Станислав за столом беседует друзьями. Иногда косится на Нину и Зизи. Странные отношения, они вызывают раздражение, но не будет ли он смешон, ревнуя к женщине? Ведь это не может быть серьёзным? Он уже как-то унизил себя слежкой за ними, гулявшими по саду. Его поразили фривольные жесты Зизи, её рука, обхватывающая тонкую талию Нины, скользящая по бедру. Станислав едва заставил себя вернуться в дом.
Сейчас он старается внимательно слушать гостей пожилого режиссёра и молодого писателя, кропающего что-то на исторические темы.
Я верю в здравомыслие русского человека. Говорит писатель.
Вы полагаете, что чернь оставит вам всё это? Морщинистая рука режиссёра широким взмахом обводит зал, а кажется, всю Россию. Холоп преследуем одной мыслью оказаться на месте господина. Красного петуха в усадьбы пускал не наш ли святой народ-бедоносец?
Разве у меня есть что-то лишнее одноэтажный дом, горничная и кухарка? Удивляется писатель.
Объясните это какому-нибудь карманнику, у которого появится винтовка. Вы наивны, как многие творческие люди. Я бы уехал в цивилизованную европейскую страну.
Так уезжайте!
Эмиграция это дорого. Я пленник России. Но у вас-то есть родные во Франции. Отправляйтесь к ним.
Мне чертовски хочется посмотреть на русский бунт. Как историку. Я полагаю, стихия, как всегда, будет укрощена. Но у меня останется книга. Мечтательно отвечает писатель.
Каждый считает, что жертвами станут другие.
Я осторожен, уеду в провинцию. Неужели крестьяне пойдут за большевиками?..
Станислав ищет взглядом Нину и Зизи. Они стоят у окна. Зизи взяла Нину за руку и целует узкую ладонь. Что за странные игры! Ей мало мужа? Она дразнит его по наущению подруги? Зизи с решительным не накрашенным лицом, Зизи с толстой сигарой, Зизи, покачивающая в крепких пальцах бокал с коньяком и кубиками льда, в последнее время поселилась в их доме.
* * *
Марфа в детской храпит, рядом остывает кружка с чаем, от которого пахнет наливкой. Адель заливается плачем. Вдруг по комнате пролетает порыв ветра. Ребёнка подхватывают шестнадцать крошечных рук. Адель умолкает. Видит, как внизу плывёт кровать, белая линия подоконника, тёмные кусты роз. В шорохе ветвей и трелях соловья она летит вместе с дуун-ши.
Само дерево как будто выросло во мгновенье ока, его крона огромна, и за трепетными облаками листвы скрываются хрустальные терема, озаренные бледно-сиреневыми и зелёными огнями. Прохладная свежесть и цветочный аромат, отличающийся от запаха в комнатах её дома, где тяжелый пряный дым восточных курений и табака.
Адель видит прозрачные лестницы, ажурные балконы, где прекрасные дамы и кавалеры беседуют и вдруг взмахивают крыльями, срываются вниз или взмывают вверх, исчезают в звёздной тьме. Адель не удивляется взрослые ещё не пояснили ей, чему стоит верить, а чему не стоит. Чем явь отличается от сна. А быль от небыли. Сверкающие, прекрасные существа слетаются к девочке, начинают говорить с ней, и она отвечает им на странном щебечущем языке, где есть звон осы и трель малиновки.
Потом дуун-ши и земное дитя вместе поднимаются над городом, который напоминает золотую паутину, унизанную огнями фонарей. Всё выше и выше, за волнистые равнины облаков, где она видит опрокинутый вниз кронами другой сад, который одновременно цветёт и плодоносит. Полулюди-полуптицы скользят среди ветвей и скрываются в нестерпимом сиянии. Дуун-ши стайкой срывают одно яблоко, прозрачное, алое. Полулюди-полуптицы замечают их, стремительно бросаются, сверкая, словно молнии, но дуун-ши ещё быстрее летят вниз. В своём земном саду забиваются в кусты смородины. Хохочут и визжат, словно шаловливые зверьки. Грызут яблоко, обливаясь кроваво-сладким соком, и Адель грызёт вместе с ними.
Древо жизни! Вечность, вечность! Твердят они, и заплетают, запутывают волосы Адели в десятки тонких косичек, вплетая серебряные нити.
* * *
Нина открывает дверь, и Марфа поднимает голову.
Девочка спит? Интересуется Нина.
Спит, барыня. Хрипло говорит Марфа и откашливается. Потом опускает взгляд в колыбель и ахает:
Где дитё?!
В чём дело? Нина подходит к кроватке. Куда делся ребёнок?
Марфа разводит руками:
Может быть, отец забрал?
Ты должна следить, а не спать, корова. Зло говорит Нина и быстро выходит из детской. Марфа растерянно топчется на месте соображает она туго, особенно когда приняла на грудь настойки.
Постепенно к поискам Адели подключаются все гости. Дом, а потом сад оглашаются громкими окликами: «Адель!» Сначала слышится смех, словно играют в прятки, но постепенно лица становятся серьёзными, а голоса звучат тревожно.
Она едва научилась ходить, всхлипывает Нина. Что если она оказалась за воротами? Заблудилась
Зизи успокаивает подругу, раскуривая сигарету за сигаретой. Вызывают полицию, которая тоже осматривает поместье и окрестные улочки. Обещает отыскать ребёнка.
Адель словно сквозь землю провалилась. Гости разъезжаются. Нина рыдает. Станислав выходит в сад. Он оглядывает трепещущую листву, слишком живую, словно в ней кто-то прячется.
* * *
Вот и лето прошло. Вздыхает Станислав, он думает о бесследно пропавшей дочери. До сих пор ни единой весточки. Полиция разводит руками.