Я быстро нашла себе занятие рядом с Сашкой, взяв на себя рекламу и маркетинг. Мне всегда это нравилось. Это было мое. В личных отношениях у нас тоже царила идиллия. Да и как еще может быть, когда вам чуть за двадцать и вы только поженились. Любая проблема и ссора забываются через пять минут при активном обмене жидкостями с партнером. Мы таким нехитрым способом урегулировали даже микро скандалы по поводу того, кто выпил весь кефир.
Лучшее время в моей жизни.
Потом у нас родился Левка, а через два года Алиса, и, получается, как и у любой молодой матери, у меня особо не было времени рефлексировать следующие лет пять, так как материнство я активно совмещала с работой. Благо, самой работы стало гораздо меньше. Сашкин гостиничный комплекс был полностью достроен и заимел отличную репутацию как семейного, так и туристического центра. А развиваться дальше, как оказалось, мой муж не хотелИ сильно удивился, узнав, что этого бы хотела я. Его "зачем?" и искренний непонимающий взгляд я помню до сих пор.
Зачем
Ему это просто незачем. Мой муж больной на голову альпинист и походник. Этот факт, который восхищал меня в начале нашей семейной жизни, казавшись дико романтичным, доводит до зубовного скрежета сейчас.
Сашке не был интересен гостиничный бизнес как таковой, ему всего лишь была необходима хорошая материальная база, чтобы минимум два раза в год можно было спокойно выбрасывать фантастические суммы на поездки в Гималаи, Анды, Эфиопское нагорье и еще черт знает куда, и там таскаться на самые высокие мировые пики, подвергая себя смертельной опасности.
Плевал он на сети отелей, развитие бизнеса и возможный переезд в крупный город, чтобы удобней было вести. Мой муж хотел и хочет только, чтобы его Домбайское детище работало как часы, отнимая как можно меньше сил и времени, а он бы спокойно водил туристические группы по горам, потому что ему это тоже нравится, и путешествовал.
Я, конечно, тоже могу путешествовать. Без проблем. Вот только не с ним. Вернее, можно и с ним, но меня уже тошнит от палаток, спальников и восьмидесяти литровых рюкзаков, а Сашку не затащишь в отель на берегу океана. Он просто не будет отдыхать так, как хочу я. "Езжай с детьми", "езжай с подружками", " я же не запрещаю, Кис, не понимаю, что не так".
И вот так каждый раз. И во всем. Во всем у нас так. Есть Сашин вариант, как надо. Он не обсуждается. Ведь он мужчина и кормилец семьи. А я, если хочу, могу попробовать что-то сделать сама. Лишь бы его не втягивала.
Но я мечтала, что мы все будем делать вместе
Ну вот где он ходит, а?
Неужели настолько предпочтительней растянуться на какой-нибудь скамье в парилке в банном комплексе, чем дать нам шанс помириться
Может я извиниться хочу? Ненавижу.
Я утыкаюсь лицом в подушку, отворачиваясь от окна, прикусываю наволочку, жмурясь. Сна ни в одном глазу. Сердце частит. Ненавижу, когда он не дома. И ладонь до сих пор будто жжет от этой дурацкой пощечины. ЧешетсяЯ просто хочу посмотреть ему в глаза и увидеть в них, что и это мы пережили. Мне стыдно, да Я наверно сама все сегодня начала. Или все же он? Мне, на самом деле, не важно.
Рука сама тянется к телефону. Сжимаю в ладони металлический корпус, снимаю блокировку с экрана. Ни звонков, ни сообщенийНаписать самой? Я кусаю губы, решаясь.
Я все равно не усну
Оттягиваю неловкий момент, вспоминая и вспоминая нашу жизнь, словно она крутится в голове на перемотке.
Когда дети немного подросли, я начала откровенно скучать, занимаясь рекламой гостиничного комплекса, которой, благодаря нашим рейтингам и уникальной занятой нише семейного туристического центра, заниматься уже особо и не требовалось. Работая на Сашку, я достигла в этом потолка, никакого особого хобби у меня не было. Дети росли и росли, окруженные помимо меня, целой толпой родственников со стороны Сашкиной мамы и отчима, живущих практически через дорогу, а также оравой персонала нашей базы. Сашка все так же водил группы от профессиональных до детских, решал какие-то организационные вопросы по текущему ремонту и обеспечению, периодически улетал в те же горы, только в другие страны.
А я? А я оказалась "просто жена".
И я стала думать, что дальше, так как "просто женой" меня быть не устраивало. В итоге выход нашелся, казалось бы, очевидный. Я устроилась работать к своему отцу. У него к тому моменту была небольшая сеть отелей на черноморском побережье разной классности плюс гостиница в Краснодаре. Жизнь снова забила ключом. Я расцвела. Работы валом сложной, разной, интересной. Бесконечные встречи, семинары, командировки, знакомства, график, расписанный по часам.
Вот только через пару месяцев стало очевидно, что в этот график не помещается семья.
Особенно учитывая, что и Сашка на месте никогда не сидел.
Мы перестали видеться. Вообще. Когда я возвращалась из очередной командировки, он собирался в лес, или уже торчал где-нибудь в горах. Я улетала, и он возвращался обратно. Еще и дети. Левке шесть, Алисе четыре. Все время с бабушкой. Такие еще малышиМеня прожигало чувством вины навылет. Они плакали, когда я улетала, а я тихо ревела в самолете потом.
Саша тоже потихоньку начал выходить из себя. Ему не хватало жены дома, тепла. Он привык получать любовь от меня в любой момент, в любую секунду. Я сама подсадила его на это. На свое обожание. А теперь его в должной мере дать не могла. Он молчал, не говорил особо ничего, лишь один раз выдал, что с точки зрения материальных благ у нас все есть и работать мне не нужно. На этом все. Не упрекал. Но, мне кажется, именно тогда наши отношения начали портиться, столкнувшись с тем, что мы, оказывается, тянем в разные стороны и нам никак не договориться.
Правда тогда я так долго жить не смогла. Через восемь месяцев я уволилась. Я выбрала быть "просто женой". Я выбрала Сашку. Я всегда выбирала только его. Всегда.
Нервно почесав бровь, строчу смску абоненту "мой". Пульс взмывает вверх от всплеска адреналина в крови.
Лиза: Ночевать придешь?
Доставлено. Не читает. Внутри растекается пасмурное разочарование. Спит уже давно наверно, а я тут
Уже было откладываю телефон и чуть не подскакиваю на кровати, когда внезапно зеленеют галочки. Пишет.
Саша: Зачем?
Беззвучно чертыхаюсь про себя. Какой же вредный, аЖдет, что я прямо в смске буду извиняться? Я не буду.
Лиза: Просто потому что ты мой муж
Пишу многозначительно, и почти слышу, как он иронично хмыкает в ответ. Строчит что-то. Стирает. Опять пишет.
Саша: Зовешь исполнить супружеские обязанности, Кис?
Щеки мгновенно вспыхивают, стоит прочитать. Вот обязательно все свести к этому?! Бесит.
Лиза: Это единственное, что связывает мужа и жену?
Саша: Тогда смысла не вижу
Внутри взрывается тлеющее до этого раздражение. КозелЖду еще несколько минут и, убедившись, что больше он ничего написать не удосужится, отшвыриваю от себя телефон.
Лиза
Подрываюсь я от какого-то грохота. Еще не проснувшись, ничего толком не понимая, сажусь на постели и растираю нежелающие открываться глаза, чтобы вглядеться в густой полумрак, окутывающий спальню. От того, как быстро вскочила, ведет. Первое, на чем фокусируюсь, высокая черная фигура в распахнутом дверном проеме. На мгновение пронзает испугом и сразу отпускает. Кошусь на часы на тумбочке. Пять утра.
Еще ждешь, Кис? Я пришел низкий нетвёрдый голос мужа окончательно прогоняет сон.
Я хмуро слежу за тем, как он, качнувшись, закрывает за собой ударившуюся о стенку дверь. Мне показалось или
Черт, нет, он в дрова.
Внутри мгновенно закипает. Зачем приперся? Ненавижу его таким, и Сашка это прекрасно знает. Он просто невозможный придурок, когда пьяный. Хорошо хоть, что это очень редко бывает. Плохо, что случилось именно сегодня. Натягиваю на себя одеяло, пока муж вразвалочку подходит к кровати.
Такого не ждала, поджимаю губы, выразительно оглядывая хмельное Сашкино лицо в лунном свете.
Его тонкие чувственные губы кривит злая ухмылочка. Глаза пьяно с вызовом блестят. У меня вдоль позвоночника невольно пробегают липкие мурашки. Смотрит как на врага
Какого такого? Сашка насмешливо выгибает бровь и начинает стягивать через голову черную толстовку сразу вместе с футболкой.
В хлам. ЧтоЧто ты делаешь? повышаю голос, когда он, оставшись в одних спортивных штанах, и их тянет вниз по ногам.
Я? Как этоСобираюсь трахнуть свою жену илечь спать в свою кровать, заторможено сообщает муж о своих планах, занятый избавлением от одежды, Что же еще?
Пф-ф-ф! нервно смеюсь, когда он остается в одних боксерах и носках, Я не буду с тобой спать, когда ты в таком состоянии, Саш!А- а-ахБлин, придавил!
Рухнувшее сверху почти стокилограммовое тело мужа вышибает из легких воздух. Упираюсь руками ему в волосатую грудь и с трудом спихиваю с себя. Откатывается, пьяно фыркнув. Дышу. Вместо кислорода вокруг один перегар я будто в бутылке с домашним коньяком дяди Вахтанга утонула!
Ладно, спать я уйду вниз, давай просто поебемся, страдальчески вздохнув, предлагает Саня и припечатывает мой живот своей тяжеленой ручищей, подтягивая к себе.
От тебя воняет как от разбитой бутылки с сивухой, возмущенно сообщаю я, упираясь.
Тогда раком встань и зажми нос, Сашку в таком состоянии сложно сбить с намеченного пути.
Отстань от меня!
И в горе, и в радости, Ки-и-ис, тянет муж нараспев, снова наваливаясь сверху и пытаясь залезть мне в трусы, его горькое дыхание опаляет мне щеки, И в болезни, и в здравии, помнишь?
Ты точно на здравого не тянешь! Да отвали ты уже, Саш! Нет! Нет!!!
Я группируюсь, насколько это возможно, и с силой отталкиваю его, чуть не зарядив коленом в пах. Резко вскакиваю с кровати, пока Сашка сквозь зубы тянет воздух, схватившись за низ живота, и недобро смотря на меня исподлобья.
Охренела, Кис? от улыбки и вальяжного тона не остается и следа. Только глаза все так же бешено пьяно блестят.
Кто еще из нас охренел! сбито дышу, пятясь.
Достала меня за сегодня! с угрозой, Просто довела
Ты меня тоже!
Да? Сашка делает удивленное лицо, поднимаясь на локтях в кровати, а затем кивает на дверь за моей спиной, Вот и вали тогда!
И в меня летит с силой брошенная подушка.
Эй! Я вообще то тут уже спала, а ты приперся посреди ночи. Так что вали сам! запускаю в него пойманной подушкой в ответ, Я с вонючим мужиком лежать рядом не собираюсь!
Иди не вонючего ищи, если не устраиваю. Ты же пару часов назад разводиться собиралась, да? Сашка ловит подушку у своего лица, подкладывает ее под голову и демонстративно переворачивается на живот, разваливаясь на всю кровать звездой, Все, тишина! Я сплю.
Ты меня сейчас серьезно из спальни выгоняешь? охаю шокировано.
Это тоже что-то новенькое уже.
Ну, если хочешь, ложись, приоткрывает Сашка один глаз, косясь на меня, и хлопает рядом с собой по матрасу ладонью, Супружеский долг и засопим в обнимку как два счастливых ленивца в брачный период.
Сволочь ты синяя, констатирую, Я же сказала. Нет.
Не хочешь раком, можно минет, Сашка снова закрывает глаза и отворачивается, устраиваясь поудобней, А так мне уже надоело на одноместном диване в администрации ночевать. Вали туда сама. Все! Это моя кровать! Супружеская, блять, ясно?!
Ну не-е-ет! я каком-то бешеном порыве подскакиваю к нему, хватаю за ноги и пытаюсь стащить с постели.
Но Сашка просто чертов медведь! Сначала он хрипло и зло посмеивается над моими потугами, а когда у меня выходит его немного сдвинуть, просто отпихивает меня ногой в живот! Шлепаюсь на задницу. Больно! Чувствую, что у меня сейчас пар из ушей пойдет. Особенно потому, что он ржет! На глазах закипают жгучие слезы. Козел.
Жива, Кис? лениво интересуется, даже не пытаясь помочь встать.
Да пошел ты! взрываюсь я, подскакивая и потирая ушибленный копчик. В два шага пересекаю комнату и распахиваю гардеробную. Ах так, да? В лихорадке какой-то достаю постельное белье и плед.
Чтобыя с тобой еще разНикогда! Вот реально разведусь, понял?! меня так колотит, что отрывистые слова несвязно сами собой слетают с губ.
Можно потише там ядом прыскать? Я сплю! ворчит Сашка с кровати.
И в поход я с тобой не пойду! Хватит с меня! припечатываю, захлопывая гардеробную и держа комок белья перед собой, вспомнив, что послезавтра мы должны были отправиться всей семьей с Сашкиной подростковой группы.
Да не иди! Еще и лучше время проведем без тебя, хмыкает муж, Алиска и та меньше, чем ты ноет. А ей двенадцать!
Ну и отлично!
Отлично!
Неспокойной тебе ночи, муженек!
И не надейся, жена!
С грохотом захлопываю за собой дверь спальни и, шмыгнув носом, плетусь на диван в гостиной на первом этаже. Я не знаю, как мы оказались в этой точке. И тем более не знаю, куда из нее идти.
Глава 2 Лиза
Эй, мам!
Удивленный голос сына с трудом прорывается сквозь пелену беспокойного сна.
М-м-м? ворочаюсь, вытягиваясь на неудобном диване.
В левую затекшую ногу тут же устремляется табун кусачих мурашек. Так резко, что хочется взвыть. Тру заслезившиеся от солнечных лучей глаза и медленно принимаю вертикальное положение, садясь. Все тело ломит, божеЯ слишком стара для этого. Меня будто корова прожевала
Ты что здесь делаешь? Левка смотрит на меня с веселой жалостью. С трудом фокусируюсь на нем.
Сплю, сообщаю очевидное, с хрустом разминая шею, А ты чего так рано?
Ну как рано, уже одиннадцатый час, хмыкает сын, придирчиво оглядывая меня, А папа где?
В спальне, морщусь, потирая виски.
Поругались?
Не сильно, пожимаю плечами.
Не то, чтобы наши дети были слепые и глухие, но у нас с Сашкой негласное соглашение держать хорошую мину до последнего.
Ну да, так не сильно, что ты впервые докатилась до дивана на первом этаже, Левка закатывает глаза и направляется к холодильнику, Надеюсь хоть не пинком из спальни выпер?
Твой папа не такой, вяло сообщаю на автомате.
АгаМам, что пожрать? Лева скептически оглядывает внутренности холодильника, и в этот момент он так пугающе похож на своего отца, что меня тянет его послать, как Сашку вчера.
Они в принципе как из ларца. Одно лицо, одни жесты, одни повадки. Даже Левкина стрижка похожа на ту, что Сашка носил в молодости у сына выбрита половина головы справа, а слева длинный льняной чуб до самого подбородка, который он постоянно нервно заправляет за ухо. Те же серые глаза, рыжеватые ресницы, тот же рост он уже почти с Сашку в свои четырнадцать. Те же тонкие губы, которые Левка вечно недовольно поджимает, а, когда улыбается, слегка напрягает верхнюю губу. Те же плечи как у гребца. Вот только сын еще подросток и совсем худой, отчего создается впечатление, что на эти богатырские плечи повесили чье-то длинное тщедушное тельце с непропорционально большими руками и ногами. Гуттаперчевый мой
Сейчас Левка хмурит пшеничные прямые брови, как у отца, в ожидании оглашения мной домашнего меню, но его нет. Ничего не изменилось со вчера.
Все, что найдешь, все твое, милостиво предлагаю сыну.
То есть ничего, констатирует этот вечно голодный подросток.
То есть если будешь жарить яичницу, рассчитывай на меня тоже, встаю с дивана и сладко тянусь во весь рост.
ШикарноЕще и припрягла. Если вы из-за этого ругались, то, знай, мать, я на стороне отца!
Ты всегда на стороне отца, отмахиваюсь я, направляясь к лестнице на второй этаж с горой смятого постельного белья, снятого с дивана, Так, я умываться, и мне поработать надо. Уже почти одиннадцать. Блин, я Кире обещала к двум на склон подойтиКороче, кофе мне сваришь, Лёв, а?
Эксплуататорша! рычит сын, сверля меня возмущенным взглядом исподлобья.
Спасибо! Ты самый лучший у меня! чмокаю укорачивающегося Левку в гладкую персиковую щеку и оставляю на первом этаже одного.