Стражник Тумана сбросил ладонь Рука с шеи, и я смогла впервые увидеть диковинно закрученные узоры на его коже. Они сияли цветом свежей весенней травы. Это и был знак фейри знак магии, который означал, что фейри из другого мира выбрала его в качестве своей пары. Раздался страшный, потусторонний крик, наполненный страданием, от которого земля снова содрогнулась, и я не сразу поняла, что это кричит не зверь из лесных пещер.
Кричала фейри женщина из другого мира, по ту сторону Тумана, которая почувствовала потерю сокровища, которое только что обрела.
Кто-то вроде нее придет и за мной.
Я подняла руку под плащом, чтобы коснуться этого холодного огня, пылающего на коже, когда на меня внезапно снизошло понимание.
О боги.
Я повернулась к матери та что-то говорила, но слова тонули в ветре, завывавшем над открытой водой, где когда-то колыхалась Завеса. Но я видела ее губы, которые шевелились ясно и четко, и я поняла все, что она хотела сказать, даже на расстоянии.
Уходи. Быстро, одними губами произнесла мать, оборачиваясь, чтобы посмотреть на лорда Байрона, пока Бран тащил меня к деревьям.
Лес был темным и грозным, меж ветвей не пробивались лучи солнца, и глубоко-глубоко в груди у меня зародился страх. Даже я не посмела бы бродить по лесу в такой темноте, без луны и без звезд, освещающих подстерегающие нас опасности.
Я не хотела уходить от матери, бросать ее одну в деревне, особенно сейчас, когда на наш мир надвигалась угроза.
Бран, в лесу
По крайней мере, там у тебя будет шанс, сказал он, ускорив шаг, когда мы нырнули под низко свисающие ветви на опушке леса.
Я видела случившееся с Руком и смутно представляла значение этой метки у него на шее, но разум отказывался воспринимать реальность того, что метка будет значить для меня.
Важным для меня сейчас было только одно потребность выжить. Ведь люди, с которыми мы вместе работали и которые являлись частью моей жизни, сколько я себя помню, теперь будут желать моей смерти.
Тот самый человек, который всего несколько мгновений назад был полон решимости остановить казнь, чтобы затащить меня в постель, теперь прикажет уничтожить меня, сделать так, будто меня никогда не существовало, вычеркнуть из памяти и стереть с лица земли. Я была готова умереть но не так.
Найдите ее! крикнул у нас за спиной лорд Байрон.
Мы с Браном обменялись быстрыми взглядами и ускорили шаг.
Брат бежал рядом, но я едва могла разглядеть его очертания. Даже собственную руку перед лицом было едва видно, а тьма все расползалась по небу. Я торопилась, и плащ соскользнул у меня с плеч, обнажив шею. Деревья внезапно осветило вспышкой белого света, и я испуганно вздохнула и споткнулась.
Если до этого момента я и сомневалась, что фейри пометили меня магией, теперь все сомнения исчезли.
Горела вся левая рука, и вниз от шеи тянулись линии, так что казалось, будто огнем у меня горят даже пальцы. Замерев, я наблюдала, как на запястье проявились черные и светящиеся белые завитки, сменившиеся черной луной, которая закрыла верхнюю часть руки.
Я остановилась посреди поляны. Ноги отказывались идти. Они полностью перестали подчиняться сигналам мозга, когда я отдернула руку без знаков от Брана и со страхом встретилась с ним взглядом.
Эстрелла, что ты делаешь?!
Они не остановятся, сказала я, прерывисто вздохнув и только теперь осознав свое положение.
Они будут преследовать меня, пока не найдут, и убьют любого, кто мне поможет, и сожгут целые города, чтобы только не отдать меня фейри, который сделает меня своей спутницей.
Фейри, который станет сильнее, обретя пару.
Потом разберемся. Пожалуйста, пойдем, сказал брат, снова хватая меня за руку.
У меня не оставалось сомнений, что, если я продолжу убегать вместе с ним, единственное, чего добьюсь, это подвергну его опасности. А мне совсем не хотелось рисковать его жизнью.
Даже если нам удастся уйти, даже если фейри не проникли сквозь Туман, какая у Брана будет жизнь в бегах со мной? Какая жизнь будет у нашей матери, если некому будет заботиться о ней?
Я люблю тебя, прошептала я.
Взяв его руку в свою, я крепко сжала ее в последний раз, а затем толкнула брата так сильно, что он, споткнувшись, отлетел в кусты на краю узкой тропинки и скрылся под крупными листьями папоротника.
Услышав шаги у себя за спиной, я, казалось, даже расслабилась, осознав, что конец близок. Медленно развернулась лицом к стражам, которые знали меня с детства, видели, как я росла. И все же они не колеблясь пронзят мне клинком сердце, чтобы я никогда не смогла возродиться. Моя душа погибнет вместе с сердцем, и вместе с ними исчезну я.
Нельзя было допустить, чтобы фейри брали людей себе в спутники жизни никогда, ни в этой жизни, ни в следующей. Утратив за долгие века многие легенды, мы утратили и причины и объяснения этому. Мы не знали, почему так произошло, но знали, что допустить этого нельзя.
Когда фейри брал себе в спутники человека, последствия оказывались разрушительными.
Боги, пробормотал Лорис, глядя на меня, и я почувствовала, как светящиеся отметины на моей коже запульсировали в ответ на его слова, будто пробудили что-то во мне.
Это Он замолчал, и мое сердце ухнуло вниз, ведь он, казалось, не осмеливался даже заговорить о том, что оставило след на моей коже.
О монстре, который стремился завладеть мной.
Я не очень хорошо разбиралась в легендах, потому что только стражники должны были знать подробности того, с чем они могут столкнуться, когда фейри наконец прорвутся через Завесу. Остальные знали только то, что им дозволялось.
Когда фейри снова пройдут сквозь Завесу, все будет потеряно.
Убей ее. Быстро, сказал один из старейших охранников, подойдя к двум младшим.
Тот, что стоял рядом с Лорисом, был его другом, которого я часто видела во время дежурств.
Не позволяй ей страдать, сказал тот, кто постарше.
По щекам у меня покатились слезы, когда я снова повернулась к Лорису и наши взгляды встретились.
Лорис, сказала я, сглатывая ком в горле.
У меня было не так много друзей, особенно среди стражников Тумана, так как они считались выше рангом и не общались с обычными крестьянами типа нас. Но Лорис стал одним из немногих, кому я доверяла доверяла настолько, чтобы отдаться ему, рассказать о ночных прогулках по лесу, делить с ним те редкие моменты, когда я избавлялась от разных ролей, которые надлежало исполнять в обществе, и просто становилась собой.
Сердце мое грозило расколоться пополам от грядущего предательства, хоть я и знала, что цель у него праведная. Бежать смысла не имело, потому что альтернативой бегству была участь гораздо хуже смерти.
Меня найдет фейри.
Я не могу, сказал Лорис.
Покачав головой, он повернулся к своему начальнику и посмотрел в лицо человеку, который обучал его и был для него почти отцом на протяжении многих лет.
Ты должен, приказал тот. Она уже не девушка, которую ты знал, а просто шлюха какого-то ублюдочного фейри.
Я вздрогнула, чувствуя, как эти слова резонируют где-то глубоко во мне. Метка взбунтовалась, корчась и извиваясь внутри меня, будто обладала собственной яростью, но я подавила это чувство. Оно стало бы моим будущим, если бы я осталась в живых. А смерть казалась бы благословением.
Лорис шагнул вперед, скривив лицо в гримасе боли, потому что я даже не дернулась, чтобы убежать от судьбы, которая меня нашла.
Папоротники на краю тропы зашуршали. Из них выбрался Бран и вскочил на ноги, когда понял, что Лорис намерен делать дальше. Я пригвоздила брата взглядом, пытаясь мысленно передать ему неизбежность того, что грядет.
Мне жаль, сказал Лорис, и боль в его голосе не оставила у меня никаких сомнений в том, что его слова были искренними.
Но долг стоял на первом месте.
Мне тоже, ответила я, отчаянно желая, чтобы меня прикончил кто-нибудь другой.
У меня не было никаких отношений ни с кем из других стражников Тумана, и я всегда считала их ужасными и холодными.
Но Лорис показался другим.
Тяжело сглотнув, он рванулся вперед с мечом, но смотрел при этом в сторону, словно не мог видеть, как выполняет свой долг. Я инстинктивно подняла руки, дрожа от надвигающегося удара.
Но боли так и не почувствовала.
Я открыла глаза и увидела, как Лорис пытается вырвать свой меч из шара кружащегося света, который я держу в руках. Исходящие из шара щупальца взбирались по рукояти меча, обвивали запястье и ползли вверх по руке, а я наблюдала за этим, как зритель. Ледяная ярость в моих руках была такой холодной, что обжигала, как пламя, горевшее у меня в груди, а белые щупальца света пронизали кожаные латы Лориса, чтобы добраться до его тела.
Когда щупальца достигли своей цели, его глаза расширились, и рот открылся в безмолвном крике.
Эстрелла, выдохнул он.
Я громко всхлипнула, когда Бран сделал шаг ко мне.
Не подходи, предупредила я его.
Я никак не могла остановить исходившую из меня силу, и ничто не смогло бы остановить инстинктивную защиту, действовавшую без моего разрешения.
Перестань, умоляла я магию, всхлипывая, когда эти белые лозы ползли по шее Лориса и касались его лица.
Его карие глаза побелели, кожа на лице растрескалась, и он, казалось, старел у меня на глазах. А я могла только в ужасе наблюдать, как капля за каплей высасываю жизнь из его тела.
Потому что существо, завладевшее мной, использовало меня как оружие.
Голова моего друга внезапно свесилась набок, по безмолвному лесу эхом разнесся хруст шейных позвонков, и его тело рухнуло на лесную почву. К тому моменту, когда Лорис повалился на хрупкие осенние листья, он превратился просто в груду снега на земле.
Старший страж удивленно уставился на то, что минуту назад было одним из его людей, и, нахмурив брови, пытался осмыслить увиденное. А я даже не могла понять, что сделала.
Я не хочу причинять тебе боль, сказала я, мотая головой из стороны в сторону.
Магию во мне не волновало, чего я хочу или не хочу. Она заботилась только о том, чтобы сохранить мне жизнь и обеспечить мою безопасность, пока фейри, который командовал ею, не нашел меня.
Стражник нанес удар, и я бросилась на землю, пытаясь спасти ему жизнь, но белые лозы все равно получили то, на что нацелились: они обвились вокруг его горла и стали медленно сжиматься. Он бросил меч и схватился за них в отчаянной попытке избавиться от удушающих объятий магии и вдохнуть побольше воздуха. Но силы были неравны, и вскоре он присоединился к куче снега у моих ног, а я еще раз сдавленно всхлипнула. Единственный оставшийся в живых стражник Тумана отступил и поспешил обратно в Мистфел, в безопасное место, подальше от контролирующей меня силы.
Все произошло так быстро. Только что они стояли тут, готовые убить меня, чтобы спасти от того, что грядет, а потом просто исчезли.
Нам нужно идти, сказал Бран.
Теперь он держался на расстоянии и не стал брать меня за руку.
Я-я я попыталась найти слова, чтобы выразить переполняющую меня пустоту.
То, что я сделала, никто не смог бы простить.
Шагай! вдруг крикнул он, и резкий звук его голоса в лесу вырвал меня из ступора.
Когда стражи Тумана поймут, что Лорис и другой охранник не вернулись, они отправятся на поиски.
Их я тоже не хотела убивать.
8
У меня ныло все. Каждый шаг отдавался болью в теле, и с каждым шагом мы все больше удалялись от деревни, которая была всем нашим миром. Глядя на Брана, шагающего рядом, я не могла смириться с мыслью, что мы оставили мать одну, что за ней теперь некому присматривать. Он должен был остаться с ней. А мне все равно придется умереть.
Шли часы, время текло в ночи, наступившей посреди дня, и во мне росла решимость заставить Брана вернуться домой. Некому будет защитить нашу мать, когда фейри прорвутся сквозь туман и снова придут в Нотрек. Никто не помешает им убить ее вместе с остальными жителями Мистфела, когда они начнут охоту на Меченых.
Мне нужно было сделать все возможное, чтобы отправить брата обратно, чтобы он позаботился о маме, а я продолжу бежать, пока будет куда.
Тебе нужно вернуться, выдохнула я.
Легкие горели от холода, и я тяжело дышала, пока мы бежали по лесу. Бран быстро шагал рядом. Он был выше меня и потому двигался быстрее, и мне, чтобы не отставать, приходилось вкладывать все свои силы в эту гонку от смерти. В боку у меня сильно кольнуло, мышцы свело судорогой, и все внутри сжалось.
У меня не оставалось ни минуты, чтобы перевести дух или избавиться от магии, изменившей меня после падения Завесы. Мы все время бежали, и времени на такую роскошь, когда на кону стояла жизнь, не было совсем.
Ветки били меня по лицу, тропинка практически исчезла, слившись с навязчивыми тенями тьмы, и я не могла понять, листья ли это шуршат под ногами или вместе с нами в лесу есть что-то еще.
Лес считался домом для самых разных животных. Здесь жили и кролики, которые, без сомнения, уже бросились в свои норки и тихо сидели там, и каменные тролли, днем скрывавшиеся в пещерах. Их тяжелая поступь сотрясала землю и никак не могла сойти за шорох. Но пауки и змеи вполне могли ползти рядом с нами: в темноте их бы никто не заметил.
Не могу, ответил Бран, и хотя я не видела его лица, я могла поклясться, что он отрицательно покачал головой. Послушай меня, Эстрелла. Что бы ни случилось, ты должна сделать все, чтобы фейри не поймал тебя. Поняла?
Знаю, прохрипела я, тяжело дыша и пытаясь не отставать от него.
Казалось, брат совсем не запыхался, и я не могла понять, как ему это удается. Он всегда был самым быстрым мальчишкой в нашей деревне. И одним из сильнейших бойцов, хоть и не хотел вступать в ряды Стражи Тумана.
Внезапно что-то ударило меня по лбу, и боль охватила всю голову, а перед глазами взорвалась вспышка белого цвета. Я споткнулась и, завалившись на бок, подняла руку, чтобы нащупать толстую ветку, на которую налетела. Встав на колени, я коснулась рукой кровоточащей раны у линии волос и промокнула ее плащом, которого даже не могла разглядеть в кромешной тьме.
Эстрелла! тихо прошипел Бран, и его нога в ботинке коснулась моего колена, когда он нащупал меня. Вставай.
Он не удосужился даже проверить, могу ли я встать, или спросить, что случилось. Им руководило только одно желание: уйти как можно дальше от монстров, которые последуют за нами, и оно толкало его вперед.
Я не могу, сказала я, блуждая глазами в водовороте тьмы и теней.
Сквозь деревья с порывом морозного ветра пролетел вой, и все внутри меня сжалось от ужаса.
Дикая Охота приближается, сказала я глухим голосом.
По небу эхом разнесся стук копыт, словно гром. Сердце у меня вздрогнуло. Обернувшись, я увидела все ту же непроглядную тьму, не было видно даже деревьев, через которые мы только что прошли. Тьма окружила меня, усиливая страх и уверенность, что за нами кто-то наблюдает.
Кто-то, кого невозможно разглядеть.
Вставай, повторил Бран.
Он нащупал мою руку, схватил за локоть и поднял на ноги.
Оставь меня и уходи, потребовала я, выдергивая локоть, пока он помогал мне пробираться сквозь чащу.
Брат замедлил шаг, давая мне отдышаться, а затем снова пошел быстрее. И в это время небеса вспыхнули красочным разноцветьем, взорвавшим ониксовое небо.
Я тебя не оставлю. Никогда, сказал Бран, хотя и запнулся, подняв лицо, чтобы посмотреть на чернильную ночь, раскрашенную акварельной пастелью, которая кружилась и скользила сквозь облака.
Поглощенная неземной красотой, которая не принадлежала миру людей, я открыла рот, увидев, как вьются и переплетаются разноцветные лучи. В наступившей тишине мы с удивлением смотрели на небо, и жжение в легких, казалось, слегка успокоилось, с неохотой, но соглашаясь с неизбежным.