И у меня был козырь в руках.
Знаешь, милая, я готов оставить всю суету свою, устроиться инженером на завод и работать, если ты покинешь этот чертог и будешь жить со мной в съемной квартире.
Она открыла рот и посмотрела на меня, как мышь на внезапно заскуливший сыр.
Учти ради семьи я готов на жертвы. Готова ли ты?
Тома закрыла рот и угрюмо вышла из комнаты.
Настенька в садике была. Забирать ее еще рано, а ждать здесь не было моих сил. И я ушел.
Дома мама попросила натаскать воды в баню и затопить печку. Исполнив наказ, присел на порог и уставился на языки пламени. Глядя в огонь, видел совсем другое
Может быть, Тома права? система была, есть и будет, в какой бы колер не окрашивались ее флаги. Надо держаться за эту систему изо всех сил, прогрызать в ней ходы наверх, добиваться положенных в ней привилегий. Сейчас, когда КПСС в бозе почила, и все гонители мои не у дел, появился уникальный шанс начать сначала карьеру руководителя ну, хотя бы с мастера производственного участка. Зачем мне частное предпринимательство, полное неведомых тайн и опасностей?
Ах кабы знать!
С другой стороны, ЧП и газета мне нужны, чтобы зарабатывать деньги верно? Я для этого их и затеваю. Хотя для чего мне деньги? Чтобы делать новые деньги? И что мне с ними делать, в конце концов? Вечная суета белки в колесе или погоня собаки за своим хвостом. Я всегда жил малым с детства и юности. И не намерен отказываться от этой привычки. Неужели правда есть люди, считающие, что деньги могут создать рай на земле?
А может, я так думаю потому что родился плебеем, никогда не был аристократом и не жил в роскоши? Ну, да хватит этих глупостей! Я человек, живущий в настоящем, хотя надеюсь увидеть то будущее, какое хочу.
Несколько часов спустя я прибывал уже в другом философском настроении.
Я люблю журналистику и, вроде бы, неплохо пишу так зачем же мне идти на завод?
Таня приподнялась на локте и посмотрела на меня.
Мы еще сомневаемся?
Она верила в мои способности и эту веру всячески укрепляла во мне.
Я вытянул ноги и закинул руки за голову.
Теперь, после стольких трудов и мук вряд ли стоит.
Лжец! засмеялась любовница и шлепнула меня по руке. Ты называешь трудами и муками то, что мы сейчас вытворяли в постели? Ну, конечно, когда ты пытался меня
Не надо пошлостей, женщина, проворчал я. Да ты и не жаловалась. По крайней мере я твоих жалоб не слышал. Скорее наоборот судя по звукам, которые ты издавала.
Она вытянулась на постели, повторяя мою позу ноги вытянуты, руки закинуты за голову.
А знаешь, я тебе завидую. Вот мне не на что решиться да и не решиться мне.
Я посмотрел на обнаженное тело женщины, блестящее от пота. Таня улыбнулась ангельской улыбкой. Сделала глубокий вдох ее совсем немаленькие груди колыхнулись затем лениво раздвинула ноги.
Ты наверняка станешь великим писателем, а я буду хвастаться, что спала с тобой. А еще лучше, если б ты женился на мне Впрочем нет, маловероятно, что мы сможем быть вместе до конца нашей жизни
Она повернула ко мне голову и, внимательно оглядев, проворчала:
Ну, давай, смейся
Я не последовал ее предложению. Дипломатичный такт со взбалмошной Таней стал для меня привычкой. Я просто кивнул и пробормотал в ответ:
У семейной жизни в отличие от свободных отношений есть определенные недостатки. Этого нельзя отрицать.
Хмыкнув, Таня продолжила свое покаяние:
На самом деле я не думаю, что когда-нибудь выйду замуж, просто не знаю. Что-то во мне Не могу представить мужчину, который согласится со мной жить. С такой, как есть
Я внимательно посмотрел на подругу.
Тебя это беспокоит?
Да, тихо ответила Таня. Грустно одной.
Но мгновение спустя с неистовством помотала головой, гоня все печали прочь.
А тебя коробит мое прошлое? Зато настоящее, вижу, привлекает, она хихикнула и согнула ноги в коленях.
Терпение мое лопнуло.
2
Обработав увельские предприятия и взяв на заметку тех, кого надо, поехал в Южноуральск. Меня интересовала акционерно-страховая компания «Южноуральск -АСКО», чья реклама на первой страницы газеты «Альянс» была весомо представлена огромным шрифтом. К разговору я приготовился, прихватив с собой номер «Настроения» с отрывком рассказа «Соколовская пасха».
Два молодых человека в кабинете офиса приняли меня и согласились выслушать.
Читали? выложил перед ними газету, развернутую на странице рассказа. Зря. Весь район зачитывается, и идет он с продолжением из номера в номер. Автор этого рассказа перед вами
Ментально похлопал себя по спине. В конце концов, это не ложь в чистом виде рассказ действительно мой и идет с продолжением. Вот на счет зачитывающегося района Достаточно заглянуть в «подвал» и станет ясно, что тираж «Настроения» на порядок ниже, чем у «Альянса», и уж, конечно, не тянет на весь район так себе, ну разве только каждый тридцатый в руки берет.
К счастью, ложь проскочила. Один тут же уселся в кресло читать опубликованный отрывок, а другой предложил мне чаю. Разговор сразу повернулся к цели моего визита. И обсуждению того, как лучше воспользоваться предложением. А суть вот в чем они оплачивают выпуски «Лиры» формата 4А4 (типографский жаргон от Валентина Абросимова) и имеют право на четвертую страницу, как место для их рекламы.
Каков ваш тираж?
Неограничен.
«Альянс» сможете переплюнуть?
Влегкую. Все зависит от вас сколько оплатите, столько и выдам.
К этому времени второй сотрудник страховой компании дочитал отрывок моего рассказа и перебрался к столу они стали о чем-то шушукаться. А я, пересевший на диванчик с чашкою чая, напряженно вслушивался, пытаясь понять что к чему? Лица их напряжены. О чем конкретно шушукались, я не понял, но догадывался по теме. И был очень рад утвердиться в своих подозрениях.
Договорившись промеж собой, страхователи стали договариваться со мной. И меня поразили четыре вещи.
Во-первых, обсуждение шло живо, свободно, и все были расслаблены. Никакого чванства руководители «Южноуральск АСКО» передо мной не являли в отличие от первых лиц районных организаций, с которыми доводилось сталкиваться по теме раньше.
Во-вторых, после того как все высказались, мне было сделано четкое предложение ясно сформулированное и обоснованное, без всяких там экивоков.
В-третьих, ребята вели себя явно расположенными к моему проекту без критики и насмешек.
Вобщем так, предложили мне. У «Альянса» тираж примерно тринадцать тысяч. Делаем пятнадцать. Три страницы ваши, на четвертой наша реклама. Мы оплачиваем счет типографии, но одно условие в каждом почтовом ящике должен лежать номер вашей газеты. В Увельском их двенадцать тысяч, вместе с Денисово и поселком Мирный как раз пятнадцать и наберется. После первого выпуска тираж увеличиваем, добавляя одно село и так до тридцати тысяч весь район у нас будет охвачен. Согласны?
Мне надо подумать, собрался я уходить.
Подожди, один из них достал из шкафчика плоскую бутылку коньяка и расплескал по стаканчикам с квадратным профилем и высоким дном. Надо выпить за успех предстоящего дела.
И это было в-четвертых.
Что-то наклевывается думал я, возвращаясь в Увелку. Однако хлопот в таком варианте все ноги собьешь. Впрочем, можно у бати попросить «запорожец». По крайней мере, в села гонять.
Теперь стояла задача продать кому-нибудь третью страницу первых две посвящены будут литературе. Такая задумка.
Но прежде всего, надо с Абросимовым договориться как ему такая форма сотрудничества: он выставляет счет за газету тому, на кого я пальцем укажу. Валентин согласился, но поправил только по гарантийному письму об оплате.
А ты на это письмо счет на предоплату?
Верно, согласился директор типографии.
И мы вместе расхохотались. Потом Валентин покачал головой:
Время купеческого слова уже прошло или еще не настало каждый пытается обмануть партнера.
Но это покупатели
Конечно, производителю нет смысла обманывать.
Он сделал паузу и снова заговорил.
Неси пока рукопись, готовую к публикации текст наберем.
А я решил в «Лире» печатать рассказы совсем другого толка страшилки на местном фольклоре. Думал, что найдут интерес и признание.
И еще подсказал Абросимов:
Тебе надо найти художника, чтобы сделать заставку газеты; так сказать «продемонстрировать штандарт».
Мне очень понравилось выражение.
И художника я нашел замечательный мужик, точная копия чухонского артиста Баниониса. Да его так и звали все. В отделе культуры оформителем работал давным-давно, в незапамятные, можно сказать, времена; потом в бизнес подался; потом вобщем запутался в жизни.
Я объяснял ему, объяснял сам запутался в объяснялках своих. Чтобы разрубить Гордиев узел, сказал:
Короче, нужна заставка на газету фирменный знак «Литературно-рекламного агентства». Сам придумаешь? Можно несколько вариантов на выбор
Он посмотрел на меня скептически.
У тебя есть инструкции насчет того, как шнуровать ботинки, дружок?
Он посмотрел на горизонт.
Если собираешься сказать, в какой стороне садится солнце поторопись: а то оно уже садится на севере, как мне кажется.
Я усмехнулся.
Ладно. Не мне тебя учить. Червонца хватит?
Он кивнул. Затем внезапно расхохотался. В этом смехе начисто отсутствовала веселость. Нет, это был смех, при котором дрожали плечи, вздымался живот. Конвульсивный смех. Банионис прислонился к стене своего дома, словно у него отказали ноги.
Замечательный человек, талантливый художник, но, к сожалению, чрезмерно пьющий. Я знал об этом. И догадывался, на что пойдет моя десятка. Но ничего не мог поделать.
А штандарт он нарисовал! Без всякого выбора одну, но очень замечательную заставку литературно-рекламной газеты «Лира».
Пошел к другу детства Михаилу Мамаеву теперь начальнику вневедомственной охраны Увельского РОВД. Говорю ему так и так, у тебя хозрасчетная организация: тебе непременно нужна реклама; а то хочешь? очерк напишу о тебе и твоих бойцах; начальству покажешь зацелует.
Михаил Филиппович мне такую лекцию прочитал о роли литературы в освоении Марса, что И снова пригласил в свою шарашку. Часть его радости наверное, от вида меня просящего отразилась на лице. Но и я не подвел себя ответил улыбкой: мол все нормально в жизни моей. Мы уже не разговаривали, а только сидели и улыбались друг другу. Просто сияли от счастья кто кого пересияет. Улыбка Мамаева полна хитрецы, ну а моя так, сарказма.
Я ему кто? Младенец в пеленках? Или только учусь ходить? Зачем мне говорить, что газеты теперь никто не читает? Конечно, не читают! А мы заставим, по ящикам раскидав реклама должна быть агрессивной: в двери стучаться, в окна ломиться, через трубу проникать
Короче не уговорил.
Ушел, мягко хлопнув дверью:
Охрана спит служба идет! Всего хорошего!
Хотя, наверное, был шанс капитанским погонам и офицерской должности должен соответствовать приличный оклад. Это я про себя и Мишкино мне предложение.
М-да Еще один критик и весельчак Виктор Извеков, человек с извилистым разумом и прямой душой. Случайно встретились и разговорились. Он со школьной скамьи был виртуозным мастером сквернословия. Честно говоря, даже гордился этим не изменил себе и теперь.
О, Толян! Жопа с ручкой! Работу ищешь или как?
Спонсоров для газеты. Как ваш Вторчермет, поддержит мое начинание?
Ты лучше к Скобину (это новый глава района) сходи и попросись редактором в «Настроение» припугни: а то, мол, новую запущу, нацеленную на критику газету.
Готов и критику публиковать только плати.
Вот пусть и платит, если хочет остаться у власти.
Мы оба с ним рассмеялись.
По-моему, просить дотаций у казны все равно, что красть курей у инвалидов.
Не украдешь ты, украдут другие, Виктор прекратил смеяться.
Я смотрю, ты к новой власти не испытываешь никакой любви.
Извеков кивнул.
Времена меняются и режимы, а чиновники всегда и всюду остаются прежними не способными отличить собственный анус от кроличьей норы
На мой удивленный взгляд поправился:
Ну, или карман собственный от кармана казны.
Да, забыл сказать когда начал хлопоты по организации собственных ЧП и газеты, вновь вооружился дипломатом, с которым ходил везде и всюду будучи корреспондентом «Ленинского Знамени». Там кроме болоньевой ветровки на случай дождя были все документы по затеянным темам.
На усмешку одноклассника:
Ну, раз ЧП открыл, ты кабинет бы себе завел для солидности телефон, секретаршу
Я похлопал по дипломату рыжей кожи:
Мой кабинет всегда со мной.
Экономно. С таким кабинетом задницу не нарастишь, посочувствовал школьный друг и фыркнул. Если бы этот звук вырвался изо рта какого-то другого человека, то его можно было принять за веселый. За юмор. В случае с Извековым сказать было трудно. Витек всегда внимательно относился к своей внешности и любил выглядеть ухоженным. То же самое у него к атрибутам кабинет, телефон, секретарша
В галстуке ты мне нравился больше, сказал он. Да и бабам, наверное, тоже
У тебя нравственность мартовского кота.
Ой, да ладно! Кто бы говорил
Короче, попикировались, как всегда. Извеков пожелал мне удачи в моем безнадежном деле мол, мысленно он всегда со мной.
Ну-ну, сказал я. У победы много отцов, поражение сирота. Останусь ни с чем никто и не вспомнит; раскручу дело тут же появится свора друзей.
Надеюсь, это не обо мне?
Надейся этого я уже не сказал, но подумал. Потом отмахнулся от этих мыслей. В самое ближайшее время мне предстояло заняться серьезными делами. Идем вперед! я не из тех, кто умирает от ран в спину.
Но Виктора зацепило ему не понравилось выражение «свора друзей».
Хочешь я тебе поклянусь, что никогда, ни при каких условиях не предам школьного друга?
Я отмахнулся:
Любая клятва хороша настолько, насколько хорош человек, который ее дает. А в твоей клятве нет необходимости я верю каждому твоему слову.
Внезапно Извеков расхохотался.
Эх, Анатолий, Анатолий Сомневаться во мне Знаешь, что это? Первый признак старческого маразма вот это что.
В ответ грустно покачал головой.
Я ягненок, Витек, среди волков. Невинный ребенок, окруженный врагами
Здесь мой школьный товарищ внимательно посмотрел на меня умными глазами.
Это после райкома-то? Да чесать мой лысый череп когтями! Хотя, для сына Божьего ты вовсе не так уж плох
Короче, мы заболтались. А день, между тем, клонился к концу. На западе разгорался закат, и зрелище впечатляло.
Наш мир прекрасный, на самом деле, несмотря на то, что не все в нем живут так хорошо, как им бы хотелось.
Я разделил его мнение, только добавил:
Согласись, что после свержения КПСС, как-то честнее стало жить. Я теперь точно знаю, если не заработаю сам, никто ничего мне даром не даст.
Виктор фыркнул.
Как поразительно быстро вы, партийные деятели, открестились от партии.
Улыбка сошла с лица моего. Я повернулся к Извекову и внимательно посмотрел на него прошелся взглядом с головы до пят; подобно тому, как оценивают скот или поденных работников. Ничего не сказал. И не было необходимости ничего объяснять он обо мне и так все знал; и про мои стычки с райкомом тоже. Кстати, из прежней практики опыт был хороший ответ на любой вопрос требует долгой подготовки. Такова жизнь. Таковы мы
И все-таки я сказал. Не сразу, но сказал, похлопав товарища школьного по плечу.
Настали новые времена, Витек. Новые времена требуют новых традиций. Очень жаль, что они не пришли до того, как меня заставили перейти из газеты в райком.