Думаю, Деминой хватило ума реально оценить обстановку, и она наверняка после утверждения Чемякина на бюро стала готовить себе пути отхода скажем, если не заведующей всем образованием, то директором в одну из школ района. Но и без борьбы черт возьми! сдаваться она не желала: не тот характер! Она вышла на тропу войны.
Вобщем жизнь наша стала интересней.
Понятно, что к Пашкову Чемякин ходил чаще, чем к Деминой. Да, сдается мне, он к ней вообще не ходил по своей воле только когда вызывала.
Понятно, что Людмила Александровна всеми путями пыталась доказать несостоятельность нового завотдела. Но об этом мы еще поговорим.
Отдел по-разному отнесся к новому начальнику.
Белоусов как ходил по любому вопросу к Деминой, так и продолжал ходить. Получив задание от непосредственного начальника, он шел сначала к Людмиле Александровне я полагаю, они обсуждали заданную тему на предмет: нельзя ли, выполняя ее, подставить Чемякина под Пашкова?
Любовь Ивановна восприняла назначение Дмитрия Андреевича недоразумением. Она говорила ему «ты». Чаще называла «Димой», редко «Дмитрий Андреевич». И вообще, получая задание напомню: она курировала образование моментально находила десятки причин, предлогов, изъянов и в самом поручении, и в возможности его исполнения. По ее выражению делала все, чтобы выскочкам жизнь не казалась медом.
Единственным сотрудником отдела, на которого новый заведующий мог рассчитывать, оставался я. Пролетев на портфель, не шибко расстроился. Услышав новость о назначении Чемякина, сказал про себя отличная работа, Александр Максимович!
Первая засада из всех известных мне для Дмитрия Андреевича была характеристика на прокурора. Согласитесь, прокурор района не простая пешка на шахматной доске. Писать служебно-партийную характеристику на него дело рук секретаря идеологии. Впрочем, Кожевников мог. А вот Чемякин.
Вызывает его Демина к себе, вручает отжившую срок характеристику и поручает написать новую для утверждения на бюро. В принципе, можно тупо переписать старую. Ребята из орготдела так и делают. Но ведь прокурор же! Кто-нибудь вчитается на бюро, вспомнит старую и дорогой Петр Иванович, вы что, не работаете над собой? Будет скандал районного масштаба!
А характеристика для того пишется и утверждается, чтобы подвести итог пяти лет работы над повышением своего внутреннего содержания образования, культуры, политпросвещения и т. д. Может, не все аппаратчики это знают, но я-то знал.
И когда Чемякин вызвал к себе и поручил написать характеристику на прокурора, у меня на руках были все козыри. Я мог отказаться, сославшись, что прокурор района это не уровень инструктора. Я мог бы пойти к Деминой и Людмила Александровна раздула бы скандал до высот бюро: зачем раздаете портфели неподготовленным профанам? Но я просто сказал: «Хорошо», взял старую характеристику на Кураева и пошел писать новую.
Не собирался переписывать старая была отправной точкой. Прочитал, пометил несколько пунктов и позвонил в прокуратуру.
Петр Иванович, инструктор райкома партии Агарков, здравствуйте! Удобно говорить? Я готовлю для утверждения на бюро вашу партийно-служебную характеристику. Как бы нам встретиться и обсудить несколько пунктов. Хорошо, спасибо, уже иду.
В кабинете районного прокурора меня ждал чай с конфетами и дольками лимона.
Попили, посплетничали, принялись за дело.
Я достал блокнот и погнал по пунктам.
Мне нужны были не правдивые ответы, а утвердительные.
С Божьей помощью и моей подсказкой мы их нашли.
Вернувшись в райком на рабочее место, пробежался взглядом по записям. По всем пунктам интеллектуального роста в моей версии Петр Иванович весьма преуспел. Муза водила пером характеристика сложилась одой.
Отнес рукописный вариант к Чемякину:
Готово. Но к Чудакову не пойду.
Дмитрий Андреевич из-за стола подскочил, руку пожал, не читая, сказал:
Все нормально. С общим отделом договорюсь.
На бюро Чемякин после рассказал все были ужасно довольны характеристикой на прокурора: поздравляли Кураева, а Саталкин аж в ладоши хлопнул.
На аппаратном Пашков сказал:
Поздравляю, Дмитрий Андреевич, первый блин не комом.
И обвел аппарат строгим взглядом:
А вы учитесь все, как надо писать партийно-служебные характеристики.
Даже в пятницу в гараже Дима не внес ясность в вопрос поправ справедливость, незаслуженно принимал поздравления от коллег. Бог ему судья!
Меня поблагодарил Кураев и руку жал, и говорил: звони, если что, называя меня своим другом. Таких бы друзей. Нет, не в музей, а побольше. Тогда можно было бы начать прибирать район к рукам. Устойчивая мечта идиота!
Меня так и подмывало Чемякина спросить он-то думает меня благодарить или хочет нахаляву чужими пользоваться талантами? Но промолчал. А Дима вдохновился и на большое.
По моему мнению, Демина была хоть небольшого ума, но добросовестна в делах и исполнительна. Приступив едва к обязанностям третьего секретаря, она сразу взяла под личный контроль организацию проведения единого политдня в районе. Оно понятно в обкоме строго спрашивают, да и понаезживают амбициозные товарищи нередко в наши палестины.
Помните, рассказывал, как был у нас с лекцией секретарь обкома партии Сонов?
Так вот. Чтобы политдень для всего района прошел нормально, надо переделать кучу дел:
получить из дома политпросвещения материал лекции;
внимательного его вычитать;
Отвлекусь с примером по вопросу. Давно это было в дни Сталинградской битвы. Редактор газеты «Слово колхозника» (нынешнее «Ленинское знамя») Рощин проездил где-то, номер к выпуску не подписал и вернулся к уже упакованному тиражу. Достал газетку, сел читать и обнаружил опечатку, пропущенную корректором. В названии города, где развернулось ожесточенное сражение за контроль над Волгой, была пропущена буква «р». Получилось «Сталингад». Ни на мгновение не усомнившись в своих действиях, Рощин сжег весь тираж, а с рассветом отправился в военкомат и был отправлен в действующую армию. Эту историю он рассказал лично сам за рюмкой водки, когда мы делегацией из редакции (Семисынов, Акулич и я) пришли поздравить его с Днем Победы. Сейчас, конечно, Колыма с расстрелом за опечатку не грозят, но хохоту на весь район не оберешься.
в машотделе раскатать каждый листок соответственно с количеством лекторов;
разложить листочки в лекции согласно нумерации страниц;
оповестить лекторов;
раздать лекции лекторам (уважаемым лично занести);
оповестить парторгов, в чьи коллективы едут уважаемые, чтобы явочка слушателей была на высоте
ну и так далее.
Конечно, все это дело рук разных исполнителей, но результаты Демина контролировала лично. Теперь этой канителью она решила «наградить» Чемякина. Ее решение Дмитрия Андреевича сильно расстроило. Третий секретарь говорила так, будто все это касается только его. Он даже попытался возразить:
С чего вдруг я должен все делать именно так? Нельзя разве по-другому?
Людмила Александровна ухмыльнулась:
Если вы придумаете, как это сделать лучше пожалуйста. Но спрос за конечный результат с вас.
А почему я не могу поручить это кому-нибудь из инструкторов? Они безответственные люди?
Демина бросила на Чемякина злобный взгляд:
Потому что я сказала!
Потом смягчилась:
Поверьте, Дмитрий Андреевич, вопрос настолько серьезный, что малейшее упущение грозит серьезными последствиями.
В душу Чемякина закралось сомнение:
А может, это уровень ответственности секретаря идеологии?
Демина широко улыбнулась и стала похожа на добрую тетушку.
Вот и входите в курс дел, вас же с прицелом сюда взяли.
Возразить было нечего.
Вернувшись к себе, Чемякин вызвал меня дословно рассказал свою беседу с Деминой. Добавил:
Если ничего не придумаем, придется делать, как она сказала.
А что можно придумать? все отработано до мелочей. И смысл возни понятен Демина спихивает свои заботы на Чемякина, тот на меня. Мне на кого?
Задумался. Попробовать организовать дело по-другому? Прикинул на кого можно спихнуть? Припомнил, как свалил удачно со своих плеч вопрос соцсоревнования между сельскохозяйственными коллективами на могучие плечищи райкома профсоюза работников сельского хозяйства в лице Лычагина А. В.
Кстати, я тоже лектор единого политдня, но не беру распечатки Дома Политпросвещения у меня лекция одна, посвященная контрпропаганде. И зарегистрирована она в обществе «Знание». Соображалка тут же подсказала: общество «Знание» вот решение проблемы. Но почему-то его курирует райком профсоюза работников сельского хозяйства. Версий три:
от ленинской мысли: профсоюз это школа коммунизма;
председатель районного общества «Знание» Ф. С. Фомин областной инспектор по заготовкам сельхозпродуктов;
кабинеты Лычагина и Фомина расположены по соседству.
Кого первого навестить? Решил начать с Лычагина.
Приходи, ответил на мой звонок Александр Васильевич. Я на месте.
К моему приходу у него на столе все было готово для кофейной церемонии. Ему интересно было послушать из первых уст как справляется Чемякин с новыми обязанностями? Поговорили.
С чем пришел?
Хочу долг вернуть. Помнишь, на тебя спихнул заботы о соцсоревновании между хозяйствами? Теперь хочу забрать от тебя общество «Знание». Здорово, да? Долг платежом красен.
Да оно меня особо и не напрягает.
А ты разве не курируешь Фомина?
Лычагин улыбнулся:
А что его курировать?
Я вздохнул:
Проблему надо мне одну решить Чемякин поручил.
Говори.
Я тут подумал и решил объединить общество «Знание» и единый политдень в одни руки тогда дела и там, и тут пойдут как по маслу.
Никуда они не пойдут. Ты снова хочешь спихнуть нам свои заботы.
Могу поспорить, что это не так. Скорее даже наоборот мы заберем общество «Знание» под крышу райкома. Посадим женщину ответственного секретаря она будет заниматься тем и тем. Ты ставочку организуешь поприличней. Федор Семенович будет подписывать ей финансовые документы. А руководить, как всегда, будем мы. И отвечать тоже. Договорились?
Нет. Мне это зачем? Лычагин тут же отвел глаза и стал разглядывать какую-то брошюрку на столе.
Потом у него зазвонил телефон он увлекся разговором и отвернулся от меня.
Ну и зря, сказал я, уходя. Все равно будет по-моему.
Зашел к Фомину, объяснил идею. Федор Семенович молчал ни отрицал, ни одобрял.
Вам финансовую отчетность ведет бухгалтерия райкома профсоюза?
Фомин кивнул, и тогда мне стало ясно нежелание Лычагина, да и самого председателя районного общества «Знание» что-то менять в сложившейся системе.
В любом подтексте ищите смысл кому это выгодно?
Не буду озвучивать догадки люди мною уважаемые, вопрос не принципа так что, ни к чему.
К Чемякину пошел, чувствуя неодолимую для себя преграду.
Дмитрию Андреевичу моя идея объединения забот районного общества «Знание» и единого политдня в одних руках весьма понравилась. То, что для меня было неодолимой преградой, он решил быстро и весьма успешно. Может быть, у Пашкова, может, на уровне обкома партии по линии отдела он никогда не доводил до меня секреты своих успехов.
Вскоре на первом этаже райкома партии появился уютный кабинет районного общества «Знание» и симпатичный освобожденный ответственный секретарь в нем. Кадры Дмитрий Андреевич умел подбирать толковые.
Наталья Ивановна прежде работала завучем по воспитательной работе в школе 2. Белый Дом, туда-сюда смутили сердце офицерской жены. Она была красива, шикарно одевалась и тут же стала украшением райкома. За это ли или за то, что вопрос ее с долбанным политднем был разрешен так эффектно и скоро, Демина с первого дня невзлюбила ответственного секретаря общества «Знание». Все команды для нее она передавала через меня.
Попробовал Дмитрий Андреевич приглашать Наталью Ивановну на аппаратные совещания Демина встала на дыбы:
Это еще что такое?
Быстро же она забыла про единый политдень. Впрочем, про него забыли все. Я имею ввиду как проблему. Наталья Ивановна взяла его в свои прекрасные руки, и система сбоев уже не давала.
У нас с ответственным секретарем общества «Знание» сложились служебно-доверительные отношения. Я был несказанно рад, что Наталья Ивановна не только красивая и хорошо воспитанная женщина, но и толковый исполнительный сотрудник. Мы много общались. Я искал пути дальнейшего совершенствования просветительской работы в массах не без корысти, конечно, а для усиления своего личного влияния на дела района. Наталья Ивановна во всех начинаниях шла мне навстречу.
Наши отношения стали предметом зависти и шуток аппарата. Мне это не вредило я холост. Наталья Ивановна была на высоте: «Я с горя утоплюсь, говорила она если не увижу мужчину, которого захочу, у своих ног». Думаю, комментарии излишни.
И еще она единственная женщина, которая не пыталась меня женить на своих многочисленных подругах. Говорила мне: «Так и надо жить свободно и счастливо!»
Наверное, скажите ну, хватит самого себя нахваливать.
Но, погодите, это ведь еще не все мои подвиги в райкоме партии. Далее я вам расскажу, как по заданию Чемякина организовал Районное Общество Борьбы за Трезвость. Постановление ЦК КПСС об организации на местах этого дела вышло еще в 1985 году. До наших палестин докатилось к весне 1986-го.
Задумка Горбачева М. С., исполнение мое, но главную роль сыграл Чемякин своей удивительной способностью подбирать нужные кадры.
Девушку звали Таня. Она работала мастером по аспирации и была комсоргом на элеваторе. Когда мы с Дмитрием Андреевичем приехали агитировать ее, Таня вышла к нам из мукомольных производств в фуфайке, мукой припорошенной. Белые пушинки молотого злака подкрашивали ее брови и ресницы.
Чемякин рассказывал, Чемякин убеждал, Чемякин уговаривал, а я молчал как рыба об лед. Когда Татьяне о будущей работе все ясно стало, она кивнула на меня:
Это мой будущий начальник? Он так и будет всю жизнь молчать?
Дмитрий оглянулся на меня:
Он будет куратором проекта. Прямым вашим начальником будет неосвобожденный председатель общества борьбы за трезвость, которого предстоит еще избрать.
Я вам сейчас описал картину сотворения ответственного секретаря Увельского районного общества борьбы за трезвость.
Слушайте дальше.
Вы помните, как все начиналось? фуфайка, мука на ресницах, мое почти брезгливое отчуждение. На следующий день Чемякин привел на аппаратное совещание чудное видение Таня была восхитительно хороша в роскошном платье бордового шелка, на тончайших длиннющих шпильках, подчеркивающих удивительную стройность ее ног. Аппарат просто обалдел.
Таня села рядом со мной тонкий запах ее духов с теплым чистым ароматом кожи щекотал мои ноздри. Пашков сбился с речи, открывая совещание, и, когда бы я ни поднял на него взгляд, он смотрел в нашу сторону. Хотя, похоже, Таню это внимание обличенных властью людей ничуть не смущало.
Когда Чемякин представил ее, она встала и улыбнулась. По лицам, восседавших за столом совещаний прокатилась волна удивления, ужаса и восхищения. Ужаснулись, понятно, дамы. Удивились, знамо дело, люди постарше. Ну, а те, в ком кровь бурлила, пришли в полный восторг.
Демина удостоила ответственного секретаря районного общества борьбы за трезвость напряженной улыбкой и приветственным кивком.