Итан! Выглядишь мрачно. Что с тобой? О чем ты думаешь? Слова профессора нагнали на тебя такую смуту? белокурый статный и сложенный на манер античного олимпийца парень окликнул своего друга.
Скажи мне, Хейдан, веришь ли ты в его слова?
Почему же мне следует усомниться в них? Безукоризненный опыт и мудрость многих тяжких дней чувствуется в словах профессора. Не вижу оснований искать в них подвох.
А не кажется ли тебе, что старики зациклились на своей мании безопасности, твердя о сохранности Целого, но не включая в это Целое всё, что изначально в нем являлось?
Что же ты имеешь в виду? Поясни мне, друг, и я выслушаю тебя со всем своим вниманием.
Ох Хейдан, оттуда, откуда я родом, рыцарство, церковь, история империй, Боги и Целое, темные страшные области, клеймо экскомьюникадо, феодальные страсти и великие дома аристократов, погруженные в свои дела, всё это не имеет никакого значения. Там всех волнует кров, еда, медицина и спокойный сон. Разве они не являются частью того самого Целого, о сохранности которого нам все твердят какой уже год нашего обучения? Кх Кх! Прости опять болят легкие Как и у всех, кто живет внизу, обреченных на свою участь лишь по воле «мудрейших из мудрых».
Я чувствую в твоих слова обиду за свой народ, но он ведь и моим народом является, как и народом каждого из нас!
Да покажи мне хоть одного, кто сунулся бы вниз, дабы наставить и помочь своему ближнему гражданину чувствовать себя лучше! Его глаза были красны, не то от слез, не то от повышенного давления, влияющего на его организм со страшной силой.
Да как минимум дом Кайндвиллов!
Ах, эти Кто вечно старается сунуть какую-то бумажку, дающую лишь надежду, но ее следом отнимающую? Когда-то внизу был прекрасный город
Разрушенный террагеном, прервал его Хейдан.
Но теперь лишь им способный исцелиться!
Ты хочешь начать игру с огнем.
Я хочу помочь миру вернуть его величие, принимая последствия ошибок, но не отказываясь от их даров. Изобретение огня привело к кострам Инквизиции, но оттого никто не отменяет пламя. Если у человеческого рода зло является частью природы, то, с террагеном или без него, он приведет себя к самоуничтожению, но с этой силой в руках у достойных людей мы могли бы навсегда забыть о деспотизме веры, о поганом рыцарстве, сгубившем столь жизней, об этом доисторическом строе! Забыть о смерти и болезнях! Добиться торжества доселе лишь обсуждаемых принципов! он не заметил, как из его носа вытекла тонкая струйка темной крови, стекающая до подбородка, капая на белоснежную рубашку.
Итан, у тебя пошла кровь. Тебе ведь нельзя волноваться! Я разделяю твой гнев, но не разделяю твою веру в подобный путь, и всё же я никогда не отвернусь от тебя, ибо ты говоришь мне лишь правду и ничего кроме правды. Я не буду говорить, что сейчас, подобно праведному гражданину Града, наставлю тебя на верную дорогу, вразумив своим здравомыслием, ведь, может, ты и прав, но всё же я предпочту верить в безобидную тихую жизнь, нежели в бушующий хаос человеческих сердец, убеждая своего друга, он протер его лицо своим расшитым, красивым платком с вышитой эмблемой дома Хоупов.
Легко тебе верить в подобное, будучи с детства окруженным верой в свое предназначение, о, Принц!
Ты ведь знаешь, как я к этому отношусь. Даже если бы мне сиюминутно подали престол, я бы не взошел на него, придерживаясь принципов нашего общества, в кои я верю своим, пусть будет глупым, сердцем, он говорил с плохо скрываемой обидой, старательно сглаженной любовью к своему другу. Я не верю в предназначения, но верю, что человек сам вершит свою судьбу, и, если Боги дадут мне шанс, я проведу жизнь как человек достойный, не заносчивый, не боящийся смерти или забвения, но боящийся прожить свой век в ненависти, зависти и нескончаемой обиде на весь остальной свет.
Прости меня, друг Я не знаю, почему я так вспылил, Итан всем своим телом осел, будто жизненная сила испарялась из него, мной руководит гнев и обида, в чем ты прав, и я не знаю, что с этим сделать. Жизнь человека так кратка, но, даже стараясь из всех сил, мы ничего не успеваем сделать за отведенный нам срок.
Мы успеваем сделать больше, чем можем заметить: спасти своей улыбкой день ближнего, своей добротой отвести смерть от порога, своим разумом уберечь от безумия, своими маленькими поступками выстроить шаг за шагом шаткий, кое-как слепленный, но чистый мир. Одна мелочь не свершение, но их множество формирует целый подвиг.
Итан, вздохнув, Хейдан продолжил, ты добрый человек, чье сердце выдержало много зла, но тебе не хватает веры в человечность и добрые намерения иных людей. Ты не вытянешь мир на себе, но вместе мы могли бы сделать его чуточку лучше, а наши дети сделают его еще лучше, как и их дети будут продолжать наше дело, если мы будем людьми достойными, заслуживающими восхищения своими деяниями. Я буду рядом всегда, даже в твой самый темный час, ибо тогда ты более всего заслуживаешь, чтобы рядом было плечо, на которое можно опереться.
Спасибо тебе, Хейдан, его взгляд немного прояснился, ты заботишься обо мне так, как никто иной на всем этом свете. Я бы пропал давным-давно, если бы не твоя поддержка. Прости за грубые слова я не хотел тебя обидеть Я
Всё в порядке. Я понимаю твои чувства. Пойдем на свежий воздух? Эта пыль веков давит на твой рассудок.
Хейдан протянул своему другу руку, касаясь его предплечья, и Итан, крепко вцепившись на такой же манер в его руку, поднялся со скамьи.
Больше никогда не буду здесь сидеть! Эта скамейка проклята, клянусь тебе!
Ха-ха! У тебя проснулось чувство юмора, о, темный маг! Пойдем, тебе пора проветриться, пока ты не превратился в какого-нибудь дряблого мифического лича.
Вместе они отворили высокие двери Университета и позволили теплому солнцу облить их лица мягким успокаивающим светом. Ветер унес темные думы далеко вглубь души, но на какое время?..
Хрустальный Шпиль, основанный в давние времена, как центр жизни Леонвальда, невозмутимо стоял в самом сердце Харттауна маленького закрытого района, напоминавшего древний Ватикан. Независимость этого места позволяет ему быть далеким от всяких распрей и влияний, поэтому все Академии расположены в этом огромном Шпиле, дабы учащиеся не были подчинены никому, кроме того дела, которому себя посвятили, и иным вышестоящим адептам культур и науки. Многие, и, даже справедливо будет сказать, бо́льшие, отделы здания были опечатаны и закрыты во избежание неблагоприятного использования не только по назначению, но даже в исследовательских целях. Все террагеновые исследования были закрыты много лет назад советом, расположившимся сегодня на верхних этажах, с которых было видно едва ли не весь Леонвальд, скрываемый проходящими мимо облаками:
Итак, советники! Как и было мною обещано, сбор информации прошел успешно, и труды мои уже приносят свои плоды. Во-первых, я бы хотел начать с тех вещей, что интересуют всех представителей торговых домов, вложивших немалые суммы в развитие города. Друзья, знакомы ли вы с последними отчетами за квартал? Знаете ли вы, что происходит с торговлей внутренней и интернациональной? Не знаете, потому что иначе бы вы не сидели здесь с такими спокойными лицами. Удивительный факт, но большая часть иностранных потребителей, инвесторов и торговцев, приехавших к нам и зашедших в город через водные и воздушные пристани Хайхилла, не задерживаются у нас, а отправляются прямиком в Хинксайд! Что они там забыли, спросите вы? Хотел бы я знать! Хотя я вроде как знаю, хитрая улыбка не слезала с лица Эйгена Грау, они тянутся к новому! Там, внизу, кипит воля человеческой фантазии и амбиций. Я слышал, что они изобрели нечто, способное дать человеку новые ощущения без каких-либо негативных последствий. Я пока не могу сказать, новый ли это наркотик или что-то иное, так как информаторы из Хинксайда всё же не всемогущи, а продукт слишком свеж, чтобы знаний о нем было достаточно, но, видимо, связи Хинксайда выходят куда дальше наших, раз люди из других государств узнали всё раньше нас, живущих буквально по соседству с ними. Хинксайд ворует наши деньги, наших людей, наши возможности к развитию. Как вам такое, хозяева торговых домов? Такими темпами вы совсем потеряет влияние, а эти подлецы изживут вас простейшим образом.
Во-вторых, это уже больше к вопросу государственной безопасности, я слышал слухи о реорганизации внутренней криминальной структуры Хинксайда, подмятой под одну-единственную фигуру, остающуюся пока в тени. Сейчас в центральном районе происходит что-то очень важное, а его внутреннее кольцо негласно переименовано в, если я не ошибаюсь, «Онигасиму». Как вам такое? Я лишь прошелся по водной глади, и столько всего всплыло! Что же если окунуться туда с головой?
Недурственная работа, Эйген, томный, слегка хрипящий голос звучал из-под респиратора Зердана Рица, я чувствую, что ты ведешь к чему-то свою мысль, потому не томи заканчивай.
Ничто не скроется от твоего взгляда, Зердан! Конечно, ты прав, мыслей у меня много, и, если никто не против, я озвучу свои предположения. Я рекомендую провести первый шаг компании в информационной войне, начав с того, что, как мы все знаем, Хинксайд всё еще остается частью Леонвальда, от него неотъемной. Следовательно, их достижения наши достижения. Для того чтобы интегрировать больше информаторов, необходимо создать шум. Для того чтобы они начали действовать, необходимо дать им излишек уверенности. Я рекомендую сделать информационный вброс о том, что мы имеем прямое отношения к этому экономическому всплеску, идущему из Нижнего города. Скажем, мы задумались над их положением и решили развить там торговлю. Тогда и у нас люди будут задерживаться, беседуя, как им нравится, о меценатстве и прочих удовольствиях высшего света. Мы сможем узнать больше и нанести удар в самое сердце их структуры. Подумайте, сколь они заносчивы! Им дают возможности, а они строят козни. Им дают помощь, а они, отказываясь от нее, точат ножи. Им предлагают свет, а они укрываются во тьму. Им подают добро, а они утопают в ненависти Но в этом есть и свои плюсы! Будучи частью Леновальда, их достижения интересуют нас не меньше, чем достижения наших студентов, и, если подумать, то, дав им возможность развить свои игрушки, которые затем, в случае, если они того стоят, можно у них просто изъять и пустить на общее дело, идея не из плохих. Однако есть одно «НО»! Один человек, стоящий во главе происходящего, о котором мы ничего не знаем, вряд ли позволит нам провести компанию удачно. Быть может, кто-нибудь из присутствующих догадывается о том, кто же это может быть? М? Быть может, дорогие Кайндвиллы что-то об этом знают? Вы столько времени проводите внизу! Должны же вы хоть что-то знать! Его змеиные глаза, не сводимые с Кейтрин и Готфрида, впивались в их лица.
Милая, он что-то знает. Не говори ему ничего здесь что-то неладно, шепотом Готфрид сказал своей жене.
Мы не работаем ни с информаторами, ни с представителями действующих организаций Хинксайда. Мы помогает людям, нуждающимся в помощи, это то, чему мы посвятили свою жизнь, ответила вставшая из-за стола Кейтрин.
Однако вы не всегда были такими, насколько мне известно. Лишь поэтому я предположил, что, может, по старой дружбе или по делам прошлого вы можете указать на кого-нибудь, способного спустя столько лет возглавить наконец-то буйных и своенравных хинксайдцев
Тот человек давно мертв, Эйген, а твои предположения становятся всё более оскорбительными. Быть может, нам тоже стоит провести свой сбор информации, раз ты считаешь нас такими «способными», и сделать несколько предположений относительного твоего прошлого, м?
Можеш-ш-ш-шь попробовать, он смотрел на нее спокойными глазами, полными хорошо скрываемой ненависти.
Довольно!
Синар Минамото, возглавляющий совет, негромко ударил по столу, вставая и озирая всех собравшихся представителей совета.
И это вы называете достойным примером гражданина? Сидите здесь и плюетесь друг в друга ядом, в то время как наш Град находится в опасности! Эйген, прекрати немедленно свой допрос, на который у тебя нет права. Кейтрин, успокой свой нрав. И все остальные, прошу вас успокоиться, а то от вашего гневного шепота уже начали темнеть стены. Зердан, можем ли отправить отряд вниз и посмотреть, что там происходит?
Конечно, Синар. Я передам Филире и Бриару, чтобы собирали людей. Наведу справки, дам описание того, что мы ищем. Эйген мне поможет.
Замечательно. С сегодняшнего дня я жду в СМИ сводку о достижениях Леонвальда. Пускай этот безобидный шаг быстрее раскроет их замыслы. Запомните, мы хотим спасти Хинксайд из рук тех, кто решил сделать из него полигон для своих экспериментов. Спасти людей, ставших подопытными. ЭТО наша цель, и ничто иное! Министров экономики прошу подготовить план действий по реализации первого шага компании. Эйген, прошу передать информацию по «веществу» в Академию Прогресса и Архив Памяти: запроси сводку о похожих явления в текущих проектах или совпадения с чем-то из прошлых разработок. Я спущусь в Хранилище, дабы лично убедиться, что ничего не было тронуто. И главное, я прошу всех сохранять спокойствие. На этом на сегодня всё.
Ну, Зердан, что думаешь? Эйген стоял рядом с Зерданом на одном из балконов Хрустального Шпиля здании совета, в котором содержатся все Академии.
А над чем здесь думать, Эйген? Всё пока предельно просто. Или же ты хочешь что-то усложнить? Высокая фигура Зердана, укутанная в церемониальное пестрое одеяние далекого государства Удаини, не обращая на Эйгена внимания, уставилась куда-то вдаль, лишь изредка хрипя респиратором, закрывающим нижнюю часть лица целиком.
Усложнить? Быть может, сделать эту партию интересней да. Наши взгляды схожи: ты, как и я, не терпишь стагнации и запретов. А теперь взгляни спустя столько лет наконец-то первые движения! Разве ты не заинтересован в них?
Продолжай мысль, Эйген, лениво ответил Зердан.
Хинксайдцы не знают, как использовать даже те технологии, что остались и к которым есть прямая инструкция, а тут у них целый научный прогресс! Не думаю, что это произошло просто так среди ясного дня. Я догадываюсь, что здесь приложили руку те, кто и ранее занимались подобным, но пока не могу найти этому подтверждений. Я бы хотел, чтобы мы изъяли некоторые образцы и изучили их самостоятельно с глазу на глаз. Понимаешь? Совет не должен знать об успехе вылазки. Пускай твои доверенные ничего якобы не найдут.
Звучит как заговор, Эйген. Что должно остановить меня сейчас от защиты людей, мне доверенных, и сойтись с тобой в этой игре?
Прогресс, друг мой! У меня есть пару наводок на то, как мы могли бы сделать мир лучше и-и-и-и при этом стоять у истоков. Неужели тебе импонирует эта система круглого стола? Миром правят индивиды, а не общества. Над любой группой всегда есть кто-то, стоящий выше. Взять тех же богов!
Бога. Единого и Целого.
Или так! У всех свои вероисповедания. Я же, в любом случае, верю в человека. Твои люди, да и ты сам, наверняка хотели бы излечиться
Слышно было, как мраморные перила, обхваченные Зерданом, начали хрустеть под нажимом его стальных перчаток.
Не заходи далеко, Эйген.
Но ведь это так!
Смотрящий вдаль Зердан был подобен недвижимой скале, невозмутимой и непоколебимой, но всё же что-то заставило его пошевелиться и повернуться с Эйгену, посмотрев тому в глаза.
Да, это так. Пожалуй, пока я приму твое предложение, но знай, что я не позволю навредить городу. Я делаю это для него, а не для тебя.
Что ж, пусть будет так! Каждому свое, и я не встану у тебя на пути, лишь получив свое, с улыбкой на лице он протянул Зердану руку.
По рукам, и он ответил ему крепким рукопожатием, пережить которое Эйгену стоило очень дорого.
Дребезжание стен было слышно всюду. Дрожали стены, пол, потолок музыка, рвущаяся из слепленных кое-как огромных колонок, пробивала тела экстазом насквозь, что даже самые хмурые доходяги скромно потопывали и покачивались на месте, не отводя взгляд от ринга. Остальным явно было повеселее, а те, кто употребил, так и вовсе устроили здесь какого-то рода танцпол.