К концу своего монолога я совсем потеряла голос. Вода в ржавой кружке уже не казалась мне такой отвратительной, хотя нет, всё же казалась. Я вздохнула и дёрнулась, когда услышала размеренные хлопки. Он аплодировал мне?
Браво. Прекрасная речь. Но дипломат из тебя никудышный, эти слова врезались в мою душу, заставив меня сжать кулаки и сидеть неподвижно в попытках успокоиться. Это неправда. Я могла бы стать хорошим дипломатом. Неужели ты ещё не поняла, моя маленькая гостья, что тебе отсюда не выбраться? Тебя видели на берегу в день отправления лодки, ты стояла рядом со своим отцом. Мой тебе совет: кончай тратить силы на этот спектакль. Всё слишком очевидно. Или мы узнаем правду, или мы тебя убьём. И нет, это не очередной метод шантажа и вовсе не манипуляция. Всего лишь констатация факта.
Я решительно не хотела его слушать.
Вы ошиблись. Всё это глупая и чудовищная ошибка, я не видела никакой лодки! Я не участвовала ни в чём подобном!
Он раздражающе молчал. Какая наглость! Я вскинула руки и накрыла ими лицо, шумно задышав. Они ошибаются, все они ошибаются, и я по жуткой случайности оказалась втянута в этот непрекращающийся кошмар! Я металась по пространству подвала, не в силах совладать с собой, не ведая, ушел ли мой мучитель мафия я читала о них в книгах и в колонках газет но я совсем ничего о них не знала.
Все это неправильно, не уставала бормотать я. Вы ответите за это ответите
Я услышала его кроткий вздох, и новый оттенок страха внезапно затмил мою душу. Остановившись у самой решетки, я прошептала, скорее обречённо, чем в любопытстве:
Какая же вам выгода от моей смерти?
Тишина терзала меня недолго.
Ты знаешь, во французском языке есть такое слово. Вонжонс, в глубине мрака скрипнула ступенька. Подумай об этом. А я, пожалуй, пойду. Ах, да. Советую тебе надеть вещи, которые я принёс, если не хочешь, чтобы мои шакалы на тебя набросились.
Тень, стоящая в углу, исчезла, а спустя несколько секунд раздался оглушающий хлопок двери. Паника, ужас, одиночество, ярость все худшие чувства обрушились на меня, когда я осталась одна. В сумбур моих мыслей закралась лишь одна ясная мысль:
Мне не выбраться отсюда живой.
Они хотели возмездия.
Глава 6. Бороться
Это была дуэль: в ожесточённой битве схлестнулись вооружённое брезгливостью упрямство и обезоруживающий голод.
Дуэль без победителей. Без права на жизнь. Просто маленькая бесполезная схватка. Но отрезвляющая, дарящая призрачную надежду на спасение. Как я могла не воспользоваться ею? В запасе у меня не было ни минуты обдумать происходящее, составить план побега и оставить это чёртово место только мысли мои затуманились голодом. Бессилие растекалось по моим венам, как яд. А несчастный ломоть хлеба, кажется, плесневел прямо у меня на глазах. И жажда прошло, кажется, несколько часов с момента этой бесчеловечной пытки, и теперь все внутри меня жалостно молит о спасительном глотке воды из ржавой кружки на полу.
Это было невообразимым абсурдом. Пока кто-то сверху решал, жить мне или умереть, я пыталась перебороть брезгливость. Драгоценное время утекало сквозь пальцы, холодное дыхание смерти уже обжигало мой затылок. Сколько суток я провела здесь? Двое, трое? Пришло время спасать себя всеми возможными способами, начав с попытки восстановить свои силы хотя бы до возвращения способности стоять на своих двоих.
Давай же, пробормотала я, поднимая с пола кусок хлеба и слегка сжимая его. Пересиль себя. Всё не так ужасно, как выглядит.
Удивительно, но он все ещё был мягким. Возможно, всё дело во влажности здесь она просто катастрофическая. Благодаря ей и спёртому воздуху дышать здесь было просто невозможно. Стоит ли упоминать невесть откуда взявшиеся сквозняки? Не будь у меня такого завидного иммунитета, мой хладный труп давно кормил бы местную живность.
Вздохнув, я сосредоточилась на своей скудной пище и, сморщив нос, принюхалась к кусочку хлеба. Ах, это однозначно не аромат из булочной мистера Грини, однако ничем отвратительным он не пах. Тогда всё, что мне оставалось откусить немного с краю, поморщиться в отвращении, а спустя секунду жадно наброситься на весь кусок, жуя, но не чувствуя вкуса. Разочарование захлестнуло меня и тугим узлом стянулось в животе, когда я поняла, что поглотила всё до последней крошки, но у меня по-прежнему была моя кружка с водой. Руки тряслись, когда я поднесла её к губам и, зажмурившись, сделала глоток. Всю ротовую полость тотчас заполнил вкус ржавого металла, и я выплюнула всё без остатка, вытирая губы тыльной стороной ладони.
Определённо, та вода, в которой я едва не захлебнулась, была куда более приемлемой, чем это безобразие.
Что ж, с трудом отдышавшись, пробормотала я. Ты все еще можешь быть полезной.
Вылив немного воды на свободную ладонь, я умылась, отчего мимолётное облегчение всего на секунду настигло меня. Остатком вымыла руки и встала с колен, чтобы подойти к калитке. Кружка по-прежнему была в моих руках, и когда разум оказался обманчиво чист от мыслей о еде, я вернулась к обдумыванию плана. Будь всё это не по-настоящему, а лишь частью моего сюжета, в какую сторону я бы его повернула? Как бы я спасла свою героиню? Взгляд тотчас нашёл заржавевший замок, висящий на двери. Присев на корточки, я оценила, как сильно придётся ударить по нему кружкой, чтобы он слетел, выпустив меня наружу.
«Чёрт, чёрт, чёрт!»
Он держался достаточно крепко, а у меня и вовсе не было сил, чтобы его сломать. Дыхание сбилось. Взгляд в панике заметался по небольшому пространству, в котором я оказалась заточена, но не нашёл никаких подсказок. Я опустилась на колени и припала к решётке, вглядываясь в детали за ней. Керосиновая лампа поменяла своё положение вероятно, эти аборигены переставили её подальше от меня. Но когда они успели? Неужели я снова была без сознания? Когда? Взгляд уловил разбросанные по полу карты они лежали у самой решётки, я вполне смогла бы их достать. Но зачем они мне? Я присмотрелась: картон выглядел достаточно плотным, а углы были острыми. Сомнительное оружие ими едва можно порезаться. И все же лучше иметь при себе хоть что-то, даже несчастную колоду карт не спасусь, так хоть сыграю в пасьянс перед смертью.
Но где-то наверху, в том мире, от которого меня так нагло и бесчеловечно отрезали, прогремело несколько низких мужских голосов. Злость вспыхнула во мне, она же стала катализатором моей удачи, и, просунув пальцы через решётку, я без труда подтащила к себе тонкую стопку карт. Дверь над лестницей скрипнула. Я сжала зубы, кляня несправедливость и этих бастардов, и дотянулась до последних, забирая их и пряча в ворохе одежды, что принёс мне главный мерзавец.
Одежда!
Ступени закряхтели под весом того, кто спускался ко мне, когда я вспомнила о словах, сказанных мне накануне их главным. Эти озабоченные свиньи точно не упустят возможности насладиться моим невезением в виде изодранного платья! Глаза налились кровью, а сердце бешено загрохотало в груди, когда я потянулась руками к куче тряпья, но опоздала: довольное лицо мерзавца уже мелькнуло в отблеске керосиновой лампы.
Нет, я замотала головой, отползая всё дальше от мужчины, пытающегося открыть дверь. Руки нащупали на земле железную кружку. Нет, не смей приближаться ко мне!
Не смей приближаться ко мне! поддразнил меня негодяй.
Калитка скрипнула, и он вошёл в мою камеру, скользко ухмыляясь и оглядывая моё трясущееся от страха и ненависти тело. Это был он. Левша. Ублюдок, беспощадно выливающий на меня десятки литров воды, смеющийся над моей беспомощностью, жалкий и безмозглый подонок, который должен сидеть здесь вместо меня, есть заплесневелый хлеб и воровать игральные карты. Он надвигался прямо на меня, и я швырнула в него кружку, конечно же, промахнувшись.
Красавица решила поиграть? Сейчас поиграем наверху, капо приготовил тебе сюрприз! Сюрпри-и-из, понимаешь меня? ухмылялся подлец, пока я шарила рукой по земле, пытаясь нащупать хоть что-то, что сможет меня спасти.
Испуганный взгляд остановился на паре его грязных ботинок. Он наклонился, чтобы схватить меня за руку и поднять с земли, но я отстранилась, вытянула ногу и с силой ударила его в голень. Стены содрогнулись от глухого крика. Всё произошло мгновенно: Левша схватился за ушибленное место и пошатнулся, готовый в любой момент упасть, а я, слыша лишь шум крови в ушах, оттолкнулась от земли и, спотыкаясь, рванула к калитке. Я была всего в нескольких дюймах от побега из подвала, и что бы ни ждало меня наверху, моя решимость, приправленная адреналином, делала меня почти непобедимой. И только голос на задворках разума истошным воплем кричал: «Очнись, ты обрекаешь себя на верную гибель!»
Но лестница ещё никогда не была так близко. Я почти выбралась из подвала, почти шагнула на сырые ступени, когда прямо над моим ухом раздался щелчок.
Сдвинешься с места, и твои роскошные мозги украсят стену напротив.
Вся жизнь стремглав пронеслась перед глазами. Я слышала этот щелчок лишь однажды, и когда холодное дуло коснулось моего виска, всё внутри заледенело от первородного страха. Я часто думала о том, что почувствовал мой отец, когда смерть нагрянула к нему в гости, и успел ли почувствовать что-то вообще. Сейчас мне представился замечательный шанс побывать в его шкуре, но едва я успела сосредоточиться на ощущениях, как что-то с силой ударило меня по виску. Мир замерцал яркими белыми вспышками, а после неожиданно погас. Наверное, я рухнула в чьи-то руки.
Наверное, это была не смерть.
***
Меня лишь однажды жалила пчела. Это было в глубоком детстве: я бежала по саду, прячась от Шарлотт, когда случайно угодила в полыхающий алым заревом розовый куст. Руки и ноги мои оказались нещадно изодраны шипами, но я не почувствовала боли, ведь всё рассеянное детское внимание вдруг приковалось к пышному бутону, возвышающемуся среди всех прочих в потревоженных мною зарослях. Боже, как он был красив! Мисс Синклер настрого запрещала мне прикасаться к розам, и, видит бог, в моих действиях не было злого умысла я хотела лишь ощутить кончиками пальцев священный бархат, таинственную нежность лепестков Но все произошло так быстро, что я не заметила, как, распростертая, лежу на земле, а надо мной суетятся мисс Синклер и мама. Это было ожидаемо: недовольная излишним вниманием, пчела вылетела из бутона и ужалила меня прямо в мой любопытный нос. Боль острая и жалящая ослепила меня огненной вспышкой, а после исчезла, будто её никогда и не было. Я провалилась в темноту.
Это мимолётное ощущение вновь посетило меня сегодня. На секунду мне почудилось, будто я снова угодила в наш выгоревший сад, мне едва исполнилось четыре года, и пышный розовый бутон всё, о чем только можно мечтать. Но вместо жала мне в нос вцепилась мокрая тряпка, запах которой был резким и удушающим он долго не отпускал меня, заставляя шатко балансировать между двумя мирами. В какой-то момент, когда дышать стало совсем нечем, и это вырвало меня, наконец, из вынужденной дремоты, жало исчезло. Я услышала собственное дыхание, а мир замерцал неясными вспышками снова выводить себя из небытия в этот раз оказалось сложнее. Боль трудно было игнорировать, как и ломоту во всех, казалось бы, одеревеневших мышцах, но когда последние тенёты сна оставили меня, я медленно открыла глаза и тут же столкнулась с преградой густой темнотой, обволакивающей пространство вокруг. Паника сдавила горло, боль привычно запульсировала в висках, а ледяная волна страха омыла внутренние органы. Поморгав несколько раз и почувствовав давление на веки, я с ужасом поняла, что на глазах моих сейчас находится повязка. Но зачем? Что эти психи задумали? В панике я задёргала руками и ногами, наивно пытаясь вырваться, и лишь спустя несколько бесполезных телодвижений поняла, что снова привязана к чёртову стулу. Первый порыв закричать прервался неожиданным эхом шагов сразу нескольких человек. Я замерла. Будет лучше в этот раз прислушаться к их разговорам, а не разбрасываться лживыми угрозами. Это будет разумно, учитывая, что у одного из них есть пистолет. Я уверена, что то, что щёлкнуло у меня прямо над ухом, было спущенным курком, следовательно, по голове меня огрели прикладом.
Проглотив страх, как ком в горле, я безжизненно замерла на стуле и лишь слегка опустила подбородок. Оставалось лишь надеяться, что никто не услышит моего бешено грохочущего сердца.
Я-я не совсем понимаю, что от меня требуется Концентрация в растворе и без того достаточно велика! Вы точно всё расслышали правильно?
Этот высокий, слегка дрожащий мужской голос я не узнала. Как не смогла определить и возраст человека, которому он принадлежал. Они подошли ближе, и я не шелохнулась, пытаясь выровнять дыхание. Ах, как хотелось плюнуть в наглую французскую морду каждого! Но о какой концентрации они говорят?
Прямо над моей головой прогремел второй голос:
Ты хочешь сказать, что я тупой? Или глухой? Все я правильно расслышал! Или это ты ей что-то не то подсунул? Почему она до сих пор не орёт и не брыкается? я узнала голос Левши, будь он трижды проклят. Может, тебе еще разок хорошенько вмазать, а?
Мои плечи дёрнулись, и я могла лишь молиться о том, чтобы эти двое не заметили этого. Пусть думают, что я по-прежнему сплю. Так будет спокойнее. Безопаснее.
Нет же, нет! Но, в самом деле, раствор и без того достаточно токсичен. Чтобы вызвать у девушки дереализацию, нужно уменьшить концентрацию как минимум втрое. Но, возможно, она все ещё не пришла в себя по ряду других причин след от удара на виске ваших рук дело? уточнил первый голос.
Всё внутри меня похолодело от страха. Кем был этот человек? Что за эксперименты, черт возьми, они вздумали надо мной ставить? Я едва сдерживала себя, чтобы не начать проклинать их вслух в эту же секунду. Сердце ни на секунду не замедляло свой темп.
Тебе-то что? У тебя другая работа! Осёл! после громкого недовольного рыка послышался звук, похожий на удар чьего-то затылка о стену, а следом глухой сдавленный крик. Ты хоть понимаешь, кому подчиняешься, идиот? Или тебе напомнить?
Что здесь происходит? вдруг из ниоткуда возник ещё один знакомый голос, и я съёжилась, вспоминая последние слова, озвученные им.
«Вонжонс».
И вена на шее запульсировала предчувствием беды.
Босс, этот таракан винит меня в том, что я
Мне плевать. Вы сделали всё, о чем я просил?
Да, но пропищал незнакомец. Но, послушайте, концентрация слишком
Можете проваливать. Оба, снова глухой удар, а следом прерывистые шаги, будто кто-то не просто уходил, а убегал. Моё дыхание не сбилось ни на миг, и всё же я чувствовала, что он внимательно разглядывает меня наблюдает ищет подвох. В нос ударил призрачный запах табака он остановился совсем рядом, я почти ощущала его дыхание на своей коже. Если ты притворяешься спящей, полагаю, действие раствора ещё не вступило в силу. Только не говори, что ты и не дышать пытаешься. Это было бы слишком глупо для такой умницы, как ты.
Меня будто снова облили ледяной водой. Слишком внезапно. И точно в цель. Втянув носом спёртый воздух и решив, что дальнейшее участие в этом цирке только усугубит ситуацию, я стиснула зубы, а после рявкнула:
Хотите накачать меня какой-то дрянью так, чтобы я была в сознании и отвечала на ваши вопросы?
Размеренный звук хлопков отскочил от стен и резанул мой слух. Мужчина стоял совсем близко, но я не могла его видеть. Ублюдок. Трусливый ублюдок. Любопытно, его ли эти шакалы назвали «капо»? Что бы это могло значить.