Если была надёжа, что «отбой» звучит ровно в 22:00, «подъём» в 6:00 информация неверная! Эти вводные в учебках чередуются ежеутренне и навечерне десятки раз, и вырабатывают устойчивое отвращение! Притом отбой сопровождается правилом «три скрипа»: скрипнули койки три раза за три минуты после отбоя скачки заново. И каждая сержантская прихоть вуалировалась требованием устава устав непреложно суров, ты низложен!
В результате изматывающего тренинга на измученные войска нападал быстрый и глубочайший сон! Иногда мыслишь, просыпаясь, что не засыпал вовсе. Лёг, вдохнул глубоко, выдохнул провал как по мановению волшебной палочки и вдруг «рота, подъём»! Куда ночи девались?..
Впрочем, случалось, очнёшься за минуту до побудки и вслушиваешься в подозрительную активность на входе. Нечто бубнит дневальный, по мраморной крошке цокают победитовые копыта дежурного по роте в голове чуйка: «Ща заорёт, гад!» Нежить подушку времени не остаётся, готовишься точно: тишину режет вопль «рота, подъём!»
«Разрази меня гром, если эта ваша штука не прочищает мозги лучше, чем виски!» феноменально высказал неубиваемый ковбой Билли Кинг из «капуцинов»
Были ночи, курсанты терпели издёвки от дежурных сержантов. Самый выразительный бабай Серик Байтенов рвал голосовые связки: «Рота, падъём, ёкарный бабай! На взлётке становись, форма одежды номер раз: кальсоны и противогаз!» Выстроив войско, правда, без противогазов, отпевал: «Что столпились? Не спится вам? А я бы поспал!» Засим хитро щурился и скрывался впотьмах казармы. Как стойкие оловяшки мы тщетно смотрели вслед. Сержанты нас жалели: «Отбой, ложитесь, идиоты!» а Байтенова погоняли вдогонку тем же «бабаём», но уже не мистическим «ёкарным», а наиболее правдиво обозначенным! Хотя, если начальник не ругается матом, сей казус даёт повод задуматься о его соответствии занимаемой должности!
С утра другая напасть: «Рота, подъём! Форма одежды 2! На зарядку становись!» Натянул галифе поверх подштанников, снял последнее неглиже (зимняя бумазея была за праздник, чаще выдавали летний нательный фуляр), ноги запутал портянками и пихнул в сапоги. Полуголым бежишь на плац и теряешься в построении, надумыв, что в толпе теплее. Судороги начинаешь гонять, пока проскакиваешь пролёты лестничной клетки. Период зимний, до сини свежо, озноб по всему телу с копчика до темени Ситуация патовая: ни прыжками разогреться, ни вернуться. Климат чудодейственен: мёрзнешь в одночасье, едва скинул исподнее, а температура окружающей среды тьфу, для родных краёв. Бояркин тоже стучит зубами. Зима ему первая, от дальневосточных морозов отвык, теперь вот с нами к трясучим азиатским утренникам приживался.
Короткий осмотр, все в наличии пробежка вокруг аллеи. Полчаса. Арис, между прочим, всегда в кроссовках. Получал удовольствие, в отличие от войска, мучавшегося в кирзачах. Затем спортгородок, упражнения по команде. Спортплощадка укомплектована перекладиной, лестница горкой, ко́злы, брусья, полоса препятствий, две длинные параллельные трубы для упражнений с прессом, врытые в землю специально на разной высоте. Ну и бесконечный ряд кустарно сваренных гимнастических приспособлений для желающих потягать блины, гири и другие тяжести
Первые недели я резвил на зарядках в общем строю. Ослабленный организм вертался к жизни, адаптировался к погоде и особенностям климата. Восстановление шло в бегах, ничьё самочувствие никого не занимало, вот и я не плакался. Всечасная занятость и ежеминутные суеты вызывали боль в конечностях по вечерам и ночам, но даже в тех тяжёлых условиях замкомвзвода взял меня на карандаш как «выполняющего положенные нормативы»
Подгрызая гранит наук, в гуманитарных дисциплинах лавров я не снискал, за технические успешно получал трояки, но физическую культуру приветствовал всячески во всех проявлениях. Дружил с брусьями и перекладиной, подростковые годы занимал спортивными секциями. Так что бегать-прыгать умел, на снарядах кувыркаться получалось: подъём переворотом, замок, выход силой на одну, обе руки, склёпка и на брюшных ремнях крутил мало кому дававшееся «солнышко». Словом, тот ещё ухарь!..
Физический норматив для спортивного ПТУ-шника не бином Ньютона, но после болезни давался притрудью. В дороге я изрядно ослаб и веса сдал килограммов десять. Смотрел в зеркала дистрофик, кожа да кости. Мышц никаких, живот липнет к позвонкам как у йога индийского такая досада! Как на ногах стоять ещё получается?
А где силёнок набраться прежней формы достичь?
Если дома подъём переворотом на турнике я крутил десяток на-гора, сейчас на пробах физических возможностей провернулся раз семь. С лихвой, а слабый показатель оправдала вялость организма и тяжесть кирзовых сапог они гирями пудовыми казались. На перекладину вышел в обе руки, и через выброс ногами пружиной заперся в «замо́к». Кросс на километр пробежал на значок второго разряда. Дома быстрее рысачил физрук расхваливал.
В принципе мало кто умел кувыркаться на снарядах. А может быть и потому, что кирзачи тяжёлыми казались?
Вспомнив тяжесть кирзача, перед глазами возникли ноги немерного размера одного сослуживца. Гарный хлопец из глубинки Сумской области имел необыкновенно большие стопы. Даже не стопы, ласты настоящие. Многие военачальники обращали внимание на шеренгу солдат, в которой своими нестандартными пропорциями выделялся сельский парубок. Шеренга выстраивается, носки сапог по линии Сашка наверняка полкорпуса вглубь. Команда сержанта равняет шеренгу на видимость груди третьего гамаши бойца выпирают на вершок вперёд. Умора! Воина с такими данными стали запихивать в середину строя.
Так вот подтягивания, подъём переворотом некоторые делали, особые способности выявили у одного меня. Многие рекруты из сёл, к физическим нагрузкам должны быть привыкшими, но наличие силы и залихватской дури не всегда приводит к умению выполнять сложные гимнастические упражнения на спортивном снаряде.
Волей-неволей сверкнул я вовремя, поскольку через малое время пришло предписание командира роты о выделении двух человек на должность дезинфекторов. Выбор замкомвзвода пал в числе прочих на меня: «Этот умеет многое и в тренировках нуждается меньше других!»
Со вторым трутнем выбор также не составил труда, назначили «старого» солдата Волошенко Игоря. Было ему четверть века отроду, низкорослый, слегка одутловатый с заметно выпиравшим, кажется подвешенным животиком. Отсрочками и уважительными причинами ему почти удалось дотянуть до двадцати семи, но опомнился военкомат и притянул на службу. С высоты житийных лет Игорь кощунил вдумчиво и внешне представал малоулыбчивым таким рассуждалой. Потрепать языком любил не меньше замполита, с сослуживцами якшался свойски, чаще отечески и знатока жизни из себя не корчил. Сержанты не гоняли взводного «деда» как молодого естественно из уважения, потому и поставили вторым дезинфектором.
Обретённая должность освобождала нас от утренней зарядки и вменяла обязанность ежедневной дезинфекции того общедоступного, чего могли коснуться грязные руки бойцов семнадцатой роты. С подъёмом взвод бежал заряжаться в спортгородок, дезинфектор хватал «ведро в зубы» и мчался в санчасть. Возле неё собиралась очередь, и фельдшер разливал дезинфицирующую жидкость из санитарной бадьи. Смоченными в едкой для рук и реактивной субстанции тряпками мы протирали потенциально «заражённые» места казармы. Остатки утилизировали в писсуары и сральные лохани, называемые «чашагенами» (чаша Генуя распространённый напольный унитаз, над которым седалище выдерживается на весу). По завершении работ ведро требовалось ополоснуть дважды.
К часу полной зарядки личного состава и возврата в расположение роты, мы успевали сделать всё, даже чётко выполняя возложенные обязанности. Ну, а сколько раз я «просыпался» лишь к построению на завтрак промолчу. Обязанности дезинфектора водилось исполнять в сонном состоянии, лёгкого анабиоза и даже каталепсии, так что мне, как самому ленивому коту, подвалила масленица.
И ко всему, по окончании курса дезинфекторам семнадцатой роты объявили благодарность за лучшие показатели по заболеваемости: по данным медсанчасти, больных из нашей роты насчиталось меньше всех. Зато сослуживцы не преминули выговорить: Мало, лоботрясничали полгода, так ещё благодарности за это заполучили!
Дрессура
Плац это красная площадь, лобное место значимых и повседневных мероприятий воинской части: строевые смотры, парады, демонстрация приёмов и способов обращения с оружием, построения для поверки наличия и состояния внешнего вида личного состава, а также разводы нарядов, караулов. Существенную часть учебного процесса подразделения учебки проводили на плацу, за многие лета насквозь пропитав его кровью и горьким потом
Замполит Королёв разъяснял: строевая подготовка составная общей подготовки солдата, играющая ведущую роль в становлении защитника Родины. Нарабатывающая внимание и наблюдательность, выявляющая волевые качества и исполнительность. Но мы понимали как обычная дрессура, вуалирующая подавление воли вчерашнего юнца во исполнение воли отца-командира. Шагистику ввели в русскую армию императоры Павел I и Николай I советская армия переняла и усовершенствовала.
Муштра приучает к состоянию безусловного подчинения и основывается на придирках. Поводы от внешнего вида: поднять шапку на два пальца выше уровня бровей, выровнять по кокарде, спрятать антенну. Лицо побрить. Освежить подшиву, застегнуть верхнюю пуговицу и крючок, переподшить погоны. Оправиться, затянуть ремень, выправить гульфик. Портянку запрятать в сапог, которые немедленно начистить! Ничего, по-моему, не забыл?
Ах, да: не стёрт ли каблук и подкован ли набойками!
Потом строевая подготовка. Показательная порка за исполнение: косая осанка, недостаточно высокое вскидывание ног при приветствии в движении, вечная путаница в стороне поворота. Произвольное движение по воинской части запрещено как таковое: одиночка бегом, звено в две шеренги, отделение и больше строгим каре. Тактический приём прямоугольного построения пехоты на отражение наскоков вражеской кавалерии практиковался вплоть до начала XX века, последнее классическое боевое каре было замечено при наступлении полчищ буржуинов на редуты убеждённых сотоварищей Мальчиша-Кибальчиша.
Нескладность движений верная причина придраться. Понятно, не каждого солдата строевая расторапливала без каждодневного труда. Таких муштровали не по одному или с другими отстающими, а гоняли в полном составе подразделения. Оправданно, поскольку было понимание, что за одного тормоза приходится мучиться всем. Нас дерут, но мы крепчаем в результате все старались и не перечили приказам, согласным двум правилам устава:
Правило I Командир всегда прав!
Правило II смотри правило I,
если сомневаешься в правоте командира
Правила изложены как краткий конспект общевоинского устава; обязанности военнослужащего расписаны с чёткостью до последней буквы, но выучить назубок полный текст мог мало какой солдат. Даже офицеры, отчеркнувшие пять календарей военных училищ, не все сталкивали с языка без подглядывания в печатное издание.
Солдаты принимали соблазны службы как данность. Было, лютовали над рекрутами невежественные прапора, но признавая заслуги начальства, на период моей службы никто не свирепствовал. Сержанты могли вытянуть жилы отжиманиями, подтягиваниями, и погонять отбоями, что понятно и весьма пользительно, а мыть асфальт зубными щётками или выскрёбывать лезвиями для бритья паркет не приходилось, завирать не буду! Хотя многие бьются об заклад, что на их веку это практиковалось чаще нужного
Ортопеды говорят, что ходьба это цепь неудавшихся падений. Солдаты понимают, строевая на плацу это цепь ненавистных «делай раз!» По команде «Делай, раз!» боец вздымает ногу и замирает, пока начальник издевательски проговаривает регламент выполнения упражнения:
Услышав команду «делай раз!», курсант поднимает левую ногу на высоту сапога. Вскидывает правую руку, согнув в локтевом суставе, фиксирует параллельно земле на уровне груди. Левую руку отводит назад, чтобы левые рука и нога составили прямой угол. Массу тела переносит на носок правой ноги, каблук отрывает от земли и стоит неподвижно до получения следующей команды!
Послушные курсанты стоят бесконечные минуты и в глубине сознания низвергаются дикими матюгами. Когда запас матерных противоречий курсанта готов вырваться наружу, сержант снижает накал нетерпения:
Ат-ставить! Носок выше, мать вашу! Ногу тащим к нижнему срезу ушей впереди стоящего товарища!
Делай, раз! Ат-ставить! Делай, два! Ат-ставить!..
Комод Бояркин дрессурой просто наслаждался и под блеском золочёной фиксы (судя по всему, драгоценную коронку командир отделения тоже начищал пастой ГОИ очень блестела), вкупе с прищуром давал понять: никуда тебе, душок, не деться. Старай не старай, занятия кончим только по достижении результата всем взводом. Мы были первыми подчинёнными в его военной карьере, властью можно было упиваться пока ещё с удовольствием
Горше того, прошедшим курс молодого бойца право выбора места службы не представляли. Решено оставить строевым сержантом будь добрым, вырабатывай метод воспитания в меру сил, возможностей и восприятия жизни. Отдам должное, по натуре комод был незряшным и не зловредным в поступках. Месяца через два его начальное рвение к власти снизошло до рутины, и знаю задним числом, усердие Бояркин растратил уже на нашем призыве.
Замку Пиваваренку важны были показатели успеваемости. Муштровал въедливо и в противовес хитроватым сибирским уловкам применял леденящий душу взгляд и неуступчивый латвийский прагматизм. Давая распоряжения, Арис сурово сдвигал брови и до невидимости сжимал губы, смотрел в лица подчинённых и меньше высоту поднятия ног. Добившись желаемого результата, сержант победоносно прямил осанку, удовлетворённо подавал голову назад и искренне растягивал улыбку до ушей. Не мытьём, так катаньем добился, мол, чего требовалось
Наипротивнейшими мне казались упражнения с барабанным сопровождением. Движение по расчерченным квадратам, наивыше поднимая ногу, вытягивая носок и удерживая отведённое время на весу! Барабанщик отстукивает ритм, в центре сержанты, руки за спину, отслеживают выполнение. Нуднятина неимоверная!
Да и колонной нелегко. Сложнее, чем поодиночке и предельно напряжно! Пока нужное выдавят язык на бок, мослы в ломоту, ноги в отстёжку. Плац в учебке пустовал только ночью семнадцать полноценных рот, каждая за сотню душ. Сколько каблуков перетёрто об этот плац?..
Шагом По команде «шагом» тело подаём вперёд, центр тяжести смещается на носки. Готовность к движению. По команде «марш», солдат начинает движение с левой ноги. Арш! опережали эхо голоса сержантов.
Напра-нале-ву!.. Шире шаг! Кру-гом! Стой, раз-два! Перекур пять минут Разойтись! По команде «разойтись» солдат мгновенно покидает место построения, чтобы не остаться мишенью для снайперов или эпицентром мино и бомбометания! снова хохмит сержант, но солдаты смеются уже вне территории поражения.