Рынок кишел, как растревоженный муравейник. Орали зазывалы, шипели и лязгали механизмы, ругались и кричали покупатели. Между бесчисленных магазинов и прилавков тянулись движущиеся и пешеходные дорожки, ползали разноцветные мини-поезда, развозящие покупателей. Воздух был тяжел от запахов и испарений, небо светилось от указателей и рекламы.
Они пробирались сквозь толпу, и Лин старался не отставать от Элиота. За его широкой спиной ему было спокойнее среди шуршащей кредитками человеческой массы. Инспектор же чувствовал себя прекрасно, смеялся, шутил, задевал девчоночек, отпускал комплементы дамам, зачем-то упорно и долго торговался и в конце концов ничего не покупал.
Эли выдернул из прорези очередного автомата нечто длинное и красное и показал ему.
Видишь, какой дрянью они тут торгуют? Жулье! Он небрежно забросил товар обратно и перешел к другому прилавку. О, а вот это совсем недурно. Смотри, какая нарезка, видишь?.. Эй, железная голова, сколько стоит? Что?! С ума сошли На демонтаж тебя! Слышишь, док, что говорит? Триста!
Лин кивал, хотя не знал, да и не хотел знать, о чем речь. Ему было плохо. Он мечтал вернуться на «Антонию». Они бродили и бродили по сумасшедшей площади, а искусственное солнце палило нещадно.
Эли вдруг остановился и задвинулся за угол. Приложил палец к губам:
Док, смотри-ка, кто здесь. Просто смех!
Бини не заметил их и продолжал важно прохаживаться вдоль цепочки банкоматов, провожая долгим взглядом каждую мало-мальски привлекательную женщину. Он выглядел так забавно, что Лин не смог не улыбнуться.
С движущейся дорожки соскочили Соломон и Ангела, возбужденные и раскрасневшиеся.
Друзья мои, здесь так здорово! воскликнул переводчик. Хоть старик и запретил, но я тут купил кое-что Ангелочку. Он выгреб из-за пазухи длиннющую нить светящихся изнутри и переливающихся розовых камешков. Вещь была явно неземного происхождения. Потрясающая штука! И стоит почти ничего!
Выкинь ее, мрачно посоветовал инспектор.
Почему? Улыбка сошла с лица Соломона, а Ангела тихо заскулила у него за спиной.
Все эти штуки маяки, специально продающиеся Пиратами по дешевке, чтобы такие дураки, как ты, их покупали и тащили на свои корабли, со знанием дела сказал Эли.
Украшение выпало из рук переводчика и сверкающей горкой застыло у его ног. Оброненную вещь тут же схватил и мгновенно исчез в толпе какой-то мальчишка.
Ужасное место, заключил Соломон. Может, вернемся на корабль?
Да, пожалуй, обрадовался Лин, что-то у меня голова разболелась.
Да ты что, мы еще Цирк не посмотрели! Эли махнул рукой в сторону парящего над толпой голографического красного шатра. За мной!
Шатер красиво колыхался, хотя на ПТ-4 никогда не бывало ветров. Ступив под красный полог, Лин замер и почувствовал, как медленно проваливается в пустоту. В параллельном секторе зрительного зала в первом ряду сидели Роберт и Тина. Она смеялась и хлопала в ладоши, глядя на неуклюжих мохнатых зверей, в такт музыке размахивающих тройными хоботами и топающих слоновьими ногами по пыльной арене, огражденной силовым полем. Роби обнимал ее за талию и шептал что-то на ушко.
Мутанты, грустно сказал за спиной Соломон.
Цирк был переполнен. Элиот устроил им места неподалеку от входа, оттеснив группу затянутых в кольчуги красноволосых юнцов. Те не посмели возражать и отодвинулись, с завистью поглядывая на наколку элитного подразделения, красующуюся на тыльной стороне ладони инспектора.
Сейчас должны быть латающие ящеры, потирая руки, сообщил инспектор. Через мгновение он уже был полностью поглощен происходящим на арене. Глаза его горели, а за щекой гуляла огромная конфета, которыми были полны карманы Элиота.
«Совсем мальчишка», подумал доктор Лин и попытался припомнить, каким был сам в двадцать четыре года. А правда, чем он занимался в то время? Учился? Да, он еще учился на Севере в Медицинской академии по программе для азиатского мира. Единственное светлое пятно в его земном прошлом, воспоминание, не доставляющее головной боли. Учеба, друзья, надежды
После ящеров, перепугавших зрителей, из подземных загонов выпустили грациозных зверей на шести тонких стройных ногах, с длинными, до пола гривами, заплетенными в косы. Ведущий сообщил о добром нраве зверушек и предложил желающим покататься. В воздухе вспыхнули зеленые огоньки, показывающие проход в силовом поле.
Лин услышал, как Ангела ноет, выпрашивая у Соломона разрешение, и как тот мягко уговаривает ее не делать этого, потому что мутанты твари непредсказуемые и опасные. Он ухмыльнулся и тут увидел, что по проходу идет Тина. Она идет и улыбается залу, пожирающему ее глазами. Лин чуть не вскочил и не бросился наперерез. Как же Роби разрешил ей выходить на публику в таком жутком месте как ПТ-4?.. Хотя вряд ли она поинтересовалась мнением красавчика. Это же Тина.
По команде ведущего зверь припал на передние три ноги, и Тина уселась на него верхом. Она держалась прямо и гордо, словно полководец, выступающий перед армией.
Вот дура, пробормотал Элиот, и Лин заметил, как парень напрягся. Дура безголовая
Что? спросил он. По спине побежали мурашки.
Говорю дура. Эли выплюнул конфету. Тут повсюду Пираты, я их нутром чую. Если работорговцы положат глаз, пропал человек, умыкнут ищи потом человека по всей Вселенной. А такая девочка может дорого стоить.
Работорговцы?.. Лин с трудом произнес это леденящее душу слово, оно никак не ложилось на язык.
Вот именно. Их базы запрятаны черт знает где, пока нам не удалось их обнаружить. Да-да, уважаемый доктор Лин, Земля спит и видит сны и плевать ей на то, что творится в дальнем космосе.
Работорговцы Всю оставшуюся часть представления Лин просидел, напряженно вглядываясь в зрительный зал. Тина давно была на своем месте и продолжала хлопать и веселиться, но ему казалось, что ее там нет.
Представление закончилось, и зрители стали расходиться. Толпа, вывалившаяся из Цирка, смешалась с общей толчеей, и Лин потерял из виду весело переговаривающихся Тину и бортинженера. Он лишился бы сознания, если бы инспектор не толкнул его в бок:
Вон они. Хватаем ее и тащим на корабль, как бы она не упиралась. Лучше не рисковать. Он хлопнул себя по лбу: Надо было захватить оружие, идиот!
Вы куда? удивился Соломон, видя, как они бросились в гущу людей. Поразмыслив секунду, он направился следом, волоча за собой ноющую Ангелу.
Все вроде бы было спокойно, но Роби почему-то качался и поминутно проводил рукой по лицу. Его шаги замедлялись, а ноги все больше заплетались и подкашивались.
Все, его вырубили! крикнул Эли. Так, ты жди здесь, не лезь туда, тебя прищелкнут одним пальцем, потом мне троих спасать придется! Я сам все сделаю! Понял? А ты, если что, беги к капитану, пусть поднимает тревогу!
Лин послушно отстал от инспектора, но старался не выпускать его из виду. От волнения и быстрого бега его тошнило, сердце выпрыгивало из груди, в висках бешено колотилась кровь. Он увидел, как Элиот подбегает к Тине, хватает ее за руку и падает. Почему?! Что случилось?! Да вон же, его ткнул чем-то в спину тот рыжий парень с золотыми зубами. Их там много, они повсюду среди безразлично снующей от прилавка к прилавку толпы. А Тина не понимает, что происходит, она ни о чем не знает, она тормошит красавчика, потом кидается к инспектору, а кольцо вокруг нее сжимается и сжимается, ее теснят к открытой двери магазина, где уже поджидают другие люди с золотыми зубами.
«Что же я стою?» подумал Лин и беспомощно огляделся. Надо кричать, звать на помощь. Кого? Всем известно, что охрану рынка давно контролируют Пираты. Бежать на «Антонию»? Пока капитан поднимет тревогу, все закончится, и они он больше никогда не увидит ее Господи, ведь остались считанные мгновения до того, как дверь захлопнется, надо что-то предпринимать! Но что? Что? Что?!
Рядом что-то говорил, размахивая руками, запыхавшийся Соломон. Лин не слышал не только переводчика, но и шума толпы вообще. Переживаемое потрясение вогнало его в странное состояние, когда окружающий мир перестал существовать. Он видел только испуганные зеленые глаза, удаляющиеся от него, возможно, навсегда. Их все больше заслоняли от него чужие широкие спины, ослепляющие золотые оскалы, мрачные взгляды. Последнее, что он четко увидел, была волосатая рука, зажимающая Тине рот.
Он рванулся и понесся, яростно расталкивая людей. Все остальное происходило без участия разума. Казалось, кто-то другой, долгие годы дремавший в потаенном уголке сознания, вдруг проснулся и поднял голову. В неведомых глубинах мозга отворилась дверца, и страшная древняя сила вырвалась наружу и расправила горячие крылья. Он оказался в бесконечности, полной знаков и проносящихся мыслей. И вся эта бесконечность двигалась по невидимой орбите вокруг разгорающегося в солнечном сплетении пламени. Все тело вибрировало, под кожей перекатывались четко осязаемые огненные волны. Пламя достигло критического накала, и ощущения на мгновение прекратились. В следующий миг в глаза изнутри ударили снопы света, тело качнулось, словно от толчка, а по кончикам пальцев прошла заметная дрожь. Не осознавая, что делает, он скрутил огонь в тугую пружину и выбросил ее конец, целясь в мохнатую руку, посмевшую коснуться его любимой женщины. Человек взвыл, выпустил Тину и упал, прижимая покалеченную конечность к животу. Следующий удар пришелся по зеркальной стене магазина, рухнувшей тяжелым дождем на головы поджидающих в засаде врагов. Зеленое пламя кипело и требовало немедленного выхода, угрожая взорваться прямо внутри него. Он выбрасывал руки вперед, и златозубые валились, как подкошенные, он разводил их в стороны, и головы кибер-охранников расплющивались о стены. Вопли, крики, топот, пыль, взлетающие в воздух обрывки и осколки. Сколько все это продолжалось, он не знал. Он не мог остановиться, потому что разбуженный зверь не позволял ему этого
Лин очнулся и понял, что остался один. Вокруг него было безлюдное пространство, перевернутые прилавки-автоматы, расчлененные киберы в болтающихся жилах проводов. На границе пустого пространства копошились среди разбросанных товаров люди. Поддерживая сломанные руки и ноги, они смотрели на него с неописуемым ужасом. Непроницаемая стена оцепеневших зрителей окружала поле боя, на котором царил он.
Лин не был рад тому, что узнал о себе только что. Наоборот, открытие испугало его. Нельзя сказать, что он никогда не чувствовал своей силы. Он ощущал нечто, сидящее очень глубоко, но списывал это на отзвуки каких-то прошлых воплощений. Лин боялся того древнего зверя, который дремал в нем, потому что не знал, сумеет ли справиться с ним, когда тот однажды поднимет голову. Он не хотел рисковать и думал, что лучшее это забыть о звере, похоронить вместе с воспоминаниями об Учителе О. Лин надеялся, что так будет лучше для всех. Когда кольца змея начнут развиваться, можно ожидать чего угодно, можно сотворить великое добро, а можно потерять контроль и превратиться в чудовище, непобедимое и ужасное. Сегодня сила впервые вырвалась на свободу, потому что он потерял контроль. Но этого больше не повторится. Никогда.
Тина стояла отдельно от толпы, в ее глазах было столько ужаса, что ему захотелось провалиться сквозь землю, стать невидимкой, исчезнуть. «Теперь она всегда будет бояться меня, подумал он, это неизбежно Ничего, зато она здесь, цела и невредима, это главное».
Из-за перевернутого автомата поднялся, держась за поясницу, инспектор Эли. Не глядя на доктора, он проковылял на пешеходную дорожку и прохрипел:
Давайте на корабль.
От толпы отделились Соломон и Ангела, волочащие бортинженера, и держащийся за сердце Бини. Астрофизик ухмылялся. Проходя мимо, специально толкнул плечом и сказал:
Я всегда говорил, что ты мутант.
Эпизод 8
Они вернулись на «Антонию» в полном молчании. Их провожала толпа зевак.
Лин ушел в свою каюту без доклада капитану. За него это сделают остальные, например, Бини. Сейчас его мало волновало, что о нем подумает Фатх. Сражение отобрало все силы, он должен был немедленно лечь и закрыть глаза. Он так и сделал и сразу уснул.
Вначале была полная тьма. А потом наступило утро, то самое утро, когда ушел Учитель. Однажды холодным осенним утром О постучал в дверь и попрощался, ничего не объясняя. Мальчишка бежал за своим Учителем очень долго, но тот все-таки ушел, и даже мать не смогла объяснить ему, почему так случилось.
Он ничего не чувствует, но видит сквозь прошитые синеватыми прожилками прозрачные веки. Учитель О сидит на полу и улыбается ему. Он четко различает каждую морщинку на лице старика, видит за окном залитую дождевой водой воронку от снаряда. Он входит и садится рядом с Учителем. Сквозняк колышет занавески, открытая дверь стучит и скрипит под порывами ветра. Сейчас осень, к оконному стеклу прилепился мокрый желтый лист. Да, сейчас осень, ведь О ушел осенью
«Ну, здравствуй, мальчик Ван»
«Учитель, как хорошо, что ты пришел. Со мной случилось что-то страшное».
«Я знал, что рано или поздно твоя истинная природа пробудится. Я ждал этого дня»
«Моя истинная природа этот зверь?!»
«Это не зверь, это твоя сила, сынок. Не надо бояться своей силы. Она превращается в зверя, только если ее неправильно использовать. Ты должен научиться контролировать ее и направлять во благо людям».
«Почему ты не предупредил меня об этом, пока я не был озлоблен на весь мир? Почему ты не научил меня? Сегодня я чуть не стал убийцей от того, что не был готов Если ты знал, что это когда-нибудь случится, ты должен был подготовить меня!»
«Если бы я не подготовил тебя, ты сейчас не задавал бы таких вопросов, мальчик Ван, ты торжествовал бы свою победу и строил планы мести всем, кто когда-либо косо на тебя смотрел. Ты справишься, сынок, я верю в тебя».
Учитель О мягко улыбнулся и покачал своей старой головой. От него исходило спокойствие и тепло, и Лин окунулся в эти волны, как когда-то в детстве. Покой и умиротворение снизошли на него с прячущихся за тучами небес. Он припал к коленям Учителя и закрыл глаза.
«Учитель, я всегда думал: почему ты выбрал меня? Теперь я догадываюсь. Потому что во мне сидит зверь и его надо было приручить?»
«Все имеет смысл. Но это не я тебя выбрал, Учителя и Ученики находят друг друга по звездам».
«Пусть будет так Можно мне остаться здесь с тобой? Я не хочу возвращаться на Землю, да еще с этим зверем. Я боюсь».
«Ты должен вернуться. Нельзя уклоняться от испытаний».
«Пусть тогда зверь останется здесь. Я не хочу. Я отказываюсь»
«Это невозможно. Открой глаза и просыпайся».
Ученик замотал головой, еще крепче прижимаясь лбом к ногам Учителя. Он не хотел открывать глаз, он хотел остаться здесь навсегда. Невесомая ладонь легла ему на плечо и заставила подняться.
«Открой глаза, сынок, и ничего не бойся».
«О, скажи, почему ты ушел тогда? тихо спросил Ученик. По щекам поползли горячие слезы. Наверное, ты хотел, чтобы я сам это понял, но я был слишком мал, чтобы понять. Я хранил обиду всю жизнь»
«Я никуда и не уходил, я всегда был рядом».
«Но тебя не было столько лет!»
«Не говори так, иначе я буду считать, что был плохим Учителем. О провел ладонью возле его лица, и слезы высохли сами собой. Я всегда был и буду рядом. Подумай над этим, мальчик Ван. Он вышел из дома, у порога обернулся. Ты должен вернуться на Землю. Смотри, не подведи меня, я поручился за тебя».
«Поручился перед кем, Учитель? Что я должен делать? О, подожди!»
Удаляющаяся фигурка еще какое-то время виднелась в проеме распахнутой настежь двери и в конце концов растаяла в клубах рассветного тумана. А вместо нее на фоне серого неба начал вырисовываться другой силуэт.