В общем, как всегда в четверг, обычный такой пасмурный и ветреный четверг, я отправился проверять свою почту. Весь день с утра пошёл как‐то не так. Я всё время спешил и никуда не успевал. Мобильник разрывался важными звонками. Дороги выстраивали на моём пути километровые пробки. Внутренне, на уровне подсознания, я чувствовал приближение чего‐то нового и до сих пор мне неизвестного. Настроение было приподнятое. Я ждал чуда, и оно свершилось.
Часам к четырём я закончил свои дела и галопом погнал свой «Ford Scorpio» в сторону почты. Подъехал и не спеша пошёл ко входу. В общем, когда я шёл, то уже знал, что оно там. Я чувствовал, что заветное письмо лежит в ящике и терпеливо ждёт своего часа. Открывал дверцу не спеша, вглядываясь в проём. Да, оно действительно было там. Я взял конверт в руки и бережно убрал его во внутренний нагрудный карман моей куртки. Затем вышел из почтового отделения, сел в машину, закурил. От волнения почему‐то тряслись руки. Я вынул конверт, положил на колени и накрыл сверху правой рукой. Мне казалось, что письмо излучало что‐то очень доброе, нежное и ласковое. И я не ошибся! В конверте лежал аккуратно свёрнутый тетрадный листок в клеточку, исписанный мелким, но понятным и красивым женским почерком.
Писала девушка двадцати семи лет, с красивым и очень для меня необычным именем Марта. Письмо было достаточно коротким, но почему‐то после прочтения я сразу смог нарисовать у себя в голове её портрет. Невысокая, стройная брюнетка со стрижкой каре стояла у меня перед глазами так, как будто она уже была рядом со мной. Я перечитал его ещё раза три. В конце письма был номер мобильного телефона. Я перевёл дух, собрался с мыслями, закурил и, глубоко затянувшись, достал трубку и набрал номер.
Почти сразу мне ответил тихий, приятный, до глубины души, женский голос. Я представился, кто и зачем.
Привет, тихо ответила она, я очень рада, что ты позвонил! Я даже ни на миг не сомневалась, что позвонишь.
Странно, мы ни разу друг друга не видели, а разговор шёл так, как будто мы знакомы много лет. Тихий и очень тёплый голос как будто шептал мне из глубины мобильника. Её слова доходили до меня, как нежная колыбельная песня, оседая в душе сильными позитивными эмоциями.
Договорились встретиться завтра, в три часа дня, у метро «Кузьминки», возле входа в «Макдональдс». Вечер этого дня и утро следующего тянулись очень долго. Впрочем, так всегда, когда ждёшь, время ожидания кажется бесконечностью. С утра я отправился на работу, но ненадолго. Пятницу я всегда оставлял себе как более свободный день. Как всегда, до обеда посетил несколько организаций по рабочим вопросам и к часу дня уже припарковал «Скорпио» напротив своего подъезда. Поднялся домой, хотел перекусить, но кусок не лез в горло. Откровенно говоря, меня охватило сильное волнение, и я никак не мог с ним справиться. Уж очень хотелось мне произвести впечатление на прекрасную незнакомку с диковинным именем Марта.
Где‐то в половине третьего я уже не мог высидеть остаток времени дома и, несмотря на то, что даже спокойным шагом до метро «Кузьминки» было десять минут ходьбы, вылетел на улицу. Перед этим минут пятнадцать крутился перед зеркалом. Как одеваться, не знал, поэтому надел обычные чёрные брюки, светлую чистую рубашку и сверху накинул тёмно-синюю джинсовую куртку. Короче, выскочил на улицу и направился к месту встречи. Шаг за шагом мандраж охватывал меня всё сильнее и сильнее. Не доходя до метро, в магазине приобрёл стограммовый шкалик коньячку и бутылку пива. Осушил всё это залпом за углом и ровно в три часа подошёл к метро «Кузьминки» и повернулся к пешеходному переходу, чтобы перейти на другую сторону дороги к «Макдональдсу». Я, вместе с толпой народа, сделал шаг на переход. Мельтешащие впереди люди, как по заказу, расступились, и тут я её увидел. Да-да, её! Я был на все сто процентов уверен, что это именно та, которая меня ждёт. Она стояла справа от лестницы, ведущей в «Макдональдс», и выглядела точь-в‐точь, как я её себе представлял. Брюнетка невысокого роста, смуглая кожа, причёска каре, с большими голубыми глазами, огромными ресницами, чуть пухлые губы и небольшой, чуть вздёрнутый носик. На ней были туфли на невысоком каблуке, джинсовая юбка до колен, светлая блузка, на плече висела небольшая женская сумка, на которой была подвешена джинсовая курточка. Создавалось впечатление, что она материализовалась из моего воображения. Но дальше случился ещё один интересный и неожиданный момент. Когда до неё оставалось всего несколько шагов, она вдруг резко подняла голову вверх и сделала шаг мне навстречу.
Привет! Ты Владимир? о чень тихим и мягким голосом спросила она и посмотрела на меня своими прекрасными глазами, в которых я в момент утонул и потерял на мгновение дар речи. В ответ смог только утвердительно кивнуть головой.
Почему, откуда, как она меня могла узнать?
Но ведь я сам её тоже как‐то узнал
Именно так я тебя и представляла, сказала она и, не дав мне опомниться, взяла меня под правую руку, ну что, пойдём?
Мы поднялись по ступенькам и зашли в «Макдональдс». Народу почти не было, и, взяв кофе и чизбургеры, присели подальше от касс, возле окошка. Говорила в основном она, и я лишь изредка успевал вставлять короткие фразы в те моменты, когда Марта делала очередной глоток горячего кофе. Как же она была прекрасна! Я сидел и не мог на неё налюбоваться. А её тихий нежный голос звучал в моих ушах, как музыка. Интересно было и то, что Марта совсем не пользовалась косметикой, и на ней не было ни одного украшения, ни цепочки, ни колец, ничего. Красота была естественной, её не надо было чем‐то подчеркивать, и это привлекало меня всё сильнее и сильнее.
Из разговора я узнал, что Марта журналистка, работает в редакции какого‐то, мне неизвестного, женского журнала. Пишет статьи, профессионально владеет искусством фотографии, даже на телевидении в каких‐то передачах участвовала. На вопрос о семейной жизни сказала, что замужем, но развивать эту тему она не стала.
Я в свою очередь немного рассказал о себе. Но главное было не в разговоре, а в том, что мы оба жадно и страстно поедали друг друга взглядами. В этот момент она взяла мою ладонь и очень нежно зажала между своими. Я не отрывал свой взгляд от её лица. Мне хотелось крепко-крепко прижать её к себе и никогда больше не отпускать.
Слушай! Я в Сокольниках тысячу лет не была, она прищурилась, опустила голову и слегка подняла на меня глаза, в которых читалась огромная просьба, поехали, а? Пожалуйста, поехали!
Ну как ей можно было отказать?
Поехали! Я тоже там давно не был.
Мы резко встали и направились к выходу. Оказавшись на улице, я было собрался ловить такси, но Марта взяла меня под руку и звонко рассмеялась:
Я на машине, милый!
Мы пошли вдоль улицы, в сторону Дома искусств, и, шагая с ней под руку, я пытался угадать, какая среди стоящих вдоль дороги машин её.
Сперва стояли «Жигули» и «Волги», а чуть дальше сияла на солнышке отполированная до блеска «Ауди‐80». Оценивая стоявший транспорт, я решил, что это единственное из всего ряда авто, которое подходило бы ей. Но я в корне ошибся. Поравнявшись с «Ауди», я сбавил ход, но она потянула меня дальше:
Это не моя. Мы еще не дошли
К моему дикому удивлению, её машиной оказался достаточно свежий пассажирский микроавтобус «Фольксваген Каравелла» тёмно-синего цвета. Марта нажала на кнопку пульта сигнализации, и я, обойдя машину, расположился на пассажирском сидении. Обернувшись назад, я увидел, что в пассажирском салоне сняты все сидения. На полу лежали разные по высоте стопки чего‐то, накрытые старым пледом. Она очень ловко, прыжком пантеры, разместилась в водительском кресле, и мы тронулись.
Она не переставала меня удивлять. Эта маленькая хрупкая девушка чётко и ловко справлялась с тяжёлым и громоздким микроавтобусом, который в её руках казался невесомой летящей снежинкой.
Как же она управляла, это было что‐то!
Сразу же мы пролетели, не сбавляя скорости, на красный, как будто играя в шашки, объезжали попутные машины, то слева, то справа. Вылетали на встречную полосу, тесня идущий на ней транспорт, и, объехав стоящие на светофорах машины, становились первыми. Марта закурила тонкую сигарету, и наш полёт продолжился. Стрелка спидометра мгновенно подымалась до сотни и резко падала до нуля на ближайшем светофоре. И опять. Всю дорогу с её губ слетали весёлые комплименты в адрес нерадивых участников движения, которые то и дело путались под колёсами. Она звонко смеялась и шутила, курила одну за одной, выпуская между слов струи ароматного дыма от тонких дамских сигарет.
Я не успел оглянуться, как мы уже парковались недалеко от центрального входа в парк «Сокольники».
Да, Марта! Давно меня так не катали!
Она взяла меня за руку:
Всё впереди! Покатаемся! И, прибавив шаг, потянула меня по уже зазеленевшим аллеям
Сокольники
«Ночь мглою опутала бульвары и парки Москвы,
А из Сокольников пьяненький тащишься ты».
Старая дворовая песня
Мило беседуя, держась за руки, мы продвигались вглубь парка. Я то и дело в небольших, свободных от посетителей павильонах в этот день, покупал себе пиво. Настроение было на высоте. Казалось, что мы оба вырвались из долгого мучительного заточения и никак не могли надышаться выпавшей на нашу долю свободой.
Я выбросил в урну очередную банку из-под пива, Марта тем временем отошла метров на пять вперёд и вдруг резко развернулась в мою сторону, крикнула: «Лови!» молниеносно бросилась ко мне и повисла на моей шее. Я обхватил руками её хрупкую талию, и в этот момент влажные губы Марты слились с моими. Несколько минут мы не могли оторваться друг от друга. Как измученные жаждой, наконец найдя источник влаги, жадно пытались напиться свежей и прохладной воды. А потом я поднял её на руки. Отнёс до ближайшей лавочки, поставил на неё, так что она стала одинакового роста со мной или даже чуть выше, и впился в её губы своими. Сколько мы так стояли, я не знаю. Мимо проходили прохожие, которые с завистью наблюдали за страстными поцелуями действительно красивой пары. Она крепко прижалась ко мне и, обняв меня за плечи, нежно, еле слышно шептала:
Милый! Я счастлива! и, зажав мою голову в своих ладонях, целовала меня в губы, глаза, щёки, лоб и опять произносила: С пасибо, что ты есть! Я так долго тебя ждала Я тебя каждую ночь во сне видела!
Я тебя на руках всегда буду носить, шептал в ответ я ей на ухо, я обожаю тебя, милая Марта!
Она вырвалась из моих объятий, отбежала вперёд, развернулась, крикнув: «Лови!» и через секунду опять висела у меня на шее. И снова вырвалась, и всё так же бежала ко мне, рассыпая свой звонкий и солнечный смех по аллеям парка. Казалось, что ветер подхватывает этот смех и уносит куда‐то вдаль за горизонт.
Меня как будто подменили. За эти несколько часов я помолодел лет на пятнадцать. Вмиг улетучились и растворились какие‐то тревожные мысли, заботы, стрессы. Как будто бы вокруг не было никого, кроме нас двоих, только я и она
Время пролетело незаметно. Неумолимо приближался вечер. На аллеях парка зажглись фонари, и летящие с гулом по воздуху майские жуки врезались в их жёлтые купола и падали вниз к нам под ноги. Мы шли, обнявшись, под нависающими над нами кронами деревьев. Марта остановилась и повернулась ко мне. Почему‐то взгляд её стал очень печальным и тоскливым. Почти шёпотом она молвила: «Милый, я не хочу тебя никуда отпускать. Я не хочу с тобой расставаться!» Марта сильно прижалась ко мне и вновь подняла на меня свои глаза, как будто пытаясь заглянуть ко мне в глубину моего сознания, ища в нём ответного чувства и поддержки. На секунду мне показалось, что на них появились слёзы. «Не всё в наших руках. К сожалению, мы оба далеко не свободны, она ещё сильнее прижалась ко мне. Пойдем, пора»
Куда было деваться. Конечно, в этом потоке чувств и страсти мы совсем забыли Забыли, что нас обоих дома кто‐то ждёт, забыли, что не свободны.
Но казалось, за эти полдня, проведённые вместе, мы прожили целую счастливую жизнь и другой уже себе не представляли. Расставаться не хотелось, но обстоятельства были сильнее.
Вышли из парка, сели в машину и, как два летчикакамикадзе, понеслись по ярко освещённым улицам и проспектам вечернего мегаполиса. Под колёсами летела целая жизнь, с её горестями, радостями, надеждами, мечтами, а мы как будто вырвались из неё, для нас она проходила где‐то в стороне, мы были над ней.
Марта остановила микроавтобус недалеко от моего дома, напротив старого, оставшегося ещё с советских времен рыбного магазина.
Я притянул её нежное тело к себе, обнял. Как не хотелось мне в этот момент уходить, этого передать невозможно.
Я буду думать о тебе, с казал ей на ухо. Я почувствовал, как сильнее забилось её сердце. Она тихонько всхлипнула, быстро утёрла слезу.
Я тоже буду думать! И днём, и ночью! Ведь мы не просто встретились. Мы оба этого долго ждали. Может, это судьба? Веришь в неё?
После долгого поцелуя я закрыл за собой дверцу микроавтобуса и ещё долго стоял, смотря на удаляющиеся от меня огни «Фольксвагена». И только когда тот скрылся от меня за пределы видимости, я сделал первый шаг в сторону магазина. Взял чекушку «Столичной», пару бутылок пива и почти залпом осушил всё это на лавочке, в сквере, между родными хрущёвскими пятиэтажками. Странное чувство не покидало меня, будто за спиной выросли крылья, и я не иду домой, а лечу к ней. Но дороги я не знал, и ноги, медленно перешагивая, повели меня к дому. Там, впрочем, как и всегда, всё было тихо и спокойно. Можно сказать, что никто и не заметил моего отсутствия. Объяснил, что был на корпоративе, ну и ладно.
Уснуть не мог. Ворочался, курить вставал. Голова от мыслей о ней раскалывалась на части. А когда всё‐таки задремал, то во сне видел её, весёлую и смеющуюся, а в ушах звенел её звонкий и радостный смех
Встреча в пути
«Встреча в пути на повороте трудном,
встреча в пути на перекрёстке людном».
Д. Рубин. «Встреча в пути»
Мы не виделись пять дней. Быстро пролетели два выходных, и начались суровые трудовые будни. Понедельник, вторник, наступила среда. Я не переставал думать о ней. Её образ стоял перед моими глазами, как икона, всегда и везде. Правым глазом смотрю на дорогу, а левый закрою и ею любуюсь, или наоборот. На работе смотрю в монитор, а там вместо сеток, цифр и таблиц опять она. Созванивались, правда, каждый день, но встретиться мешали обстоятельства, аврал у меня на работе, завал у неё в редакции. Мне, действительно, не хватало её рядом. Общаясь по мобильнику, я ловил каждое её слово, чувствовал каждый жест, и, конечно же, мы оба дико мечтали о новой встрече. И она случилась внезапно, как, впрочем, и всё то, что происходило с нами.
С утра я выгулял собаку, переоделся в серый деловой костюм и в семь утра выехал в офис. Что‐то этим утром на столичных дорогах не заладилось, и только я миновал свой квартал, как сразу же воткнулся в огромную мёртвую пробку на Окской улице. По радио вещали, что все направления на юго-востоке в центр стоят из-за массовых аварий. То ли буря магнитная, то ли катаклизм природный, но стоит всё, и Волгоградка, и Рязанка, и всё, что находится рядом. Я хотел развернуться. Но было уже поздно. Вся встречная полоса стояла такой же пробкой, как и мы. Оставалось успокоиться и смиренно ждать. Я позвонил в офис и сказал, что буду позже. Снял с себя пиджак, бросив его на заднее сидение, закурил. Весеннее майское солнце поднималось всё выше и выше над мегаполисом, грея с каждой минутой всё больше. Асфальт под колёсами автомобилей раскалялся всё сильнее и сильнее. Находиться в авто было уже невозможно. Я выходил из него, но на солнце было ещё хуже, и я возвращался назад. За два с половиной часа мы продвинулись метров на пятьсот. До ближайшей развилки оставалось всего метров тридцать, когда мы опять встали.