Денис Куклин
Карусели дьявола
Пролог
Валентина Сергеевича я встретил случайно. К тому времени он уже занимался бизнесом. Но я до сих пор не понимаю, почему он заговорил со мной именно о Михаиле. Кроме него у нас было немало общих знакомых.
Он сидел напротив меня за столиком в кафе и вычерчивал на салфетке расположение комнаты Михаила в общежитии.
Вот здесь у него стояла кровать. От кровати до двери десять шагов не больше. Если бы он встал и сделал хотя бы один шаг, его бы убило на месте. Ты был у него в гостях в то время?
Не довелось, по совести говоря, я не понимал, зачем он пересказывает эту историю. В свое время я слышал ее от самого Михаила. Я даже подумал, что собеседник заполняет вакуум. В сущности, говорить нам было не о чем.
Там такая ниша была, продолжал объяснять он. Я не знаю, почему сделали такую планировку комнат. Но люди ставили в этих нишах диваны и кровати Когда к нему постучались, он откликнулся, встал с кровати и начал тапочки искать. А пол деревянный, старый. Половицы, помню, скрипели безбожно! Валентин Сергеевич неожиданно рассмеялся: До сих пор помню их скрип Понимаешь, Миша с ноги на ногу возле кровати переминается, а впечатление такое, как будто он уже к двери идет. Киллер ему: «Миша!», тот в ответ: «Да?» И ему дверь разносят картечью В ней дыра была с твою голову! Этот болван засунул в эту дыру ствол, сделал еще несколько выстрелов и убежал. А Мишка забился в угол ниши, и его не задело! Понимаешь?
Круто! Добавить мне было нечего.
Да, я не о том, что это было круто, Валентин Сергеевич постучал перышком по столу. А о том, что Мишу этим все равно накрыло! От судьбы не уйдешь.
Он умер, что ли?!
А ты не знал?
Нет! Он как Кубань уехал, так и оборвалась связь.
Да, уехал на Кубань, кивнул Валентин Сергеевич. Не знаю, какой черт принес его обратно в город. Нашли его через два дня после приезда в сквере на проспекте Ленина.
Я вообще не в курсе был, Валентин Сергеевич! Замотался
Ну-да, снова кивнул тот. Мы все замотались. Внезапно.
Я посмотрел в окно. К слову сказать, совсем недавно я вспоминал о Михаиле. Как-то вскользь и даже с неприязнью (в свое время он едва не втянул меня в одну неприятную историю), но все же вспоминал. А его оказывается уже как месяц в живых нет.
Вот и начинаешь задумываться о вещах необъяснимых. А когда доходишь до сути происходящего, тем временем говорил Валентин Сергеевич. Понимаешь, что на самом деле ничего не понимаешь.
На этот раз я отмолчался, просто не успевал за собеседником.
Потому что понять это невозможно. И слов таких я не знаю. Это как возмездие за все что уже сделали и еще только задумали.
Вы считаете, что ему всё-таки отомстили? За то самое дело отомстили?..
Я не сомневаюсь в этом, кивнул Валентин Сергеевич. Оно многим аукнулось. Кто-то за решетку попал. Кто-то головы лишился. А кто-то в гору пошел. Но без него ничего этого не было бы.
Жаль Мишку, пробормотал я. Умер молодым.
Извини плохие новости принес. Мне пора. Всего хорошего! Валентин Сергеевич протянул руку на прощание.
Берегите себя.
Я проводил его взглядом. Сел за столик и принялся смотреть в окно на сутолоку городской жизни. По дороге струился автомобильный поток, и такой же поток пешеходов затопил тротуары. Все куда-то спешили и казались очень деятельными. Как статисты на съемочной площадке.
Оратория оглашенных, пробормотал я, отворачиваясь от окна. И захотелось мне взглянуть в глаза тому, кто вызвал череду событий, эхо которых до сих пор не растворилось во времени.
Спустя час я расплатился с таксистом и открыл калитку дачного поселка Сосновый Бор. Сюда я частенько наведывался несколько лет назад, когда собирал материалы для одной из книг. Не успел я, однако, закрыть за собой калитку, как на крыльцо сторожки вышел довольно молодой человек и без обиняков спросил:
Вы к кому?
К знакомому, ответил я.
А конкретней?
Я почувствовал профессиональный интерес и остановился напротив него.
Вы спрашиваете об этом всех гостей?
Всех кого не знаю, ответил сторож. Был он крепким человеком лет около тридцати. И на сторожа не походил. Совсем.
Сколько же вам платят за такое беспокойство? Поинтересовался я.
По крайней мере, документы покажите, вместо ответа озабоченно произнес он.
Даже не подумаю, усмехнулся я.
Он сделал шаг вперед и спустился ступенькой ниже.
Вы не подумайте чего, это моя работа, пояснил он. Я просто запишу вашу фамилию в журнал.
А если бы я проехал в ворота на такси?
Я бы остановил машину на въезде, он спустился еще на одну ступеньку. Просто покажите мне документы или скажите к кому направляетесь.
К Селиверстову, ответил я. Продолжать запираться и играть словами, было не только бессмысленно, но и чревато. Я понял, что этот человек не отступится, и понял откуда он.
Петр Анатольевич ждет вас? Все еще насторожено спросил он.
Нет, я хотел сделать сюрприз. Но не судьба.
Я сейчас позвоню ему. Скажите свое имя.
Я назвался. Сторож вернулся в дом и через минуту постучал в окно махнул рукой: «Проходите!» Мне только и осталось, что покачать головой и пробормотать: «Ну и ну!» Наверно, я просто сделал глупость, что отпустил такси на въезде. Нужно было сигналить до тех пор, пока сам сторож не откроет ворота, и все глупые вопросы засохнут на его языке.
Обустраивал поселок народ зажиточный. Дома были капитальными в два-три этажа. От пролетарских коллективных садов этот поселок отличался как небо от земли. Впрочем, и здесь случались неприятности. На одной из улиц я заметил пепелище, слова другого не подберешь. Словно, здесь не пожар случился, а геенна огненная разверзлась. А наверняка случались еще и кражи, и драки, а, возможно, и более тяжкие преступления. Подумав об этом, я усмехнулся, ибо на ум сразу пришел американский фильм «Особо тяжкие преступления»1. И в тот же миг почудилось мне, что этот поселок тоже рядится под мирное, уединенное местечко, как главный герой фильма человек обаятельный, но как выяснилось позже редкостный изверг. Померещились мне какие-то бурные и даже трагические истории, которые могли случиться здесь. А через мгновение фантазия разыгралась уже не на шутку. Мелькнуло перед глазами едва ли не с десяток историй с модным нынче криминальным подтекстом.
А тем временем Петр Анатольевич ждал меня возле крыльца.
Здравствуйте! Хотел как снег на голову свалиться. Не получилось! Я прошел за калитку, подмечая в Селиверстове перемены.
Здравствуй, дорогой, здравствуй, он сделал навстречу несколько шагов и неожиданно обнял меня.
Сдал старик, понял я. Раньше он себе такого не позволял, хотя и солдафоном не был.
Знал, что появишься, тем временем говорил он. Проходи в дом. Помянем Мишеньку.
А вот в доме все осталось по-прежнему. Я знал, что хозяйка его умерла два года назад. Но порядок в комнатах был идеальный. Мы прошли на кухню. Пока он дожидался моего появления, успел накрыть на стол. И еще я заметил, что тут же на кухне, на полочке под иконкой стоит стопка с водкой, накрытая горбушкой черного хлеба. И совсем уже неожиданно горло мое перехватило острой болью.
Садись возле окна, говорил Селиверстов, пододвигая мне стул. Продрог с дороги. Погода мерзкая! Но мы сейчас это поправим.
Он налил в свою стопку водки и потянулся за моей.
Спасибо, Петр Анатольевич. Мне нельзя, отказался я. Не употребляю.
Закодировался? Знакомо усмехнулся он.
Боже меня упаси доверять голову мозгоправам!
А помянуть? Уточнил Селиверстов.
Воздержусь.
Хотя бы сок выпей, он поставил передо мной запотевший стакан с соком.
Какое-то время мы сидели молча.
Ну, земля пухом! Наконец сказал Селиверстов и встал. Я последовал его примеру. Жаль, молодым умер. В расцвете, как говорится
Я пригубил сок и спросил:
Вы расскажете, что произошло тогда на самом деле?.. Ведь ни Михаил, ни вы всей правды так и не сказали.
Селиверстов снова усмехнулся:
Чтобы ты через полгода книжку накатал? Мне это не нужно.
Боитесь? Я сел за стол и отодвинул стакан с соком в сторону.
Мне бояться нечего, ответил он. Да и терять тоже нечего.
Меня один вопрос всегда ставил в тупик, сказал я. Почему Михаил отказался от всего на самом взлете? У него складывалась блестящая карьера. Почему?.. Почему?! По крайней мере, на этот вопрос вы ответить можете
Неужели ты так ничего и не понял? Вопросом на вопрос ответил Селиверстов.
Я вам не чета. Не сподобил меня бог читать между строк.
А ты не скромничай, тебе не к лицу. Просто сопоставь факты. Улавливаешь связь?
Премудростям вы учили не меня, а Михаила Я осекся.
Дошло, наконец, усмехнулся Селиверстов. Миша был человеком дела. И человеком чести! Офицером, присягнувшим родине и народу. Он до конца оставался оперативником.
Мистификация, значит
Не мистификация, а очередная операция, уже с неприязнью процедил Селиверстов сквозь зубы. Не было позорного увольнения. И скандала не было. И Кубани тоже не было. Он снова плеснул себе водки. И его теперь нет.
Я закрыл глаза ладонью и покачал головой.
Что же вы за люди такие, если посылаете друг друга на смерть?
Вот тут ты неправ, сказал Селиверстов. Он сам шел вперед и не спасовал, когда пришло время.
Вы еще о чувстве долга вспомните, усмехнулся я, краем сознания понимая, что в этот момент упускаю что-то очень важное.
А почему, нет?! Селиверстов посмотрел на меня. И долг, и офицерскую честь никто не отменял. Кто сказал, что все это исчезло из нашей жизни? По телевизору покажут кучку проворовавшихся негодяев в погонах, а складывается впечатление, что все кто носит погоны негодяи! Я читал твою книгу, Миша рукопись показывал. Ты почти все переврал, но конец мне понравился. Потому что мы не были монстрами. Не были героями, но и чудовищами тоже не были.
Я изменил концовку.
Напрасно. Значит, в твоей книге не осталось ни слова правды.
Я к вам не за критикой приехал, огрызнулся я.
А больше нам не о чем разговаривать. Ты понял все, что успел. А я сказал все, что хотел.
Я вышел из-за стола и прошел в прихожую:
Если я чем-то задел вас по неосторожности, простите.
Да подожди ты, остановил меня Селиверстов. Я ведь тебя все-таки ждал. Возьми вот фотографию на память, он протянул мне конверт.
Я открыл конверт и вытащил снимок. На нем был запечатлен Михаил при параде и при регалиях.
Подполковник, значит, пробормотал я.
Да. И заметь, сколько наград. Родина своих героев не забывает.
В каком же вы звании, Петр Анатольевич?
Много будешь знать плохо будешь спать, в ответ усмехнулся Селиверстов.
Он проводил меня до крыльца и снова обнял, словно мы расставались добрыми друзьями. Я простился со стариком и вышел на дорогу. Нужно было вызвать такси. Я вытащил из кармана мобильник, набрал нужный номер, но как только поднес трубку к уху, сразу все понял.
Мне никогда не понять героев, для этого нужно быть из их племени.
Ах ты, старая ты сволочь, прошептал я, вспомнив, наконец, фразу, выпавшую из контекста недавнего разговора. Миша-Миша, вздохнул я, слушая длинные гудки в трубке. Зачем ты выбрал этот путь?
Такси «Город», отозвался диспетчер таксопарка. Я вас слушаю.
Будьте добры, пришлите машину на тридцать первый километр, дачный поселок Сосновый Бор. Я буду ждать машину возле ворот.
Заказ принят. Вы знаете цену?
Да, цена меня вполне устраивает, ответил я, машинально оборачиваясь.
Селиверстов стоял на дороге и смотрел мне вслед. Я помахал ему рукой на прощание и ускорил шаг. Мне не терпелось выбраться из этих мест.
Глава 1. Вечерняя волна
«В продаже имеется свежее куриное яйцо. Отдел номер пять рад приветствовать своих покупателей» голос оператора манящей волной проплыл по супермаркету.
Огромный магазин был полон покупателей. То тут, то там к опустевшим прилавкам подвозили продукты. От ярких упаковок и разноцветных наклеек рябило в глазах.
«Наш супермаркет проводит трехдневную акцию на снижение стоимости следующей группы продуктов и товаров»
Шел одиннадцатый час утра. По большей части покупателями были женщины средних лет и люди преклонного возраста. Для многих из них прогулка в магазин уже давно стала возможностью лишний раз перекинуться парой слов со знакомыми и незнакомыми людьми.
Кофе, кофе, кофе, высокий, горбоносый мужчина лет сорока задумчиво разглядывал полки с жестяными банками и упаковками с кофейным зерном. Сколько же его здесь Девушка, он привлек внимание миловидной шатенки, стоявшей неподалеку. Простите за беспокойство. Сам я кофе не пью. И супруга моя предпочитает хороший зеленый чай. Но вечером к нам должна приехать теща дама из Саратова. А она жизнь без кофе не представляет! Не могли бы вы посоветовать какой-нибудь хороший сорт? Телевизионной рекламе я как-то не доверяю
В ответ девушка улыбнулась:
Извините, я тоже не пью кофе.
Жаль, покачал головой мужчина. Что ж, в таком случае куплю «Нескафе»!
Тем временем его собеседница подошла к полкам с диетическими продуктами. Она была очень красивая, яркая, высокого роста, и сразу же производила впечатление на незнакомых людей.
Спустя четверть часа она вышла из супермаркета с покупками и направилась к парковке. На дворе стояла поздняя осень. Деревья давно сбросили листву и больше всего напоминали хмурых стариков, стоявших вдоль тротуара. Холодно не было, но в воздухе пролетали редкие снежинки. Все вокруг говорило о скором приближении зимы.
Девушка села в ярко-желтый «жук» «Фольксваген» и медленно выехала со стоянки. Вслед за ней с разрывом в несколько секунд выехали еще две машины. Неторопливой кавалькадой они проехали несколько кварталов и свернули в жилой массив.
Девушка своего сопровождения не заметила. А вот водитель следующего за ней автомобиля, тот что якобы выбирал в магазине кофе, поглядывая в зеркало заднего вида, улыбался тонкими бледными губами и что-то шептал беззвучно.
Шатенка оставила машину во дворе одной из высоток.
Здравствуйте, тетя Вера, поздоровалась с полной пожилой женщиной, сидевшей на скамье возле подъезда.
Здравствуй, Анечка! Здравствуй, милая! В ответ приветливо улыбнулась та.
Сопровождавшие девушку машины припарковались рядом. Обе были черного цвета, с тонированными стеклами. Водитель первой развернулся на сиденье и, не отрываясь, смотрел на тонированные окна второй машины. В этот момент его лицо было бесстрастным, и он почти не мигал.
Я знаю, что это ты старый дьявол, наконец, произнес он.
В тот же самый миг водитель другой машины улыбнулся, словно услышал его.
А шатенка по имени Аня поднялась на седьмой этаж и открыла дверь своей квартиры. Не снимая пальто и не разуваясь, прошла на кухню, бросила на стол пакеты с продуктами и включила телевизор. Прошла в спальню, щёлкнула кнопкой автоответчика и только после этого вернулась в прихожую.
Дочка, как ты? Донеслось из спальни. Почему не отвечаешь?
Привет, мама, поздоровалась девушка с автоответчиком.
Аня, обязательно перезвони. Нам нужно поговорить.
Хорошо, мама, кивнула девушка и невольно поморщилась, когда включилось следующее сообщение.
Аня, прости меня, говорил мужской голос. Я хочу увидеться с тобой. Давай, поговорим обо всем спокойно. Жду тебя в два часа в «Арлекино». Давай, забудем обо всем. Мы взрослые люди. Я так хочу увидеть тебя. Целую Жду
Прости, Хасанчик. Но, нет!
Она аккуратно повесила пальто на вешалку, сняла сапоги и, разминая ноги, прошла в ванную комнату. Включила воду и вдруг замерла, разглядывая полку под зеркалом. Здесь вперемежку с ее косметикой стояла пена для бритья и флаконы с мужским парфюмом. В этот миг по краю ее сознания проплыла очень ясная мысль о том, что судьбы ее и Хасана должны были переплестись так же, как перемешались их вещи на этой полке. Она села на краешек ванны и неожиданно пригорюнилась. С кухни доносилось бормотание телевизионного ведущего. В спальне снова включился автоответчик. Кажется, ей снова звонила мать.