Джорджи поняла (и это очень важно), что общение с незнакомцами дает нечто большее, чем только симпатию к человеку. Это истинная радость, глубина, подлинная близость. Если общаться с незнакомцами чаще, это может восстановить наше раздробленное общество. «Мы обсуждаем не индивидуальные проблемы, говорит она. Мы говорим о системной проблеме. О совершенно ином образе жизни».
И вот Джорджи стоит перед нашим классом, яркая, увлеченная, знающая. Она рассказывает нам, чего ждать от предстоящих дней. Она хочет провести нас «от бессознательной некомпетентности к сознательной некомпетентности, к сознательной компетентности и к бессознательной компетентности». Другими словами, в данный момент мы этого не умеем и не понимаем почему. Мы узнаем, чего нам недостает. Овладеем нужными навыками и, возможно, настолько хорошо, что они станут для нас второй натурой.
Мы поднялись и перезнакомились. Я сказал, что приехал, потому что пишу книгу, но за нее взялся, потому что понял, насколько важно общение с незнакомцами для моих родителей. Я увидел, что для них это совершенно естественно, и мне тоже захотелось этому научиться. Сорокалетняя Джастин[6] сказала, что приехала в Лондон из Австралии. У нее на родине общение с незнакомцами считается нормой жизни, и ей это нравится. Но в Лондоне ко всем ее попыткам проявить дружелюбие люди относились настороженно. Она поздоровалась с парнем в пабе (по-дружески, без попыток флирта), и он тут же сообщил, что у него уже есть подружка. Подобные реакции подорвали ее уверенность и сделали замкнутой. Она думала даже, что с ней не хотят общаться, «потому что она толстая». Джастин заметила, что в метро места рядом с ней занимают последними. Она работает на удаленке, и это не способствует установлению человеческих контактов. Ей хочется общаться с незнакомцами, но она не знает, что сказать.
Тридцатилетняя Пола, яркая и общительная, сказала, что много работает и по работе ей приходится быть максимально эффективной, экономящей время и вежливой а со стороны это может показаться проявлением холодности. «Обычно я говорю что-то малозначительное, а поскольку делаю это на автопилоте, то не делюсь ничем важным для себя, сказала она. Думаю, именно это не позволяет людям сближаться со мной». Пола сказала, что даже давние друзья говорят, что плохо ее знают, и «это очень больно». Она боится, что, если раскроется по-настоящему, ее слова не будут интересны собеседникам.
Двадцатипятилетний Никки, скромный и тихий юноша, вырос на ферме и лишь недавно переехал на окраину Лондона. Разговоры заставляют его нервничать, и он не может высказать то, что у него на душе. Он хотел бы решать эту проблему творчески и уметь задавать правильные вопросы. Позже, за обедом, он сказал мне, что хочет научиться общаться с незнакомцами, «чтобы почувствовать себя свободным». Ему хочется путешествовать, и эффективные социальные навыки помогут ему чувствовать себя лучше. Умение общаться с незнакомцами станет ключом, который откроет ему весь мир. Он больше не будет посторонним нигде в мире.
Пятая участница нашего семинара, Марго, самая младшая ей чуть за двадцать. Она говорит, что другие люди ей просто неинтересны, но ей все же хочется расширить горизонты. Она подозрительна, молчалива и упряма, но, когда ей приходится общаться, она делает это без малейшего милосердия и чувства такта, из-за чего у нее возникает множество социальных проблем. Когда нам предложили представить сценарий коммуникации с кем-либо и придумать первую фразу, я предложил общение с официантом.
Почему вы хотите поговорить с официантом? спросила Марго.
Я объяснил, что меня всегда поражает, как неловко мы разговариваем с человеком, который приносит нам еду, словно он робот.
Это потому, что вы американец, отмахнулась Марго.
Позже, во время довольно интенсивного занятия, когда одному из нас нужно было несколько минут без перерыва говорить о личных чувствах, а другому рассказать, как он понял собеседника, Марго сказала, что я показался ей очень спокойным и уверенным человеком, напоминающим ее отца, и это ей одновременно и понравилось, и отпугнуло. Я не знал, как на это реагировать.
Это был не единственный неловкий момент семинара. В следующие дни мы должны были вести друг с другом очень личные разговоры. Долго смотреть в глаза другому человеку. Интенсивно анализировать свои чувства и мысли во время общения с незнакомыми людьми. Касаться друг друга, демонстрируя дружелюбие. Зона дискомфорта не ограничивалась классом, кампусом или Лондоном. Я страдал повсюду. Но решил научиться общаться с незнакомцами и стать более общительным человеком. Оказалось, что мне нужно постичь многое.
Глава 2. Доступный источник счастья, которым мы почти никогда не пользуемся
Из этой главы мы узнаем, что общение с незнакомцами может сделать нас более счастливыми и здоровыми и при этом менее одинокими, но мы редко делаем это, потому что не до конца уверены, что незнакомцы тоже люди.
Мне никогда не объяснить ценность семинара по общению с незнакомцами, не познакомив с новейшими психологическими исследованиями, которые показывают, что происходит, когда мы разговариваем с другими людьми. За последние полтора десятилетия психологи установили, что общение с незнакомцами делает нас счастливыми, укрепляет нашу связь с местом жительства, развивает ментальные способности, улучшает здоровье, учит доверять и с оптимизмом смотреть в будущее. В этой главе мы встретимся с психологами и обсудим результаты их исследований. Такова основа всего, что мы с вами узнаем за время, проведенное в обществе друг друга. Но сначала я хочу познакомить вас с человеком, который живет в соответствии с открытиями психологов. Ее зовут Ника, она медсестра в Лас-Вегасе. Общение с незнакомцами изменило ее жизнь.
Ника выросла в небольшом приморском городке в округе Санта-Крус в Калифорнии. Отец ее был человеком непостоянным, а мать сильно страдала и перекладывала свои травмы на дочь. Ника росла запуганным ребенком.
Мой детский мозг был запрограммирован на страх перед всеми, потому что все злые и могут причинить мне вред, рассказала мне Ника. Я думала, что бояться всего это совершенно естественно.
Так и было. В детстве Ника старалась держаться подальше от людей.
Это было безопасно. У меня было множество книг, собака, кошки и разнообразные грызуны. Я больше ни в чем и не нуждалась. Рядом с теми, кто знал меня лучше всех, я чувствовала себя в безопасности. Кто же это? Это мои животные я знала, что они меня никогда не обидят.
Юность Ники была сложной. Она выросла в семье шотландца и египетской еврейки. Густые, непокорные волосы и огромные прыщи стали ее проклятием в школах, где учились девушки с лилейно-белой кожей.
Меня постоянно мучили.
Но в положении изгоя были и свои плюсы. Ника заводила дружбу с теми, кто выглядел иначе или происходил из иной среды. Если в классе появлялся новый чернокожий или испаноязычный ученик, они инстинктивно держались вместе.
Помню, как познакомилась с девочкой из Франции. Ее перевели в нашу начальную школу, и мы сразу же подружились ведь мы обе были так одиноки.
Дружба выросла из общей отчужденности.
Нику всю жизнь учили бояться незнакомцев. В первую очередь это делала мать, но и сама страна, где фраза «незнакомцы опасны» буквально татуируется на лбах новорожденных. Однако Ника общалась с этими чужаками и понимала, что в них нет ничего опасного или страшного. Они несли ощущение комфорта и общности. Они расширяли ее мир. Общение с ними делало жизнь Ники лучше.
В детстве я познакомилась со множеством невероятных людей. Так у меня появилась странная мысль: «Мне хорошо с незнакомцами, но так не должно быть».
Свой опыт Ника называет «терапией Грейхаунд» она придумала этот прием, уже став взрослой, чтобы справиться со страхом перед незнакомцами и утвердить свое место в мире[7]. Истоки такой «терапии» лежали в детстве Ники. Ее семья никогда не путешествовала это было слишком страшно. И, как это часто бывает, подобное отсутствие мобильности породило в девушке острейшее желание выбраться из этого города.
Каким-то образом я поняла, что хочу уехать.
Опыт знакомства с новыми, необычными людьми развил в ней интерес к миру за сковывающими, параноидальными границами детства, и ей хотелось оказаться в этом мире. «Бог сотворил огромную Землю и населил ее невероятным множеством людей, думала она. И я должна с ними познакомиться».
Она так и поступила. В семнадцать лет ей представилась возможность на десять дней вместе с классом отправиться в Европу, и это путешествие потрясло ее.
Тогда со мной начали общаться разные люди. Когда европейцы узнают, что ты американка Господи, тогда я познакомилась с массой прекрасных людей!
Этот опыт вселил в нее уверенность.
Если европейцы заговаривали со мной, то, может быть, я не так уж и плоха? Может быть, я и не умру, если сама стану общаться с ними?
В восемнадцать Ника совершила первую самостоятельную поездку. Она поехала в Юрику, штат Калифорния, просто потому, что ей понравилось название. Она переночевала в отеле и вернулась домой. Поездка была короткой, но стала очередным вкладом в банк ее уверенности. Ника стала чаще ездить и общаться с разными людьми. Это взаимодействие вызывало у нее тревогу. Она боялась и ожидала худшего, но все складывалось прекрасно.
Тогда я стала сознательно расширять свои горизонты и общаться с незнакомыми людьми.
Так началась «терапия Грейхаунд». Прием был очень прост: нужно заговорить со своим соседом в автобусе дальнего сообщения. Но Ника не ограничивалась автобусами, она старалась общаться с людьми повсюду в ресторане, на автобусной остановке, в магазине.
Но жизнь не стала проще. В двадцать один год Ника окончила школу медсестер, через несколько лет у нее сложились серьезные отношения с мужчиной. Они оба любили машины и дальние поездки вкус к этому Ники привил отец, водитель грузовика. С отцом можно было серьезно разговаривать только о машинах. Ника вышла замуж, но ее партнер оказался склонным к изменам и насилию. Брак не продлился и года Ника оказалась в больнице с выбитым зубом и швами на лице.
Затем она познакомилась с мужчиной из Нью-Йорка и переехала к нему.
Он был коренным ньюйоркцем, совершенно несносным и моей полной противоположностью.
Работал он поваром в университете, поэтому у него было много свободного времени. Он тоже любил путешествия. Они вместе отправились на Аляску, потом доехали до Мексики и вернулись в Нью-Йорк. И все это время они общались с разными людьми. Они прожили четыре года, но работа на кухне взяла свое. Партнер Ники пристрастился к кокаину, стал сильно пить и совершенно изменился. Ника знала, чем это грозит, и ушла от него. Со временем он стал настоящим наркоманом и алкоголиком, но она была благодарна ему за все хорошее.
Какое-то время Ника жила одна, снимала квартиру в очень странном месте. И она была одинока.
Это было удивительно ведь я никогда не думала, что могу быть одинокой. Я же интроверт! В этот период я особенно пристрастилась к «терапии Грейхаунд». Мне нужно было общаться с людьми, чтобы преодолеть чувство одиночества.
И это сработало? спросил я.
Ну конечно же! Я возвращалась домой с поразительными историями конечно, мне не с кем было ими поделиться, но они оставались моими. Я испытывала себя. Чем больше я общалась с людьми, тем сильнее становилась моя уверенность в себе.
Это изменило ее жизнь. Ника добилась успеха в сестринском деле. Она умела находить общий язык с любыми пациентами. Со временем она вышла замуж за доброго и общительного человека и переехала в Лас-Вегас, где ей очень нравилось. Она продолжила путешествовать. Оказавшись в пути в одиночестве, она вспоминает о «терапии Грейхаунд». Она спокойно заговаривает с соседями в автобусах, с теми, кто в одиночестве сидит за столиком или в баре. Если у ее собеседников наушники или они дают понять, что им неинтересно, она оставляет их в покое. Но если они проявляют интерес, Ника представляется и завязывает разговор. Она вовсе не легкомысленна и не наивна. Она не заговаривает с незнакомыми людьми в темных переулках незнакомого города. Сложное детство сделало ее осторожной. Она отлично понимает людей и ситуации, и это помогает избежать неприятностей. Но разговоры приносят ей радость и каждый раз она убеждается, что люди вовсе не желают ей зла.
В моей жизни были испытания, говорит Ника.
Но эти испытания и незнакомцы, к которым она обращалась за помощью, желая убедиться, что в мире есть добро, сделали ей бесценный подарок.
Никогда не следует недооценивать значимости даже мельчайших позитивных моментов общения, говорит Ника.
В чем же заключается эта значимость? В психологии то, о чем говорит Ника, называется минимальными социальными контактами. Канадский психолог Джиллиан Сандстром открыла для себя эту благодать лет десять назад. Но у нее это было связано с киоском, торгующим хот-догами. Там она сделала ряд открытий, касающихся общения с незнакомцами, которые сделали ее настоящей звездой в области социальных наук. Сегодня она работает в Университете Эссекса, северо-восточнее Лондона.
Сорокавосьмилетняя Сандстром выросла в Канаде в семье учителей. Родители ее были настоящими экстравертами.
Мой отец настоящий король общения с незнакомцами. Его хлебом не корми, дай только с кем-нибудь поговорить.
Мать тоже любила общаться с незнакомцами, хотя ее обычно тянуло к тем, кто казался одиноким или исключенным из жизни социума. Она старалась помочь таким людям взрослым или детям. Сама Джиллиан всегда считала себя интровертом, но однажды она кое-что поняла. Она заметила, что, идя по улице, всегда смотрит вниз. Стоило ей встретиться взглядом с кем-либо, она тут же опускала глаза.
Я подумала, что это очень глупо. И тогда я стала смотреть перед собой и встречаться взглядом с прохожими. Это стало первым шагом на пути общения с незнакомцами. Я просто постаралась избавиться от этой вредной привычки.
И со временем Джиллиан поняла, что визуальный контакт с другими людьми это не странно, а очень приятно. Да и прохожие были не против, хотя подобное поведение было необычным. В Торонто люди дважды говорили ей в метро, что она, наверное, не местная. Когда она спрашивала, почему они так решили, ей отвечали, что она смотрит на людей.
«Как это печально», думала я. Я никогда не замечала, что люди действительно смотрят в потолок или в пол, но не друг на друга.
Очень скоро Джиллиан стала не просто смотреть на окружающих, но и разговаривать с ними. Она поразилась, как это легко и весело.
Мой отец всегда так делал!
Джиллиан вспомнила один разговор в метро. Женщина держала на коленях коробку с очень красивыми кексами, и Джиллиан решила спросить ее о них. Они разговорились.
Не помню, как разговор зашел об этом, но та женщина рассказала, что на страусах можно ездить верхом! Я была покорена. Это была такая восхитительная беседа! Мне захотелось делать это снова и снова и я стала разговаривать с людьми гораздо чаще.
Так она открыла для себя совершенно новую карьеру.
Следующее открытие произошло в 2007 году, когда Джиллиан готовилась к защите магистерского диплома в Университете Райерсона в Торонто. Учиться было нелегко. Она часто ощущала себя мошенницей (распространенное чувство на старших курсах, да и в жизни в целом). У нее было немало времени на размышления в дороге. Лаборатория располагалась в одном здании, кабинет руководителя в другом, и расстояние между ними было немалым. Каждый день Джиллиан проходила мимо женщины, продающей хот-доги. Однажды она улыбнулась и помахала ей, а та помахала в ответ. Джиллиан воодушевилась и это стало частью ежедневной рутины.