Мне срочно нужно попасть к этому императору и все ему рассказать. Учитывая, какие положительные на вид люди здесь обитают, и каким видом деятельности занимаются, то этот Абрахад вон Хоттабыч нормальный мужик. Он быстро вернет меня обратно домой. Как же иначе?! Если есть вход, должен быть и выход».
С этими обнадеживающими рассуждениями, я не заметила, как наша колонна добралась до посадок с лимонными деревьями. Тот самый подросток, что всю дорогу застенчиво отводил глаза и краснел от смущения, занял один из деревьев и начал рыхлить приствольную землю. Я, которая в принципе никогда не отлынивала от подобной работы, покорно приступила к ее исполнению.
Грунт оказался песчаным, что здорово облегчило мне работу. После окучивания одного дерева, мы с подростком одновременно приступили к следующему, и так далее. Что самое интересное, головная боль прошла бесследно, будто ее и не было. Кармелия оказалась права: труд благотворно повлиял на самочувствие и настроение.
Спустя некоторое время вдоль нашего обрабатываемого ряда прошел молодой человек с мотыгой на правом плече. Он остановился рядом со мной, посмотрел нахмуренным взглядом, а потом как ни в чем не бывало, прошел дальше. На нем, как и на всех была надета широкая светлая рубаха, местами перепачканная землей, штаны темно-песочного цвета и резиновые сапоги. Я обратила внимание на своеобразность его взгляда и выражения лица. Оно было и отстраненным и сосредоточенным одновременно.
«Нет, вот каждому нужно демонстративно проявить свое отношение к моему присутствию. Я сюда не рвалась», подумала я о наболевшем.
Этот молодой человек занял место под лимонником чуть подальше и принялся за работу. Я подметила, как каждый рабочий поднял голову и с особым уважением поприветствовал его.
Эй! Как тебя зовут? Не выдержала и обратилась к юнцу, что без конца на меня оборачивался, и так же бесконечно краснея, улыбался.
Халифом, так же улыбаясь, ответил он и выпрямился.
Халиф, значит. А я Рада, парень покраснел еще больше. Почему ты так на меня смотришь? И этот, что прошел мимо Что не так? Никогда коротких юбок не видели?
Просто Вы такая другая и красивая, Халиф застеснялся пуще прежнего. Простите.
Гм, молодежь, тяжело выдохнула я и продолжила работу.
До заката явно было еще далеко. Невольно в голове объявился вопрос: «а кормить будут?».
Чуть позже, все же я дала волю чувствам и тихо шмыгнула носом, думая о своем рыжем проказнике, из-за которого оказалась здесь. Я почему-то искренне верила, что с ним ничего плохого не случилось, и продолжала молотить мотыгой.
Помимо Халифа, рядом работали: пара женщин, старик, что дал мне соломенную шляпу и мужчина средних лет.
Я обратила внимание на последнего. Из всей канонады почти синхронных движений рабочих сильно выделялась скорость его заметно замедляющихся взмахов. А потом и вовсе рухнул на землю и стал трястись в припадке.
Тут же подбежала одна из женщин и закричала, взывая о помощи. Все побросали свои мотыги и окружили мужчину. Тот задыхался, а никто ничего не мог сделать. Тот молодой человек, которого буквально несколько минут назад все радушно и с уважением приветствовали, присел на корточки рядом с беднягой и пальцами стал делать нажимы под лопатками на спине.
Что Вы делаете?! возмутилась я. У него явный приступ эпилепсии! Отойдите! растолкала я бестолковых зрителей, которые всем своим изумленным видом уставились теперь на меня, видимо из-за грубого обращения. Такой же взгляд нарисовался и на лице этого самого молодого человека. Кстати, весьма симпатичного молодого человека.
Его нужно уложить на бок! скомандовала я. Но мне никто не помог, поэтому проделала это я сама. Сейчас его отпустит! Нужно переждать, лицо бедняги в один момент приобрел синеватый оттенок. Женщина, что первой подбежала, все же заплакала. Подержите ему голову, он может травмироваться от удара! снова скомандовала я. Как ни странно, но на этот раз молодой человек послушно обхватил ладонями его голову, и все стали ждать. Дыши, миленький, дыши, призывала я его встать на путь спасения.
Поначалу бедняга хрипел и дергался, но потом дыхание стабилизировалось, и дергаться он перестал.
Умница, ты молодец, подбодрила то ли этого беднягу, то ли саму себя.
Облегченно выдохнула после того, как мужчина открыл глаза и испуганно оглядел всех вокруг. Постучала его по плечу и взглядом опять наткнулась на того молодого человека.
Назови свое имя, произнес парень. Несмотря на полусмазливое лицо, взгляд его был грозный, отрешенный и немного пугающий. Голос прозвучал басом: прямо и решительно.
Рада Князева, выпалила я от неожиданности. Молодой человек медленно осмотрел мое лицо, бесцеремонно взором прошелся по волосам. Так ничего и, не сказав, резко встал, вернулся на свое место и продолжил работать.
Спасенного подняли и понесли в сторону леса к хижинам. Все остальные вернулись на исходные позиции и, как ни в чем не бывало, стремительно застучали по земле металлическим орудием сельскохозяйственного труда.
Кто это такой? наблюдая за тем незнакомцем, решила я поинтересоваться у Халифа, который также молотил по земле мотыгой.
Вы еще не были на поклоне во дворце?! удивился юнец.
Пфф, нет, еще не успела. Как раз думала заскочить после заката, съязвила я. Так кто это? Неужто Хранитель всей суши в Империи? ухмыльнулась я.
Сам император Палад.
Кто?! «то есть я тут, значит, работаю, не щадя ни рук, ни свое мягкое место, дожидаясь нужного времени, чтоб попасть домой. А персона, с которой мне так не терпится познакомиться вот!? Прямо здесь!?» Это тот самый Алибабаевич?! Что ж ты раньше не сказал?!
Паренек в сумасшедшем недоумении застыл на месте, судорожно раздумывая, на каком именно отрезке времени он сделал что-то не так.
Я же тем временем, не теряя ни секунды, устремилась к императору на не совсем запланированный послеполуденный поклон.
Господин император! обратилась к нему я. Прошу простить мое невежество, но Ваша фамилия очень сложная, и я не смогла точно запомнить все приставки в титуле. Можно просто Палад?
Спотыкаясь, я все же добралась до лимонного дерева, которое рыхлил молодой правитель, и активно дыша, словно пробежала ежегодный марафон, проводившийся в Балазе независимыми спонсорами, остановилась прямо перед ним.
Понимаете, меня по ошибке перебросило порталом в Вашу красивейшую Империю! Просто мой хомяк сошел с ума, а я ринулась за ним. Там еще мой друг с просроченной задолженностью. Все смешалось, а я и думать не думала, что окажусь в озере!
Я говорила и говорила, но потом резко замолчала, потому что поняла, что правитель никак на меня не реагирует. Он продолжал мотыжить, словно на плантации находится совсем один.
Господин Палад, Вы меня слышите? я еще раз попыталась привлечь его внимание, но тщетно.
Я подошла поближе и прикоснулась до его руки, как вдруг среди ясного неба прогремел настоящий гром и подул нехороший ветер. Правитель остановился и медленно развернулся в мою сторону, а я прикрыла рот, чтобы не закричать. На меня смотрели глаза, карие радужки, которых стали абсолютно черными. Я вгляделась в эту черноту и поняла, что в ней буйствовал настоящий черный смерч.
Стало вдруг холодно. Ко мне подбежал Халиф, отдернул в сторону, и я упала без сознания. Что было дальше, я уже не видела, но слышала, как вокруг завыл сильный ветер, и закричали рабочие
Глава 5
Рада, очнись, снова попросил детский голос.
Я попыталась открыть глаза, но голову снова пронзила острая боль, и не только в области затылка.
Она просыпается, шепнул знакомый пожилой голос.
Бабушка, она ведь выздоровеет? малышка явно за меня переживает.
Благо, что вообще осталась жива, это уже произнесла Кармелия.
Аа, голова, простонала я, с трудом открывая глаза. У кровати в хижине, на которой я просыпаюсь уже не впервые, сидели на этот раз Кармелия, Белла и бабуляХранительница.
Очнулась! так же блаженно и обрадованно проговорила девочка.
Как ты, Рада? Кармелия выглядела встревоженной, а бабуля традиционно улыбалась. «Может она сделала неудачную подтяжку лица и теперь никогда не ходит серьезной?»
Как будто меня по голове огрели чем-то очень тяжелым. «Аа, даже говорить больно отдает в голову». Что произошло?
Ты ничего не помнишь? «ну все, Кармелия совсем скисла».
Я подбежала к императору, он никак на меня не реагировал. А потом обернулся и
Халиф видел, как ты к нему прикоснулась, «еще немного и депрессия Кармелии передастся и мне».
Он не реагировал, и я дотронулась до его плеча
О, Дух мой! Ты понимаешь, что могла погибнуть?! на повышенных тонах вдруг объявила Кармелия.
Прошу, не ори так! голова просто сотрясалась от каждого ее сказанного слова. Я еле подняла глаза на рассерженную женщину и обратила внимание, что все три представительницы женского пола похожи друг на друга.
Чудо генетики Бабуль, это твое потомство? поинтересовалась я, а пожилая женщина, улыбаясь, молча кивнула головой.
Ты чуть не умерла, понимаешь?! продолжала истерить Кармелия. Мне стало даже приятно от того, что обо мне так волнуются. Матушка, она не понимает! рыкнула она и обиженная выбежала из хижины. А я уставилась на бабулю.
Что это с ней?
В ней преобладает Дух Созидания, спокойно уведомила старушка. Сейчас она сидела без своей конусообразной шляпки и выглядела вполне адекватной. Чья-либо смерть приносит ей боль. Даже бессмысленно сорванный цветок отбирает ее силы.
А сорванный со смыслом? буркнула я с сарказмом, пытаясь перетерпеть головную боль.
Ты сметливое дитя. Еще на плоту я попыталась разгадать Духа внутри тебя Цветок, сорванный для благого дела, во имя любви или для посадки его семян, прибавляет Кармелии силы.
Я постаралась глубоко не задумываться над тем, что сказала бабуля о Духе, которого она попыталась во мне просканировать. А решила разобраться в сути того, что она сказала о цветке.
А смерть? Разве в смерти человека может пребывать оправданный смысл? «Ох, моя голова, как же больно!»
Человек, скончавшийся от старости, от тяжелой болезни проявления Судьбы. Это не приносит вреда Кармелии. А вот своевольно ушедшие приносят невыносимую душевную и телесную боль.
Как печально, стало жаль ее.
Прикасаться к императору в полуденный сон запрещено, начала Хранительница. Бремя правителя сон во время полудня. Разум его спит, но тело способно двигаться. Он может отвечать на вопросы и сам прикасаться при желании, но без его воли дотрагиваться запрещено. Это приведет к мгновенной смерти.
Что вообще делает психически расстроенный человек средь бела дня посреди обычных крестьян на поле? Он ведь император, недоумевала я.
Он покровитель слабых, обиженных и тех, кого покинули надежды. Он вселяет веру, разделяя с ними часть их приобретенной участи. Работа на поле отдых. Он работает во имя будущего, благополучия и процветания Империи.
Похвально, сдалась я и расслабленно устроилась на подушке, от которой пахло ароматной и успокаивающей травой.
Император был расстроен от произошедшего и крайне удивлен, когда узнал, что ты выжила.
Я обязательно предоставлю ему свои глубочайшие извинения, съязвила я. «Тоже мне гуманист».
Ты понесешь наказание.
Что?! Меня чуть не убили, причем дважды, а мне еще и отвечать!? Какая-то неправильная у вас Империя, я Вам скажу!
Три дня полевых работ, а потом тебе будет дозволено преклонить перед ним голову: таково распоряжение императора, спокойно, улыбаясь, объявила «старушка дней моих суровых», погладила по голове свою дорогую внучку и направилась к выходу. Отдыхай, Рада. Завтра Кармелия все тебе покажет.
Подождав пару секунд после ее ухода, Белла поднесла глиняную тарелку со зрелыми персиками. Я же выкатив глаза, все еще смотрела в сторону выхода, не зная, что сказать.
Вот. Это тебе. Сама набрала, девочка улыбалась и, не отводя с меня восхищенного взгляда, осталась стоять возле кровати.
Спасибо, малышка.
Ты чем-то огорчена? девочка глядела с таким сожалением и встревоженностью, что сердце сжало, и я попыталась разрядить ситуацию.
Что ты? Ни капельки, возможно, это получилось не так убедительно, но я старалась изо всех сил.
Не расстраивайся. Наш Император очень хороший. Он и тебя полюбит, вот увидишь, Белла улыбалась, а мне хотелось плакать. «Все это слишком затянулось. Не хочу к Императору. Хочу домой».
***
Много ли, мало прошло времени, но я, по всей видимости, уснула и проснулась от того, что меня бодренько растолкала чья-то крепкая рука.
Бабуля? я неприлично широко зевнула и с огромным наслаждением растянулась, чувствуя, как кровь заиграла по всему телу, и стало очень хорошо. Который час?
Бабуля оказалась крепким орешком. «И откуда в ней столько силы? Кажется, на том месте, где она меня ткнула, проявился синяк».
Просыпайся, соня! широко улыбаясь, влетела в хижину не менее бодрая Кармелия. После того, как она вчера обиженная и разгоряченная выбежала из дома, я с ней не пересекалась.
Было приятно видеть этих женщин в приподнятом настроении, но мое тело абсолютно уверенно не желало вставать с теплой и уютной постели.
Который час? переспросила я, по инерции разыскивая часы.
Только я подумала о часах, как тут же вспомнила о наручных часах со встроенным чипом, которые дала Аманда. Но на мне их не было. Мгновенная, хрупкая радость сменилась очередным расстройством.
На часах уже пять! Дети давно встали, а ты еще даже не умылась! засмеялась Кармелия и подбросила махровую ткань.
Дети? поразилась я, и тут же позабыв о часах, обратила внимание на спящую в углу на маленькой кровати с вырезным деревянным изголовьем Беллу. Хотела надавить на совесть? догадалась я и улыбнулась Кармелии в ответ.
Я слукавила. Детям дарована свобода, а вот барышням, которые нарушили правило и получили наказание негоже в это время нежиться в постели, улыбнулась она снова и последовала к выходу. А я, собрав всю волю в закромное место, все же встала, умылась из глиняного кувшина, тихонечко накрыла Беллу сползшим на край одеяльцем и отправилась навстречу к «новым, чтоб их, приключениям» в Варонара
В ближайшие пять часов я почувствовала себя истинной лошадью. Для начала Кармелия сопроводила меня до бесконечных грядок с томатами. Я, Халиф и еще парочка крестьян тщательно все полили, так как специалисты ботанического дела Империи считают, что томаты нужно поливать с утра, так как плодоносное растение растет по ночам. Затем нас отправили к апельсиновым плантациям, где мы той же компанией мотыгами дружно обработали приствольные земли.
После, мою безотказную личность сослали к персиковым посадкам, чтобы я с полной ответственностью и серьезностью обошла каждый ствол с проверкой на наличие долгоносиков и других вредителей. И это было действительно волнительно! «А вдруг я упущу момент, а потом эти паразиты размножатся до сумасшедших количеств, и всё пропали персики. Те, которыми вчера угостила меня Белла оказались просто до невозможности сочными и сладкими! Будет очень обидно, если из-за моей невнимательности пропадет такой качественный урожай».
Как же я обрадовалась появлению Халифа, которого, я надеюсь, сжалившись надо мной, послала в помощь Кармелия. Он постоянно улыбался и скромно хихикал, прикрывая рот ладонями всякий раз, как я вскрикивала от неожиданного приземления на меня либо паука, либо мохнатой гусенички, или когда наткнусь на паутину между деревьями.