Пусть волны мыслей, появляющихся в уме, плывут, словно облака в небе. «Я не облака, а их субстрат, пространство Я есть», пребывай твердо в этом знании13. Пребывай в этом состоянии без усилий. Ведь чем больше усилий ты предпринимаешь, тем сильнее активируется эго. А до тех пор, пока есть движения эго, есть и контакт с prakṛti, полем страданий. Бхагаван говорит: «Uḷḷal aṛa». Uḷḷal это движения эго, светящегося заимствованным светом sat-chit, Атмана, а потому кажущегося «реальным». Его характерная особенность это постоянные «я это», «я то», «я стану тем-то», «я стану вот этим» и тому подобное. Когда этот uḷḷal утихает (см. стих 27, nān udiyāduḷḷa nilai), остается сиять Естество (Атман). И воистину, даже когда присутствует uḷḷal (эго), Естество, которое есть бытие, сознание и покой, сияет как его adhiṣṭhāna (субстрат). Пока внимание поглощено этим uḷḷal (становлением), uḷḷadu (бытие) не переживается как оно есть.
Знай, что ни один из воспринимаемых объектов начиная с эго и заканчивая телом не есть реальное «Я». И оставив в стороне даже это знание, просто осознавай «Я есть». Держись за простое чувство существования, которое есть основа всего. Будь абсолютно неподвижен, просто «Будь». И в этой тишине интуитивное знание Естества поднимется из глубины. Часто повторяемым учением Шри Бхагавана, которое он давал многим преданным, было «Сhumma iru» Будь неподвижен. В Aksharamanamalai14 Бхагаван открывает, что это учение передал ему непосредственно Аруначала15. Только в неподвижности ты узнаешь то, что за пределами ума. Такая безусильная осознанность называется asparśayōga. Это samādhi, незатронутое умом. В этом состоянии tripuṭi тройной узел «медитация, медитирующий и объект медитации» исчез. Здесь царит лишь pratyabhijña интуитивное распознавание Естества. Покой здесь сама природа Естества. В то время как «покой», в котором всё еще есть след эго, непостоянен. Он приходит и уходит. Это временное состояние йоги, которое возникает, когда ум успокоен посредством какой-либо практики. Оно приходит, какое-то время остается, а потом уходит «yōgōhi prabhavāpyayau», как гласит «Катхопанишад»16; но джняна, осознавание Естества, остается постоянно.
В джняне ум не просто под контролем; он совершенно забыт. Иллюзия может быть уничтожена только путем ее игнорирования. Вы игнорируете ее, зная ее иллюзорную природу. Нет нужды иссушать воду в мираже; достаточно игнорировать ее как нереальную. Нужно убрать внимание с upādhi (наслоения «тела» и «ума») и устойчиво зафиксировать его на чистом осознавании «Я есть». Отвергнуть проявления тела-ума, зная, что они подобны сновидению, и покоиться в Сердце. Это и означает «uḷḷattē uḷḷapaḍi uḷḷal» (пребывать в Сердце как само Сердце).
Когда Шри Муруганар Свами молил Бхагавана Раману благословить его и даровать экспириенс Естества, Бхагаван дал ему упадешу (upadēśa, наставление17.): «Irundapaḍikkē iru» «Будь как ты есть».
porunda viḷaṅgumānmānubhūti yenakku pugalenḍṛēn
irundapaḍikkē iruvenḍṛān endai ramaṇaviṛayōnē
Sri Ramana Sannidhi Murai; Irai Pani Nitral, 10
Муруганар вслед за этим спросил, как же тогда вести мирские дела. «Iṛaivan aruḷ seluttum vazhikkē sel» «Живи так, как ведет тебя милость Господня» такой была ответная упадеша Бхагавана. В этих двух предложениях сосредоточено всё учение Вед.
Hṛdayam, или Сердце это подлинный центр непосредственного знания Естества Ātmānubhūti. «Hṛdi ayam tasmāt hṛdayam» («Он пребывает в сердце; то есть в Hṛdayam») таково происхождение термина Hṛdayam («Духовное Сердце»). Hṛdayam vastu nāmam это вариант на языке малаялам. Но в этом стихе Бхагаван говорит, что Сердце это и есть сам Бог. Если Сердце место пребывания Брахмана, значит оно еще более вездесуще, чем Брахман. Суть же в том, что Сердце это и есть сам Брахман.
Шри Бхагаван говорил, что единственный способ установить местонахождение сердечного центра, это проследить «я»-мысль до ее источника. В этих сорока стихах мы увидим, как проясняется этот процесс Само-исследования. Uḷḷam на тамильском означает «Сердце». Слово uḷḷōm, которое означает «я здесь», было трансформировано, или «пересловлено», и стало словом uḷḷam. Бог, сияющий там, известен также как kaḍa-uḷ, т.е. самое-самое «внутри», конечная станция внутреннего пути. Uḷ означает «внутри»; Uḷḷam означает «то, что внутри» «Я есть». В этом центре нет никакого следа двойственности. Всё, что снаружи плоть от плоти магического шоу, наколдованного умом и ощущениями.
В этом стихе Бхагаван разъяснил природу (swarūpalakṣaṇam) Брахмана. Эта maṅgaḷa śloka содержит весь смысл Веданты. Все последующие стихи в основном просто проясняют значение этой maṅgaḷa śloka. Uḷḷadu означает «истина». «Yat tisṛbhi: avasthābhi: na vyabhicarati tat satyam» то, что остается постоянным во всех трех состояниях, это истина. Таково определение satyam (истины). Uḷḷadu то, что остается неизменным и в состоянии бодрствования, и в состоянии сна со сновидениями, и в состоянии глубокого сна. Это извечно-присутствующая, всегда-доступная осознанность.
«Ādou antēca yannāsti vartamānēpi tat tathā» («Мандукья-карика») «То, что не присутствовало изначально и не будет присутствовать в конце, то нереально, даже если оно кажется существующим в настоящем». Это закон. Давайте проанализируем все три состояния.
1 В состоянии бодрствования (jāgrat) тело существует, ум существует; Я есть.
2 В состоянии сна со сновидениями (swapna) тело не существует, ум существует; Я есть.
3 В состоянии глубокого сна (suṣupti) ни тела, ни ума не существует; но Я, реальность остается и там.
Когда тело и ум присутствуют, Я существую; когда тело и ум не присутствуют, Я и тогда существую тоже. Это метод рассуждения anvaya-vyatirēka, который очень помогает в рассмотрении сокровенного экспириенса. В состоянии глубокого сна, даже при том, что индивидуального «я» там нет, существование, то есть реальность, присутствует в виде sukharūpam (природы счастья). В глубоком сне, когда тело и ум отсутствуют, то, что остается как «Я» эта эссенция, это бытие в форме счастья это и есть Реальность Я есть То.
ahampadārtthastvahamādisākṣī
nityam suṣuptāvapi bhāva darśanāt
«Вивекачудамани»18, 294
«Реальность, которая подразумевается под термином Я (aham), это свидетель всех объектов, начиная с эго и заканчивая телом. Это Естество, очевидно, присутствует и в глубоком сне».
Откуда нам это известно? Каждый день, когда upādhī (наслоения) начиная с эго, заканчивая телом исчезают в глубоком сне, остается только sad-vastu чистое, вечно-присутствующее бытие. Это интуитивно знают те, кто глубоко созерцает состояние глубокого сна. Тот, кто распознал сознание, существующее в suṣupti (глубоком сне), поистине постиг практическое значение (ānubhavikārttha) махавакьи «Prajñānam Brahma» («Брахман есть чистое сознание»). Глубокое созерцание состояния suṣupti явит до сей поры игнорируемую ценность состояния вне тела и вне ума. Это единственное состояние, в котором каждый соприкасается с Естеством. В традиционном пути Упанишад «śravaṇa-manana-nididhyāsana»19 есть методы созерцания, которые способствуют проникновению в пространство, где ты можешь переживать состояние глубокого сна, будучи при этом бодрствующим, jāgratsuṣupti. Промежуточные моменты между сном и бодрствованием называются swāpa-prabōdhasandhyā, и именно на них следует медитировать. Как только ты просыпаешься, нужно исследовать: «Где был я мгновение назад? Какова была природа этого сна без сновидений?» Для тех, кто глубоко созерцает эти вещи, завеса между состояниями бодрствования и сна медленно устраняется, и священная целостность suṣupti открывает себя в состоянии бодрствования. Это и есть истинное nirvikalpa samādhi. Об этом говорит в своем подробном комментарии на «Вивекачудамани» Шри Чандрашекхара Бхарати Маха Свами.
vichārāt tīkṣṇatāmētya dhī: paśyati param padam
«Йога Васиштха»
«Интеллект, который благодаря исследованию стал однонаправленным, ясно воспринимает всевышнее состояние Естества».
С помощью откровения, рожденного этим исследованием внутренних потоков, мы непосредственно видим, что чистое сознание, которое и есть мы, не затронуто действиями тела или мыслями ума, и что мы, по природе своей, есть nitya-siddha (извечно-доступная), nityamukta (извечно-свободная), nityaśuddha (извечно-чистая) и nitya-buddha (извечно-знаемая) swarūpa. Мы видим очень ясно, что, подобно змее в веревке или воде в мираже, такие upādhī, как тело, и такие состояния, как бодрствование и сон со сновидениями, это всего лишь видимости в Естестве. Воображаемые видимости (uḷḷal) не могут больше сковать нас своими заклятиями, и пребывание в Естестве становится безусильным. Это «естественное состояние», или sahaja nirvikalpa.
БЛАГОВЕСТ II
ТРАНСЛИТЕРАЦИЯ
yuḷḷe
maraṇa-bhaya mikkuḷavam makkaḷara ṇāga
maraṇa-bhava millā mahēśan chara-ṇamē
sārvar-tañ sārvoḍu-tāñ sāvuṭṭṛār sāveṇṇañ
sārvarō sāvā davar-nittar
ДОСЛОВНЫЙ ПЕРЕВОД
uḷḷē
Внутри
maraṇa bhayam
mikkuḷa
С сильным страхом смерти
am makkaḷ
Те духовно созревшие существа
maraṇa bhavam illā
За пределами рождения и смерти
araṇ āga
Сияющие как твердыня защиты
mahēśan charaṇamē
sārvar
Стопы Махеши, всевышнего Господа всех;
Будут искать прибежища
tam sārvoḍu
Вместе с их васанами (склонностями) и привязанностями
tām sāvuṭṭṛār
Jīva-bhāva (индивидуальность, чувство эго),
результат неведения, будет устранено и уничтожено
sāvā davar
Бессмертные
sāveṇṇam sārvarō
Будут ли они когда-либо еще думать о смерти?
nittar
Они живут вечно
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПЕРЕВОД
Е́сли же то́т,
кого́ перепо́лнил страх сме́рти,
и́щет убе́жища у Сто́п Всевы́шнего,
для кото́рого не́т рожде́ния-сме́рти,
тогда́ его «я́» и всё то́,
к чему́ он привя́зан,
навсегда́ умира́ет.
И о́н обрета́ет бессме́ртие,
а мы́сли о сме́рти его́ никогда́
уже́ не забо́тят.
ИЗЛОЖЕНИЕ
Духовно зрелые существа, испытывая страх смерти, обретают крепость и защиту исключительно в не рожденном и бессмертном Господе Махеше и находят свое единственное прибежище у Его стоп. Такие отдавшие себя преданные смотрят в лицо своей смерти и пробуждаются к бессмертной природе своего Естества. Вместе с их джива-бхавой (jīva-bhāva, чувством индивидуальности) разрушаются все их васаны (vāsanā). Будут ли такие дживанмукты (jīvanmuktā, освобожденные души), вышедшие за пределы смерти, когда-либо думать о смерти?
КОММЕНТАРИЙ
Смерть это еще одно имя для тела. «Когда ты идешь, смерть идет; когда ты садишься, смерть садится; когда ты двигаешься, смерть двигается. Дорогой мой! Проснись! Смерть гораздо ближе к тебе, чем твое собственное я», так учит Рама своего брата Бхарату в «Рамаяне». Тело и смерть не отличны друг от друга. Смерть постоянно проявляется в теле. Поэтому страх смерти исчезнет только тогда, когда прекратится отождествление с телом. Только если есть ясность по поводу того, что тело, по природе своей, иллюзорно, придет конец страху смерти, рожденному отождествлением с телом. Даже теми, чей разум наделен различением, владеет страх смерти, мучает их. Но мудрые не поддаются ему. Они прибегают к интенсивному поиску выхода. В них поселяется божественное беспокойство, заставляя их найти способ выйти за пределы смерти. Для таких людей есть только одно прибежище: стопы Господа. А Стопы Господа это и есть Сам Господь.
В Йога-сутрах Патанжали есть sūtra «īśwara praṇidānāt», в которой обозначено, что экспириенс йоги приходит посредством полной отдачи себя Ишваре. Там Патанжали дает уникальное определение того, что есть īśwara. «Klēśa karma vipākāsair aparāmṛṣṭa: puruṣa viśēṣa īśwara», то есть: Бог является на зов ищущего в виде особого человека, который в условиях всех внешних кармических проблем и внутренних ментальных проблем живет как образец, показывая преданному, как оставаться совершенно не затронутым ими. Видя эту форму и бессознательно сдаваясь ей, преданный проскальзывает в другое измерение. Такое плотное проявление известно как nirmāṇa kāyā, или swēchhōpātta pṛthak vapu «форма, принятая по собственной свободной воле ради спасения преданного». Также это называется «принципом Гуру» принципом, помогающим эго сдаться. Подобную игру милости можно наблюдать на примере жизнеописаний многих преданных в «Перия-пуранам»20. Проявление милости также называется taḍuttu āṭkoḷḷal. Без такой поглощающей силы милости для ищущего в самом деле невозможно сдаться, расстаться с эго. В тамильских гимнах, написанных Бхагаваном, мы часто видим упоминание об этом. Лишь это состояние отдачи есть бесстрашие, и оно же есть реализация.
martyō mṛtyuvyāḷabhīta: palāyan
lōkān sarvānnirbhayam nādhyagacchat
tvatpādābjam prāpya yadṛcchayādya
swastha: śētē mṛtyurasmādapaiti
«Шримад Бхагаватам»21, 10-3-27
«Чтобы сбежать от всепоглощающего змея, называемого смертью, человек бежит во все закоулки мира. Однако он никогда не находит места, где он был бы свободен от страха. В конце концов, он сдается у Стоп Господа и остается там в покое; и тогда смерть бежит от него».
Славная история встречи со смертью рассказана в «Катхопанишаде». Мудрый мальчик Начикета подходит к порогу смерти и осмеливается спросить бога смерти, Яму, в чем состоит секрет смерти. В ответ Яма декларирует: «Для того, кто знает Естество, Смерть это самая вкусная часть блюда» mṛtyur yasya upasēchanam. В пуранической истории Маркандеи мальчик, узнав, что его смерть близко, начал поклоняться Шиве с великой преданностью. И когда бог смерти прибыл, чтобы забрать его жизнь, появился Шива, и мальчик схватился крепко за стопы Господа. И Шива нанес смерти смертельный удар. И мальчик обрел жизнь вечную.
То, что охвачено страхом умирания, это наше эго-«я». Когда это эго (ahaṅkāra) растворяется и исчезает в источнике, в Сердце, всеблагая, лишенная страха обитель Ишвары сияет как спасительная гавань. Отдача себя Господу означает, что «я» впитывается Господом. Когда ощущение себя как индивидуальности растворяется в безграничном, непрерывном сознании satyam-śivam вечная Реальность, которая вне рождения и смерти, сияет сама по себе. И только это есть истина.
Чтобы страх смерти был превзойден, прежде всего, должна быть извлечена на поверхность идея смерти, спрятанная глубоко внутри. Инициация, которую дает Шива, его дар милости преданному это пробуждение в нем страха смерти. Этот дремлющий страх, будучи активирован, жжется в сознании человека, словно огонь, и человек начинает понимать: «Однажды я должен буду умереть, как ужасен этот факт! Есть ли способ избежать этой судьбы?» Затем он начинает беспокойно искать средства для этого. Само-реализация Бхагавана Шри Раманы Махарши это тоже иллюстрация глубокого стремления разрешить загадку смерти. Это был опыт смерти, который обернулся милостью Аруначалы, даровавшей ему высшую реализацию. Вот слова самого Бхагавана:
«Это случилось за шесть недель до того, как я навсегда покинул Мадурай. То была великая перемена в моей жизни. И довольно неожиданная. Я сидел в комнате на первом этаже дома моего дяди. Я редко болел, и в тот день ничего необычного с моим здоровьем не происходило, но внезапно сильный страх смерти охватил меня. В состоянии моего здоровья не было для этого никаких предпосылок, и я не искал никаких предпосылок и причин, вызвавших этот страх. Я просто чувствовал Сейчас я умру и стал думать, что же мне делать. Мне и в голову не пришло посоветоваться с врачом или с кем-то из взрослых или друзей. Я чувствовал, что должен сам решить эту проблему, прямо тогда и там».