И что дальше, ты перестал пиво возить? история мне очень понравилась.
Цвейг оглянулся, кашлянул.
На следующий день звонит. «Выходи, говорит, погуляем». Пошли мы с ней в парк. Я интересуюсь, как она Хелен переубедила. Она плечами пожимает, не хочет рассказывать. Говорит, чтобы я был осторожнее и коробки в дом не таскал. «Возьми сумку, говорит, и носи по четыре бутылки. Зачем тебе сразу коробка?» Умная она, почему мне это в голову не пришло?
Я не понял разве есть закон, запрещающий продажу алкоголя? спросил я.
При чем тут закон? Ты я вижу еще ничего не понял. Тут правила корпорации а все магазины принадлежат ей. Если заметят, что они продают пиво, то уволят директора. Говорят, что так они о нашем здоровье беспокоятся. И о безопасности. Все как вши по струне ходят. Шаг влево, шаг вправо сразу вниз. На вокзал, точнее. А эти идиотские правила? Про пять тысяч шагов в день тебе сказали?
А как же!
Мне немного проще в дни рейсов ходить не надо. А так дождь ли, снег вставай и иди! Я приноровился на Северный холм ходить. Туда-обратно как раз пять тысяч выходит. Вечерами там красиво. Солнце заходит, прерия до горизонта, речка внизу, там лесок небольшой. Выпьешь бутылочку и назад под горку. Но знаешь, что скажу?
Тут Цвейг опять оглянулся.
Странные вещи на том холме происходят.
Он замялся.
Да что мы тут стоим. Я сегодня из рейса, никуда идти не надо. Пойдем ко мне. Есть свежее пиво, рыбка соленая, хлеб нормальный, а не эти пресные багеты из «Метелки». Огурцы, помидоры Все с рынка, домашнее, а не из теплиц на гидропонике. Покажу, как живу, расскажу много интересного. Тебе пригодится, если собрался тут оставаться.
Студия Цвейга было точной копией моей. Аккуратно, чисто, но на письменном столе и на комоде стояли десятки безделушек, покрытых пылью. Цвейг перехватил мой взгляд.
Уборщица ворчала, что ей долго пыль с них вытирать. Я ей сказал, чтобы ничего тут не трогала. Сам иногда пыль вытираю, но редко, если честно. Это мне все подарили. Приедешь перевозить кого-нибудь, а он сидит и вздыхает, не успел все упаковать. «Бери, говорит, что хочешь». А один мне даже картины подарил.
Над столом и диваном висели копии картин Рубенса. Полные обнаженные женщины смотрели куда-то вбок, не обращая на нас внимания. Я подошел ближе и увидел мазки масляных красок.
Он это сам нарисовал. У него еще Мона Лиза была, вот это вообще класс. Настоящая, которая в Лувре, какая-то малахольная. Улыбка как будто все про тебя знает и сейчас скандал устроит. А цвет лица прямо в гроб можно класть. А у него Лиза как Лиза. Кровь с молоком, глаза сверкают, улыбается, как будто вкусный ужин приготовила и тебя приглашает. Короче готова хоть в койку, хоть под венец.
А имя Цвейг ты здесь получил? спросил я.
Ага, мне Хелен сказала, что у меня тут новая жизнь и новое имя поможет забыть старую. А я что. Раньше у меня жизнь тоскливая была. Ни денег, ни квартиры нормальной. Я и решил назваться Цвейгом. Это писатель такой был. Я с одной барышней встречался, так она его книгу «Нетерпение сердца» чуть ли не наизусть выучила. Сам я не читал, но имя запомнил и решил так называться. А что, он нормальный мужик был?
Нормальный, только с собой покончил.
Это бывает, когда болеешь или все потерял. Ты садись, я быстро.
Цвейг достал из холодильника две бутылки пива, тарелку с копченой скумбрией, помидоры, огурцы Быстро накрыл стол, стал нарезать огурцы.
Чувствуешь, как пахнет! Огуречный запах для меня самый полезный. Моя бабка, когда огурцы резала, звала меня в помощь. С тех пор, как разрежу огурец, так детство вспоминаю. Здоровый я был, резвый. Вот сейчас режу огурец и хочется босиком бежать на речку рыбу ловить или в соседский сад залезть и яблок нарвать.
А что там на холме? Ты обещал рассказать.
Цвейг разлил пиво по стаканам, мы сделали по глотку.
Как тебе сказать. Придешь вроде все нормально. Там плоский камень лежит, за день нагреется, тепло на нем сидеть. Вот сижу я минуту, другую и вдруг начинаю дрожь ощущать. Как будто по камню ток идет. Знаешь, когда к включенному утюгу палец приложишь, а он дрожит. Вот так и там. А потом начинаю голоса слышать. Иногда как будто спорят двое. Или кто-то лекцию читает. Слов не разобрать бу-бу-бу Но голоса явно человеческие. Но это не всегда, один раз в три дня, примерно. Я уже загадывать стал: если голоса, то быть неприятностям. И ты знаешь сбывается. То деньги потеряю, то ключи дома забуду, то в аварию чуть не попаду.
Может, тебе кажется? Ветер, например, воет.
Если бы один раз, то я бы и внимания не обратил, а так ведь один раз на третий.
А неприятности это возможно совпадение. Знаешь, как бывает? Совпадет запомнишь. Не совпадет забудешь.
Все возможно. Ладно, ты закусывай, рыбка вкусная, свежая.
Я выпил пиво и стал разглядывать картины.
Этого художника я потом в корпорации встретил, сказал Цвейг. Он тут корректором работает. Спросил его: «Доволен?» А он начал ныть, что делать ему тут нечего. У них там редактор, так он лучше всякого корректора. И стиль поправит, и ошибки заметит. Корректор этот только текст прочитает, да распишется, что все нормально. «Работаю, говорит, десять минут в день. Остальное время совещания». Он спасается тем, что книгу пишет. Кажется, «Особенности стиля корпоративных документов» называется. Ему это разрешили в рабочее время. Я сдуру попросил почитать, он мне прислал файл с тремя главами. Я посмотрел Ну, я скажу тебе! Как можно за это деньги платить! Так и я могу написать «Особенности вождения корпоративного грузовика». Бла-бла-бла на триста страниц.
Будешь писать добавь главу о перевозке пива.
Цвейг расхохотался.
Верно! С такой главой книга будет нарасхват, я миллионером стану.
Он открыл вторую бутылку.
А про Ольгу я тебе так скажу. У нее тут авторитет такой, что нам и не снился.
С чего бы это? удивился я.
Контроль! Цвейг поднял вверх указательный палец.
Она в отделе контроля работает?
Неее Отдел контроля ваши проекты контролирует, а она из отдела социальной безопасности. Все камеры, телефоны, переписка наша это все через ее отдел проходит. Не знаю, кто она по должности, но у нее все под контролем. И на каждого у нее досье. Вот мы сидим тут, а она это знает. Или узнает потом, если заинтересуется.
Подслушивает?
Нет, запрещено это без специального разрешения. Но геолокацию телефонов она видит.
Что за специальное разрешение?
Это если подозревают, если ты что-то делаешь во вред корпорации.
А по телефону через микрофон могут прослушивать?
Могут, но я тебе говорю, что специальное разрешение для этого нужно. Так что звони мне спокойно, если, конечно, не хочешь что-нибудь тут взорвать.
Разговор становился все более интересным. Значит, у Ольги работа такая все про всех знать!
А откуда у нее досье на каждого? спросил я.
Есть у них умная машина с искусственным интеллектом. Она из того, куда человек пошел, что купил, с кем встречался может очень много выводов сделать. Понимаешь, о чем я?
То есть любая тайная организация сразу станет явной?
Мгновенно! Даже и не думай тут подполье устраивать.
Какое подполье? Чтобы украсть пончики из «Метелки»?
Цвейг хмыкнул.
Как сказать, как сказать. В корпорации огромные деньги крутятся. Знаешь какие тут зарплаты? Знаешь, конечно. Бездельникам всяким платят и не морщатся. Да еще этот холм с голосами.
Мы допили пиво, съели все, что было на столе и я стал прощаться. У двери Цвейг подошел ко мне почти вплотную и тихо сказал:
Ты если с Ольгой задумаешь замутить, то знай только время потеряешь. Она вся в своей работе. И задумала что-то. Мне намекала, что может попросить помочь ей кое-что отвести.
А ты Аналитика знаешь? спросил я.
Чернявого такого, длинного? Конечно, личность известная. Знаешь Ты от него подальше держись. У него что-то не то на уме. Он, кстати, с Ольгой много общается. Так что думай
Цвейг выпил много больше, чем я. Провожая, он долго смотрел на меня мутными, но веселыми глазами, потом посерьезнел, похлопал меня по груди и сказал почти шепотом:
Ты это Ты бди. А то сам знаешь, как бывает
У подъезда я посмотрел в телефон всего четыре тысячи шагов. Пробурчал все, что думаю о правилах корпорации, и пошел наверстывать недостающее. У сквера остановился, спрятал телефон под кустом и направился к клинике. «Вот, думаю, никто не узнает о моих слабостях. И черт с ними, с шагами, завтра наверстаю». У клиники я долго прикидывал, где находится окно лаборатории, подошел к нему, увидел плотно закрытые жалюзи и отправился домой.
Мысли о том, что мне придется так жить еще три года, привели меня в состояние, близкому к депрессии. В дневнике появилась длинная запись, которую я приводить не буду. Не хочу вспоминать то состояние еще раз.
Пикник
Вечером в пятницу пришло сообщение от Ольги: «Воскресенье, десять утра, у моего подъезда». Вот так, кратко, четко, без каких-либо эмоций. И никаких дискуссий и возражений. Приказ, как у военных. Мы с Аналитиком должны прибыть в десять утра к ее подъезду, даже если начнется конец света. В субботу я заказал в «Метелке» буженину, фрукты, какие-то овощи, сварил три картофелины, купил в магазине несколько бутылок «кока-колы». Ничего больше придумать не смог и решил, что этого достаточно.
Аналитик стоял у автомобиля и что-то разглядывал в открытом багажнике.
Выбрал самую большую машину, сказал он, не поздоровавшись. Вот смотрю, не забыл ли чего.
В багажнике аккуратно были упакованы складные стулья, столик, газовая плитка с баллонами, шашлычница, мешок с углями, сумка-холодильник. Для моих скромных пакетов тоже нашлось место.
Что принес? Аналитик заглянул в пакет. Буженина из «Метелки»? Отлично. Готовить ее они не умеют, но я сделал чесночный соус с хреном, так что будет вкусно. Закусим, пока будет жариться шашлык. Вот, смотри!
Это был совсем другой человек, не сухой, не деловой, а какой-то домашний, с мягким шутливым голосом. Он открыл сумку-холодильник и показал мне большой пакет с мясом, перемешанным с репчатым луком.
Мало кто умеет правильно мариновать мясо для шашлыка, весело продолжил он. Никакого уксуса, никакого вина. Только лук и соль. Много лука. Тогда мясо будет сочным и вкусным. Я встал сегодня в шесть утра, успел все сделать.
В углу сумки я заметил бутылку водки.
Откуда такое богатство?
Места знаю, Аналитик был явно доволен собой. Ты как к этому?
Вообще не очень, но к мясу можно.
Аналогично. Ольга, наверное, красное вино возьмет, но мы-то знаем, что будет лучше. Кстати, мы поедем в сказочное место: река, сосны, песчаный пляж, прозрачная вода. Плавки взял с собой?
Я отрицательно помотал головой.
Дома есть?
Нет, к сожалению. О купании я как-то не думал.
Не беда, по дороге купим, это быстро.
У него в кармане звякнул телефон.
Ольга просит помочь, сказал он, глядя в экран. Ты посторожи наши сокровища, а я к ней поднимусь.
Я остался у открытого багажника. Начинало припекать, облака куда-то ушли, солнце слепило глаза. По тротуару ходили люди и смотрели в телефоны. «Шаги считают, подумал я. Что за идиотские правила?» Из головы не выходил разговор с Цвейгом все ли я правильно делаю? Не ошибка ли, что согласился на этот пикник? И что вы думаете легок на помине. Цвейг появился, как из воздуха слепился. Подошел, кивнул, заглянул в багажник.
Пикник? он даже не спросил, сказал утвердительно.
Ага! я почувствовал себя не просто нарушающим какие-то правила, а предателем. Меня предупреждали, а я вот так
Судя по запасам это машина Аналитика, уверенно сказал Цвейг. У него все так. Капитально, на все случаи жизни.
Да, мы с ним и Ольгой начал я.
На речку?
Вроде, да. Он говорил про какой-то пляж.
Знаю я это место, кивнул Цвейг. Там песчаные блохи есть. Сядешь на песок после купания обязательно кто-нибудь цапнет. И слепней полно. Нигде нет, а том полно. Так ты это решил разведку боем провести, прямо в пасть к темным личностям? Хотя нет, с Ольгой все будет нормально, если с ней о работе или о проблемах. А вот Аналитик Будет тебя агитировать молчи. Наливай и пей молча. Или кивай с умным видом ты так умеешь, я видел. Потом расскажешь?
Расскажу, конечно, я чувствовал, что не могу перехватить инициативу в разговоре. Да и не хотел, если честно. Хотел, чтобы он быстрее ушел.
Ладно, я пошел на свой холм, Цвейг как почувствовал, что я не хочу продолжать разговор. За мной пиво и соленая рыба. Жду завтра или, когда сможешь. Звони.
Все, ушел. Можно выдохнуть, обдумать. Но обдумать не удалось из подъезда показались Ольга с кастрюлей в руках и Аналитик с двумя пакетами.
Баклажаны в томатном соусе, сообщил он, тщательно упаковывая кастрюлю. Ольга умеет их готовить, я так не могу. Пробовал не получается.
Аник, сказала Ольга, не пытайся быть лучшим везде и всегда. Дай и другим вкусить радость победы.
Ради бога! захохотал Аналитик. Перед женщинами я всегда сдаюсь и признаюсь во всех грехах и своей бестолковости.
Балабол, улыбнулась Ольга. Привет, Марио!
Подошла, чмокнула в щеку, посмотрела, вытерла пальцем поцелованное место.
Зря я помадой намазалась, сказала она, посмотрела на Аналитика, заглянула в багажник. Поехали, а то уже припекает.
В магазине Аналитик выбрал для меня черные плавки с золотыми драконами.
С драконами ужас, лучше вот эти посмотри, сказала Ольга, держа в руках темно-синие, без рисунка плавки. И стоят в два раза дешевле.
Значит, надо брать с драконами! Аналитик развеселился. Как там говорят мужчина должен внушать ужас? Марио, ты как считаешь?
Синие нравятся, виновато сказал я.
И правильно! Аналитик опять расхохотался. Женщины в таких вещах разбираются лучше.
Город быстро закончился, началась прерия. Дорога петляла вокруг высоких холмов, на пологие взбиралась плавным серпантином. Аналитик рассказывал о наших планах: что и как будет готовить, как он попробует наловить раков, как он научит Ольгу плавать стилем баттерфляй, как он лично намажет меня солнцезащитным кремом Я слушал молча, Ольга иногда вставляла замечания, что стиль баттерфляй ей не нравится, раков она не любит и нам не советует без пива, что спала она плохо и собирается вздремнуть там в тени, что ей нравится запах разогретой сосновой смолы и что она будет купаться вдалеке от нас, а то Аник будет шуметь, плескаться, а ей сегодня нужен покой.
Потом все устали. Ольга задремала, я смотрел в окно, где не было даже малейших признаков цивилизации. Наконец машина взобралась на холм, впереди блеснула река, окруженная темными зарослями.
Приехали! возгласил Аналитик.
Мы проехали мимо полянки, где стояли деревянные столики для пикников, вокруг которых веселилась большая шумная компания, и остановились около приятного места с зеленой травой и небольшим песчаным пляжем. Вокруг росли невысокие сосны, на берегу реки склонились к воде ивы.
Сосны корпорация посадила, сообщила Ольга. Лет пять назад, а как вымахали!
Зона отдыха? спросил я.
Считай, что так, сказала Ольга. Тут прекрасный берег мили на три, места всем хватает. Хотели домики построить, но я провела опрос все были против. Тут и так хорошо. Приехал, искупался, погулял вдоль реки
И назад трудиться, добавил Аналитик. Все, кончайте разговоры, действуем по плану.
Через полчаса на столе, накрытом клеенкой в красно-белую клетку, стояли тарелки с бужениной, овощами, хлебом и вареной картошкой. На газовой плитке грелась кастрюля с баклажанами, у шашлычницы, откуда шел запах дыма и жареного мяса, колдовал Аналитик.
Ты бы мог пригласить Марию, сказала Ольга, наливая в стаканы красное вино. Она бы нам не помешала вы бы наперегонки за ней ухаживали, а я бы подремала в тенечке.