Анастасия Селиванова
Переходный возраст
30+10
* * *
Меня разбудил деликатный стук в дверь. Все утро пробегав по газону с косилкой, после обеда я прилег отдохнуть в гостиной и не заметил, как меня разморило. Вообще-то я собирался пощелкать каналы, но пульт валялся на полу рядом с диваном. Гостиную заливало послеобеденное летнее солнце, и я сразу вспомнил детство и летние каникулы с бабушкой Женей.
Она отправляла меня отдыхать после обеда и задергивала тонкие ситцевые шторы, которые лишь слегка могли приглушить солнечный свет. Я, конечно, сопротивлялся, лежа на кровати без сна наблюдал, как в полосах света кружатся пылинки, и считал минуты до счастливого момента свободы гулять. Вот оно, детство, непонимающее своего счастья. Сейчас я бы дорого дал за возможность вот так дремать в нагретой гостиной после каждого своего обеда, но нет один раз прилег, и то разбудили.
Стук повторился. Почему-то я сразу подумал, что стучит женщина, которая нечасто бывает у нас в доме очень уж осторожным был этот стук. Наш дом так давно в этом поселке, что все местные обычно не стучат, а просто заходят.
Я неуклюже слез с дивана все тело ныло после косилки когда увидел, что под окном мелькнула копна темных волос. Я же говорил, что женщина. Вот я олень, пока предавался своим детским воспоминаниям, она решила, что никого нет дома. Я кинулся к окну.
Эй! Вы что-то хотели?
Девушка обернулась, моментально всколыхнув во мне смутное чувство, что я ее знаю.
Привет! она улыбалась мне как старому знакомому. Она точно меня знала. А вот откуда я знал ее? Не буду строить из себя пай-мальчика, но познакомиться с девушкой, а потом начисто забыть такого за мной не водилось.
Тем более, только слепой идиот мог забыть такую красотку. Даже на первый взгляд она была удивительно хороша: темные озорные кудри, черные блестящие глаза, ярко-красная помада на чувственных губах и соблазнительная ложбинка в вырезе такой же ярко-красной майки.
А тетя Вера или дядя Паша дома? спросила она, подходя к окну, и в этих интонациях и взгляде снизу вверх я вдруг узнал ее. Это была Саша, дочь наших соседей.
Когда-то наши семьи так много общались, что даже проделали калитку в смежном заборе. Я был подростком, целыми днями гонял на велосипедах с ребятами и приходил домой только поесть, и тогда видел ее: мелкую круглолицую девчонку, которая также смотрела на меня снизу вверх, заливаясь стыдливым румянцем. Немудрено, что я ее не узнал я помнил ее ребенком. Сейчас передо мной стояла молодая женщина с такими же щечками-яблочками, но без тени смущения. Я почувствовал, что сам заливаюсь краской как подросток.
Нет, они уехали в город на пару дней.
А, понятно, она явно растерялась. Я думала, дядя Паша сможет мне помочь.
А что случилось?
Не могу открыть ворота, чтобы загнать машину. Папа повесил новый замок, а я забыла забрать от него ключ.
Я не понимал, кто в здравом уме доверил ребенку машину я же помню, как она училась кататься на велосипеде и ревела в кустах, обняв разбитую коленку. Тем не менее, чувство добрососедства обязывало ей помочь.
А дождаться родителей?
Две недели? Они уехали на море, я одна.
Я долго не думал. Я вообще не думал, слова вырвались сами:
Загони пока к нам.
Ой, правда? обрадовалась она. Спасибо, Андрюша. Сейчас подъеду, и, радостная, чуть не вприпрыжку, выскочила за калитку, оставив меня размышлять на тему, что мамы иногда бывают правы. Моя всегда говорила, что Саша красавица, и вот пожалуйста оказалась чертовски права.
* * *
Мягко шурша гравием, машина въехала на площадку и остановилась. Надо же, какая глупость, забыть ключи от ворот. Теперь я две недели буду привязана к соседям каждый раз, как мне захочется куда-то поехать. А мне захочется, я себя знаю. Конечно, пока родители на море, я решила устроить себе на их даче импровизированный ретрит: тишина, покой, режим, йога на травке, книги, долгие пешие прогулки на природе, но это не значит, что через пару-тройку дней моего внутреннего исследователя не потянет покататься по окрестностям.
Пока Андрей закрывал ворота, я доставала из багажника вещи. Поразительно, как тощий подросток, каким я его помнила, превратится в высокого крепкого мужчину. Еще поразительнее было вспоминать, как когда-то я ужасно его стеснялась. Его мама, женщина простая, как электровеник, вечно прочила меня ему в невесты, чем обескураживала мою робкую стеснительную детскую натуру.
Спасибо, Андрюша, улыбнулась я, вытаскивая ручку чемодана.
Не за что. Давай помогу.
Андрей взял сумки с продуктами, и мы пошли к калитке, проделанной много лет назад в смежном заборе между нашими участками. В моем детстве, когда я летом жила с бабушкой на даче, я чуть не каждый день бегала через эту калитку к тете Вере она души не чаяла в соседской девочке и охотно подкармливала ее конфетами. Тогда справа и слева от дорожки были ровные аккуратные грядки. Сейчас их заменил газон. Судя по бодрящему запаху свежескошенной травы, его недавно покосили это объясняло красноту на лице Андрея.
Я толкнула старую деревянную калитку и зашла на участок моих родителей. Ключ приветственно щелкнул в замке, и, открывая дверь в дом, я словно открыла дверь в свое детство.
Спасибо, Андрюша, я подвинулась, чтобы он поставил пакеты.
Я была благодарна за помощь, но ему пора было уходить: у порога начиналось мое свидание с детством, и Андрей был здесь третьим лишним. Возможно, он это понял, а, возможно, просто устал, пока косил газон во всяком случае, вид у него был потерянный.
Да,конечно, сказал он невпопад, ставя пакеты. Пока.
Пока. Спасибо тебе еще раз.
Пустяки.
Спустившись с крыльца, он вдруг обернулся и сказал:
Ты это. Заходи, если что.
Если бы на меня стремительной волной не накатывали воспоминания и желание остаться с ними наедине, я могла бы заметить, почему у Андрея такой растерянный вид но из кухни на меня приветственно пахнуло теплым деревом, и мне было не до него.
* * *
Я заметила, что июльский день превратился в вечер, только когда солнечный луч, гревший меня, поглотила тень от соседского дома. В моем детстве, если солнце уходило за соседский дом, это значило, что скоро бабушка позовет меня ужинать, и я буду окунать прямо в сахарницу масляные блины под начальную тему Клона. Я оторвала глаза от книги и, давая им отдых, стала смотреть по сторонам.
Я любила это место. В первую очередь за то, что здесь мои милые детские воспоминания не казались мне безумно далекими и неповторимыми. Оглянись через плечо, и ты увидишь, как маленькая босоногая Саша бежит на бабушкин зов, смешно перепрыгивая на мелких камушках. Здесь я могла позволить себе сделать шаг назад и снова почувствовать себя беспечным ребенком на летних каникулах.
Заканчивался третий день моего добровольного подмосковного заточения, и я начинала скучать. Я закрыла книгу и выбралась из шезлонга. Привычка сидеть поджав ноги всякий раз подводила меня когда я вставала, они не слушались и по ним начинали бежать противные колючие мурашки. Переминаясь на месте, я бросила взгляд на дом Андрея. Балкон на втором этаже выходил на запад, и я подумала, что очень здорово стоять там и смотреть, как солнце медленно катится за пригорок.
В эту минуту на балкон вышел Андрей. Мы не виделись со дня моего триумфального приезда, и моя машина все также стояла на его участке родители Андрея так и не приехали.
Интересно, что он делает целыми днями один? подумала я. Ему не скучно?
Впрочем, мне же не скучно, вспомнила я и помахала ему рукой. Хотя кого я обманываю. Я уже засиделась.
Андрей помахал мне в ответ, и я пошла к калитке. Он скрылся в доме, и вышел на крыльцо, как раз когда я подошла к его дому.
Привет!
Привет! Родители так и не приехали?
Нет, приедут сегодня поздно вечером.
Не скучно одному?
Да как-то нет. Мне нравится здесь бывать.
Понимаю. А мне вот становится скучно. Хочу завтра куда-нибудь съездить. Выпустишь меня?
Конечно, приходи в любое время, я рано встаю.
Отлично, спасибо, я улыбнулась на прощание.
А сейчас что будешь делать? вопрос застал меня врасплох.
Не знаю. Может быть, пойду пройдусь. Правда, я все уже тут обошла.
А на новом озере была?
На каком на новом?
Вон там, Андрей махнул рукой в сторону леса.
Насколько я знала, несколько лет назад туда нагнали технику и стали рыть карьер считалось, что этот район богат песком. Песчаных карьеров и озер, которые со временем затопляли их, рядом и правда было много.
Там же роют карьер.
Уже вырыли, поднялась вода. Озеро огромное и пока что очень чистое.
В детстве я знала каждый пляж и водоем, до которого можно было дойти пешком или доехать на велосипеде. И услышав про новое озеро, мой внутренний неутомимый исследователь радостно приподнял голову и втянул пьянящий запах новых открытий.
Интересно. И как туда пройти?
Как мы ходим на ближнее озеро, только прямо, через вишневый сад.
Чеховский?
Нет, это поселок за пролеском. Ты там не была? Раньше мы часто собирались с ребятами оттуда.
Это вы собирались. Когда мы стали гулять одни, мы предпочитали тусить в городе.
Можем пройтись вместе, предложил Андрей.
Я посмотрела на небо. День клонился к вечеру, но сейчас стояли самые длинные вечера, и до темноты было еще несколько часов. Жара спала, а в лучах закатного солнца природа выглядела так красиво, что я чувствовала, как к горлу подступают слезы. Я и правда хотела пройтись и насладиться этой упоительной красотой, но мысль идти по тем же дорогам, что и предыдущие три дня, вызывала приступ зеленой тоски. Причин отказывать не было.
Давай, будет здорово. Я понятия не имею, как туда идти, но гулять по поселку уже осточертело. Только дом схожу закрою.
Возьми полотенце.
Зачем?
Там же озеро.
Озеро-то озеро, только неизвестно, сколько до него идти.
Приглашаешь меня на ночное купание? я шутливо вздернула брови.
Андрей, казалось, смутился, и тоже посмотрел на небо.
Почему ночное, засветло успеем.
Ну и тормоз, весело подумала я и пошла за купальником и полотенцем.
Это была одна из самых странных прогулок в моей жизни.
Куда ни глянь отовсюду на меня смотрели мои детские воспоминания. И в них Андрей казался мне очень взрослым. Пока мы с девчонками играли в дочки-матери, учились кататься на велосипедах и возвращались домой засветло, Андрей с друзьями жили другой, недоступной детям, но очень манящей жизнью: могли гулять до утра, устраивали на пригорке вечеринки с кострами, целовались с девчонками. Детьми мы ужасно им завидовали и мечтали, когда сами станем такими же взрослыми.
Мы и не заметили, как это произошло, и мы тоже стали гулять до утра и целоваться с мальчишками. Вот только гуляли мы не по соседним поселкам, а по Арбату, и собирались не у костров, а в лаунж-зонах. Мы были другими: истинными детьми большого города, и свою юность проводили в урбанистических декорациях расцветающей Москвы начала 2010-х.
В этих лесах и полях навсегда осталось наше детство, но, в отличие от Андрея и его друзей, наши притягательно-сладкие воспоминания о беспечной юности мы оставили на городских улицах, площадях и парках.
Ты надолго приехала? прервал затянувшееся молчание Андрей.
На пару недель, пока родители в отпуске. Если, конечно, не заскучаю раньше.
Тебе здесь скучно?
Я думала, что две недели просижу за своим забором, читая книги, но три дня спустя могу сказать, что уже насиделась. А ты? Ты все время здесь живешь?
Я провожу здесь много времени. Летом почти не уезжаю, да и зимой часто приезжаю на неделю-две.
Что здесь можно делать зимой, чистить снег? удивилась я.
Андрей задумался.
В том числе.
Я в первый раз внимательно посмотрела на него. Худощавый подросток с длинной шеей превратился в ладно сложенного мужчину. Широкие плечи, намек на бицепсы наверное, занимается. На темных висках серебрилась первая седина. Вспомнив отца Андрея, я подумала, что ранняя седина это у них, должно быть, семейное. А очки все такие же: прямоугольные в металлической оправе. Сколько его помню, он всегда был в очках. Считалось, что Андрей компьютерный гений. Сейчас он наверняка работал из дома поэтому и мог позволить себе по полгода жить, где хочет. Странно, что он не хочет нигде, кроме этой глуши. Мне стало смешно. Забавно было вспоминать, как одно его присутствие вгоняло меня в краску.
Ты живешь один?
Да.
Что так?
Не сложилось. Те, с кем хотел я, не хотели со мной, а которые хотели с теми не хотел я. А сейчас привык. А ты?
А я вот была замужем. Года полтора. Вышла в 20 лет.
И что потом?
Хорошее дело браком не назовут. А ранние браки вообще часто отбивают охоту вступать в новые.
Мой брак продлился года 3. Тоже поженились в 20 лет. Подумать только, уже столько же прошло.
Я растерялась. Сколько же ему лет, 40? И когда он успел дожить до 40? удивленно подумала я. А потом вспомнила, что мне самой пару месяцев назад исполнилось 30.
Андрей вдруг свернул с дороги и нырнул в лес.
И куда мы идем?!
К Вишневому саду. А оттуда выйдем к новому озеру.
Разумные девушки не ходят на ночь глядя в лес с мужчинами. Откуда я знаю, что у тебя на уме, полушутливо проворчала я.
Андрей обернулся.
А ведь действительно. Знаешь, никак не могу привыкнуть, что ты уже не мелкая соседская девчонка.
Как будто мужчинам, которые заманивают девочек в лес, так важен их возраст.
Впрочем, кажется, Андрей не собирается никуда меня заманивать. Между деревьями обнаружилась широкая утоптанная тропа. Пять минут спустя мы неожиданно вышли к симпатичному поселку.
А я не знала, что до этого Вишневого сада всего два шага.
Подростками мы все друг друга знали, постоянно собирались вместе. Ты правда никогда здесь не была?
Нет.
Что же вы, тусили только ребятами из нашего поселка?
Я посмотрела на него чуть не с презрением.
Андрей, детьми нас никто не отпустил бы шататься по лесу. А подростками мы тусили в городе.
А мы сидели здесь каждое лето от и до. Все друг друга знали, все между собой дружили. Помнишь Антона? Он женился на девушке с дач по ту сторону железной дороги. У них дочь.
Подумать только. Женился, завел детей. Давно ли вы орали по ночам песни и не давали спать всем соседям? Давно ли ты разъезжал на мотоцикле по всей округе?
Недавно.
У тебя до сих пор есть мотоцикл?
Да. Для лета самое то.
А машина?
Есть, но не люблю. Скучно.
Ах вот где твоя жажда приключений в двухколесном транспорте, как в юности.
Да, на мотоцикле всегда чувствуешь себя, как в 18 лет.
Как будто в 18 лет жизнь была так уж прекрасна.
Конечно, прекрасна.
Она и дальше может быть прекрасна.
Это уже не то. Все взрослые, серьезные, семейные, никого не соберешь на костер на всю ночь.
Есть же другие места и другие развлечения.
Есть. Но эти были самые лучшие.
Я начинала понимать, почему он неделями торчит в этом поселке. Не знаю, что у него пошло не так, но было похоже, что ничто в его жизни не смогло затмить ослепительные моменты юности. Или он сам не хотел, чтобы их что-то затмило, предпочитая вечно предаваться ностальгии по ушедшим годам.
Не буду отрицать: я тоже иногда ностальгировала по своей юности. Думаю, у многих это время осталось в памяти вечным летом. Но оно прошло, и за ним передо мной открылась целая жизнь. Разве и дальше наслаждаться ей это предательство по отношению к тому, что мы пережили?
Я никогда не могла удержаться от соблазна испытать новое впечатление. В этой жажде исследовать жизнь мне не хватало лишь точки опоры. Я была как ветер: увлечена тем, что впереди и дальше. Да, я была свободна и не знала границ, но иногда я чувствовала себя очень неприкаянной. Ветер вынужден все время куда-то лететь иначе он исчезнет, и я тоже не знала, как и где мне остановиться.