В первый раз я читала эту книгу очень медленно, но потом вернулась к ней заново, чтобы перечитывать ее снова и снова. Я пометила страницы звездочками, написала себе кучу заметок, подчеркнула некоторые фразы. Вот одна из заметок, которую я написала на полях: «Вот здесь у меня возникает вопрос, и я бы очень хотела поговорить об этом с Майклом. Но вместо этого тем, кто остался, придется говорить друг с другом». И я очень надеюсь, что так и будет.
Джилл Фридман[7]Введение
Майкл, через несколько месяцев после твоей смерти я прочитал один рассказ и как будто получил удар под дых.
Повествование ведется от лица бармена.
Изо дня в день в бар приходит посетитель, садится на один и тот же табурет и заказывает каждый раз одно и то же два бокала белого вина. Бармен, ни о чем не спрашивая, ставит перед посетителем два бокала и уходит. Посетитель очень увлеченно и с большим интересом ведет разговор с невидимым собеседником. Так он просиживает в баре около часа или немногим больше, выпивая оба бокала, и уходит. Проходит несколько лет. Бармен и его посетитель привыкают друг к другу, и, наконец, бармен отваживается спросить, почему бокалов два, а не один. Его посетитель грустно сообщает, что второй бокал для друга, вынужденного отправиться в политическое изгнание. Несколько месяцев спустя посетитель приходит и заказывает один бокал. И бармен делает то, чего никогда не делал прежде, он протягивает руку через барную стойку, касается посетителя и говорит: «Мои соболезнования» (Galeano, 2006. С. 213).
Майкл, ты оставил нам такое богатое наследие! Особенно замечательны две сокровищницы: одна сборник статей, который читатель держит в руках. А вторая архив видеозаписей (https://dulwichcentre.com.au/michael-white-archive/). Я думаю, что многие из нас закажут два бокала: один для себя, а другой для тебя. У нас есть столько всего, о чем бы мы хотели с тобой поговорить, а у тебя столько всего, о чем ты мог бы нам поведать»
Я начал писать это введение четвертого апреля, когда прошло ровно два года с твоей внезапной смерти. Не думаю, что это было правильно, потому что у меня получилось нечто очень похожее на тот некролог, который я уже написал раньше[8]. После этого я несколько ночей не спал, несколько дней не мог найти себе места. Меня немного утешили слова Джоан Дидион: «Горе это место, о котором мы ничего не знаем, пока не окажемся в нем» (Didion, 2003. С. 188). И когда через несколько недель я вернулся к этому введению, оказалось, что я совсем не знаю, как мне с ним быть. В замешательстве я повернулся к Энн (Эпстон) знаете, я всегда так делаю: «А почему бы тебе не написать Майклу письмо?»[9] Я тут же воодушевился, потому что столь о многом хотел с тобой поговорить, Майкл. И теперь у меня появилась возможность сделать это, практически как у того посетителя, который заказывал два бокала вина, а не один.
Помнишь, Майкл, как после того, как мы несколько раз переносили дату нашей встречи, мы, наконец, пообещали друг другу, что ничто не помешает нам встретиться в Аделаиде в конце апреля? И ведь мы были абсолютно уверены, что ничто и никто не помешает нам на этот раз. К сожалению, оказалось, что та дата, которую мы назначили, была через три недели после твоей смерти. Я приехал в Аделаиду на похороны. Не могу выразить, как я когда-то предвкушал нашу встречу, как мне хотелось прочертить курс дальнейшего развития нашего «братства идей» с момента той встречи и до момента, когда нас окончательно одолеет старческий маразм.
Примерно в середине девяностых годов нам пришлось с сожалением признать, что, как бы мы ни хотели этого, работа, обязательства и разнообразные поездки мешают нам сидеть рядышком и беседовать. Ты помнишь, как мы с восторгом и в некотором остолбенении наблюдали, как взлетела нарративная терапия после нашего предконференционного семинара в 1989 году, на конференции Американской ассоциации семейной и супружеской терапии в Сан-Франциско? И после твоего интервью с так называемым «поджигателем»? А потом еще был специальный выпуск журнала Family Therapy Networker, посвященный нарративной терапии (Simon, 1994). А потом еще через год статья в Newsweek (Cowley & Springen, 1995). Потом каждый из нас погрузился в свои собственные писательские проекты. Вместе с Риком Майзелем мы написали книгу «Укуси руку, которая морит тебя голодом: вдохновляющее сопротивление анорексии и булимии» (Biting the Hand That Starves You: Inspiring Resistance to Anorexia/Bulimia), а ты в это время работал над «Картами нарративной практики». Майкл, может быть, ты как-то предчувствовал, что твоя безвременная кончина не за горами, поэтому так старался, столько усилий вкладывал, создавая «Карты» труд, который мне кажется дистиллятом твоего опыта работы на протяжении всей жизни.
Для меня очень важно, что когда «Карты нарративной практики» вышли из печати, именно я представил эту книгу будущим читателям на конференции по нарративной практике в Кристиансанде в Норвегии[10]. И сейчас я смеюсь про себя, вспоминая, как ты старался отговорить меня от этого. А когда ты увидел, что я не сдамся, что я упорно стою на своем, ты стал оправдываться, приводя всяческие благовидные аргументы, только бы не оказаться в центре внимания. Майкл, ты всегда с таким уважением относился ко всем, кого встречал и с кем работал. Ты давал им столько признания. Ты создавал «форумы» признания (White, 1997/2000) для других, но крайне редко нам удавалось устроить нечто подобное для тебя.
Майкл, я просто не могу найти слов, чтобы сказать, какое облегчение я испытываю, когда вижу собранные в одном сборнике не опубликованные прежде статьи, лекции, раздаточные материалы для семинаров, письма, выписки. Есть, конечно, видеозаписи твоих лекций и семинаров, и это целый клад. Однако несмотря на то, что ты постоянно что-то публиковал в издательстве Далвич-центра с начала восьмидесятых годов и потом (Epston & White, 1992; White, 1989b, 1995a, 1997, 2000b, 2004; White & Morgan, 2006), я сожалел и ты разделял мои сожаления, что, кроме книги «Нарративные средства достижения терапевтических целей (Narrative Means to Therapeutic Ends, White & Epston, 1990), читатели в Северной Америке практически ничего не знают о твоей работе.
Как часто мы с тобой говорили, в каком огромном долгу мы у независимого издательства Далвич-центра и работающих в нем Шерил Уайт, Джейн Хейлс, Дэвида Денборо и Марка Трудингера! Их публикации всегда были связаны с тем, что волновало и заботило тебя, Майкл. Мало кто в крупных издательствах психологической литературы смог бы и захотел бы опубликовать то, что публиковали они. Издательство Далвич-центра долгое время было главным «голосом» нарративной терапии и будет им оставаться еще какое-то время. И подумать только все это началось в начале 80-х годов с рассылки под названием «Ближайшие события», в которой содержалась информация о беседах, запланированных на следующую пятницу после окончания рабочего дня, в Далвич-центре в Аделаиде! Без независимого издательства, я убежден, нарративная терапия никогда не смогла бы говорить так прямо, открыто и четко, затрагивая разные темы в только ей свойственной, особой манере. И во многих случаях озвучивал идеи именно ты.
Майкл, я знаю, что ты так же, как и я, благодарен W.W. Norton почтенному издательству, которое взялось опубликовать наш скромный первый черновик, поступивший из малоизвестного уголка Австралии. Именно они переименовали наш текст, дав ему другое название у нас было «Литературные средства достижения терапевтических целей», а они заменили «литературные» на «нарративные» и привлекли тем самым внимание читателей в разных странах за пределами Австралии и Новой Зеландии.
Сьюзан Берроуз Монро стала другом, доверенным лицом, редактором, пока ее не сменила Дебора Малмуд; она руководила выпуском «Укуси руку, которая морит тебя голодом» в 2004 г. и твоих «Карт нарративной практики» в 2007 г. Она сопровождала работу над этими книгами до самого момента публикации. Мы очень гордимся, что наши книги выпущены издательством W.W. Norton.
В своей работе и в текстах ты пытался освоить обширную территорию социальных, политических и этических проблем. Когда люди, прежде не знакомые с этими проблемами, начнут читать эти статьи, они почувствуют твою эрудицию, элегантность твоего мышления, щедрость духа и, что особенно очевидно, дерзость и мужество убеждений. Ты никогда не был в этих убеждениях одинок, тебя всегда поддерживала Шерил. Семейный центр в Новой Зеландии Варихи Кэпмбелл, Таймалиеуту Киви Тамазизи, Флора Тухака и Чарльз Уолдегрейв и их команда «Справедливая терапия» были твоими менторами и советниками, когда ты стал работать с представителями иных культур (Waldegrave
Примечания
1
Далвич-центр частный терапевтический центр, созданный Майклом Уайтом и Шерил Уайт в начале 1980-х годов в Аделаиде, Австралия. Майкл Уайт работал в нем до конца 2007 года. Далвич-центр был и остается одним из основных мировых центров обучения нарративной терапии, также при нем существует издательство «Далвич-центр Пабликейшнз» (Dulwich Centre Publications), выпускающее Международный журнал нарративной терапии и работы с сообществами (International Journal of Narrative Therapy and Community Work); основная масса книг по нарративной практике опубликована там. Прим. перев.
2
Простраивание опор (scaffolding) практика работы в зоне ближайшего развития, в ходе которой более опытный участник взаимодействия помогает менее опытному преодолеть разрыв между тем, что уже знакомо и привычно, и тем, что он мог бы знать, ставя ему задачи различного уровня доступности. Этот термин Майкл Уайт заимствовал из теории обучения и развития советского психолога Л.С. Выготского. В применении к терапевтическим беседам это значит, что один человек задает другому вопросы, помогающие постепенно занимать рефлексивную позицию, формулировать ценности и принципы, определяющие выбор и принятие решений, и встраивать эти ценности и принципы в жизненную историю, чтобы ориентироваться на них более осознанно. Более подробно практика простраивания опор описана в «Картах нарративной практики» (М.: Генезис, 2021. с. 281308). Прим. перев.
3
Доминирующая культура это совокупность принятых в сообществе социальных норм, обычаев, взглядов, ценностей. Прим. ред.
4
Насыщенная история (насыщенное описание) ключевое понятие нарративного подхода. Под насыщенным описанием понимают подробный, многомерный, эмоционально окрашенный рассказ от первого лица, в котором ясно видны ценности, принципы, смыслы и намерения человека. В отличие от насыщенно описанных историй, «бедные описания» представляют собой сухие характеристики, диагнозы, описания технических деталей и подробностей. Прим. ред.
5
Дэвид Денборо (David Denborough) с середины 1990-х годов сотрудник, а затем содиректор Далвич-центра и фонда Далвич-центра, редактор большинства выпусков Международного журнала нарративной терапии и работы с сообществами (International Journal of Narrative Therapy and Community Work). Один из основоположников коллективной нарративной практики. Прим. перев.
6
В оригинале эта фраза звучит так: «Those ripples that last the longest last longer than those ripples that don t last so long». Прим. ред.
7
Джилл Фридман (Jill Freedman) подруга и коллега Майкла Уайта, соруководитель (совместно с мужем, Джином Комбсом) Эванстонского центра семейной терапии в Иллинойсе, США. Они с Джином авторы книги «Нарративная терапия: социальное конструирование предпочитаемых реальностей» (издана на русском в 2001 г. под названием «Конструирование иных реальностей») и «Нарративная работа с парами и много чего еще!» (Narrative Therapy with Couples and a whole lot more!), а также ряда статей. Прим. перев.
8
Этот некролог вошел в русское издание «Карт нарративной практики» как послесловие. Прим. перев.
9
Пример такого письма можно посмотреть в публикации Epston, 1991/1998.
10
VIII Международная конференция по нарративной терапии и работе с сообществами, Кристиансанд, Норвегия, 2022 июня 2007 г.