Генрих, поезжай к той скале, что справа от нас, сказал Вендлер и показал на группу скал, видневшихся вдали.
Ты еще надеешься найти свои ящики с картинами? Глупец! Посмотри, что творится кругом, насмешливо проговорил Генрих.
Перестань каркать. Я не такой дурак, как ты думаешь. Когда я прятал сокровища, то прекрасно понимал, что если наши войска покинут остров, то они уничтожат базу. Поэтому я нашел более безопасное место в горах, совсем недалеко отсюда. Единственная трудность заключается в том, что машина туда не пройдет. Тропинка, ведущая к тайнику, слишком узкая и крутая.
И ты думаешь, твой тайник никто не обнаружил после войны?
Конечно, нет. И ты сейчас сам в этом убедишься, заверил Вендлер.
Генрих завернул за небольшой утес и затормозил в нескольких метрах от указанного Вендлером места. Выйдя из машины, Вендлер прихватил с собой большой электрический фонарь, лежавший на заднем сидении, и захлопнул дверцу.
Ключи от машины отдай мне, приказал он. Назад мы будем возвращаться морем.
Генрих закрыл машину и бросил ключи Вендлеру. Тот на лету поймал их.
Я пойду первым, сказал Вилли, ты следуй за мной.
Они двинулись вверх по узкой тропе, петлявшей по склону горы. Тропу протоптали дикие животные. Прокладывая свои тропы, они безошибочно выбирают самый пологий уклон. На повороте тропы Вендлер на мгновение задержался под раскидистым дубом и невольно залюбовался живописной перспективой, раскинувшейся вдали. Всмотревшись пристальнее, он удостоверился, что местность со времен войны совсем не изменилась. Тропа вилась дальше, все глубже врезаясь в холмы. Поднимаясь по склону, Вилли с Генрихом наконец подобрались вплотную к скале. Перед ними находился небольшой уступ, склон которого круто падал вниз, зато чуть выше крутизну прерывала насыпь. Когда-то давно с отвесной скалы обрушилась каменная лавина и задержалась здесь, а потом эти камни замаскировал лесной сор, и постепенно на них наросла почва. На насыпи выросло несколько берез. С правой стороны уступ упирался в скалу. Приглядевшись, Генрих увидел в скале небольшую расщелину в рост человека. Вендлер двинулся к ней и легко протиснулся внутрь. Генрих последовал его примеру. Они оказались в небольшой пещере. Над ними низко нависли тяжелые каменные своды. Вендлер включил фонарик и уверенно пошел в сторону единственного туннеля, видневшегося впереди. Яркий свет отогнал темноту, но она не исчезла полностью, а лишь притаилась рядом.
Еще минут десять ходу, и мы будем на месте, сказал Вилли и ускорил шаг.
Они двигались по туннелю под уклон в темноту. И чем дальше, тем более спертым становился воздух. В довершение ко всему своды туннеля с каждым шагом опускались все ниже и ниже, и им приходилось нагибаться. Примерно метров через десять туннель свернул направо, и Вилли с Генрихом вышли в более просторную его часть, а еще через несколько метров стало возможным выпрямиться во весь рост. Они увидели вдали дыру в стене. Это была пещера, но на этот раз большая и широкая. В центре пещеры в полу были вырублены грубые ступени, спускавшиеся вниз. Генрих с интересом огляделся, но ничего кроме каменных сводов и монолитных стен не увидел. Пещера была пуста. Тогда он подошел к ступеням и заглянул вниз. Помещение, куда вели ступени, было затоплено водой. Еще больше недоумевая, Генрих вопросительно посмотрел на Вендлера и покачал головой.
Ты удивлен? спросил Вендлер и оскалил зубы, изобразив на лице улыбку. Скажи, кто бы мог подумать, что там внизу, в темном подземелье, затопленном водой, находятся несгораемые сейфы, стальные стенки которых одновременно служат массивными стенами помещения, кажущегося тюрьмой? Гениальное изобретение наших немецких специалистов.
Опустившись на колени, Вендлер занялся полом. Сантиметр за сантиметром он обследовал массивные железобетонные плиты. Наконец он нащупал небольшой металлический рычажок, утопленный в пол. Зацепив его двумя пальцами, Вендлер резко дернул рычажок на себя. Сначала все было тихо, но потом откуда-то из глубины подземелья раздались звуки, похожие на шум воды. Через несколько минут вода, которой было затоплено помещение с сейфами, через многочисленные отверстия в стене ушла, оставив после себя лишь ощущение сырости. Вендлер моментально спустился в подземелье. Радостный возглас потряс стены хранилища. Отныне все эти сокровища, хранившиеся в сейфах, сделают его богатым, дадут ему счастье и удовольствие, зависть одних, почет и уважение других. Генрих при виде безудержной радости Вендлера, которую тот не пытался даже скрыть, презрительно усмехнулся и окинул взглядом помещение. Вдоль правой стены, местами покрытой плесенью, от пола до потолка, тесно прижавшись друг к другу, стояли металлические бронированные сейфы системы «Вертхайм». Они были пронумерованы краской специального состава, всего их было десять. Наконец Вендлер успокоился и, подойдя к одному из сейфов, с поразительной точностью решительно привел в движение сложный механизм замка, и тяжелая дверца беззвучно открылась. То же самое он проделал и со вторым сейфом. В сейфах находились металлические ящики, по виду массивные и тяжелые.
И каким образом ты намереваешься вынести эти ящики из хранилища? поинтересовался Генрих.
Очень просто. Мы вернемся на аэродром не на машине, а морем, которое рядом буквально за этой стеной.
Вендлер протянул руку и провел по стене, делая непонятные манипуляции. Одно движение, еще одно и тяжелая массивная стена пришла в движение и стала раздвигаться, причем не издав ни единого звука, так точно и четко была сконструирована система. В помещение ворвался свежий воздух и солнечный свет. Генрих непроизвольно шагнул вперед и оказался в своеобразном гроте, который был выдолблен в скальной породе отвесной скалы в десяти метрах над уровнем моря. Внизу виднелась неглубокая расщелина, поросшая деревьями и кустарниками, а за ней тянулась прибрежная полоса залива Суда. Тропинка, ведущая к заливу, была не такой узкой и крутой, как та, по которой они пришли в хранилище, и поэтому спуск по ней занял не больше десяти минут. Вендлеру пришлось отказаться от значительной части знаменитой коллекции Георга Балли, похищенной им во время войны, а именно от скульптур из камня и дерева, а также изделий из бронзы, учитывая их значительный вес и массивные формы, и оставить в хранилище. Но даже те произведения искусства, которые он намеревался переправить в Западную Германию, еле-еле поместились в пяти металлических ящиках. В течение часа Генрих и Вилли переносили эти ящики из хранилища на одну из причальных линий в бухту Суда. По окончании работы Генрих вытер пот со лба и перевел дыхание.
За нами сюда должна прийти лодка? спросил он и посмотрел на море. Ты об этом договаривался с Хамегасом?
Да. Он обещал прислать небольшой рыбацкий баркас.
Это не он? Генрих показал рукой в сторону маленькой черной точки, показавшейся на горизонте.
Возможно, хриплым голосом отозвался Вендлер.
Похоже, ты от радости совсем потерял голос? Генрих усмехнулся и сел на большой валун, лежавший у самой воды.
Вендлер молчал. Генрих взял горсть песка и от нечего делать стал просеивать его между пальцами. Его вдруг охватило предчувствие надвигающейся опасности. Он непроизвольно повернул голову и посмотрел на Вендлера. Тот, широко расставив ноги, стоял в трех шагах от него и сжимал в руке автоматический пистолет, направленный Генриху прямо в грудь. Тонкие губы Вендлера вытянулись в звериной ухмылке. Это сделало его лицо в один миг отталкивающе безобразным. Генрих мгновенно оценил обстановку.
Вилли, что ты задумал?
И хотя Генрих прекрасно понимал, что Вендлер может вот-вот выстрелить в него, однако страха не испытывал, поскольку внутренне был давно готов к этому. Он только подивился своему предчувствию, которое его не обмануло.
Что я задумал? Вилли подался вперед и его палец, лежавший на курке, побелел. Убить тебя, Генрих. Ты сделал свое дело, помог найти сокровища, и теперь больше мне не нужен. Оставить тебя в живых было бы рискованно. Ты слишком много знаешь, и у меня нет уверенности в твоем молчании.
Хорошо, допустим, ты убьешь меня, но тем самым поставишь себя под удар. Хамегас, летчик и многие другие видели нас с тобой вдвоем, когда мы отправились на машине к заливу Суда. А когда ты вернешься на аэродром один, у всех невольно возникнет вопрос, что стало со мной.
Логично, вполне миролюбиво согласился Вендлер. Только когда я вернусь на аэродром, Хамегас уже сменится, а его сменщик, ознакомившись с документами, которые я ему представлю, не найдет в них фамилию Дитриха. А что касается летчика, так это мой человек. Он безгранично предан мне и поэтому не посмеет даже спросить о тебе.
Да, ты редкостная сволочь, Вендлер, произнес Генрих и лицо его стало жестким и решительным.
Меня не интересует твое мнение обо мне. Но если тебе так легче, то перед смертью можешь выговориться. Я не возражаю. Напоследок хочу, чтобы ты знал Это касается твоей невесты. Мои люди вели наблюдение за твоим домом, но я не приказывал им похищать девчонку. К ее исчезновению я не имею никакого отношения.
Что? Генрих удивленно уставился на Вендлера.
Мысли вихрем пронеслись в его сознании, от злости перехватило дыхание, руки сжались в кулаки. Генрих проглотил комок в горле и, сжавшись, резко встал, точно готовился к прыжку. Вендлер непроизвольно попятился назад. Он больше не размышлял. Через секунду прозвучал выстрел, следом за ним другой. Генрих мгновенно почувствовал острую боль в плече и груди, но ему все же удалось устоять на ногах. Теплая липкая кровь тонкой струйкой потекла по его телу. Вендлер нажал в третий раз на спусковой крючок, но пистолет дал осечку. Изрыгая проклятия, он двинулся на Генриха, намереваясь ударить его по голове рукояткой пистолета. Генриху было трудно дышать, боль сковывала тело, но он прекрасно понимал: если не соберет всю свою силу и волю и не даст отпор Вендлеру, тот прикончит его. Отклонившись в сторону, Генриху удалось смягчить удар, который пришелся по плечу. Он вскрикнул от боли и под действием болевого шока бросился на своего врага и ударил его по коленкам. Тот выронил пистолет. Сцепившись, они упали и покатились по песку. На какой-то миг Генриху удалось подмять под себя Вендлера, и изловчившись, он схватил противника за горло и несколько раз ударил головой о камень, который неизвестно каким образом оказался рядом. Хватка Вендлера тут же ослабла, и Генрих еще раз ударил его по голове, но уже рукой. Перевернувшись на бок, он взглянул на Вендлера и с трудом медленно поднялся на ноги. Вендлер лежал, распластавшись на песке, из раны на голове текла кровь. Его лицо и рубашка были в крови: никаких сомнений Вендлер был мертв. Генрих прижал руку к груди и, запрокинув голову, почувствовал, как солнечный свет в глазах стал меркнуть, боль в груди и плече утихла, а земля под ногами поплыла. Затем его тело дернулось, и он рухнул лицом на песок.
VII
Звонок в дверь прозвучал резко и настойчиво, нарушив утреннюю тишину.
Иду, иду, выкрикнула Эдит Витхайт, застегивая на ходу домашний халатик. Боже, и кого это в такую рань принесло?
Она откинула цепочку и открыла входную дверь.
Ольга?! Что случилось? воскликнула Эдит при виде бледного и взволнованного лица девушки.
Ольга оставила вопрос без ответа, словно не слышала его, и, устало прислонившись к стене, спросила:
К тебе можно?
Конечно. Проходи, проходи засуетилась Эдит и, обняв подругу за плечи, повела в свою комнату.
Ты вся дрожишь от холода. Сейчас я дам тебе шерстяную кофту, и ты согреешься. Возьми, накинь на плечи. Вот так-то лучше. Садись в кресло. Хочешь, я принесу кофе или горячий чай? девушка ласково погладила Ольгу по руке и участливо заглянула ей в глаза, на что та в ответ отрицательно покачала головой.
Хорошо. Тогда, может быть, ты хочешь прилечь и немного отдохнуть? не унималась Эдит.
Спасибо, Эдит. Не беспокойся. Если ты не возражаешь, я посижу здесь в кресле одна. Мне нужно прийти в себя и кое о чем подумать. А потом мы с тобой поговорим.
Поджав под себя ноги, Ольга откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Время от времени она вздрагивала, но не от холода, а от нервного перенапряжения.
Потом, Эдит, все потом, облизнув пересохшие губы, сказала Ольга и неподвижно застыла, погрузившись в свои мысли.
Эдит взяла с кровати шерстяное одеяло, прикрыла им девушку и тихо на цыпочках вышла из комнаты. На кухне она сварила себе кофе, наполнила чашку и стала размышлять, что же могло привести Ольгу в столь ранний час. Подруги не виделись почти неделю. Обычно они не расставались друг с другом больше чем на два дня, а тут целая неделя. Правда, несколько дней назад Ольга звонила Эдит. Они поговорили о разных пустяках и, не сказав друг другу ничего существенного, в конце концов распрощались. Ольга показалась Эдит, как всегда, спокойной и уравновешенной, чего она никак не могла сказать о себе. С того времени, как в ее жизни появился Поль Оттигс, она сама себя не узнавала. Часто по ночам, мучаясь от бессонницы, Эдит вспоминала, какой была наивной дурочкой, когда мечтала о большой и чистой любви. Она словно жила в стеклянной колбе, ограждавшей ее от внешнего мира, и поэтому не знала настоящей жизни. Эдит всегда считала любовь без брака греховной. Тогда почему наперекор своему характеру, убеждениям и взглядам на жизнь она уступила Полю и стала его любовницей, послушной и безропотной? С болью в сердце Эдит вспоминала, как она, под действием чудовищного кошмара, сумасшедшего вихря, бежала день за днем на свидание с Полем по первому его зову. Эдит терпела, унижалась и пресмыкалась у его ног, стараясь не думать о том, что тем самым разрушает себя как личность, как человека. Поль же, проведя с ней ночь, мог несколько дней или даже недель не давать о себе знать, словно ее не существовало на свете. А потом вдруг неожиданно звонил и, как ни в чем не бывало, приглашал к себе. И Эдит, забыв о гордости, снова бежала к нему. Она мучилась, рыдала, но ничего поделать с собой не могла. Это была уже не любовь, а пытка, проделки дьявола, который вселился в нее и помыкал ею, получая от этого огромное удовольствие. Но месяц назад произошло событие, которое, по всем законам природы, не могло не произойти. Эдит вдруг почувствовала легкое недомогание. Просто иногда у нее кружилась голова да подташнивало. Она не придала этому никакого значения. Однако на это обратил внимание Поль, который увидел, как Эдит ни с того ни с сего упала в обморок, а через некоторое время ей снова стало плохо. Ох как он разозлился!
Ты хочешь привязать меня к себе с помощью ребенка? в ярости набросился он на нее.
О чем ты говоришь? Эдит недоуменно заморгала.
Не прикидывайся дурой, все больше распаляясь, кричал Поль. Ты беременна и хотела от меня это скрыть.
Беременна Эдит вздрогнула, словно по ней пропустили электрический ток.
Да, да, беременна. Но у тебя этот номер не пройдет. Я все равно не женюсь на тебе.
Но, Поль
Замолчи, не своим голосом рявкнул Поль, готовый ударить ее за то, что она оказалась такой дурой и не предохранялась как следует. Ты должна избавиться от ребенка, иначе
Эдит никогда еще не видела Поля таким злым и жестоким. Он хотел, чтобы она избавилась от ребенка. Она сделает это, и все ради того, чтобы не потерять Поля. И Эдит сказала ему о своем решении. Поль ласково обнял молодую женщину и поцеловал.