Минуточку, попутчик соскочил с рюкзака и исчез в придорожной траве.
Отсутствовал он довольно долго, Леха успел разложиться на стволе дерева с нехитрым перекусом из сухпайка.
Появился анчутка также, как и исчез внезапно.
Шиш, кому еще. Только он ушел, не захотел с человеком видеться. А вихрь закрутил, потому что веселый был, из гостей шел. Тут шишига недалеко в камышах, они в дружбе вроде как.
Анчутка снова исчез. Видать, шишигу пошел в камышах вытаптывать.
Появился, когда егерь закончил перекус и уже накидывал на спину рюкзак.
Шишига болтливая попалась. Говорит, тут недавно ватага мчалась ну словно лось в тоске. Редко кто в лесу так проворно бегает, на ее то веку немалом и не припомнила. Похоже, наши гости, анчутка довольно хмыкнул.
А еще говорит, среди шишей молва идет, что ведьмак к Черным Скалам собрался, награду ему старосты посулили. Взгляд его стал тоскливым, даже красные искорки в глазках словно покрылись пеплом.
Порубает всех, до кого дотянется. До войны с кочевниками в этих землях ходил один ведьмак, правда, до Черных Скал не дошел так всех кикимор извел в округе. Леших в лесу порубал, считай только в Черных Скалах и уцелели. Даже шишигами, и теми не брезговал. Правильно говорят берегись бед, пока их нет.
Появление ведьмака не сулило ничего хорошего. Ведьмак был идеальной машиной для убийства всякой нечисти. И это сильно осложняло задачу егерей. Обычно ведьмаки и егеря сторонились друг друга, не вступая в открытые стычки. Но получивший задание ведьмак не посчитается с егерем, оказавшимся на пути.
Леха поудобнее поправил рюкзак, махнул головой, приглашая анчутку занять свое место, и двинулся в путь. Анчутка, как любая нечисть, не весил ничего, и ношу не тяжелил. А заставлять его семенить своими копытцами рядом не хотелось. Мало ли кто увидит так и на Леху еще ведьмака наймут. Как на пособника и соучастника.
Разговор
После разговора с шишигой анчутка сидел как пришибленный. Ради справедливости, он и до того не надоедал Лехе никчемной суетой сидел себе на рюкзаке и сидел, свои нечистые думы думал. А сейчас крепко загрустил.
Слышь, Леха, а почему егеря нам помогают? анчутка впервые за несколько часов вышел из ступора.
Потому что вы такие же жильцы на этом свете, как и мы. Ты никогда не задумывался, как земля урожай дает?
Дает и дает, на то она и земля, анчутка удивился глупому вопросу.
Земля потому родит, что все отжившее в нее уходит, силу ей дает. И урожаем возвращается. А всякая нечисть это тоже земля, только туда души уходят. На другом уровне, чем с землей сравнивать, а смысл один. Без вас и мы беднеем, душой скудеем. Сравни крестьянина, что землю пашет, или охотника, и городского прощелыгу. Охотник лес чует, крестьянин землю слышит. Душа у них полная, там всякому место есть. А у городского душонка как пустая кастрюля. И кинуть в нее нечего в городе ни леших, ни шишиги. Даше шиш у тротуара не сидит, в толкотне такой ему не прожить затолкают, заплюют. Наши деды домовых уважали, понимали, что они хату берегут. А в городе уже до того оскотинели, что и домовых начинают крестом гонять. А ты спрашиваешь
Так и деревенские ведьмаков нанимают.
Деревенские редко. В основном всякие приказчики, что из города приехали. Думают, что почести себе найдут, если окрестности от нечисти избавят. Драконов всех извели на потеху богатым дуракам а какой от драконов вред? Ну утащит овцу, если плотоядный, так и волк таскает. Но волк зверь обычный, тут ни славы, ни прибыли никакой, а за дракона можно хорошую цену заломить. Я уж молчу о том, что и фруктовых драконов извели, от которых никакого убытку. Уже безобидных ящериц вивернами опасными объявили, а то ведьмакам кормиться не с чего. Потому мы и бережем вас, чтобы нашим корням было на что опереться. Не все в этом мире на солнышке греется, кто-то и в дупле сидит.
Так про ведьмаков героические песни поют, не унимался анчутка. А мы, бедные, только брань слышим. Живем не пышно, нигде не слышно.
Егерь хотел возразить, но попутчик, похоже, вошел во вкус и страдал, словно мадонна на паперти.
Всю жизнь тянем лямку, пока не выроют ямку.
Услышав про ямку, Леха аж споткнулся.
В какую там ямку ты собрался?
Анчутка понял, что чутка переборщил, но самобичевание, похоже, захватило его целиком.
Так и прозябаем, хоть весла суши, хоть затылок чеши. Нечисть, одним словом.
Были нечистью, или не были, а домовых чтят. И духам предков поклоняются. И лешакам урон не чинят, лес берегут.
Ага, не чинят. Года два назад три мужика в лесу заблудились, так вся деревня вышла лешего гонять. И с топорами, и с факелами, и с колокольчиками чуть лес не спалили начисто, еле сами выскочить успели.
А чего лешего извести решили? Может, он мужиков по кругу водил?
Ну водил. Так в овражке, куда они поперлись, гномы свадьбу играли. Анчутка разгорячился. Ну как туда мужиков пускать? Гномы бы их в пещеру и уволокли, чтобы место не выдавать. А так походили три дня по лесу, и целыми в деревню вернулись. Это же, пойми, целая политика перед лешим нарисовалась. Как умеешь, так и разводи две беды, пока третья не пришла. Она ведь, беда, выпустишь с воробушка, очутится с коровушку.
Леха и без анчутки знал, что леший ради забавы с человеком связываться не станет. У него в лесу своих дел полно. То деревья ураган повалит, то в зверином хозяйстве мор и голод, а то и чужая стая волков заскочит. А волк он только в своем углу разорения не учиняет, у него каждая заячья тропка на учете, каждая коза в нужном перелеске стоит. Но если голод либо человек с места согнал волчья стая немногим от мародеров отличается, что схватил то и твое. Все одно чужие места, обустраивать толку нет.
Так что лешему не до потехи, успеть бы свои дела решить. То же и кикимора если дурак либо пьяница, может и в воду макнуть. Глядишь, либо поумнеет, либо протрезвеет. Как ни крути наука. И обижаться только на себя нужно. Но обижаются почему то на кикимору.
Леха, анчутка не унимался, я вот все не пойму, что так про ведьмаков и сказки, и песни, и былины сочиняют. Они ведь за деньги рубят, на кого покажут. А чью он там голову принес пойди, разбери. Может, брешет.
Нет, не брешет. Они так воспитаны, как топор ни себе, ни другим спуску не дают. Так что кикимору за медузу Горгону выдавать не будет. Другое дело кикимора в иных землях зовется водяная баба, и характером пожестче бывает. Особенно где воды мало, не любит она, когда в болоте разорение устраивают. А все эти героические рассказы просто художественный вымысел с элементами, так сказать, коммерческой рекламы.
Да, реклама. Анчутка задумался. Кабы у дятла не нос, кто бы его в лесу знал
Так в разговорах до Черных Скал и дошли.
Полуденница
Поле, куда крестьянин привел Тризу, раскинулось на пригорке. С одной стороны его подпирало пастбище, с другой проселочная дорога, плавно уходящая в овраг. Редкие кусты спиреи виднелись по краю оврага, избитого копытами деревенского стада. Для полуденницы места лучше не найти ни деревца, ни речки.
Триза отпустил коня пощипать чахлую травку, а сам присмотрел себе местечко на краю поля, недалеко от дороги. Солнце стояло в зените, и даже мошкара старалась найти себе место с нижней стороны листьев, в тени.
Полуденница появилась внезапно, из ниоткуда возникшего зыбкого марева. И совсем не там, где ее ждал ведьмак с краю поля, почти что на бровке оврага.
Высокая, с длинными седыми волосами, в белых одеждах, она медленно приближалась к ведьмаку в плавном танце. Этот танец повторяли колосья вокруг нее, расступаясь волнами перед призраком.
Триза ждал, обнажив серебряный меч. Медальон на груди дрожал все сильней.
Полуденница, приблизившись, протянула загорелую руку, приглашая к танцу.
Ведьмак коротко взмахнул мечом, и уже в конце замаха солнечный блик ударил в глаза, ослепив его на долю секунды.
Одновременно с ударом меча, пришедшегося от плеча призрака до середины груди, Триза почувствовал короткий, почти неощутимый удар в левый бок. Полуденница умела не только танцевать. И серп носила не зря.
Осмотрев рану, Триза выругался. Рана небольшая, с чистыми краями, но глубокая, прямо под ребром. С такой раной придется пару дней полежать перед тем, как отправляться к Черным Скалам.
Сунув в мешок голову полуденницы, ведьмак подозвал коня и поспешил в деревню. Чем быстрей обработаешь рану, тем меньше проблем от нее будет.
А потом надо проанализировать схватку и понять, в чем была его ошибка. Как ни крути, а беззаботная столичная жизнь давала о себе знать. И не самым лучшим образом.
***
Староста, косясь на окровавленный бок ведьмака, отсчитал причитающие деньги и позвал мальчонку.
Отнеси мешок да прикопай хорошенько за кладбищем, к оврагу, он пнул ногой мешок с трофеем Тризы. А вы, господин ведьмак, гостите покуда не поправитесь, комната за счет деревни. Лекаря позвать?
Лекарь Тризе был без надобности, эликсиры Карл-Морхена справятся с раной лучше любого лекаря. Взяв у трактирщицы кружку пива и миску с пшенной кашей, приправленной салом и кусками птицы, он прошел в комнату. Рана болела все сильнее, и с лечением тянуть не стоило.
Во дворе возле старосты стояли мужики, по случаю ведьмачьей победы бросившие свои дела. Староста, проводив мальчонку с мешком задумчивым взглядом, посмотрел на собравшихся.
Чего стоим, уши греем? Аль день субботний?
Для интересу, коренастый мельник почесал бороду. Сколько живу, а ведьмака впервые вижу. И не слыхал прежде, чтобы полуденница кого серпом резала. Танцем заморить про то рассказывали, а про серп не слышал.
Так в нее мечом никто и не тыкал, влез в разговор один из мужиков.
Ты смотри, какие знатоки собрались, старосте не нравился разговор. Может, кто желает ведьмака сходить ремеслу поучить?
Желающих не нашлось, и мужики потихоньку разошлись. День и вправду был не субботний.
Староста зашел в трактир, спросил кружку квасу и задумался. То ли полуденница в здешних краях завелась особо злобная, серпом начала махать, то ли ведьмак попался зряшный, но эта история ему не нравилась. До появления ведьмака полуденница самое большое голову могла припечь, да и то если в солнцепек работать удумал. А завтра, глядишь, кикимора кувалдой махать начнет, с такими то историями. Не зря про ведьмаков слухи разные ходят.
Допив квас и выйдя на улицу, он твердо решил: ведьмаку два дня на поправку, и скатертью дорога. Не буди лихо, пока тихо.
Пещера
К пещере Леха подходил уже затемно. Издалека было заметно, что пещера непростая вход прикрывала тяжелая дверь из толстых досок.
Анчутка заметно приободрился. Хорошо тому, кто в своем дому. Погодь, не заходи.
Он спрыгнул с рюкзака, но не исчез, по обыкновению, а подошел к камню возле входа, пошарил под ним и достал густой веник.
В каждой избушке свои игрушки.
Ну ты даешь, Леха всего ожидал от нечисти, но вот веник в списке анчуткиных потех не значился.
Это тебе. Там на пороге соль рассыпали, никак мне нельзя.
Анчутки, как и многая другая нечисть, соль не переносили, поэтому Леха молча взял веник и открыл дверь. Пещера была не то, чтобы большая огроменная была пещера. Вдоль стен торчали сталактиты со сталагмитами, на некоторых виднелись какие-то надписи. Длинные галереи коридоров тянулись в разные стороны. На полу валялись разбросанные котлы разных размеров, какие-то алхимические реторты прозрачного стекла,
Ты вроде говорил, что пещеру спалили, а что-то не видно копоти, егерь повернулся к анчутке.
Так не огнем палили, огонь то нам не навредит, некоторым даже в радость. Анчутка подтолкнул егеря. Мети уже, нам еще внутри разобраться надо.
Сметя полоску соли возле порога, Леха прошел внутрь. Через трещины в своде проникал свет, разгоняя мрак до состояния легкого полумрака в центре. По краям света уже не хватало, и входы в коридоры едва угадывались.
Анчутка протиснулся следом, однако через пару шагов остановился как вкопанный. Даже на крылышках шерсть стояла дыбом.
Знаки там, в углу. Не могу я.
В углу, слева от входа, и впрямь виднелись нарисованные на полу знаки. Два знака стихий и знак Врат, открывающий дорогу между мирами. Вокруг знаков огарки свечей. Вдоль стены стояли столы со штативами, ретортами, из которых клубились медные и стеклянные трубки. В углублении стены был выдолблен очаг. Он был почти до краев заполнен черным пеплом, из которого торчал расплавленный медный котел. Видимо, тот самый, откуда и полезла нечисть в гости к облажавшимся алхимикам.
Егерь сгреб в кучу остатки свечей. Знаки стихий, отсыпанные солью, поддались легко, а вот со знаком Врат пришлось повозиться. Краска оттиралась тяжело, пришлось посылать анчутку за водой на улицу. Анчутка с двумя медными котелками, подобранными тут же, скакал как конь по чертополоху, и к концу процедуры от двери до угла бежал прямо-таки ручей.
Ты, я смотрю, решил кикимору сюда переселить? Леха закончил со знаками и осмотрел разлившуюся лужу.
Вот теперь можно и осмотреться, анчутка взгромоздился на котелок побольше.
А что тебя то с этих знаков корежило, они ведь нечисти Врата открывают. Егерь заинтересованно смотрел на нечисть.
Нечисть нечисти рознь. Ты с каждым из своего мира легко живешь?
Мир Леха задумался. Мир что огород, в нем все растет. Кого то и стороной обходишь.
Вот и у нас такая история. Ладно, пошли на экскурсию.
Обойдя по кругу пещеру и послушав рассказы анчутки, Леха понял, что пещера была для всякой нечестивой мелкотни чем-то вроде убежища и санатория одновременно. С элементами ярмарки. Тут знакомились, обменивались новостями, подлечивались после неудачных встреч с деревенскими колдунами, а то и дьяками, меняли у гномов из дальнего коридора всякие украшения на кто-что-стибрит. Короче, жили полноценной жизнью.
Но потом шайка беглых каторжан завалилась в пещеру, закрыли от нечисти ходы-выходы солью, а прихваченного по дороге колдуна заставили вызвать демонов с целью их подчинения. Неизвестно, что было дальше, так как обитатели пещеры стремглав уклонились от подобных экспериментов по окрестностям.
Внезапно анчутка на полуслове оборвал рассказ и прислушался.
Там, в коридоре, кто-то есть.
Леха скинул рюкзак, достал поляризационные очки и «Вихрь». Кто бы ни был в коридоре, это наверняка не милый белый пони- любимец детворы.
Погоди, из наших кто-то, анчутка слегка толкнул егеря назад. Давай я посмотрю, только убери затвор соляной.
Леха смахнул соль, полоской просыпанную у входа, и отошел. Анчутка метнулся в коридор и исчез. А через минуту появился, таща не то за руку, не то за лапу, не то за копыто маленького шиша. Леха совершенно не ожидал увидеть шиша в пещере эта мелкая нечисть живет возле дорог, занимаясь мелкими пакостями. В основном корчит дули путнику, за что и получила свое прозвище. Шиш безуспешно упирался, но анчутка, как паровой буксир, не обращал на это ни малейшего внимания.
Хлебушка не найдешь? Оголодал он, давно тут сидит.
Хлеба в рюкзаке не было, поэтому Леха распаковал пачку галет.
Без хлеба куска всегда тоска, обрадовался анчутка и засунул галету шишу в рот.
Шиш энергично задвигал челюстями, повизгивая от удовольствия, потом неожиданно закатил глаза, опрокинулся на спину и застыл.
Переваривает, одобрительно сказал анчутка. Месяц не жрамши.
Анчуткины хлопоты
Дело шло к ночи, и Леха, оставив шиша на попечение анчутки, наскоро перекусил и уже в полудреме постелил себе спальник. Переходы по проселочным дорогам с рюкзаком за плечами усталость копят, как паутинка мушек. Пока идешь вроде бодрый, а сел не встанешь.