Поможем, усмехнулся мужчина, не один я твоего прихода ждал. Много нас таких замшелых. Некоторые даже на серьезных должностях. Подтолкнуть только их надо, взбодрить. Вот этим и займетесь. Миша поможет, он молодец вообще-то. В нашем мире его до сих пор вспоминают, вот мол, пропал куда-то Миша, так жаль.
Тут в серых тучах наверху что-то громко стукнуло, затем еще раз, но потише.
Итить растудыть! рявкнул седой мужчина, зло глянув в беспокойные небеса. Три часа ночи же, не спится придурку! Энурез что ли?
Пространство вокруг меж тем пошло какой-то мелкой рябью и у Кибальчиша нехорошо заныли виски в предвкушении больших неприятностей.
Быстро в воду прыгайте! голос хозяина сна ударил как кнут пастуха звонко и вполне ощутимо.
Миша и Кибальчиш как две пушинки слетели далеко в сторону от волнолома в самую гущу яростно пенящихся волн. Но встречи с холодной водой так и не случилось. Случилась встреча с пыльным полом в уже знакомом сером амбаре.
Вот так и живем тут, сплевывая и чихая, проворчал Миша, привыкай. Зато не скучно.
Пока Кибальчиш отряхивался от пыли и протирал глаза, его серый спутник вытащил откуда-то деревянный стул и большой барабан. Сам сел на стул, а на барабан положил ноги, скрестив руки на груди. Наверное, старался для гостя, чтоб веселей было. Смех в ситуации, где встречаешься с немыслимым и невозможным, самое то.
Кто там у нас первым пунктом идет? Миша кивнул на карман Кибальчиша, куда был весьма своевременно запрятан странный пергамент с инструкциями.
Кибальчиш аккуратно извлек наружу здоровенный свиток, мгновенно принявший прежние размеры и прежнюю же твердость. Развернул. Никаких списков не наблюдалось. Зато имелось что-то вроде комиксов.
Вот большое цветное фото коротко стриженный мужчина средних лет в парадной форме с волевым лицом, которое немного портил предательски свисавший второй подбородок. Подпись под фотографией гласила: «Полковник А. П. Зорин».
Затем появился смешной паренек с замотанным толстым вязанным шарфом горлом и красным от насморка носом. Он смотрел телевизор, где человек в кожаном пальто и шляпе с револьвером в руке кричал в какой-то темный люк «А теперь Горбатый! Я сказал Горбатый!!!»
Вот тот же паренек в школьном дворе решительно встает между плачущей девчонкой и тремя наглыми гопниками. Вот он же, но чуть постарше у чьей-то могилы. Стоит, сжав кулаки, но не плачет. Рядом рыдает женщина в черном платке.
Вот парень в военной форме с малиновыми погонами и двумя буквами ВВ на них держит побелевшими от напряжения пальцами тяжелый щит, прикрывая им от града камней каких-то испуганных штатских Много там было еще картинок. Правильных, хороших.
Но разворачивался магический свиток дальше и картинки становились все хуже и хуже. Какие-то полуголые люди в обнимку с хохочущими девицами (сауна это называется, как пояснил Миша), пьяные застолья, пухлые конверты в портфелях льстиво и фальшиво улыбающихся толстячков и очкариков А дальше и вовсе такое непотребство пошло, что Кибальчиш попытался было свиток обратно закатать, но Миша схватил его за руку своими на удивление крепкими пальцами и ткнул несильно в бок кулаком. Пришлось смотреть дальше, с таким не поспоришь, прям тиски железные, а не руки.
Вот и последняя картинка, точнее серия картинок. Тот же самый полковник, только помятый и растрепанный, что-то пишет на листке. Черкает, опять пишет. Потом достает из сейфа пистолет и приставляет к виску. Палец крупным планом он жмет на спуск. Щелк! Осечка. Пистолет падает на пол. Полковник обессиленно опускается на стул. Прячет лицо в ладонях. Плачет что ли? Потом рвет на мелкие клочки свою записку и сжигает в пепельнице. Убирает пистолет в сейф, тщательно приводит себя в порядок и открывает дверь.
Все, картинки закончились. Свиток вдруг сам вырвался из рук и свернулся обратно в трубочку. Что там в нем дальше было, Кибальчиш толком рассмотреть не успел.
Дааа протянул Миша, почесывая затылок, от чего его шляпа съехала почти на кончик носа. Дела! Ну, папашка Не поскупился. Редкого кадра подобрал. Это, друг Кибальчиш, вымирающая порода. Страдающий от мук совести коррупционер-беспредельщик, жертва обстоятельств и собственной жадной родни. Таких уже в том мире не найти днем с огнем. В смысле коррупционеры есть, только совесть у них отдельно, а бизнес на служебном месте отдельно. И они вполне искренне полагают, что так и надо. Сначала Родине типа, а потом уже себе. Это нормально, вроде как. Зря что ли учился-трудился?
И что мы ему скажем? тихо спросил Кибальчиш.
Он вдруг почувствовал себя маленьким и беспомощным. Просто там все в сказке было и понятно. Свои они свои. Родные и добрые. Враги они враги. Чужие и жестокие. Один единственный предатель, да и то веры ему никогда особой не было, жалели просто. А тут
Это уж тебе виднее, развел руками Миша. Ты же у нас герой, на тебя вся надежда. Ты не думай. Не готовь речь заранее. От сердца скажи. Что накипело, то и говори. А там само пойдет. Тут искренность твоя нужна и прямота, а не тонкий расчет. Вставай, пошли! Чего тянуть?
Глава 2. Настоящий полковник
На этот раз обошлось без длинной лестницы в никуда. Они шли через топкое болото, каждый раз вынимая с трудом ноги из отвратительно пахнущей жижи с мерзким чавкающим звуком. Обходили предательские топи, коварно прикинувшиеся красивыми полянками. Проваливались по пояс, по грудь в вонючую эту грязь, помогали друг другу выбраться и упорно пробирались дальше.
Какая задача такая и визуализация уффф сопя, как маневровый паровоз со старыми изношенными котлами, пропыхтел Миша, помогая застрявшему Кибальчишу выбраться на сухое место. Вот, вроде пришли. Где тут этот любитель саун?
Но полковник, похоже, спал без сновидений, заглушив мозг двойной дозой снотворного. Так что в кромешной темноте ничего видно не было, лишь угадывался силуэт двуспальной кровати, на которой почему-то сидел, обхватив колени, грузный мужчина с закрытыми глазами. В пижаме и форменной фуражке, сдвинутой на затылок козырьком назад.
Миша подтолкнул Кибальчиша в спину и изобразил мимикой недовольство так комично, что оба невольно хмыкнули.
Человек на кровати открыл глаза и принял более естественную позу, поставив ноги на пол (или что там было в этом сне) и положив фуражку на одеяло рядом с собой. На лице его обозначилась радостная улыбка.
Ого, кто к нам пожаловал! Узнаю, узнаю Действуют значит транквилизаторы, доктор знает свое дело, зря я его так А то такая муть все снится, хоть спать не ложись. Ну, здорово, Мальчиш-Кибальчиш! Классная у тебя шапка. У меня в бане такая же висит, только не красная, а серая. А это кто там с тобой? Не узнаю Плащ, шляпа серые Чекист Исаев?
Здравствуйте Александр Петрович! Кибальчиш шагнул вперед. Я к Вам по делу пришел. Насчет молодого поколения поговорить, плохо там все, помощь нужна!
Да не гони! Человек на кровати презрительно поморщился. В кои-то веки нормальный сон вроде бы приснился и опять пургу всякую мне втирают! Издеваетесь что ли? Все в порядке с децилами этими. Две руки, две ноги, голова одна, задница сзади, причиндалы спереди. Клей даже нюхать перестали, не круто типа. Новые теперь тренды. Что не так?
Кибальчиш сбился и замолчал. В груди разгорался знакомый уже по описанным в книжке событиям гнев. Тот самый, что выплеснулся с криком «Измена!», когда рванули ящики с боеприпасами. Сжав кулаки, он огромным усилием воли заставил набирающий силу огонь слегка притухнуть и лихорадочно стал искать правильные слова.
Но тут из-за его спины выдвинулся Миша, решивший все-таки принять участие в разговоре.
А ты внучка своего вспомни! Как там его по новой моде родители назвали? Евлампий?
Елисей. Человек в кровати почему-то не удивился нагловатому обращению серого незнакомца, приняв как должное.
Во! Елисей. Королевич будет. Районного масштаба. А то и областного, кто знает. Потом в депутаты, да? Уже задатки видны, хотя только в первый класс пошел. Хозяин жизни будущий, победитель типа. Так вы его воспитываете?
Родители воспитывают. Я не лезу. Зорин (а это был он) опустил глаза, злясь на себя за нелепую попытку оправдаться. Но по-другому с этим сказочным мальчишкой и его серым спутником почему-то не получалось говорить. Выработанная годами высокомерная и властная манера общения большого начальника с разной мелочовкой улетучивалась стремительно, как воздух из дырявого баллона.
А родителя елисейского кто воспитал? Кто отмазывал, когда подрастал он? Кто на участкового ножкой топал «мой сын, понял, сам разберусь», а? Пушкин Александр Сергеевич или все-таки лично тогда еще майор Зорин? Кибальчиш больше не сдерживал рвущийся наружу гнев, который вполне зримо лился из его голубых глаз холодным огнем, растекающимся по комнате наподобие люминесцентной подсветки.
Ладно Мы тебе не судьи и не собственная безопасность, не за этим пришли, сказал серый человек по имени Миша, прерывая яростно сверкающего глазами Кибальчиша.
Да, не за этим. И не потому что. Кибальчиш знаком велел серому не мешать, а затем оказался прямо перед лицом Зорина, заглядывая своими голубыми глазищами куда-то в неведомые пространства зоринского подсознания. Пойми, я не мог прийти, если бы ты сам меня не звал. Тебе же самому противно, никакие пилюли, как они там у вас называются, не помогают ведь. Верно?
Транквилизаторы они называются, хотел ответить Зорин, но странный ком в горле не позволил перевести разговор в шутливое русло.
А что мне теперь, стреляться что ли? Зорин вдруг первый раз за последние 40 лет ощутил острое желание разрыдаться. Нашли себе главного негодяя, корень зла нашли У меня два огнестрела, между прочим! Я выжил чудом! Жизнь такую всем я что ли устроил? Вот это вот все я выстроил?
Он много еще что говорил такого, что было Кибальчишу не понятно. Да и не хотелось понимать. Кибальчиш видел главное из человека выходит годами копившаяся боль. Чистит человек себя. Через муку душевную чистит. Значит адресом не ошиблись, значит верно все.
Наконец Зорин устало замолчал. Посмотрел немного в потолок, чтобы давно забытые слезы затекли обратно. А потом уже обычным своим голосом сказал:
Что ты от меня ждешь, Мальчиш-Кибальчиш из детской книжки? Чтоб я пулю в висок себе пустил? Нет проблем, вон в сейфе пистолет наградной. Проснусь сейчас и за дело. Плакать никто особо не будет, думаю. Так для вида, а потом сразу к нотариусу за наследством. Так что я готов. В душу только не лезь больше, без тебя противно.
Этого не надо, снова вмешался серый Миша. Грех это. И ничего, по большому счету, не решает. Уж поверь. Нам, потусторонним жителям, сей факт хорошо известен. К тому же ты уже пытался. Не вышло ведь. Не вышло, потому что рано. Дела остались еще незавершенные.
Помощь твоя нужна и поддержка важного дела. Кибальчиш говорил теперь тихо, как-то совсем по-детски. Ребята здешние во что превращаются, ты сам видишь. Нет у них шансов. Затянет ловушка буржуинская, душу выпьет, а вместо нее зашьет эту как ее программу, вот! Вырастут вроде люди, а на самом деле не пойми кто.
Рассмеялся полковник Зорин злым и горьким смехом. Так висельник смеется над споткнувшимся на ступеньках эшафота палачом.
Эх, парень Вон ты куда метишь Да если бы я был генералом даже, министром даже если был, ничего тут исправить бы не смог. Наивные вы ребята, даром что потусторонние. Тут такие силы годами все выстраивали, им любого сковырнуть с пути, что букашку раздавить. Не заметят даже.
А ты с малого начни. Серый человек улыбался уже вполне дружелюбно, незаметно оказавшись где-то возле правого плеча Зорина. Помирись с племянником своим, пусть он детский центр откроет. Военно-спортивный. Или просто спортивный, чтоб раньше времени не всполошились. Некоммерческий только! И назовет пусть его «Мальчиш-Кибальчиш». Картинки как в старых книжках советских по всем стенам, буденовки там всякие и прочая атрибутика. Это же классно! Круто это! Просто прочувствовать надо. Он сделает все сам, а ты прикрой его от разных акул бизнеса, чтоб не лезли особо. И пока все на этом. Лады?
Договорить они не успели. Все поплыло перед глазами полковника, а вместо голоса серого в ушах затрендел мелодией «если кто-то кое-где у нас порой» мобильный телефон, вырывая Зорина из странного этого сна обратно в суровую реальность. Три часа тридцать минут, ведьмин час Что-то нехорошее случилось. Иначе бы не стали среди ночи поднимать.
Полковник рывком поднялся с кровати, схватил телефон и ткнул пальцем в «принять вызов».
Слушаю, Зорин, рявкнул он своим обычным «служебным» голосом, как будто не спал только что и не разговаривал в чудесном этом сне с явившимся из далекого детства мальчишкой в чудной красной буденовке с огромной звездой и такими же огромными, совсем недетскими глазами.
Александр Петрович, простите Это Шнягин Вы приказали за племянником Вашим присмотреть, тут такое дело
Шнягин, рявкнул Зорин зло, три часа ночи! Говори по делу капитан, что ты ноешь, как этот?
Докладываю, товарищ полковник, затараторил Шнягин, племянник Ваш со своими единомышленниками пошли сегодня нелегальное общежитие мигрантов для канала своего снимать, там драка случилась, мы вмешались сразу, но все равно В больнице он ЧМТ. Без сознания пока, состояние тяжелое
Глава 3. Перед Схваткой
Шнягин, не гони! рявкнул полковник Зорин, смотря сверху вниз на невзрачного мужичонку лет сорока, виновато прячущего взгляд. Докладывай по делу, хватит юлить, я не ищу крайних, мне надо знать точно, что произошло и как. Все. Ну?!
Капитан Шнягин был одним из самых опытных сотрудников, ругать его не было смысла если он не смог предотвратить трагедию, никто бы не смог. Под личиной замученного жизнью служащего какой-то третьесортной конторы скрывался до поры до времени матерый волкодав со звериным чутьем и такой же цепкой хваткой. Шнягин этой маскировкой пользовался виртуозно на него просто никто не обращал внимания человек без особых примет, серая посредственность, никому не интересный неудачник в потертом пиджачке.
Докладываю, товарищ полковник! капитан, наконец, перестал изображать раскаяние и заговорил короткими рубленными фразами. В 23.40 они прибыли на адрес Шнягин ткнул пальцем в схему, лежащую на столе. Автомобиль Шкода Октавия, зарегистрированный на гражданку Волкову И. И., оставили вот тут, в дальнем конце стоянки, где нет освещения снова палец капитана воткнулся в распечатанный рисунок. В 23. 55 возле общежития встретились с двумя пока неустановленными лицами скорее всего жители рядом расположенных домов. Говорили примерно полчаса, вели съемку
Шнягин был еще и мастером казенного эпистолярного жанра. Написанный им отчет сразу обрисовывал всю картину происходившего так наглядно и детально, как будто читающие его побывали на месте событий. Вот и сейчас перед глазами полковника сама собой сложилась картинка. Угрюмый и безлюдный пустырь, окруженный со всех сторон многоэтажками. Прямо по центру бывшего «дикого» футбольного поля, на котором старожилы района в далеком советском детстве гоняли мяч и выходили на пацанские разборки, теперь красовался то ли ангар, то ли барак в два этажа из быстро возводимых конструкций.