За них даже Боги молятся сами себе – и по погибшим тоже плачут - Дар Киль 4 стр.


Открыв ключом дверь в палату,  Целитель, сразу  же увидел и понял. «Предупреждённый охранник, Роман,  отсутствует и он наверняка, сейчас, находится в комнате охрана.»

Шагнув следом за учёным в светлую палату,  Целитель, оглянулся и «на всякий случай»,  закрыл за собой на ключ коричневую дверь.

Оглядев на ходу и быстро, белокаменную, просторную с высоким потолком палату с деревянными, напротив в десяти метрах от двери,  коричневыми, одноместными, кроватями и невысокие в полутораметровых проходах, квадратные, и так  же коричневого цвета и деревянные этажерки с тремя, пустыми, полками,  Целитель остановился в четырёх шагах от учёного, справа,  и сразу  же оглядел, пристально, сначала, первого, пациента а потом и второго,  на первой и второй кровати как и остальные, но пустые десять,  изголовьем у белокаменной стены и так  же застеленные, коричневыми, шерстяными, одеялами с небольшими, подушками в белых наволочках.

Слева у белокаменной стены на первой кровати лежал на спине и (спал) высокий в коричневой, кожаной, короткой, лёгкой, курточке на молнии,  лысый не темноволосый, скорее с светло  коричневыми, волосами и с нормальными, (сильными), плечами, спортивного, телосложения,  юноша в тёмно  синих с коричневым, широким, кожаным ремнём с классической пряжкой,  джинсах и в коричневых на ногах и высоких с коричневыми. шнурками, кроссовках на плотной, коричневой, подошве.

(Пациент) с закрытыми глазами лежал правой щекой на почти плоской подушке,  лицом к белокаменной стене и было (заметно) как мышцы его бледного, (полу  лица) да и всего тела,  нервно подергивались.

Через полутораметровый проход на второй кровати и так  же на спине и то  же в застёгнутой на молнию лёгкой короткой, но в чёрной, курточке,  и так  же словно в неспокойном (сне) и с встревоженными (эмоциями) на бледном лице с закрытыми (но в потолок), глазами, (спал),  Ворон!  прошептав прозвище,  Камиль Александрович стал внимательно, осматривать, (новые), крепкие, кожаные, широкие, коричневые,  натянутые ремни на груди на бёдрах и по ногам,  пристёгнутых к крепким кроватям (пациентов).

 Целитель ты слышишь и видишь то, что я не могу видеть и слышать своими глазами и ушами, а могу только видеть то немногое, но всё-таки очень важное для нас,  только используя как ты знаешь наши специальные приборы.

 И тебе не нужно беспокоиться за моё здоровье и психическое состояние,  если я услышу точный и самый страшный диагноз. Поверь мне,  я всё выдержу.  Что скажешь?

Повернув, после заданного вопроса голову, влево, стоящий возле коричневой спинки второй кровати,  Камиль Александрович, внимательно, посмотрел в встречные, светло  коричневые глаза молодого человека в белом медицинском халате возле так  же невысокой, спинки, первой, кровати.


 Камиль Александрович,  Мельник и Ворон заражены всё той  же очень опасной заразой, что с бешеной скоростью уничтожают их разум,  а точнее любые по тому или иному поводу их светлые, креативные, мысли,  сразу  же начал отвечать,  Целитель в то  же время шагая ближе к неспокойному, (пациенту) и осторожно, вытягивая из правого, сжатого кулака (пациента),  лёгкий, голубой, платочек с заметными «наверняка от крови», застиранными пятнами.

 И то невероятное и всё ещё загадочное для нас, да и для всех, что помогает людям в трудную и опасную минуту,  и так  же выздороветь и что вы к сожалению, не видите своими глазами, как и очень опасную для человека, заразу,  а видите только с помощью,  усовершенствованных, приборов (похожие на приборы ночного виденья),  сейчас к сожалению, не помогут ни Ворону, ни Мельнику,  несмотря на то что они держатся и не сдаются,  откровенно, высказавшись, Целитель,  продолжал внимательно оглядывать в своих руках «знакомый», тонкий, женский, платочек на шею.

 И даже твоё новое противоядие?

 Противоядие, эффективное,  Камиль Александрович. И как видите успокаивает,  и вдобавок, очищает заражённый, разум в считанные минуты и без последствий для организма и мозга, человека. Ну если только не долгие судороги во всём теле и головная боль  но врачи, МЕЧЗАСы,  одобрили, противоядие, после,  и разрешения как вы знаете и чьего,  испытаний на двадцати буйных больных в сумасшедшем доме. Всем неадекватным кстати по вкусу очень понравилось новое (лекарство). Правда пришлось не давать буйным, питьевой жидкости целый день,  ну что бы пить очень хотели. Противоядие и вправду вкусное, и кстати безопасное и для нормального человека как вы понимаете,  пока добьёшься успеха, попробуешь,  и не раз.

 Так в чём же дело?

 Дело в том, что у Ворона и Мельника,  как бы точнее высказаться.. Скорее всего,  добровольная и очень личная печаль и тоска в душе в сердце и в мыслях, что я думаю и не даёт положительного результата после применения, противоядия. Они оба повторяю,  добровольно, просто уничтожают себя и свою волю. И это на руку этой опасной заразе,  что тут  же уничтожает можно сказать (помощников),  каждого человека,  то есть светлые мысли. Короче говоря, Ворон и Мельник,  добровольно, отказываются от своего светлого будущего. Это пока моя первая версия!

 Понятно, что очень, очень сильно переживают и растерянны,  не могут понять, собраться мыслями.

 Да! И поэтому то  же, Камиль Александрович. И поэтому выздороветь они смогут, что первое приходит мне в голову,  только с помощью,  Зари. Точнее с помощью её дара,  внушать людям, что не всё потеряно и можно жить дальше как разумный, здравомыслящий, свободный и счастливый человек.

 Свободный,  от очень опасной заразы?

Да!

Понятно!  сказал задумчивый учёный и тут  же твёрдо высказался.

 Ну, что же не будем терять время и надежды, Целитель.  Но и не забывать, что скоро наступят дни, которые, озлобленные,  МРАЗММы, ждали три года, что  бы нанести следующий,  более мощный, беспощадный и подлый удар и по нам и сразу по всем мирным жителям столицы.

 Я помню об этом, Камиль Александрович,  и работаю над этим как вы знаете,  день и ночь.

 Очень, хорошо! Значит жду вас всех у себя,  отмечать и сегодняшний день,  и так  же день рожденье, СВЯЗов.

 Я могу быть уверен, Целитель, что сегодня 23 февраля 2029 года в 18.00  все, СВОЗЕМы,  будут в сборе?  спросив, серьёзный, Камиль Александрович,  снова внимательно взглянул в так  же серьёзные глаза худощавого и светловолосого, «молодого, но талантливого к тому  же и врача»,  в белом халате.

Да!  почти сразу же ответил, Целитель.

Отлично!  сказал учёный после (облегчённого) вздоха и тут  же обернувшись всем телом,  быстрым шагом направился к закрытой двери.


Проводив недолгим взглядом удаляющегося в повозке, Камиля Александровича,  после сказанного им внимательному водителю.  В мою комнату!  Целитель снова зашёл в палату и снова пристально взглянул на «спящих пациентов»,  крепко (пристёгнутых), кожаными, ремнями к крепким кроватям с так  же крепкими и толстыми, деревянными ножками с металлическими, мощными, ушками,  привинченные к белокаменному полу металлическими болтами.

Проверив (не в первый раз) внимательным взглядом,  прочность кожаных широких «не тонких и новых» ремней, натянутых по телам и ногам (пациентов),  Целитель, быстро вышел из палаты в тоннель и закрыл за собой надёжную дверь ключом из связки.

Преодолев в тоннеле быстрым шагом,  шестьдесят метров в глубоком размышлении,  Целитель открыл ключом с номером четыре, внутрь,  последнюю в тоннеле дверь с коричневой надписью на светлой, деревянной, табличке. Охрана.

Увидев сразу  же среди отдыхающей, (имеющих у себя один ключ от двери),  смены, нужного сейчас, Романа,  сидящего на деревянном, коричневом, табурете за прямоугольным,  посередине большой, светлой комнаты то  же коричневым и деревянным столом,  Целитель, взглянув на большой справа возле двери и белый, зашумевший, холодильник,  позвал нужного охранника по имени.

Оторвавшийся, взглядом от прямоугольного в пяти шагах и плоского, среднего по размеру телевизора напротив у белокаменной, стены,  и тут  же обернувшись вместе с (сорокапятилетним), так  же сидящим на табурете за столом, МЕЧЗАСом,  и так  же с напарником и с ещё одним молодым и новеньким, (двадцатилетним), охранником,  лежащих в форме, но без обуви (на полу),  на заправленных, (как и в палате), кроватях слева и справа так  же у белокаменных стен,  Роман, увидев,  Целителя в тоннеле тут  же поднялся с крепкого табурета и сразу  же шагнул к открытой двери.

Забирая у Романа, (запасные) ключи и давая следующие указания негромким голосом рядом идущему уже в тоннеле, охраннику и то  же быстрым шагом,  Целитель снова полностью доверяя Роману, (обладателю чёрного пояса по карате),  думал сейчас только. «О, Заре»

 Роман, будь внимателен и осторожен, дежуришь в тоннеле возле первой закрытой на ключ двери с табличкой, Палата,  пока я не вернусь!

 Нет проблем,  Целитель, больше не повторится,  футбол притягивает как магнит ты  же знаешь. Но теперь я буду стоять на посту как окаменевший труп!

 Роман не шути так,  тем более сейчас.  Ты меня понял?

 Да! Целитель.

«Отвечая, серьёзный, Роман,  опустил глаза вниз, потому  что он всё-таки понял свою ошибку и так  же понимает напряжённую обстановку,  и если что не так,  он готов к бою! А если что со мной случится запасные ключи есть у Камиля Александровича»,  снова доверяя и размышляя,  подумал, остановившийся, Целитель,  и стал открывать недлинным ключом с выбитым номером два,  коричневую дверь с надписью на табличке. Лаборатория.


0ткрыв дверь внутрь в светлое, просторное, помещение (с запахом как в больнице),  Целитель шагнул в свою лабораторию, быстро снял с себя белый халат и повесил (рабочую) одежду на деревянную, белого цвета, вешалку,  слева от двери на белокаменной, стене.

Приблизившись к прямоугольному, деревянному столу белого цвета в центре белокаменного, помещения,  и прежде чем сесть в офисное, белое, кресло и поработать с ноутбуком так  же белого цвета,  Целитель сначала посмотрел на право на закрытый,  на небольшой но надёжный и крепкий, серебристый, навесной и с цифровым шифром, замок,  на металлических, дверях с мелкими дырочками, (тяжёлого), шкафа с пятью работающими, видеорегистраторами (так  же как и от ноутбука с проводом,  проводами с вилкой и вилками в розетку,  розетки в углублении на белокаменном, полу возле стола),  потом на три медицинских, слева и в ряд, (из дерева), белых, (так  же как и справа в двух метрах от рабочего, медицинского, стола), и с стеклянными и без замков, дверцами с белыми, круглыми, ручками,  шкафа с различными, лекарственными, препаратами, флакончиками, флаконами и так же непустыми, бутылочками, перевязочными, материалами, и хирургическими инструментами.

 А с ними, как?  спросил громко то  же вошедший в лабораторию, Роман,  внимательно, наблюдая за работой,  Целителя с ноутбуком и в то  же время кивая своим широким, подбородком на белую в трёх метрах (справа) от двери,  клеёнчатую, непрозрачную, широкую, занавеску за которой у белокаменной стены на двух металлических, медицинских столах под окровавленными, простынями,  лежали тела,  Фёдора и Палыча.

 Скорая заберёт в 15.00  как и тех раненных кого я раньше здесь оперировал и так  же,  не выживших. Сообщение я только  что отправил так  что, МЕЧЗАСы  врачи уже в курсе. Врача и санитаров встретит у нужной двери в тоннеле и снова проводит, МЕЧЗАС  водитель,  сразу  же ответил и снова предупредил торопливый,  Целитель затем выключил ноутбук, закрыл крышку, встал с кресла, взял со стола общую, (не новую), тетрадку с закреплённой (за клип  прижим) на коричневой, обложке,  шариковой, (металлической), светло  серебристого цвета,  ручкой с кнопкой и с электронными часами.

Засунув за пояс сзади очень нужную для себя тетрадь, общую с ручкой,  Целитель быстро вернулся к вешалке возле двери.

Поправив широкий на своих светло  синих джинсах, кожаный, бежевый ремень с классической бляшкой, задумчивый, Целитель,  снял с вешалки рядом с белым халатом свою весеннею, курточку белого цвета.

Одев быстро лёгкую, тонкую, курточку поверх светлой не длинной (на выпуск),  рубашки в мелкую так  же светлую, клетку,  и проверив на всякий случай во внутреннем,  слева, (накладном), кармане, одноразовый с колпачком,  (полный), шприц с (обычным), сильным, успокоительным,  Целитель, вздохнул и уверенно застегнул до горла молнию на своей курточке. Затем быстро вынув из правого, глубокого, не пустого кармана, халата,  одну связку ключей и голубой почти невесомый платочек,  под пристальным вниманием высокого охранника уже в тоннеле, серьёзный, Целитель,  снова предупреждая, охранника в то  же время так  же быстро засунул, застиранный, платочек в правый карман своей курточки.

 Запомни, Роман,  никого не выпускать и не впускать из и в па  лату где лежат, (пациенты),  пока я не вернусь!

Увидев, как «понятливый и серьёзный,  Роман, кивнул своим широким, подбородком,  вниз», Целитель,  снова подумав «очень хорошо»,  быстро вышел в тоннель.

Закрыв за собой дверь ключом из связки и не говоря больше ни слова,  и не обращая внимания на длинноногого и худощавого охранника тут  же побежавшего быстро к первой двери, Целитель,  засунул связку ключей в левый так  же глубокий карман своей белой курточки,  и быстрым шагом направился к лестнице с двадцатью четырьмя, белокаменными, вверх, широкими, ступенями.

Проходя,  мимо «высокого, крепкого и серьёзного», Романа,  возле двери в палату,  Целитель кивнул «караульному»,  затем продолжая размышлять улыбнулся ярко  жёлтым в воздухе искринкам, «заботливо,  освещающих и надёжно,  защищающих, воздух, вещи, оборудование, мебель, пищу и еду от всех заразных, микробов, насекомых и так далее,  и в подземных, помещениях, и во всех тоннелях,  построенных из белого крепкого и долговечного камня. Как хорошо, что Старусславна,  оставила нам такое (бесценное) наследство.  И всё  таки как же сохранились и как появляются эти невероятные ярко  жёлтые искринки,  именно здесь под землёй?»

В следующую секунду думая снова «о Заре»,  серьёзный, Целитель,  вздохнул и прибавил шагу.


Глава 3.

«Припаркованная на стоянке, переделанная и перекрашенная, стального цвета машина,  советский и российский, гражданский и военный, внедорожник с поднятым кузовом с широкими, чёрными, новыми, колёсами и с передним, силовым, также стального цвета, бампером,  блестела явно после ночной автомойки и благодаря редким и не тёплым лучам солнца,  настойчиво, пробивающихся, сквозь, внезапные в голубом небе, тяжёлые, тёмно  серые, тучи»,  подумал после быстрого осмотра и недолгого взгляда в небо наблюдательный,  Целитель и тихо вздохнул.

Взглянув, пристально теперь прямо в блестящие, стеклянные и прозрачные глаза,  «дерзкого» в свободном полёте,  небольшого чёрного (из стали) ворона с широко расправленными, крыльями на крыше, (посередине),  возле лобового, стекла,  Целитель, улыбнулся и перевёл взгляд на блестящею, стальную (с замком), ручку на двери.


Легко, открыв ключом, дверь, чистой, машины,  «явно и после быстрого ремонта так как не было видно множества, отметин от пуль на всех, пуленепробиваемых, стёклах и на всей бронированной, машине с так  же пуленепробиваемыми, колёсами»,  Целитель начиная, вспоминать,  уверенно сел на место водителя и закрыл за собой дверь.

«Подарок, от деда!  громко сказал довольный на месте водителя,  Ворон с радостным, легко, раненным, лицом,  замазанное. наспех, зелёнкой,  о своей первой ещё не перекрашенной и не переделанной, машине, цвета хаки,  после того когда он,  Заря, Мякиш и Мельник,  застали меня врасплох на моём, не  застеклённом, балконе на третьем этаже,  и после весёлых, криков. Эй! Засоня!  Засоня! Давай быстрей!  дождались меня внизу уже возле машины.  А как же насчёт прав?  Только деду раз пять сдавал вождение,  сразу  же стал отвечать, Ворон,  перед тем как завести машину. А потом его знакомому когда он приезжал к нам гости в Казань,  за месяц перед моим. Нашим тринадцатилетнем! Работает знакомый моего деда в Москве,  в дорожной полиции, полковник он,  ну где права выдают. Его погибший дед воевал с моим дедом. Знакомый и мой дед муштровали меня за рулём и за книжками,  так словно в космонавты готовили. Так что у меня можно сказать (особенные) права. И кстати!  Целитель, Мельник, Заря,  если кто захочет научиться управлять машиной и получить в свои годы права,  я подскажу к какому, МЕЧЗАСу  полицейскому в Москве,  обратиться. Ну а потом, свои  же поймут они  же знают, что для очень нужного дела.  Или не так?  ответив на мой вопрос,  сидящего рядом справа и сразу  же спросив,  Ворон, пристально тогда посмотрел своими серьёзными, чёрными, глазами,  прямо в мои глаза».

Назад Дальше