и улыбнулась в ответ, сияя не менее радостно.
Привет, поздоровалась, а сама оценивала отутюженную белоснежную сорочку, заправленную в черные брюки, и золотые запонки с изображением льва. Дорого, богато. Я провернула красную ниточку на запястье с металлической совой в виде украшения и в очередной раз подумала, что не подходила этому месту. Тут все были как на подбор: платья и костюмы, изящная обувь. И я в ботинках с мощным протектором и черной водолазке, скорее всего, с кошачьей шерстью на спине. Сосед бесконечно отвлекал меня своим присутствием, что, уходя, я даже не посмотрела в зеркало.
Я бы хотел объясниться, начал Рон, немного смущенно почесывая рыжую шевелюру. Кстати, идеально уложенную. Пряди не выбивались, а были аккуратно зачесаны на одну сторону.
Поджав губы, я кивнула, но слушать извинения не хотелось. Хотелось поговорить, ну, не знаю: о погоде, кино, чем угодно, кроме недосекса много лет назад.
Может, я уже начала говорить, но Рон не дал мне закончить. Возможно, это было его грешком не только в постели.
Я потерял твой телефон, на самом деле потерял. Ты же записала его на уголке газеты, а моя экономка утром выкинула старую прессу, и я не успел перенести его в записную книжку.
Эм, я была почти как Томас и его коронное «мя». Можно же было спросить, скажем, у Кетти или зайти ко мне домой но озвучивать вслух варианты не стала.
У сестры я постеснялся спрашивать, она закатала бы меня в асфальт. Ты же ее знаешь
Я знала. От Кетти можно было ожидать всего, рукоприкладства тоже. Однажды она прописала мне затрещину за то, что я доела последний кусок торта. Подруга делала это, конечно, «в шутку», вот только рука у нее была нешуточно тяжелой.
Неожиданно Рон потянулся ко мне рукой через стол и аккуратно сжал мою ладонь. Его пальцы были немного влажные, но довольно приятные, даже несмотря на излишнюю потливость.
Очень хочу, чтобы ты дала мне еще один шанс, обещаю, я не подведу.
Ну, то ли его рука была слишком влажная, то ли я поплыла от таких заявлений.
Номер записал? в шутку спросила, немного разъединяя наши пальцы, давая свежести коже.
Лучше, он отпустил руку, откидываясь на спинку стула, подзывая жестом официанта. Я его выучил.
Это было почти предложение руки и сердца, ну, серьезно. Я не знала телефонов наизусть совсем, ну, разве что домашний в доме родителей.
Официант подошел, и я даже не успела открыть рта, как Рон уже озвучил заказ.
Рыбу, фирменную, соус без уксуса и поменьше соли, и бутылку Gewurztraminer Alto-Adige.
Я как эта рыба из меню сейчас и выглядела. Открывала рот, хлопала глазами, закрывала рот. Ну, врать не буду, заказ я хотела другой, и уверенный голос Рона слегка испортил аппетит.
Надеюсь, ты не против? уже после ухода официанта, спросил Рон, улыбаясь так, словно заказал не простую рыбу, а золотую, которая сейчас исполнит три его желания.
Нет, соврала, мысленно давая себе оплеуху. Я же не любила рыбу, вообще, ни разу. Никакую и даже филе, но портить впечатление не хотелось.
Просто я подумал, что могу позволить себе шалость и заказать за двоих.
Шалость не удалась. Разговор не клеился, рыба в рот не лезла, что не скажешь про вино, особенно на голодный желудок. Рон говорил, говорил, а я слушала и пила, пила и слушала. Порой он касался моего запястья, иногда шутил на тему своих ресторанов и всячески ругал принесенный соус, объясняя, что его измельчили механически, а нужно было вручную.
Я делала ему скидки, понимая, что он в этом разбирается, и он видел меня голой и все равно пришел на вторую попытку свидания.
Когда вино плескалось уже разве что не в глазах, внезапно я осознала, что свиданию пришел конец и единственное, что Рон узнал про меня, это то, что у меня есть кот. И в этом ему помог торчащий кошачий волос на плече. Я любила слушать, так мне казалось. Рон был хорошим собеседником, но я почувствовала себя слегка не на свидании. Казалось, диалог должен строиться не из монолога о еде. Но вино скрасило, заливая тоску.
На стол лег счет, а Рон, продолжая болтать, вложил туда определенное количество купюр и, извинившись, отошел на несколько минут.
Я не удержалась, засовывая нос в черный кожаный прямоугольник. Рон оставил ровно плату по счету и не оставил чаевых. Я сморщилась и перепроверила еще раз. Но, не найдя «чая», достала из кармашка юбки смятую купюру и засунула поглубже, чтобы ее не было видно сразу. С такой кругленькой суммы и с таким обслуживанием не оставить чаевые было преступлением. Меня всегда воспитывали так, чтобы я одинаково относилась и к продавцу в кофейне, и к случайно встретившейся знаменитости. Люди всегда оставались людьми, в независимости от их статуса и положения в обществе.
Быстро убрав счет на прежнее место, я посмотрела на свою расковырянную рыбу. Рабочая схема: если не хочется кушать, размазать все по краям.
Рон вернулся, лучезарно улыбаясь, занимая свое место напротив.
Не желаешь сегодня остаться у меня? в его глазах светилась надежда, а в моих плескался алкоголь. Сны ворвались в мысли, и я покраснела, как рак в кипятке. Секса хотелось больше, чем спать в текущем состоянии. Но наше свидание однажды уже закончилось постелью.
Я бы не хотела спешить немного виновато сказала, а сама мысленно думала, каков Рон без рубашки, есть ли у него рельеф на теле или волосы на груди. После прошлого позора я не помнила почти ничего.
Конечно, Амелинда, я разделяю твои желания, он приподнялся, и внезапно Гринта стало два. А количество бокалов вина смешалось, лавируя на границе пары бутылок на двоих.
Я, кажется, в щи, призналась, поднимаясь и придерживаясь за угол стола.
Что? Гринт поднял вверх четыре брови, и я хрюкнула в ладонь.
У меня коллега из России, Виктор, вот он так на корпоративе говорил и пил что-то с перцем.
Казалось, это было самое длинное предложение за весь ужин. Вино просилось назад, я краснела, бледнела и возможно зеленела вновь, пародируя ужин открывая и закрывая рот. Но лучше закрывая, удерживая то дорогое вино.
Я вызову тебе такси, Рон придержал меня под локоть, пока я не очень уверенно держалась на ногах.
Да, Никсон, тебе светит одиночество в компании кота, но это в будущем, а скоро, кажется, алкогольное отравление.
Не, отмахнулась я свободной рукой. Мне тут близко ж.
Близко ж Амелинда. Делай вид, что ты трезвая и просто чеши домой. Молча. Рот твой враг твой.
Такси Рон мне все же вызвал но таксист был не шибко счастлив, когда я начала рассказывать ему, что у меня сосед бабник, а секса у меня не было со времен Китайской пасхи. Благо, кажется, он и слова не понял, лишь кивая на мои реплики. Последнее, что я помню, это дверь парадной и чернота.
***
Доброе утро.
Десять, ровно столько букв в проклятом «доброе утро», и каждая отбивалась как молотком внутри черепа. Если это был ад, то было хотя бы мягко. Я не ответила и даже не приоткрыла глаза, морщась еще сильнее. Голос был мужской, знакомый.
Перед глазами появилась рыба, ресторан и вино, вливающееся в меня бокал за бокалом. Черт, я что опять переспала с Роном?
Со скоростью звука (так мне показалось) я оторвала лицо от подушки, понимая, что меня кружит как на карусели.
Или не доброе.
Голос опять забарабанил в висках, но теперь я слышала, откуда он исходил. С другой стороны дивана, к слову, не моего. Квартира была чем-то похожа на мою, в центре комнаты стоял диван, перед ним на стене висел выключенный телевизор, никаких домашних цветов или украшений, декора. Книги, книги, книги. Поняв, что я не на выставке и для осмотра неподходящее время, я, оттолкнувшись руками, я приняла сидячее положение, выглядывая как вор из-за спинки кожаного дивана.
Дьявол.
Сосед приподнял бровь на такое приветствие. Выглядел он свежим, красивым, в домашней серой футболке и черных пижамных штанах, волосы были взъерошены, и было видно, что они еще влажные после душа.
Что я тут делаю? сосед опять приподнял брови, а я молилась, чтобы, взглянув на себя, нашла там водолазку и чертову юбку. Перестав пялиться на сидящего в кресле Розье, я резко посмотрела на свои руки и грудь.
Вместо водолазки белая футболка. Проверив, я поняла, что и бюстгальтера тоже нет. От юбки тоже след простыл.
Пока я паниковала, представляя картинки с рейтингом 21+, сосед соизволил ответить.
Ты спала и, кстати, храпела.
Не знаю, что меня взбесило больше. Приложив руку к ягодице, где недавно прошел синяк, я проверила наличие нижнего белья. Хоть что-то да осталось. Легче стало, но не сильно.
Я не храплю, возмутилась, подтягивая вязаный плед выше, пряча колени и кутаясь в ткань, как в кокон.
И не спишь в чужих квартирах, Джейми поднялся с кресла, откладывая книгу в сторону, кладя ее разворотом вниз, чтобы не потерять нужную страницу. Огрызнуться я не успела, мне под нос сунули дымящуюся чашку чая.
Я презрительно скривилась, чувствуя, как тошнота подступает к горлу.
Я не пью чай, но сухость во рту намекала, что выводы поспешные. Казалось, я не вино вчера пила, а Сахару ела ложками.
Знаю, но он черный, вкусный, не горячий, и от него станет легче.
Лучше гильотина, помечтала, а сама забрала кружку на блюдце, замечая там еще и обезболивающее. Осознание, что я полуголая, вернулось до того, как я сделала первый глоток, выдавая вопрос.
Где мои вещи? Это от головы? подняв таблетку, я все же уточнила.
Джейми опять обошел мое лежбище и с наглой мордой хозяина положения сел на диван в мои ноги.
Пей, кивнул он, головы у тебя и так нет, это обезболивающие, интересно, выливать чай на человека это плохой тон? Но таблетку проглотила, запивая жижей под названием «чай». Врать не буду: после второго глотка стала вкуснее. Твоя кофта в стирке, как и другие недостающие вещи.
Как я сюда попала? вжимая голову поглубже в шею, я пряталась как можно тщательнее в пледе, заслоняясь белой кружкой как щитом.
Розье улыбнулся так лучезарно, а это значило, что сейчас будет позорный рассказ.
Через дверь, это же очевидно, язвительность ну просто зашкаливала. Как и мое терпение. Была бы я чайником со свистком, я бы уже во всю пускала пар.
И-и-и-и.
Ну, ты пришла забрать ключи, но потом решила, что моя квартира ближе.
До чего? кажется, я позеленела, начиная слабо, но вспоминать.
До туалета. Алкогольное отравление, тошнота. Ну, вот это все, сосед покрутил пальцем в воздухе, напоминая откуда и куда двигался поток. От живота и вверх.
А ты что, волосы мне держал? по инерции я убрала пряди от лица, задумываясь, что выгляжу, наверное, шикарно.
Оказывается, твоя прическа была практичная. Не пришлось собирать твои волосы и накручивать их на кулак, и он говорил это с такой ухмылкой, что вариант облить его чаем больше не прельщал. Хотелось двинуть пяткой из-под пледа по носу. Но резкие движение в моем состоянии были небезопасны.
Мы что, я прожевала слова, боясь услышать ответ, у нас что-то было?
Розье щурил глаза, а я уже записывалась с гинекологу, проживая все стадии: отрицание, гнев и дальше по списку.
Я, знаешь, не фанат некрофилии.
На стадии торга, понимая, что ничего не было, я вздохнула, убирая чашку на журнальный столик.
Но ты меня раздел? Или я сама? хоть бы сама я как-то прочитала, что если идти на свидание в белье, которое ты не хочешь показывать мужчине, то это убережет тебя от ошибки секса на первом свидании. Ну, от секса спасло, а вот от
Ты мне что-то рассказывала про щи и очень старательно и, можно сказать, умело изображала рыбу.
Боже, я прикрыла лицо руками, но менее стыдно от этого не стало.
Боже был тоже, в контексте: «Боже, меня сейчас стошнит». Некоторые твои вещи пострадали, как и мои. Но, благо, инцидент улажен, а улики выстираны.
Не смотря на соседа, я умирала от стыда. После «такого» свидания Рон точно не перезвонит, а при виде соседа я буду разворачиваться на сто восемьдесят и бежать в позоре в закат. Амелинда? Ну как ты так могла
Прости, прошептала в ладони, мечтая провалиться сквозь землю. Молчание затягивалось, и я посмотрела сквозь пальцы на Розье. Его лицо не выражало презрения, отвращение, лишь легкие нотки веселья с долей ехидства.
Не переживай, это было весело, но больше так не вламывайся ко мне вечером. Я мог быть не один.
Почему-то сорвать ему «не одинокий вечер» казалось не самым плохим из списка. Когда я хотела сказать «спасибо», в дверь постучали, и я подпрыгнула от неожиданности.
Джейми, это Кейти, нам нужно поговорить!
Пока объект обожания Кейти закатывал глаза, дама старательно стучала в дверь.
Это та с пакетами? шепотом спросила, силясь вспомнить ее имя.
Сосед пожал плечами, поднимаясь с дивана, собираясь открыть дверь.
Кажется, эта была до переезда, неуверенно ответил Розье, даже не стараясь вспомнить.
Стой! У меня есть идея!
Очень и очень плохая идея.
Глава 4. Блинные сквернословия
Не придумав ничего лучшего на еще хмельную голову, я потянула ручку входной двери на себя. Сосед выгнул бровь и сложил руки на груди, наблюдая за моим фиаско.
Закрыто.
Но и это меня не остановило. Стук стих, нежданная гостья скорее всего думала, что это Розье летит на крыльях любви открывать. А это я. Голова немного кружилась, пальцы не слушались, а мозг еще не проснулся. Пить, Амелинда, это просто не твое.
Влево, подсказал сосед, и я справилась с замком, гордо задирая подбородок и одновременно открывая дверь.
Чем могу вам помочь? за спиной послышался смешок, Джейми точно веселился. Дама, стоявшая передо мной, была точно удивлена, когда вместо высоченного мужчины на пороге появилась я. Заспанная, с гнездом на голове и в его футболке.
Но девушка, кажется, проглотила язык, и просто хлопала ресницами, точно не настоящими. Она в целом была больше похожа на эксперимент пластического хирурга. С губами варениками и неприлично острыми скулами.
Это квартира Джейми? она нашла в себе силы и задала интересующий вопрос. Изучая меня гневным взглядом, периодически пытаясь заглянуть за мое плечо.
Да, а что вы хотели от моего мужа?
Блондинка напротив почти уронила челюсть, за спиной слышался лающий смех, который пытались удержать в себе. Вообще я просто хотела сказать, что сосед переехал, но после такого пренебрежительного взгляда захотелось наговорить глупостей. Рассказывать о том, что я просто девушка, было слишком мелочно, особенно зная, как часто они обновляются. А звание «жены» звучит почти гордо. То есть, я не одна из многих, а единственная, кого позвали не просто потрахаться, а потрахаться в браке. Но как говорила моя покойная бабуля: «Хорошее дело браком не назовут».
Мужа? почти завизжала мадам, больше не смотря на меня и оборачиваясь в разные стороны, будто ища выход.
Я не придумала ничего лучше, чем облокотиться плечом о косяк двери, поправляя взлохмаченные кудри, радуясь, что вчерашний пучок пригодился, спасая волосы от последствий алкогольного отравления.