Сейчас Иеронимо сидел за столом, ломившимся от еды, и со снисходительным видом наблюдал за прислуживающим ему юношей в голубых одеждах, символизировавших ученичество.
Тот ненароком задел кубок. Фьен плеснул на скатерть. Пастырь вскочил, стараясь не заляпать свою белоснежную сутану. Юноша покаянно склонил голову, принимая оплеухи, сопровождавшиеся строгой отповедью.
И эти люди принимают сан и правят мирянами какой позор, раздался голос у меня за спиной. Я обернулась. Еще один пожилой пастырь стоял за моей спиной, с какой-то обреченностью смотря на своих товарищей. Заметив мой интерес, он поклонился:
Мадонна, позвольте представиться, пастырь Джерардо.
Очень приятно. Думаю, мое имя вы знаете
Не уверен, он виновато улыбнулся, у меня плохая память на имена.
Карисса, я с трудом произнесла это имя, ставшее для меня символом отчаяния.
Да, теперь я вспомнил, он посмотрел на меня темными, почти черными глазами. Вижу, вас заинтересовало поведение моих братьев.
Нет, я покачала головой. Я просто проходила мимо.
Черт, получилось как в анекдотах про советских разведчиков.
И что же вас озадачило? Почему вы остановились?
Я вспомнила о грехе гордыни, созналась я, почему-то старик внушал доверие.
Хоть кто-то о нем помнит, грустно улыбнулся он, а вот мои братья забыли с этого и начинается падение
Падение?
Нашей власти. Раньше, когда пастыри действительно вели народ сквозь тьму и оберегали веру, разве хоть один правитель поехал бы попытаться повлиять на выборы Истинного Пастыря?! Но мы погрязли в гордыне, ослабли, и теперь те, кто правит миром, могут руководить и нами!
Простите, я всего лишь женщина пробормотала я, от всей души желая прекратить этот разговор. Старик хмыкнул:
Вы очень умная женщина и прекрасно понимаете, с какой целью ваш супруг, наш д'орез, едет в Лаччио. Удивительно лишь то, что граф Алайстер не пожелал присоединиться к нам. Впрочем, у него наверняка есть какие-то причины так сделать, он очень пристально посмотрел на меня.
Возможно, кивнула я, извините, мне пора идти к мужу.
Хорошая жена всегда стремится к супругу, кивнул он, отходя в сторону. Надеясь, что пастырь не заметил мою заминку, я спешно подошла к Гаудани, который выслушивал доклад от одного из часовых.
Лоренцио, окликнула я его, что-то случилось?
Ровным счетом ничего, кроме того, что приближается отряд принца Риччионе. Мы договорились с ним встретиться здесь.
Я украдкой закатила глаза. Козимо! Ну конечно, с чего я решила, что на этот раз дело обойдется без белобрысого правителя герцогства Риччионе.
С холма, на котором мы расположились, было прекрасно видно, как по дороге, поднимая пыль, едет отряд в бело-красных одеждах.
Подъехав, принц спешился, кинул поводья коня тут же подскочившему слуге и направился к нам, предоставив своим людям самим решать, как и где разбивать лагерь.
Холодные голубые глаза скользнули по мне, губы скривились в довольной улыбке:
Дорогая сестра?
Дорогой брат, в тон ему ответила я.
Рад видеть вас вновь, он обнял меня и поцеловал в щеку, рука скользнула по спине, я сразу отстранилась, он усмехнулся.
Мое последнее предложение все еще в силе, тихо сказал принц.
Мой ответ тоже.
Жаль. Он повернулся к д'орезу. Дорогой родственник! Безумно рад вас видеть!
Козимо, Гаудани широко улыбнулся. Это взаимно!
Вижу, все прошло хорошо, принц многозначительно покосился на меня.
Да, по крайней мере, никто ничего не заподозрил.
Ни слова больше! Хотя бы до того момента, пока я не поем! принц поднял руку, затянутую в алую перчатку. Сказать по правде, я голоден: чтобы нагнать вас, мы скакали с рассвета.
Присоединишься к нам? дружелюбно предложил Гаудани. Козимо кивнул и повернулся, отдавая слуге распоряжение доставить припасы под наш тент, после чего обратился ко мне:
Смею надеяться, дорогая сестра, вы составите нам компанию, я так давно вас не видел!
Разумеется, я сухо улыбнулась и, едва касаясь протянутой мне руки, вновь прошла к тенту, где уже суетились слуги.
На белоснежной ткани расставили блюда с птицей, хлеб, сыр и кувшины с фьеном. Не дожидаясь нас, Козимо подошел к столу и подцепил кусок мяса, с наслаждением впился в него зубами и лишь после этого сел на стул. Смотря, как он поглощает еду, я вдруг поняла, что все еще голодна, поэтому присоединилась к принцу, игнорируя удивленные взгляды Гаудани.
Пообедав, Козимо вальяжно откинулся на спинку стула, небрежно держа в руке чеканный кубок из голубого металла. Все четыре грани украшал герб Риччионе распустившаяся лилия.
Итак, вижу, вы тоже ехали в компании пастырей, заметил принц, скосив глаза в сторону мужчин в белых одеждах.
Да, Алайстер настаивал на их сопровождении. Он полагал, что присутствие пастырей гарантирует нам безопасность по дороге в Лаччио. Гаудани выждал, пока паж наполнит фьеном и его кубок и знаком велел мальчику отойти.
Он сказам мне то же самое, навязывая старика Юлиана, Козимо бросил недовольный взгляд в сторону невысокого полного мужчины, судя по всему, одного из пастырей, и порекомендовал произвести достаточно приятное впечатление, чтобы склонить его на нашу сторону.
Юлиан колеблется? насторожился д'орез.
Не думаю, он слишком зависит от меня, хотя не исключаю, что в Лаччио при виде своих собратьев по вере он может воспрянуть духом. Козимо бросил еще один взгляд на пастырей и вдруг выпрямился, глаза вспыхнули, и тут же их блеск был скрыт белесыми ресницами. Не могу поверить Пастырь Джерардо? Он решил поехать?
Увы, Гаудани развел руками, присоединился сегодня утром, сказал, его позвал пастырь Антонио. Ты же понимаешь, что я не мог отказать ему.
Козимо мрачно кивнул.
Почему его присутствие так нежелательно для вас? поинтересовалась я. Принц скользнул по мне холодным взглядом:
Я бы не был так категоричен, моя дорогая сестра. Но неподкупный упрямый старикан, который ради своих принципов легко может пошатнуть договоренности, заставляет насторожиться. К тому же, если вдруг Конклав предложит его на пост Истинного Пастыря, количество кандидатов окажется больше, чем мы ожидали, и выборы зайдут в тупик.
Наверное, мое непонимание слишком отразилось на лице, Гаудани пояснил:
Я уже упоминал, что при выборе Истинного Пастыря каждое государство имеет право присутствовать на церемонии и наложить вето на одну из кандидатур до голосования. Право используется лишь один раз.
А что будет, если все государства воспользуются этим правом, и ни одна кандидатура не пройдет? поинтересовалась я, вспомнив пресловутую графу «против всех».
Вот поэтому, следуя негласной традиции, количество кандидатов должно на одного человека превышать количество стран. Но если кандидатур останется две, принц покачал головой.
А может быть такое, что два государства наложат свое вето на одну фигуру?
Очень редко. Государства всегда объединяются в союзы! добавил Козимо, подливая себе фьен. Истинный Пастырь слишком важная фигура, чтобы можно было действовать в одиночку.
Я пожала плечами и промолчала, поскольку после обильной еды меня начала одолевать сонливость. Глаза закрывались сами собой, голоса начали сливаться, затем наступила тишина.
Я проснулась от шума. Оказалось, я лежу на небольшой походной кровати, которую по приказу Гаудани поставили под тентом. Солнце уже клонилось к горам, слуги и солдаты сворачивали наш лагерь.
Рад, что вы проснулись сами, раздался над головой голос Гаудани. Я уже опасался, что придется на руках нести вас в карету!
Да, это было бы не очень правильно, пробормотала я, присаживаясь и подавляя зевок. Сколько я спала?
Более двух часов, холодно проинформировал принц. Мы решили не беспокоить вас.
Интересно, чем обязана такому вниманию с вашей стороны? я с благодарностью взяла кубок с водой, протянутый мне Гаудани, заслужив насмешливое фырканье Козимо:
Какая забота! Просто идеальная семья! Лоренцио, я даже беспокоюсь за одну известную нам всем особу.
Не волнуйся, беззлобно парировал д'орез. Я не обладаю столь живым умом, как ты, поэтому не могу изменять своим чувствам!
Скажи проще: ты подкаблучник, мой дорогой друг!
В отличие от вас, Лоренцио привык думать и о других! Меня слегка задело пренебрежение Козимо.
Это упрек? Пристальный взгляд холодных голубых глаз обратился ко мне. Затем Козимо пожал плечами. Возможно, вы и правы, но думать о других весьма скучно!
О, извините, если заставила вас скучать, елейным голосом произнесла я. Поведение принца вынудило окончательно проснуться.
Я не скучал! Я просто не думал о вас, поправил он меня. Пусть это останется прерогативой нашего дорогого Лоренцио!
Он с насмешкой взглянул на деверя. Гаудани и бровью не повел. Похоже, насмешки родственника не задевали д'ореза Великой республики. Вместо того чтобы дискутировать с принцем, Лоренцио обратился ко мне:
Вы хотите поехать верхом?
Я слегка задумалась, бросила взгляд на пыльную дорогу, представила, как будет трясти карету, затем кивнула:
Пожалуй.
Я распоряжусь. Гаудани отошел.
Козимо проводил его задумчивым взглядом:
Я вот думаю, он так хорошо притворяется или моей сестре действительно повезло?
Не стоит всех стричь под одну гребенку, ответила я, Лоренцио действительно такой, какой есть.
И какой же он? со странной улыбкой Козимо выжидающе посмотрел на меня.
Честный, это единственное, что пришло мне на ум.
Принц расхохотался:
Какое пресное определение!
Вам оно не грозит.
Надеюсь, хмыкнул он. В моем положении честность только вредит: за моей спиной нет грозной фигуры нашего милого и беспринципного Делроя кстати, а каким вам кажется граф Алайстер?
Простите, а он-то тут при чем? насторожилась я. Как всегда, при упоминании о Рое сердце забилось сильнее.
Да так, просто любопытно
От любопытства кошка сдохла! не сдержалась я и, заметив, что мою лошадь оседлали, направилась к ней. Козимо пристально смотрел мне вслед.
Чуть позже, когда мы с Гаудани направлялись вдоль побережья, принц поравнялся с нами. Ничего говорить не стал, лишь занял место по левую руку от меня так, чтобы я оказалась между ним и д'орезом. В нос ударил запах приторных духов, смешанных с запахом моря и конским потом. Я поморщилась и чуть посторонилась, но Козимо явно вознамерился ехать рядом со мной.
Поверьте, я тоже не испытываю восторга от этой дороги, ухмыльнулся он, заметив мои маневры. К тому же, как по мне, так мы двигаемся достаточно медленно.