Военная разведка Японии против России. Противостояние спецслужб на Дальнем Востоке. 1874-1922 - Зорихин Александр Геннадьевич 4 стр.


76

Несмотря на успешную легализацию Ханада, Генштаб критически оценивал его работу на посту резидента, поэтому в августе 1899 г. во Владивосток прибыли начальник 1 го управления полковник Тамура Иёдзо и сотрудники русского направления капитаны Матида Кэйу и Исимицу Макиё. На встрече, состоявшейся 26 августа, Тамура выразил крайнее недовольство работой Ханады, который за два года нахождения в России не направил в Токио ни одного донесения. Как выяснилось, резидент настолько проникся легендой буддийского проповедника, что забыл о своих непосредственных обязанностях главы разведывательной организации, поэтому в декабре 1899 г. был отозван в Японию

77

Российские власти обратили внимание на деятельность религиозной общины. На заседании межведомственной комиссии представителей МВД, Главного управления Генерального штаба и Морского Генерального штаба (МГШ) по организации контрразведывательной деятельности 28 марта 1909 г. отмечалось: «Наиболее серьезным разведывательным учреждением [Генерального штаба Японии] является нелегальное общество во Владивостоке Урадзио кёрюминкай косоку. Отделения этого общества раскинуты по всей Приморской области и Восточной Сибири. Живым связующим звеном между ними являются странствующие бонзы из секты Ниси Хонгандзи, кумирня которой имеется во Владивостоке, одним из жрецов которой был перед войной нынешний военный агент в Петербурге полковник Хагино»

78

Если использование японской военной разведкой для прикрытия резидентуры владивостокского отделения секты еще соответствовало действительности, то упоминание Хагино и «Урадзио кёрюминкай» было явной ошибкой. Хагино Суэкити действительно занимался агентурной разведкой во Владивостоке, но под видом коммерсанта, в 18921895 гг. находился на официальной стажировке в русской армии, по завершении которой в мае 1895 г. вернулся в Японию, был прикомандирован к Императорской верховной ставке в качестве переводчика российской прессы, после чего в 1896 г. снова посетил Россию в составе свиты принца Фусими-но мия Садатару-синно под своим настоящим именем

79

Еще одна резидентура действовала в Благовещенске, являвшемся вторым по значимости гарнизоном Приамурского ВО: на момент образования округа в июне 1884 г. там дислоцировались управление конного полка Амурского казачьего войска, 2-й Восточно-Сибирский линейный батальон, артиллерийская батарея и конная сотня, прикрывавшие границу с Китаем от Сретенска до Хабаровска

80

Зона ответственности благовещенской резидентуры охватывала Приамурье, Забайкалье, Иркутскую губернию, южную часть Енисейской губернии, а также китайскую провинцию Хэйлунцзян и Монголию, в то время как владивостокский разведаппарат отвечал за сбор информации в Приморье, Нижнем Приамурье, на Сахалине, в северной части Кореи и в китайской провинции Цзилинь

81

Малочисленность местной японской колонии и отсутствие надежных каналов связи делали работу прибывавших сюда резидентов неэффективной, поэтому вплоть до 1909 г. деятельность благовещенского разведоргана носила фрагментарный характер. Основы разведывательной организации в Приамурье заложил командированный в Благовещенск в июле 1884 г. для изучения русского языка владивостокский резидент Кикути Сэцудзо. Спустя семь лет в начале 1891 г.  в Приамурье побывал другой резидент из Владивостока лейтенант Фукабори Дзюндзо. После того как в августе того же года он вернулся в Приморье по маршруту Нингута Хунь-чунь, деятельность резидентуры временно прекратилась и не возобновлялась до появления в Благовещенске в октябре 1899 г. под видом стажера русского языка капитана запаса Исимицу Макиё (Кикути Масамицу), приезд которого был, вероятно, связан с наращиванием в 1895 г. сил местного гарнизона до 2 линейных батальонов и 2 артиллерийских батарей с размещением там управления 2-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады. Хотя Исимицу удалось завязать тесные отношения с ротмистром кавалерийского эскадрона Поповым, через которого он получал сведения о действиях русской армии во время Боксерского восстания, в августе 1900 г. японский разведчик через Владивосток убыл в Харбин для организации там резидентуры

82

Стоит добавить, что в 18801881 гг. в японском вицеконсульстве в Корсакове на Сахалине действовал резидент ГШ младший лейтенант Ока Тэйкэй под прикрытием должности практиканта русского языка, основной задачей которого, так же как и резидентов во Владивостоке Кикути и Ито, являлось «изучение военной топографии, характера и обычаев местного населения»

83

В европейской части России разведывательную деятельность по линии Генштаба вели военный атташе при японской дипломатической миссии в Санкт-Петербурге и прикомандированные к нему офицеры-стажеры в русской армии.

Первыми стажерами в мае 1892 г. стали капитаны Ито Сюити, Куросава Гэндзабуро и лейтенант Хагино Суэкити, причем последние двое были зачислены в лейб-гвардии 4-й стрелковый императорской фамилии полк и прошли полный курс офицерской стажировки. Примечательно, что по возвращении стажеров домой весной 1895 г. Генштаб отошел от складывавшейся под влиянием прусского опыта практики откомандирования офицеров разведки в войска и оставил Куросава, Хагино и Ито в штатах 2-го (разведывательного) бюро

84

Среди этих трех офицеров только Хагино накануне поездки владел русским языком и имел не только практический, но и руководящий опыт организации разведывательной деятельности, поскольку в ноябре 1891 г. был назначен главой вновь образованного русского отделения 2-го бюро, фактически являясь единственным его сотрудником. Перед отъездом Хагино, Ито и Куросава были приняты заместителем начальника Генштаба Каваками, который поставил перед ними задачу всесторонне изучить русские вооруженные силы, покольку «Японии в союзе с Китаем в ближайшем будущем предстоит выступить против России». Более подробные директивы стажеры получили от начальника Бюро военных дел военного министерства генерал-майора Окасава Куваси: им надлежало изучать общее состояние русских вооруженных сил, систему организации военного призыва и мобилизации конского состава, организацию армии мирного и военного времени, уровень подготовки военнослужащих, вести сбор информации о вооружении и военной технике, отслеживать строительство Транссибирской железной дороги и его влияние на состояние царской армии

85

Находясь в России, японские офицеры не только прошли полный курс офицерской стажировки, но и совершили серию путешествий по стране: Куросава и Хагино, в частности, детально изучили северо-западную и центральноазиатскую части Российской империи. По возвращении домой весной 1895 г. они опубликовали в соавторстве книгу «Русская армия», а Хагино, кроме того, написал отдельную монографию «Русские штабные офицеры». Год спустя, сопровождая принца Фусими-но мня Садатару-синно в поездке на коронацию Николая II, капитан Хагино Суэкити при возвращении совершил путешествие по Сибири и Дальнему Востоку для изучения хода железнодорожного строительства: проплыв по Волге и Каме на пароходе, он преодолел участок от Уфы до Омска по железной дороге, затем совершил конный вояж от Томска до Иркутска, после чего вновь пароходом по Шилке и Амуру доплыл до Хабаровска и через Никольск-Уссурийский убыл во Владивосток

86

Следующими стажерами должны были стать направленные в Россию в 1898 г. майор Фудзимуро Мацудзиро и капитан Танака Гиити. Им также предстояло познакомиться с организацией, подготовкой, вооружением русской армии, ее оперативным искусством и системой мобилизации. По прибытии в Санкт-Петербург оба офицера незамедлительно приступили к изучению русского языка, однако разрешение на стажировку получили только в 1900 г. Так как к этому времени Фудзимуро уже покинул российскую столицу, на практику в 145-й Новочеркасский пехотный полк отправился Танака.

Характеризуя отношение царского правительства к командируемым в Россию японским офицерам, 2 августа 1902 г. министр иностранных дел Комура Дзютаро отмечал: «Хотя в России ранее имелись случаи допуска наших военных представителей на службу в русскую армию или на боевые корабли, поскольку в последние годы репутация нашей империи крепла и ее вооруженные силы стали оцениваться весьма высоко, в русском правительстве сложилось очень неблагоприятное мнение относительно прохождения нашими офицерами стажировок в войсках и на кораблях. Поэтому было похоже на то, что майор Танака не сможет решить поставленные перед ним задачи. Тем не менее с начала 1900 г. позиция русского правительства к нашей стране изменилась в лучшую сторону, и в силу того, что стали появляться признаки дружелюбия по отношению к японскому правительству и нашим военным представителям, воспользовавшись удобным моментом, после серии переговоров и специальных консультаций майор Танака наконец получил разрешение пройти стажировку в Новочеркасском пехотном полку в период с июля 1900 по июль 1901 г., где он нес обязанности военной службы наравне с русскими офицерами, что принесло большую пользу нашей армии, так как позволило на практике ознакомиться с постановкой русского военного дела»

87

Естественно, что помимо изучения русского языка и российской военной науки Танака и Фудзимуро активно занимались разведкой. В сохранившейся переписке военного атташе полковника Мурата Ацуси с Генштабом за март июль 1899 г. содержатся собранные ими сведения о планах русского правительства по строительству трех веток Транссибирской и Туркестанской железных дорог на Чжанцзякоу, Хух-Хото, Кашгар, мерах по получению кредита у Великобритании для развития отечественной торговли и промышленности, основах российской политики в Китае, характере проводившихся в Казанском военном округе учений и предполагаемой отправке войск в Маньчжурию

88

В июне 1902 г. Танака Гиити вернулся в Японию, используя поездку домой для изучения пропускной способности и инфраструктуры Транссибирской магистрали. Доехав до станции Карымское, затем по Китайско-Восточной железной дороге он добрался до Харбина, откуда речным и сухопутным путями проследовал по маршруту Хабаровск Владивосток Порт-Артур. С учетом приобретенных Танака знаний и опыта начальник Генерального штаба Ояма назначил его главой русского отделения 1-го управления

89

Нововведением в деятельности японской военной разведки стало использование ею направлявшихся в краткосрочные командировки в Россию (на три-четыре месяца) по определенным маршрутам или следовавших транзитом через нашу страну офицеров под видом стажеров-филологов и путешественников. Для сбора сведений эта категория разведчиков использовала методы визуального наблюдения, опроса населения и изучения местной печати. Получаемая таким образом информация позволяла Генштабу вносить оперативные коррективы в оценку обстановки на театре военных действий (ТВД) и при малочисленности разведывательных органов перенацеливать уже имевшийся агентурный аппарат на изучение конкретных военных объектов или коммуникаций

90

Одним из первых российский Дальний Восток в мае ноябре 1887 г. посетил кадровый разведчик, сотрудник 2-го бюро Генерального штаба капитан Нагаока Гаиси, побывавший в Корее, Владивостоке и Хабаровске

91

Всплеск активности японской военной разведки по отправке транзитников в нашу страну пришелся на 90-е годы XIX в., поскольку начало строительства Транссибирской железной дороги от Петербурга до Владивостока в марте 1891 г. и ее участка от Владивостока до Хабаровска (Уссурийская железная дорога) в мае 1891 г., в частности, вызвало серьезное беспокойство у военно-политического руководства империи: еще в январе 1888 г. бывший начальник Генштаба Ямагата Аритомо подготовил памятную записку, в которой отметил, что сооружение Транссиба не только позволит России быстрее перебрасывать войска на Дальний Восток, но и спровоцирует ее на продвижение к незамерзающим портам Кореи

92

В этой связи в феврале 1892 июне 1893 г. конный вояж по маршруту Берлин Варшава Ковно (Каунас)  Псков Петербург Новгород Тверь Москва Владимир Нижний Новгород Казань Омск Семипалатинск Улясутай Урга (Улан-Батор)  Иркутск Чита Нерчинск Благовещенск Хабаровск Владивосток Пекин Шанхай совершил японский военный атташе в Германии майор Фукусима Ясумаса. Главной целью его путешествия был сбор разведывательной информации, в том числе о строительстве Транссиба, однако Фукусима не встретил каких-либо препятствий со стороны русских властей, видевших в офицере любознательного путешественника. В письме приамурскому генерал-губернатору барону А.Н. Корфу, датированном 5 января 1892 г., начальник Главного штаба русской армии подробно описывал маршрут путешествия Фукусима и предлагал местным властям оказывать ему всяческое содействие. Собранная Фукусима информация легла в основу изданного в 1893 г. секретного справочника Генерального штаба «Топография Сибири»

93

Полученная от него и из других источников информация только усилила алармистские настроения в руководстве Японии. В октябре 1893 г. председатель Тайного совета Ямагата Аритомо представил правительству записку об агрессивном характере внешней политики Петербурга, в которой высказал мнение, что блокированная на Балканах Россия устремила свой взор на восток и по завершении через 10 лет постройки Транссиба захватит Монголию и, весьма вероятно, Маньчжурию и Пекин, поэтому предложил значительно увеличить расходы на армию и флот. Еще сильнее враждебные настроения к Петербургу подогрела инициированная Россией в апреле 1895 г. Тройственная интервенция, которая привела к отказу Японии от аннексии Ляодунского полуострова. С подачи последовательно сменявших друг друга на должности военного министра Ямагата Аритомо и Ояма Ивао в том же году в недрах Генерального штаба родился проект увеличения армии с 7 до 13 пехотных дивизий для противодействия «вероятному вторжению России с севера в Маньчжурию и сохранения с ней военного баланса на материке», а главный инициатор этой идеи заместитель начальника Генштаба Каваками Сороку в ходе обсуждения с представителем парламентской партии Дзиюто вопроса об увеличении военных расходов заявил о неизбежной войне с Россией через 10 лет в связи с ускорением ею темпов строительства магистрали и наращиванием группировки войск в Маньчжурии для захвата этого региона

94

В результате парламент 31 марта 1896 г. утвердил программу увеличения армии до 13 дивизий и создания мощного флота для достижения паритета с Санкт-Петербургом

95

Являясь сторонником самых решительных мер, вплоть до нападения на Россию до окончания ею строительства дороги, Каваками 27 июля 28 августа 1897 г. вместе с 3 офицерами разведки совершил официальную поездку в Приамурский ВО, в ходе которой посетил гарнизоны Владивостока, Хабаровска, Благовещенска, Никольск-Уссурийского (Уссурийска), Новокиевского (Краскино), а также осмотрел северный участок постройки Уссурийской магистрали. Кроме того, во время пребывания во Владивостоке Каваками тайно встретился с резидентом Ханада Наканосукэ, который предоставил ему «чрезвычайно ценную для понимания истинных российских намерений информацию», а в Хабаровске обсудил обстановку на Дальнем Востоке с путешествовавшими по России идеологом правого движения Утида Рёхэем и преподавателем русского языка Накано Дзиро

Назад Дальше