Еще при входе в главную арку Локки окатило такой волной света, незнакомых запахов, будоражащих эмоций и чувств, что он едва не потерял равновесие. И только звуки оркестра, негромко игравшего знакомую мелодию, вернули ему уверенность в себе. Начальник стражи указал ему место за раскидистым кустом, который рос в большой каменной кадке, а сам начал пробираться сквозь нарядную толпу в дальнюю часть зала, где был расположен невысокий помост. Несмотря на то, что юноша был ошеломлен, представшим его глазам великолепием, он сумел взять себя в руки и начать оценивать присутствовавших в зале.
Большинство гостей, как быстро понял Локки, принадлежали к старинным родам, берущим начало от первых изменяющихся. Породистые характерные лица и одежды родовых цветов помогали соотнести их с портретами в генеалогическом справочнике. Мужчины и женщины, подогретые влиянием приблизившихся лун и планет, непрестанно двигались по залу, смеялись, разговаривали и танцевали. От каждого из них шла отчетливая волна силы и уверенности в себе. И даже на этом фоне, невозможно было не заметить герцога Ройса де Рец.
Даже если бы герцогская чета и не стояла на помосте, Ройс выделялся бы в толпе своим впечатляющим ростом и богатырским телосложением. Гордо посаженная голова, увенчанная пышной гривой пепельно-серых волос, крупные и правильные черты лица все в нем дышало силой и властью. Вышитый на коротком плаще знак его клана, пещерный лев, как нельзя лучше, отображал его внутреннюю сущность. Герцогиня была не менее высокой и красивой женщиной, пышные, темно-каштановые волосы были уложены в замысловатую прическу, а платье отливало серебром и сталью, также как и наряд ее мужа. Они очень походили на семейный портрет своих прародителей, висевший в замке сенешаля.
Гораздо больше удивила юношу та пара, что находилась на помосте, рядом с хозяевами замка. Как ни старался, Локки не смог узнать, к какому роду принадлежит миниатюрная женщина, беседовавшая с герцогом. Ее атласное платье, переливавшееся оттенками изумрудно-зеленого, вызывая в памяти листву после дождя, насколько скрывало, настолько же и подчеркивало точеную фигурку. Пышная копна волос спадала на плечи светло-каштановым водопадом, на котором от факелов вспыхивали огненные росчерки, обрамляя и подсвечивая изящные и подвижные черты лица. Ее спутник был одет в охотничий костюм, подходящий по цвету к платью рыжеволосой женщины. Но волосы его были иссиня-черными, а черты лица гораздо более резкими. И хотя, ростом он значительно уступал герцогу, что-то в выражении его лица и уверенной точности движений выдавало в нем человека, которому не стоило бросать вызов на поединок.
Изрядно встревоженный, юный менестрель потянулся к ним своим внутренним чутьем, пытаясь осознать эмоциональную окраску их ауры, и в тот же момент поймал на себе пристальный взгляд ярко-зеленых глаз собеседницы герцога. Его глаза будто приклеились к оценивающему взгляду незнакомки, Локки понял, что столкнулся с личностью, намного превосходившей его в духовной силе и умении владеть ею. Но не успел он, как следует, испугаться, как легкая улыбка тронула уголки губ рыжеволосой женщины, и его разум окатила волна доброжелательного любопытства.
В тот же момент к помосту добрался начальник стражи. Лицо герцога помрачнело, он спустился с помоста, несколько минут слушал, а затем двинулся в сторону, где притаился испуганный менестрель. Локки почти было решил ретироваться из зала в прихожую и подождать герцога там, но тут на него налетели две юные прелестницы, которых он ранее не замечал.
Смотри, Лейррисс! Здесь новый менестрель! И какой хорошенький! проворковала темноволосая девица, чей стройный стан был затянут в платье цвета морской волны.
Глаза незнакомки оказались такого же сложного цвета и при этом буквально лучились весельем. Красавица, определенно наслаждалась смятением, которое вызвало ее замечание у юноши.
Надеюсь, что его голос так же хорош, как и его кудри! поддержала ее другая девица, в волосах которой блистало гораздо больше медных оттенков, хотя, лицом она была почти полной копией той, что заговорила первой. И инструмента я такого еще не видела!
Несчастный Локки почувствовал, что кровь приливает к его щекам, и не найдя ничего лучшего, смущенно пробормотал:
Это флейрис, миледи, он распространен в тех местах, откуда я родом.
И будет просто великолепно, если ты исполнишь нам какую-нибудь балладу или песню со своей родины, послышался глубокий и бархатный голос, и юноша увидел, что женщина в изумрудном платье подходит к нему вместе с герцогом.
А следом за ней идет ее спутник и еще двое темноволосых юношей, очень на него похожих лицом и фигурой. И тут Локки, наконец, осознал, кого ему напоминают задержавшие его девицы. Рыжеволосая женщина в зеленом платье, определенно, была их матерью, вот только, выглядела она, в лучшем случае, как их старшая сестра. Фигура и кожа ничем не выдавали возраст матери четверых детей, на ее губах тоже играла улыбка, но в глазах читалось настороженное внимание и многолетний опыт. И это почему-то вернуло менестрелю присутствие духа, ему захотелось сразиться с незнакомкой на равных.
Я спою вам любовную балладу, которую очень любят в наших краях, довольно громко ответил менестрель. Но хочу предупредить, что это весьма печальная история!
Женщина в зеленом одобрительно кивнула, герцог взмахом сильной руки заставил замолчать оркестр. Локки окинул взглядом обернувшихся к нему людей, передвинул из-за спины флейрис. Этот странный гибрид флейты и лиры, как нельзя лучше, подходил для сопровождения баллад, когда надо, музыка подчеркивала слова, а затем флейта давала время поразмыслить над их значением. Менестрель поднес к губам флейту, высокий печальный звук взлетел к далекому потолку, первые картины начали всплывать в голове у Локки, а затем слова потекли рекой, подчиняя себе и публику, и певца.
История о том, что даже взаимная любовь может приносить великие несчастья, никого и никогда не оставляла равнодушным. И хотя, в песне не было прямых указаний, всем было ясно, что речь шла об изменяющемся юноше и девушке, не способной разделить его судьбу. Все более яркие образы мелькали перед внутренним взором менестреля, буря чувств рвалась из его души наружу, а финальное видение костра, в котором сгорают тела влюбленных, оказалось столь сильным, что юноша не смог закончить финальную трель на флейте и вывалился в реальность.
Сначала на него обрушилась звенящая тишина, которая, как оказалось, воцарилась во всем огромном зале. А затем его взгляд прояснился и встретился с, пылающими зеленым огнем, глазами гостьи герцога, зрачки в них превратились в узкие щелки. А может быть, они всегда были такими? Локки понял, что женщина полностью сохраняла контроль над разумом, тогда как взгляды всех остальных, все еще, блуждали среди навеянных образов.
У тебя, действительно, удивительной силы талант, но мне не дает покоя вопрос, в достаточной ли мере ты умеешь с ним управляться? строго спросила рыжеволосая. Мне показалось, или огонь костра обжег и тебя, самого?
Чувствуя, как краска смущения заливает его лицо, Локки кивнул и едва слышно промолвил:
Вот, потому-то я здесь! Я пришел просить у герцога поддержки и помощи. Ни мой приемный отец, ни старшие в Круге Менестрелей не сумели полностью обуздать мой талант. И хотя, я никогда не желал причинять неприятности своим пением, всегда боюсь, что однажды все может выйти из-под контроля, и оставить отметины не только на моей коже.
Юноша протянул свою правую руку, на которой красовался свежий ожог, и, увидев, что взгляды ближайших зрителей начинают проясняться, торопливо закончил:
Обычно, мне удается контролировать силу эмоций, но иногда, как сегодня, чувства берут верх! Но если вы все видели и чувствовали, однако сумели этому противостоять, то сможете оказать мне помощь!
Окинув беглым взглядом ошеломленные лица слушателей, Локки попытался подавить противное чувство страха, зашевелившееся у него в груди, бросил на собеседницу умоляющий взгляд и прошептал:
Пожалуйста! Защитите меня!
Взгляд зеленых глаз женщины немного смягчился, она взяла своими тонкими пальцами, затянутыми в серебряную перчатку, обожженную ладонь юноши и тихо промолвила:
В твоих мыслях нет злого умысла, тебе, просто, нужен хороший учитель! И то, что ты осознаешь серьезность проблемы, это уже полдела! Но в другой раз будь осторожней, пламя твоих видений способно сжечь твоих слушателей, я знаю это не понаслышке. А вот, тогда защитить тебя от разъяренной толпы изменяющихся будет никому не под силу!
А затем женщина обернулась к герцогу, который уже почти полностью пришел в себя и решительно предложила:
Мне кажется, что молодой человек так старался покорить нас своей игрой и пением, что не заметил, как поранил руку. Нам стоит отвести его в спокойное место и оказать медицинскую помощь.
И еле слышно добавила:
А также внимательнейшим образом изучить доставленное им письмо и другие сведения!
После чего накрыла его кисть своим носовым платком, подхватила под локоть и быстро повлекла к выходу из зала.
Буквально, через несколько минут Локки оказался в кабинете герцога, в котором помимо него, рыжеволосой гостьи и ее спутника оказались только сам герцог и его начальник стражи.
Талант этого юноши, у моего народа, называют проективной эмпатией, он может служить мощным оружием в умелых руках. Но в данном случае, причиняет вред, в первую очередь, своему владельцу, сказала женщина, продемонстрировав собравшимся покрытую волдырями ладонь парня.
Я сам был готов кинуться в пламя и растаскивать горящие головешки! несколько смущенно пробасил герцог, разглядывая свои ладони.
Простите меня, если я доставил вам неприятности! с чувством искреннего огорчения воскликнул Локки. Я только хотел показать товар лицом и позабыл, насколько меня, самого, увлекает эта печальная история!
И меня простите! угрюмо добавил начальник стражи. Похоже, что я недооценил степень угрозы!
Рыжеволосая женщина иронично вздернула бровь и кинула быстрый взгляд в сторону герцога. Тот подарил ей успокаивающую улыбку и покачал головой:
Джейрис, друг мой, ты сделал все абсолютно правильно! Мальчик не желал зла никому из нас, поэтому ты и не смог ничего почувствовать.
Меня должен был насторожить столь неожиданный подарок сенешаля! мрачно покачал головой комендант.
Внутри Локки, мгновенно, вспыхнули обида и гнев, он бросил возмущенный взгляд на начальника стражи и воскликнул:
Мой отец не способен на подлость! И вы зря верите россказням, которые о нем ходят! Сенешаль Стилл прилагает огромные усилия, чтобы примирить между собой племена, живущие в Сумеречном Лесу. А, в отличие от предыдущего сенешаля, силу применяет только в случае, если измененный абсолютно не поддается контролю, да и то, предпочитает не убивать его, а надежно изолировать за стенами замка. И от жителей стабильных поселений требует такого же, неукоснительного, соблюдения законов! И я был бы ему гораздо полезнее в Сумеречном Лесу, особенно, учитывая мою способность, предчувствовать угрозу!
А вот, с этого момента поподробнее! решительно потребовала гостья герцога. Мне было бы интересно послушать, что заметил в городе еще один, посторонний, наблюдатель.
Вслед за этими словами, женщина мягко взяла руку юноши и начала смазывать ее каким-то ароматным маслом, доставая его из баночки, обнаружившейся в маленькой сумочке, висевшей у нее на поясе. Боль немедленно начала угасать, а вслед за ней и гнев, который испытывал Локки, после несправедливого обвинения своего приемного отца. Мягкие движения женщины были сродни тем осторожным прикосновениям к его мозгу, которыми она успокаивала его чувства. Юноша вскинул удивленные глаза и поймал понимающую улыбку на губах женщины. Локки, в очередной раз, восхитился умению и непринужденности, с которыми женщина владела своим даром. А так же его широтой и силой охвата.
Когда его собственный гнев спал, менестрель сумел понять, что точно так же необыкновенная гостья влияет и на всех, остальных в комнате. А успокаивать там было что! Кроме начальника стражи, который испытывал вполне законное раздражение от того, что недооценил пришельца, сам герцог испытывал досаду из-за того, что так легко пошел на поводу у менестреля. И даже спутник рыжеволосой гостьи был заметно раздражен, хотя, его чувство носило, скорее, сексуальный подтекст. А женщина довольно быстро сумела всех утихомирить, не произнеся ни слова.
Действительно, парнишка, с самого начала, утверждал, что почувствовал странную атмосферу, витавшую в городе, а также слежку за собой, вот только, не сумел обнаружить следившего. Да, и мы никого не заметили, хотя, и утроили бдительность, в связи с нашествием гостей на праздник! немного смущенно пробормотал начальник стражи.
И тем не менее, мне постоянно чудился пристальный и злобный взгляд, все то время, пока я пробирался по окраине города, запротестовал Локки. Я не стал задерживаться в поисках еды и даже устроил, на некоторое время, засаду на тропе, желая подстеречь недоброжелателя, опасаясь удара в спину, но никто не появился. Но я был уверен, что за мной следили до самых ворот замка!
А мы не видели ни одной живой души! упрямо запротестовал комендант.
Вы могли бы и не заметить измененного, прятавшегося в камнях! Им вовсе не обязательно идти по дороге, предназначенной для людей, задумчиво потирая подбородок, пробормотал герцог. Вот только, всем в округе известно, что в замке примут любого изменяющегося и окажут ему защиту и поддержку.
Я бы почувствовал присутствие измененного рядом с собой! уверенно заявил Локки. Во время участия в экспедициях моего приемного отца, я ощущал их не менее чем в полумиле!
Ого! невольный возглас, вырвавшийся у спутника рыжеволосой женщины, показал степень его удивления. Ты в этом уверен?
Юноша сумрачно глянул на мужчину. Волевое лицо, обрамленное крупными волнами иссиня-черных волос, указывало на человека привыкшего принимать ответственные решения, и не только за себя. Такое выражение Локки часто видел на лице сенешаля. Вот только, выражение удивительно светлых, серо-голубых глаз этого человека было гораздо более жестким, чем у его приемного отца. Но вслушавшись в его эмоции, менестрель осознал, что не чувствует неприязни, направленной непосредственно на него, самого. Скорее, это было беспокойством за свою семью, имеющим достаточно веские основания. Хотя, поза сидевшего в кресле мужчины была нарочито расслабленной, пальцы правой руки непрерывно теребили кружевной манжет, почти скрывавший кисть руки, затянутую в такую же серебристую перчатку, как и у его жены. На поясе у него висел длинный кинжал в изукрашенных ножнах, который мог служить как изысканным украшением, так и опасным оружием.
Взгляд юноши переметнулся на руки его спутницы, продолжавшие поглаживать пораженное место. Он с удивлением отметил, что ощущает приятное тепло, присущее прикосновению живого тела, несмотря на то, что на ее руках были точно такие же перчатки, с виду, напоминавшие тонкий слой чистого серебра. Локки помнил, что и в его родных местах многие богатые люди защищали свои руки таким способом, но там была простая материя. Менестрель более внимательно всмотрелся в костюм незнакомки. Изумрудно-зеленое платье полностью скрывало ее тело, даже шея и верхняя часть груди утопала в густой пене кружев, тогда как молодые дамы обычно старались выставить напоказ эту часть своего тела. А здесь, в видимости, оставалось только лицо, да небольшая часть шеи, проглядывавшая сквозь узкую щель между рядами кружев. Еще там виднелось какое-то массивное серебристое ожерелье, усыпанное мелкими кристаллами, напоминавшими черные бриллианты.