Открыв ключом дверь в палату, Целитель, сразу же увидел и понял. «Предупреждённый охранник, Роман, отсутствует и он наверняка, сейчас, находится в комнате охрана.»
Шагнув следом за учёным в светлую палату, Целитель, оглянулся и «на всякий случай», закрыл за собой на ключ коричневую дверь.
Оглядев на ходу и быстро, белокаменную, просторную с высоким потолком палату с деревянными, напротив в десяти метрах от двери, коричневыми, одноместными, кроватями и невысокие в полутораметровых проходах, квадратные, и так же коричневого цвета и деревянные этажерки с тремя, пустыми, полками, Целитель остановился в четырёх шагах от учёного, справа, и сразу же оглядел, пристально, сначала, первого, пациента а потом и второго, на первой и второй кровати как и остальные, но пустые десять, изголовьем у белокаменной стены и так же застеленные, коричневыми, шерстяными, одеялами с небольшими, подушками в белых наволочках.
Слева у белокаменной стены на первой кровати лежал на спине и (спал) высокий в коричневой, кожаной, короткой, лёгкой, курточке на молнии, лысый не темноволосый, скорее с светло коричневыми, волосами и с нормальными, (сильными), плечами, спортивного, телосложения, юноша в тёмно синих с коричневым, широким, кожаным ремнём с классической пряжкой, джинсах и в коричневых на ногах и высоких с коричневыми. шнурками, кроссовках на плотной, коричневой, подошве.
(Пациент) с закрытыми глазами лежал правой щекой на почти плоской подушке, лицом к белокаменной стене и было (заметно) как мышцы его бледного, (полу лица) да и всего тела, нервно подергивались.
Через полутораметровый проход на второй кровати и так же на спине и то же в застёгнутой на молнию лёгкой короткой, но в чёрной, курточке, и так же словно в неспокойном (сне) и с встревоженными (эмоциями) на бледном лице с закрытыми (но в потолок), глазами, (спал), Ворон! прошептав прозвище, Камиль Александрович стал внимательно, осматривать, (новые), крепкие, кожаные, широкие, коричневые, натянутые ремни на груди на бёдрах и по ногам, пристёгнутых к крепким кроватям (пациентов).
Целитель ты слышишь и видишь то, что я не могу видеть и слышать своими глазами и ушами, а могу только видеть то немногое, но всё-таки очень важное для нас, только используя как ты знаешь наши специальные приборы.
И тебе не нужно беспокоиться за моё здоровье и психическое состояние, если я услышу точный и самый страшный диагноз. Поверь мне, я всё выдержу. Что скажешь?
Повернув, после заданного вопроса голову, влево, стоящий возле коричневой спинки второй кровати, Камиль Александрович, внимательно, посмотрел в встречные, светло коричневые глаза молодого человека в белом медицинском халате возле так же невысокой, спинки, первой, кровати.
Камиль Александрович, Мельник и Ворон заражены всё той же очень опасной заразой, что с бешеной скоростью уничтожают их разум, а точнее любые по тому или иному поводу их светлые, креативные, мысли, сразу же начал отвечать, Целитель в то же время шагая ближе к неспокойному, (пациенту) и осторожно, вытягивая из правого, сжатого кулака (пациента), лёгкий, голубой, платочек с заметными «наверняка от крови», застиранными пятнами.
И то невероятное и всё ещё загадочное для нас, да и для всех, что помогает людям в трудную и опасную минуту, и так же выздороветь и что вы к сожалению, не видите своими глазами, как и очень опасную для человека, заразу, а видите только с помощью, усовершенствованных, приборов (похожие на приборы ночного виденья), сейчас к сожалению, не помогут ни Ворону, ни Мельнику, несмотря на то что они держатся и не сдаются, откровенно, высказавшись, Целитель, продолжал внимательно оглядывать в своих руках «знакомый», тонкий, женский, платочек на шею.
И даже твоё новое противоядие?
Противоядие, эффективное, Камиль Александрович. И как видите успокаивает, и вдобавок, очищает заражённый, разум в считанные минуты и без последствий для организма и мозга, человека. Ну если только не долгие судороги во всём теле и головная боль но врачи, МЕЧЗАСы, одобрили, противоядие, после, и разрешения как вы знаете и чьего, испытаний на двадцати буйных больных в сумасшедшем доме. Всем неадекватным кстати по вкусу очень понравилось новое (лекарство). Правда пришлось не давать буйным, питьевой жидкости целый день, ну что бы пить очень хотели. Противоядие и вправду вкусное, и кстати безопасное и для нормального человека как вы понимаете, пока добьёшься успеха, попробуешь, и не раз.
Так в чём же дело?
Дело в том, что у Ворона и Мельника, как бы точнее высказаться.. Скорее всего, добровольная и очень личная печаль и тоска в душе в сердце и в мыслях, что я думаю и не даёт положительного результата после применения, противоядия. Они оба повторяю, добровольно, просто уничтожают себя и свою волю. И это на руку этой опасной заразе, что тут же уничтожает можно сказать (помощников), каждого человека, то есть светлые мысли. Короче говоря, Ворон и Мельник, добровольно, отказываются от своего светлого будущего. Это пока моя первая версия!
Понятно, что очень, очень сильно переживают и растерянны, не могут понять, собраться мыслями.
Да! И поэтому то же, Камиль Александрович. И поэтому выздороветь они смогут, что первое приходит мне в голову, только с помощью, Зари. Точнее с помощью её дара, внушать людям, что не всё потеряно и можно жить дальше как разумный, здравомыслящий, свободный и счастливый человек.
Свободный, от очень опасной заразы?
Да!
Понятно! сказал задумчивый учёный и тут же твёрдо высказался.
Ну, что же не будем терять время и надежды, Целитель. Но и не забывать, что скоро наступят дни, которые, озлобленные, МРАЗММы, ждали три года, что бы нанести следующий, более мощный, беспощадный и подлый удар и по нам и сразу по всем мирным жителям столицы.
Я помню об этом, Камиль Александрович, и работаю над этим как вы знаете, день и ночь.
Очень, хорошо! Значит жду вас всех у себя, отмечать и сегодняшний день, и так же день рожденье, СВЯЗов.
Я могу быть уверен, Целитель, что сегодня 23 февраля 2029 года в 18.00 все, СВОЗЕМы, будут в сборе? спросив, серьёзный, Камиль Александрович, снова внимательно взглянул в так же серьёзные глаза худощавого и светловолосого, «молодого, но талантливого к тому же и врача», в белом халате.
Да! почти сразу же ответил, Целитель.
Отлично! сказал учёный после (облегчённого) вздоха и тут же обернувшись всем телом, быстрым шагом направился к закрытой двери.
Проводив недолгим взглядом удаляющегося в повозке, Камиля Александровича, после сказанного им внимательному водителю. В мою комнату! Целитель снова зашёл в палату и снова пристально взглянул на «спящих пациентов», крепко (пристёгнутых), кожаными, ремнями к крепким кроватям с так же крепкими и толстыми, деревянными ножками с металлическими, мощными, ушками, привинченные к белокаменному полу металлическими болтами.
Проверив (не в первый раз) внимательным взглядом, прочность кожаных широких «не тонких и новых» ремней, натянутых по телам и ногам (пациентов), Целитель, быстро вышел из палаты в тоннель и закрыл за собой надёжную дверь ключом из связки.
Преодолев в тоннеле быстрым шагом, шестьдесят метров в глубоком размышлении, Целитель открыл ключом с номером четыре, внутрь, последнюю в тоннеле дверь с коричневой надписью на светлой, деревянной, табличке. Охрана.
Увидев сразу же среди отдыхающей, (имеющих у себя один ключ от двери), смены, нужного сейчас, Романа, сидящего на деревянном, коричневом, табурете за прямоугольным, посередине большой, светлой комнаты то же коричневым и деревянным столом, Целитель, взглянув на большой справа возле двери и белый, зашумевший, холодильник, позвал нужного охранника по имени.
Оторвавшийся, взглядом от прямоугольного в пяти шагах и плоского, среднего по размеру телевизора напротив у белокаменной, стены, и тут же обернувшись вместе с (сорокапятилетним), так же сидящим на табурете за столом, МЕЧЗАСом, и так же с напарником и с ещё одним молодым и новеньким, (двадцатилетним), охранником, лежащих в форме, но без обуви (на полу), на заправленных, (как и в палате), кроватях слева и справа так же у белокаменных стен, Роман, увидев, Целителя в тоннеле тут же поднялся с крепкого табурета и сразу же шагнул к открытой двери.
Забирая у Романа, (запасные) ключи и давая следующие указания негромким голосом рядом идущему уже в тоннеле, охраннику и то же быстрым шагом, Целитель снова полностью доверяя Роману, (обладателю чёрного пояса по карате), думал сейчас только. «О, Заре»
Роман, будь внимателен и осторожен, дежуришь в тоннеле возле первой закрытой на ключ двери с табличкой, Палата, пока я не вернусь!
Нет проблем, Целитель, больше не повторится, футбол притягивает как магнит ты же знаешь. Но теперь я буду стоять на посту как окаменевший труп!
Роман не шути так, тем более сейчас. Ты меня понял?
Да! Целитель.
«Отвечая, серьёзный, Роман, опустил глаза вниз, потому что он всё-таки понял свою ошибку и так же понимает напряжённую обстановку, и если что не так, он готов к бою! А если что со мной случится запасные ключи есть у Камиля Александровича», снова доверяя и размышляя, подумал, остановившийся, Целитель, и стал открывать недлинным ключом с выбитым номером два, коричневую дверь с надписью на табличке. Лаборатория.
0ткрыв дверь внутрь в светлое, просторное, помещение (с запахом как в больнице), Целитель шагнул в свою лабораторию, быстро снял с себя белый халат и повесил (рабочую) одежду на деревянную, белого цвета, вешалку, слева от двери на белокаменной, стене.
Приблизившись к прямоугольному, деревянному столу белого цвета в центре белокаменного, помещения, и прежде чем сесть в офисное, белое, кресло и поработать с ноутбуком так же белого цвета, Целитель сначала посмотрел на право на закрытый, на небольшой но надёжный и крепкий, серебристый, навесной и с цифровым шифром, замок, на металлических, дверях с мелкими дырочками, (тяжёлого), шкафа с пятью работающими, видеорегистраторами (так же как и от ноутбука с проводом, проводами с вилкой и вилками в розетку, розетки в углублении на белокаменном, полу возле стола), потом на три медицинских, слева и в ряд, (из дерева), белых, (так же как и справа в двух метрах от рабочего, медицинского, стола), и с стеклянными и без замков, дверцами с белыми, круглыми, ручками, шкафа с различными, лекарственными, препаратами, флакончиками, флаконами и так же непустыми, бутылочками, перевязочными, материалами, и хирургическими инструментами.
А с ними, как? спросил громко то же вошедший в лабораторию, Роман, внимательно, наблюдая за работой, Целителя с ноутбуком и в то же время кивая своим широким, подбородком на белую в трёх метрах (справа) от двери, клеёнчатую, непрозрачную, широкую, занавеску за которой у белокаменной стены на двух металлических, медицинских столах под окровавленными, простынями, лежали тела, Фёдора и Палыча.
Скорая заберёт в 15.00 как и тех раненных кого я раньше здесь оперировал и так же, не выживших. Сообщение я только что отправил так что, МЕЧЗАСы врачи уже в курсе. Врача и санитаров встретит у нужной двери в тоннеле и снова проводит, МЕЧЗАС водитель, сразу же ответил и снова предупредил торопливый, Целитель затем выключил ноутбук, закрыл крышку, встал с кресла, взял со стола общую, (не новую), тетрадку с закреплённой (за клип прижим) на коричневой, обложке, шариковой, (металлической), светло серебристого цвета, ручкой с кнопкой и с электронными часами.
Засунув за пояс сзади очень нужную для себя тетрадь, общую с ручкой, Целитель быстро вернулся к вешалке возле двери.
Поправив широкий на своих светло синих джинсах, кожаный, бежевый ремень с классической бляшкой, задумчивый, Целитель, снял с вешалки рядом с белым халатом свою весеннею, курточку белого цвета.
Одев быстро лёгкую, тонкую, курточку поверх светлой не длинной (на выпуск), рубашки в мелкую так же светлую, клетку, и проверив на всякий случай во внутреннем, слева, (накладном), кармане, одноразовый с колпачком, (полный), шприц с (обычным), сильным, успокоительным, Целитель, вздохнул и уверенно застегнул до горла молнию на своей курточке. Затем быстро вынув из правого, глубокого, не пустого кармана, халата, одну связку ключей и голубой почти невесомый платочек, под пристальным вниманием высокого охранника уже в тоннеле, серьёзный, Целитель, снова предупреждая, охранника в то же время так же быстро засунул, застиранный, платочек в правый карман своей курточки.
Запомни, Роман, никого не выпускать и не впускать из и в па лату где лежат, (пациенты), пока я не вернусь!
Увидев, как «понятливый и серьёзный, Роман, кивнул своим широким, подбородком, вниз», Целитель, снова подумав «очень хорошо», быстро вышел в тоннель.
Закрыв за собой дверь ключом из связки и не говоря больше ни слова, и не обращая внимания на длинноногого и худощавого охранника тут же побежавшего быстро к первой двери, Целитель, засунул связку ключей в левый так же глубокий карман своей белой курточки, и быстрым шагом направился к лестнице с двадцатью четырьмя, белокаменными, вверх, широкими, ступенями.
Проходя, мимо «высокого, крепкого и серьёзного», Романа, возле двери в палату, Целитель кивнул «караульному», затем продолжая размышлять улыбнулся ярко жёлтым в воздухе искринкам, «заботливо, освещающих и надёжно, защищающих, воздух, вещи, оборудование, мебель, пищу и еду от всех заразных, микробов, насекомых и так далее, и в подземных, помещениях, и во всех тоннелях, построенных из белого крепкого и долговечного камня. Как хорошо, что Старусславна, оставила нам такое (бесценное) наследство. И всё таки как же сохранились и как появляются эти невероятные ярко жёлтые искринки, именно здесь под землёй?»
В следующую секунду думая снова «о Заре», серьёзный, Целитель, вздохнул и прибавил шагу.
Глава 3.
«Припаркованная на стоянке, переделанная и перекрашенная, стального цвета машина, советский и российский, гражданский и военный, внедорожник с поднятым кузовом с широкими, чёрными, новыми, колёсами и с передним, силовым, также стального цвета, бампером, блестела явно после ночной автомойки и благодаря редким и не тёплым лучам солнца, настойчиво, пробивающихся, сквозь, внезапные в голубом небе, тяжёлые, тёмно серые, тучи», подумал после быстрого осмотра и недолгого взгляда в небо наблюдательный, Целитель и тихо вздохнул.
Взглянув, пристально теперь прямо в блестящие, стеклянные и прозрачные глаза, «дерзкого» в свободном полёте, небольшого чёрного (из стали) ворона с широко расправленными, крыльями на крыше, (посередине), возле лобового, стекла, Целитель, улыбнулся и перевёл взгляд на блестящею, стальную (с замком), ручку на двери.
Легко, открыв ключом, дверь, чистой, машины, «явно и после быстрого ремонта так как не было видно множества, отметин от пуль на всех, пуленепробиваемых, стёклах и на всей бронированной, машине с так же пуленепробиваемыми, колёсами», Целитель начиная, вспоминать, уверенно сел на место водителя и закрыл за собой дверь.
«Подарок, от деда! громко сказал довольный на месте водителя, Ворон с радостным, легко, раненным, лицом, замазанное. наспех, зелёнкой, о своей первой ещё не перекрашенной и не переделанной, машине, цвета хаки, после того когда он, Заря, Мякиш и Мельник, застали меня врасплох на моём, не застеклённом, балконе на третьем этаже, и после весёлых, криков. Эй! Засоня! Засоня! Давай быстрей! дождались меня внизу уже возле машины. А как же насчёт прав? Только деду раз пять сдавал вождение, сразу же стал отвечать, Ворон, перед тем как завести машину. А потом его знакомому когда он приезжал к нам гости в Казань, за месяц перед моим. Нашим тринадцатилетнем! Работает знакомый моего деда в Москве, в дорожной полиции, полковник он, ну где права выдают. Его погибший дед воевал с моим дедом. Знакомый и мой дед муштровали меня за рулём и за книжками, так словно в космонавты готовили. Так что у меня можно сказать (особенные) права. И кстати! Целитель, Мельник, Заря, если кто захочет научиться управлять машиной и получить в свои годы права, я подскажу к какому, МЕЧЗАСу полицейскому в Москве, обратиться. Ну а потом, свои же поймут они же знают, что для очень нужного дела. Или не так? ответив на мой вопрос, сидящего рядом справа и сразу же спросив, Ворон, пристально тогда посмотрел своими серьёзными, чёрными, глазами, прямо в мои глаза».