Смотрите, сказала Брианна почти шепотом и указала на один из камней.
Возле него лежала небольшая кучка серо-зеленых веточек, на них несколько первых весенних цветков.
Вереск, объяснил Роджер. Он более обычен здесь летом, в пору цветения. Тогда можно увидеть вереск у каждого камня. Пурпурный. Реже встречаются веточки с белыми цветками. Белый цвет удачи и власти. Он был эмблемой принца Чарли. Белая роза тоже.
Брианна, перебежав через тропинку, осторожно коснулась веточки пальцем.
А кто приносит их сюда?
Посетители. Роджер последовал за ней. Увидел полустертые буквы на камне: «Фрэзер». Обычно это потомки тех, кто здесь погиб. Или просто люди, которые не хотят забывать их.
Она взглянула на него; длинные волосы разметались по лицу.
А вы приносили?
Он опустил глаза:
Да. Наверное, это выглядит несколько сентиментально, но приносил
Брианна повернулась и стала рассматривать растения, окаймлявшие тропу.
Покажите мне, где вереск, попросила она.
На обратном пути меланхолия, навеянная посещением Куллодена, несколько развеялась, но чувство близости, возникшее у камня, осталось, и они болтали и смеялись, как старые добрые друзья.
Жаль, что мама не смогла поехать с нами, сказала Брианна, когда они свернули на улицу, где располагался пансион.
Несмотря на симпатию, испытываемую к Клэр, Роджер в глубине души не мог согласиться с девушкой. «Трое, подумал он, это уже целая толпа». Однако он пробормотал что-то в знак согласия и через минуту спросил:
А как она себя чувствует? Надеюсь, ничего серьезного?
О нет, небольшое расстройство желудка, так она, по крайней мере, сказала.
Брианна немного нахмурилась, обернулась к Роджеру и положила руку ему на колено. Он ощутил, как по ноге пробежала дрожь, и с трудом сосредоточился на словах Брианны. Она же продолжала говорить о матери:
Думаю, что она в порядке. Девушка тряхнула головой; даже в полумраке, царившем в машине, было видно, как отливают медью волны ее волос. Не знаю, но она выглядит какой-то озабоченной. Не больной, нет, но, похоже, какая-то мысль ее терзает
Сердце у Роджера екнуло.
Гм буркнул он. Может, просто тревожится, как там без нее на работе? Все будет в порядке, уверен.
Брианна благодарно улыбнулась ему. Машина притормозила у маленького каменного дома миссис Томас.
Все было замечательно, Роджер, сказала девушка, легонько дотронувшись до его плеча. Но это мало чем может помочь маме в ее исследованиях. Может, вы хотите, чтобы я помогла вам, хотя бы в черновой работе?
Воспрянувший духом Роджер улыбнулся.
Думаю, это возможно. Хотите, приходите завтра, посмотрим, что там в гараже. Там полно грязи, так что в черной работе недостатка не будет. Надо разобрать кое-какие бумаги
Замечательно! Она стояла, опираясь рукой на машину, и с улыбкой смотрела на него сквозь боковое стекло. Возможно, и мама захочет присоединиться.
Он почувствовал, что лицо его каменеет, и с трудом сохранил вежливую улыбку.
Правильно, ответил он. Это было бы просто здорово!
Но случилось так, что назавтра Брианна явилась в особняк одна.
Мама отправилась в публичную библиотеку, объяснила она. Порыться в каких-то старых телефонных справочниках. Хочет отыскать кого-то из прежних знакомых.
Сердце Роджера забилось чуть быстрее. Накануне вечером он сам просматривал старые телефонные книги священника. Там оказалось три Джеймса Фрэзера и еще два Фрэзера с другим первым именем и стоящим после него инициалом «Дж.».
Что ж, остается надеяться, что она разыщет этого человека, небрежным тоном заметил он. Вы и вправду уверены, что хотите мне помогать? Это очень скучная грязная работа.
Он с сомнением посмотрел на Брианну, однако та с готовностью кивнула, похоже, ничуть не смущенная этой перспективой.
Знаю. Иногда я помогала папе. Разбирала старые документы, искала записи. И потом, это ведь нужно маме, и помочь вам просто мой долг.
Хорошо. Роджер взглянул на свою белую рубашку. Сейчас переоденусь, и пойдем.
Дверь гаража скрипнула, застонала и, подавшись, распахнулась внутрь, обрывая густую паутину и поднимая тучи пыли. Брианна замахала руками перед лицом и закашлялась.
Боже! воскликнула она. Когда последний раз сюда ступала нога человека?
Целую вечность назад, полагаю, рассеянно ответил Роджер.
И посветил фонариком в глубину гаража, вырвав из мрака горы картонных коробок, деревянных ящиков, старых сундуков с наклейками и еще какие-то бесформенные брезентовые тюки. Среди всего этого хлама, словно скелеты динозавров, торчали там и сям ножки от мебели.
Посредине имелся едва заметный узкий проход. Роджер втиснулся в него и тут же исчез в туннеле среди пыли и каких-то размытых теней. За продвижением его можно было проследить по бледному пятнышку света от карманного фонаря, время от времени скользившему по потолку. Наконец, издав победный клич, он ухватился за шнур, свисающий с потолка, и гараж озарился ярким светом большой лампы.
Сюда! крикнул Роджер, неожиданно возникший рядом, и схватил Брианну за руку. Там, в дальней части, есть небольшое свободное пространство.
У стены стоял древний стол. Некогда служивший главным предметом столового гарнитура его преподобия, он потерпел ряд понижений в чине и использовался последовательно в качестве кухонного стола, затем верстака, потом подставки для окраски различных предметов, пока не был удален на покой в это насквозь пропыленное убежище. Над ним находилось затянутое паутиной окошко. Мутный дневной свет, просачивающийся сквозь него, позволял видеть исцарапанную, забрызганную краской поверхность.
Можно работать здесь, сказал Роджер, выдергивая из груды хлама стул и обтирая его большим носовым платком. Присаживайтесь, а я пока посмотрю, можно ли открыть это оконце. Иначе мы здесь просто задохнемся.
Брианна кивнула, но вместо того, чтобы сесть, начала с любопытством разглядывать горы рухляди. Роджер с силой дергал перекосившуюся оконную раму и слышал, как девушка передвигается у него за спиной, читая вслух надписи на коробках.
Тысяча девятьсот тридцатый тридцать третий годы, бормотала она. А здесь сорок второй сорок шестой. А тут что?
Дневники, ответил Роджер и уперся локтем в грязный подоконник. Мой отец, священник, я имею в виду, постоянно вел дневник. Делал записи каждый вечер после ужина.
Похоже, ему было о чем писать. Брианна сняла несколько коробок и поставила их в сторону, чтобы обозреть следующий слой. Ой, а тут целая куча коробок с какими-то именами. Керс, Ливингстон, Балнейн Это что, его прихожане?
Нет. Местные деревни.
На секунду Роджер прервал свое занятие. Он запыхался. Вытер лоб, оставив на рукаве полоску грязи. Хорошо еще, что оба они переоделись в старое тряпье.
Там записки об истории разных шотландских деревень. Содержимое некоторых из этих коробок превратилось в книги, их продают в магазинах для туристов по всей Шотландии.
Он повернулся к доске, на которой были развешаны старые инструменты, и выбрал большую отвертку для следующей атаки на окно.
Вы поищите там коробку с надписью «Приходские книги», добавил он. Или с именами деревенских жителей в окрестностях Брох-Туараха.
А откуда мне знать, те это деревни или нет? спросила Брианна.
Ах да, совсем вылетело из головы. Роджер воткнул отвертку в щель между рамой и стеной, отдирая слои старой краски. Поищите названия Брох-Мордха гм Марианнан и уф!.. Сент-Килда. Есть и другие, но в этих, насколько мне известно, существовали самые большие в округе церкви, которые затем были закрыты или разрушены.
Хорошо.
Отвернув край брезента, Брианна вдруг отскочила с резким испуганным вскриком.
Что? Что такое?
Роджер отошел от окна, держа отвертку наготове.
Не знаю. Я только дотронулась, а оттуда кто-то как выскочит!
Брианна указала пальцем, откуда именно, и Роджер опустил свое оружие.
А-а это. Наверное, мышь. Или крыса.
Брианна не на шутку испугалась.
Крыса? Так у вас здесь крысы?
Будем надеяться, что нет. Иначе они давно сожрали бы нужные нам бумаги, ответил Роджер и протянул ей фонарик. Вот, посветите сперва в темное место, тогда, по крайней мере, не будет неожиданностей.
Большое спасибо.
Брианна взяла фонарик, все еще с опаской косясь на коробки.
Ну что же вы? Не бойтесь, ободрил ее Роджер. Или вы хотите, чтобы я с ходу сочинил для вас крысиную сатиру?
Лицо Брианны расплылось в улыбке.
Крысиную сатиру? А что это такое?
Роджер, снова занявшись окном, медлил с ответом. Он дергал и толкал раму, пока не заныли мышцы. Наконец с противным скрипом она поддалась, через щель шириной дюймов в шесть хлынули волны свежего воздуха.
Вот так-то лучше. Он обмахивался в изнеможении и улыбался Брианне. Ну что, продолжим?
Она протянула ему фонарик и отступила.
Давайте так. Вы будете искать коробки и подавать их мне, а я просматривать содержимое И все же что такое крысиная сатира?
Трусишка, заметил он, наклонился и начал шарить под брезентом. Крысиная сатира это старый шотландский обычай. Если в доме или амбаре заводятся крысы или мыши, их можно заставить уйти, сочинив маленькое стихотворение или песенку, где говорят, как скудно с едой в доме, и советуют им убраться куда-нибудь еще. Только обязательно надо сказать куда. И в результате, если стихотворение получилось удачное, крысы обязательно уходят.
Он поднял картонный ящик с надписью «Якобиты. Разное» и понес его к столу, напевая:
Брианна одобрительно усмехнулась:
Вы что, это сами сочинили?
Конечно. Роджер торжественно водрузил на стол еще одну коробку. Если хочешь, чтобы крысиная сатира подействовала, непременно надо сочинить ее самому.
Он бросил взгляд на поредевшие ряды коробок.
Будем надеяться, что теперь крысы станут обходить гараж за милю.
Ну и прекрасно. Брианна достала из кармана складной нож и перерезала бечевку на верхней коробке. Вы обязательно должны заглянуть к нам в пансион. Мама уверяет, что видела в ванной мышь. Кто-то грыз ее мыльницу.
Бог его знает, можно ли избавиться от мыши, способной питаться мылом. Боюсь, это выше моих слабых сил и способностей.
С шаткой кучи старых энциклопедий он снял потрепанную круглую подушечку, которую священник подкладывал под колени во время молитвы, положил ее на пол и сел рядом с Брианной.
Вот. Вы займетесь приходскими книгами, их легче читать.
Они в полном согласии проработали так все утро, обнаружили немало интересных бумаг, старое столовое серебро и залежи пыли. Однако ничего представляющего интерес для исследований Клэр найти не удалось.
Пора сделать перерыв на ланч, сказал Роджер.
Ему страшно не хотелось идти в дом и снова зависеть от милостей Фионы, но он чувствовал, что девушка тоже проголодалась.
Ладно. Поедим и поработаем еще, если вы, конечно, не слишком устали.
Брианна встала и потянулась, поднятые вверх кулаки почти доставали до потолка старого гаража. Она вытерла ладони о джинсы и нырнула в проход между коробками.
Эй! Внезапно девушка резко остановилась у самой двери, и Роджер, идущий следом, едва не налетел на нее.
Что такое? спросил он. Еще одна крыса?
И с восхищением отметил, как солнечный луч высветил одну прядь из копны ее волос, засиявшую бронзой и золотом. Золотистый нимб пыли, вихрящейся над головой, и четкий профиль с длинным носом на фоне ясного неба все это делало ее похожей на средневековую даму. Богиня архивов
Нет! Смотрите, Роджер!
Она указала на картонный ящик в середине кучи. На одной из его сторон крупным четким почерком его преподобия было выведено всего лишь одно слово: «Рэндолл».
Роджер ощутил одновременно и радость, и возбуждение. Брианна же только последнее.
Может, это именно то, что мы ищем? воскликнула она. Мама говорила, что отец интересовался этими материалами. Кажется, он даже спрашивал о них священника.
Возможно, ответил Роджер.
Его вдруг охватила тревога при виде этого четко выведенного на картоне имени. Он опустился на колени и вытащил коробку.
Давайте отнесем ее в дом, а после ланча поглядим, что там.
В кабинете священника коробку открыли и обнаружили весьма странный набор предметов. Там находились старые фотокопии приходских книг, несколько списков личного армейского состава, несколько писем и документов, тоненькая записная книжка в сером картонном переплете, пакет с какими-то старыми снимками, загнувшимися по краям. И папка с именем «Рэндолл», напечатанным на обложке.
Брианна раскрыла папку.
Ой, здесь же генеалогическое древо папы! воскликнула она. Смотрите.
Она передала папку Роджеру. Внутри лежали два листа толстого пергамента, разрисованные схемами со стрелками. Начало датировалось 1633 годом; последняя запись внизу второй страницы гласила: «Фрэнк Уолвертон Рэндолл ж. Клэр Элизабет Бошан, 1937 год».
Вас тогда еще на свете не было, пробормотал Роджер.
Брианна, перегнувшись через его плечо, следила, как палец Роджера медленно скользит по линиям схемы.
Я видела это раньше. У папы в кабинете хранилась копия. И он часто ее мне показывал. И записал мое имя, в самом низу. Так что эти, должно быть, сделаны раньше.
Вероятно, отец проводил для Фрэнка какие-то исследования. Роджер вернул Брианне папку и взял со стола одну из бумаг. А это ваш, фамильный.
Он указал на герб в верхнем углу страницы.
Письмо призывнику в армию, подписано его величеством королем Георгом Вторым[10].
Георгом Вторым? Господи, он же правил еще до Американской революции!
Да, задолго до нее. Датировано тысяча семьсот тридцать пятым годом. Послано на имя Джонатана Уолвертона Рэндолла. Вам знакомо это имя?
Да. Брианна кивнула, пряди волос упали на лоб. Она небрежным жестом отбросила их назад и взяла письмо. Папа рассказывал мне о нем. Это один из немногих предков, о котором он знал. Служил капитаном в армии, которая вступила в схватку с войсками Красавчика принца Чарли при Куллодене
Она подняла на Роджера глаза.
Думаю, он погиб в этом сражении. Но тогда его здесь не хоронили бы, верно?
Роджер покачал головой:
Не думаю. Именно англичане расчищали поле после битвы. Они собрали всех своих погибших и отправили хоронить на родину. Во всяком случае, офицеров уж точно.
Он замолчал в дверях появилась Фиона с метелочкой из перьев для смахивания пыли, которую держала словно копье.
Мистер Уэйкфилд! заявила она. Там пришел человек забрать грузовик священника. Только он никак его не заведет. Спрашивает, может, вы подсобите.
Роджер выглядел виновато. Он сам вынул из мотора аккумулятор, чтобы проверить, и он до сих пор лежал на заднем сиденье «морриса». Неудивительно, что грузовик не заводится.
Придется пойти помочь, сказал он Брианне. Боюсь, что провожусь долго.
Ничего. Она улыбнулась, сощурив синие глаза. Мне тоже пора. Мама уже, наверное, вернулась, мы с ней хотели еще посмотреть Клава-Кэрнс[11], если успеем, конечно. Спасибо за ланч.
Не за что. Не мне спасибо, а Фионе.
Роджеру хотелось пойти с ней, но дело есть дело. Он взглянул на бумаги, разбросанные по столу, собрал их и сунул в коробку.
Вот, сказал он, тут все ваши семейные документы. Возьмите, надеюсь, вашей маме будет интересно.
Правда? О, спасибо, Роджер. Вы уверены, что они вам не нужны?
Совершенно, ответил он и аккуратно уложил поверх бумаг папку. О, погодите-ка! Я заметил тут одну вещь
Из-под письма выглядывал уголок серого блокнота, он вытащил его.
По всей вероятности, это дневник его преподобия. Ума не приложу, почему он оказался здесь, надо положить его ко всем остальным дневникам. Историческое общество заинтересовалось ими.