Олег вздохнул, будто собираясь с мыслями, и проговорил довольно решительно:
Нам поговорить надо, Маша! И лучше сейчас, пока их дома нет! Я думаю, ты и сама понимаешь, о чем надо поговорить
Она молча кивнула, повернулась, пошла на кухню. Чувствовала, как обмирает все внутри, как поднимается и бежит по телу нервная дрожь, как стало холодно в животе, а через секунду будто вспыхнуло жаром.
Послушай меня, Маш так же решительно проговорил Олег, садясь на стул, и она перебила его испуганно:
Ой, подожди Подожди, я сейчас
Схватила графин, дрожащей рукой налила себе воды, припала к стакану жадно. Показалось, жар в животе немного утих, вроде дышать легче стало. Села напротив Олега за стол, прошелестела едва слышно:
Говори, я слушаю
Да что говорить, Маш выдохнул Олег, отводя глаза. Ты ведь сама поняла, что я хочу сказать, правда? Чего ж я буду тянуть кота за хвост Ходить вокруг да около. Да, Маша, да У меня есть другая женщина, я ее люблю. Так получилось, Маш, прости. Поверь, мне очень жаль. Но согласись, что так продолжаться больше не может! Мы оба больше не можем жить в этом обмане, правда?
Да, мы оба Не можем автоматически повторила она за ним, проглатывая концы слов. И спросила вдруг, сама себе удивляясь: А если бы я не знала, Олег? Если бы случайно тот разговор не слышала и не узнала Ты бы не ушел, да?
Не знаю, Маш. Не знаю Да и зачем сейчас рассуждать, что было бы, если бы да кабы Как получилось, так получилось. Значит, так тому и быть. Вещи мне поможешь собрать, ладно?
Она опять молча кивнула, с трудом соображая, о чем он просит. А Олег продолжил деловито:
Я ничего не возьму, только свои личные вещи, Маш. С одним чемоданом уйду. Надеюсь, ты не сомневалась в моей мужской порядочности, правда? И квартиру тоже делить не буду, не переживай.
Квартиру? удивленно переспросила она, наморщив лоб. Так это же мамина квартира, как бы мы стали ее делить
Ну что ж! Если соображаешь в этом щекотливом вопросе, значит, все в порядке с тобой! насмешливо проговорил Олег. Вот и живи дальше с мамой в ее квартире! С мамой не пропадешь Считай, что лишний балласт сбросила, от нахлебника избавилась! Правда?
Я никогда не считала тебя нахлебником, Олег
Да ладно! Я что, не понимаю? Денег я мало в дом приносил, подарков дорогих тебе не дарил, теща меня дармоедом считает, я знаю!
Ну зачем ты так, Олег? Ты же знаешь, что это неправда. Мама никогда тебя ничем не обидела, по-моему. Наоборот
Ладно, извини. Может, я не прав. К твоей маме у меня нет претензий. Да и к тебе тоже Если уж и есть у меня какие претензии, так только к самому себе.
А что же я Павлику скажу, Олег? И как я это ему скажу?
Да нормально, как Я ведь его не бросаю, он всегда будет моим сыном. Так ему и объяснишь
Может, ты сам ему объяснишь?
Да. Конечно, объясню. Я думаю, мы будем часто с ним видеться. Потом объясню А сейчас я просто уйду, Маш. Пусть Павлик думает пока, что я из командировки не вернулся. Я потом ему все объясню Так поможешь мне вещи собрать, ладно? И как-нибудь Побыстрее? Вдруг Татьяна Петровна вернется? Начнет тут над нами рыдать-причитать Где у нас большой чемодан, Маш?
На антресолях в прихожей.
Да, точно. Пойду достану
Потом они молча собирали ему чемодан. Маша аккуратно складывала рубашки и брюки, сосредоточившись на этом занятии. Будто от этого зависело что-то важное. Будто имело значение, останутся ли складки на рубашках и брюках, когда неведомая разлучница станет их разворачивать у себя дома и устраивать в свой шкаф
Она даже вышла в прихожую, чтобы проводить Олега. Не плакала, только смотрела будто в пустоту. И не слышала, что он ей говорил. Ведь говорил же что-то! Наверное, то же самое, что и давеча Что они не могут жить вместе после всего случившегося Что любит другую, а ее больше не любит. И правда, лучше не слышать, не надо! Пусть уходит уже
И потом, когда за Олегом закрылась дверь, тоже не плакала. Сидела, думала горестно, как же она скажет обо всем Павлику. И маме
Когда в прихожей хлопнула дверь, направилась туда как сомнамбула, натянув на лицо вымученную улыбку. Мама, глянув на нее, только охнула и прикрыла в ужасе рот ладонью разве маму обманешь!
Павлуша, иди ко мне в комнату, включай телевизор проговорила мама чуть слышно. Иди Скоро ужинать будем, я тебя позову
На кухне она грузно осела на стул, спросила слезно:
Олег приходил, да? Я ж по лицу твоему вижу, что он приходил Ну не молчи, не мучай меня, Маш!
Да, мам, он приходил. Чтобы вещи забрать. Он ушел, мам.
Все-таки ушел Надо же, а я думала Да как же так-то, Маш! Как же так-то, а? Почему ты его отпустила? Надо было на пороге упасть и не пускать
Мам, ну не надо, пожалуйста! Не говори сейчас ничего! Мне так тяжело, мам Я просто жить не хочу
Ну ладно, ладно, рано еще отчаиваться! Я думаю, он еще сто раз одумается, Маш! Подожди, он скоро еще вернется, еще в ногах твоих будет валяться, вот увидишь! Ты только жди Так и будет, вот увидишь! Ой, да куда он от нас денется, сама подумай? Устанет от вольной жизни и вернется! Быстро устанет, я думаю Я даже уверена в этом, на сто процентов уверена!
Маша улыбнулась довольно слабо на сарказм по отношению к маминым словам сил уже не хватило. Повернулась, вышла из кухни. Хотела было зайти в комнату, где сидел перед телевизором Павлик, да не решилась. Потом с ним поговорит, потом Когда в себя немного придет.
Все-таки хорошее это выражение прийти в себя. То есть предполагается, что ты сам себя на какое-то время покинул, а потом сам себя в себя же и загоняешь. Глупости какие, ей-богу. Потому что нельзя ничего сделать силой, нельзя себе приказать. Раненая душа приказов не принимает, плевала она на них. Рана болит и кровоточит, и душа истончается постепенно. Какое там в себя прийти.
Но ведь жить все равно как-то надо. Пусть и с кровоточащей раной в душе. И в черно-белых жизненных красках. Надо жить ради Павлика. К тому же надо ведь как-то объяснить ему, что случилось. И завтра на работу пора выходить Кончились каникулы. И прежняя жизнь тоже кончилась. Все, все кончилось
* * *
Очень трудно привыкать к «законченной» жизни. Осознавать ее трудно. Потому что нельзя приказать себе живи снова! И нельзя приказать разлюби