Из разбитого проема стаей голодных шакалов по залу расходились солдаты. Поигрывая тяжелой булавой, скалился щербатой пастью Безумный Дью. Пританцовывая, по рядам пробегала изящная Карита, лязг ее ятаганов смехом ударялся о стены. Тяжелая челюсть ходила желваками на каменном лице Бриска, отражаясь в наполированном зеркале топора, лежавшем у него на плече. Скир уселся на корточках, с интересом всматриваясь в слезящиеся глаза красивой критчанки. Его нож скользил по её щеке, догоняя слезу. Лязг стали отозвался предсмертными криками, которые, вылетев из разинутой пасти ворот цитадели, ужасом проносились над головами солдат светлого ордена, заставляя всех умолкнуть. Город наполнялся шепотом страха.
По канавкам в полу заструилась кровь, бесчисленными ручейками направлялась к старой статуе. Кровь, наполнив ритуальную чашу, забурлила и вспыхнула, охватывая статую пламенем, синие языки которого пожирали камень.
Братислан, восседавший на вороном коне, почувствовал прилив магии, сила потока нарастала с каждым криком жертв.
Распоротое брюхо неба разразилась грохочущим смехом Катакара. «Ты проиграл, мой друг». Слова прокатились над крышами, их подхватили взметнувшиеся вороны, которые закружили, повторяя их, как заклинания.
Безумие, которое овладело Братисланом, яростным палом прошлось по всему континенту. Все кто хоть как-то мог управлять силами природы, были вне закона. Цепкий нюх Странхо выслеживал каждого мага, а неистовство его подчиненных наполняло ритуальные костры.
Шаг первый "Ночь перед боем"
Ночь перед боем
Спустя многие годы, когда уже истлели не только угли погребальных костров, но и память о тех «светлых» временах его Преосвященство и имя Братислан помнили только его ярые последователи, да и те переводились год от года. В эпоху разжиревшей бюрократии, светом новой войны стало недовольство притесненных.
Дверь таверны распахнувшись ударила о стену, из дверного проема, задев косяк, вывалился Боров. Покачиваясь, он пристально вглядывался в расплывающуюся картину, которую неуемно штормило. Прищурив глаза, пустым взглядом он шарил по сторонам, пытаясь вспомнить, откуда он пришел. Икая, Боров изрыгал неразборчивые ругательства, которые сыпались на обходящих его людей. Булькающая брань, приправленная зловонной отрыжкой дешёвого вина, рассыпанным горохом катилась по сторонам. Боров шатающейся походкой направился в кажущемся ему нужном направлении, спотыкаясь, сталкиваясь с нерасторопными прохожими, которые не успели убраться с его пути. Огни, которые для ориентира выбрал Боров, плясали и подпрыгивали на горизонте. Он тряхнул головой, пытаясь поставить на место сбившиеся линзы зрачков. Прохлада вечернего ветерка помогала привести голову в порядок.
Отряд под командованием Ворлая служил императору Диосу, встав на его сторону в борьбе с «красной чумой». Придя в город месяц назад, отряд был сразу закреплен за этим участком, расположенным на западной стороне городской стены. Укрепление расползалось, распирая пузатыми боками старую часть города, которая внешней частью скатывалась каменистым обрывом, падая в море. С него и приносилась спасительная прохлада.
Путь от таверны до бастиона, где располагался отряд в котором сержантом служил Боров, оказался не близким.
В голове сержанта светлело с каждым пройденным кварталом. Мощеная дорога расходилась развилкой. Одним рукавом дорога уходила вверх, петляя, тянулась улочкой с осевшими домами до парка, где тропинкой пропадала в тени деревьев. Борову не хотелось топать на подъем, и он повернул в другую сторону. Второй рукав уводил на «веселую улицу», так ее называли местные. Улица плавно сползала вниз, крыши находящихся на ней заведений ступеньками следовали за ней, сменяя друг друга, красуясь вывесками, теснились разные строения. Нечестивым падением уводила она любого, оказавшегося на ней. Таверны, бордели, лавки ростовщиков, игорные дома, гостиницы. Здесь каждый мог найти для себя заведения по вкусу. Улица была полна праздно шатающимся народом, сбивающимся в стаи по интересам у облюбованных мест. На этой улице не было дорогих домов, и по ней не гуляли благородные люди, зато отребья любых мастей было вдоволь.
Хмель отступал. Затянув веселую шутливую песню, он по наклонной спускался вниз по улице. Походка еще не приобрела уверенность, потому он наталкивался на прохожих. Матерясь, отмахивался и продолжал свое неспешное шествие с протяжным пением.
Как у любого солдата удачи, у Борова тоже имелся свой список слабостей, которым он с наслаждением потакал в любое свободное от службы время. Весь поход выходного дня был привычно проложен через череду заведений. Обычно такие походы начинались с веселой попойки в таверне, после, из-за вспыльчивого характера сержанта, переходили к драке. Эти два пункта он особо любил. Третьей, заключающей слабостью, были женщины, на поиски которых он и направлялся сейчас.
Идя и шатаясь, Боров очередной раз налетел на людей теперь это оказалась компания щеголей, которые, заскучав в верхнем городе, направились на поиски приключений. Выбранный маршрут завел их на эту улицу, столкнув с поющим пьяным солдатом. За последний месяц город переполнился солдатами и наемниками с разных концов империи. А в этом месте их было всегда много, они праздно слоняющихся по всем районам города.
Маленький человек с напудренным лицом, нахлобученной широкополой шляпой с длинным пером, в дорого пошитом сюртуке зеленого цвета, с вышивкой золотой нити, что-то громко рассказывал своим приятелям, бурно жестикулируя и смеясь, не заметил прохожего, на которого натолкнулся. Толчок угодил Борову в живот, переполненное нутро взбрыкнуло, выплеснув на влетевшего в него прохожего рвотный поток. Лицо сержанта расплылось в улыбке от вида бедняги. С полей шляпы сползала блевотина, дорогое перо склеившись опало. Франт беззвучно шлепал губами, убирая с лица остатки внутреннего негодования оппонента. Протерев слипшиеся глаза, он заорал: Грязное животное! За это ты поплатишься жизнью! Глядя снизу вверх, в глупо улыбающуюся, пьяную рожу Борова, коротышка схватился за дорого украшенный чеканкой эфес шпаги, Моли о пощаде.
Клинок замаячил у кончика носа сержанта, от чего его снова замутило, он подавил поднимающую волну. Франт не успокаивался, поддержанный своими спутниками, продолжал сыпать оскорбления. Боров, устало выдохнул, виновато пожал плечами, двинулся вперед. В грудь уперлась шпага, хитрое жало прорезало куртку, проникла сквозь кольчугу. Пробив плоть, уперлась, царапая ребро. Боров, оторопел. Выпучил глаза, глядя на изогнувшийся клинок, входящий в его грудь, и растущее кровавое пятно. Ледяной клинок жаром опаливал грудь, в голове промчался вихрь, разгоняя пьяный дурман. Франт улыбался растягивая раскисший грим. Размокшие поля шляпы пошли волнами, потеряв идеальную окружность, местами заворачивались вниз.
Боров отпрянул, клинок выпрямился, выскочил из груди. Быстрый шаг, и резкий удар проломил челюсть смеющемуся противнику, белым жемчугом зубы рассыпались по мостовой. Схватив юношу за грудки, Боров подтянул его к себе. Рассмотрев нанесенный урон, разочарованно хмыкнул. И силой нанес удар головой. Переносица франта хрустнула, проваливаясь в череп, заполняя лицо отеком и окрашивая его в пурпурные цвета. Боров отшвырнул безжизненное тело, которое ударившись о стену, поломанной куклой сползло и затихло. Выпавший на мощеные камни расшитый мешочек звякнул монетами. Сержант поднял забрызганное кровью лицо на онемевшую компанию, буднично спросил.
Господа, вы не против, если я возьму плату за испорченный вечер?
Не ожидая ответа, он подхватил мешочек с монетами. Компания расступилась, пропуская покачивающегося Борова, который затянул продолжение прерванной песни и направился в расположение. Вечер был закончен.
Шаг второй "Алчный блеск"
Алчный блеск
Я за любое дело, лишь бы после него в кармане звенело, продолжай, в чём суть-то, икнул Боров.
Капрал Котт усевшись на кровать у мучившегося от головокружения Борова. Бегающие глазки капрала Капрал сверлили Борова, в нечесаной рыжей бороде сверкали прорехами зубы. Заговорил он прерывисто и быстро, будто стругал палку:
Есть одно дельце. В башне. Та что на западной стороне замка. Там, как мне поведала моя троюродная сестра. Сидят «чернокнижники», они золото превращают из меди. От того у нашего нанимателя его немерено. Боров не веря цыкнул. Но Котт, продолжал не обращая на это внимание. Но есть проблема, туда мало кого впускают. Она охраняется круглосуточно. И я тут подумал, что сегодняшний ночной обстрел будет нам в помощь. Граф Идит призвал почти всех на оборону и ремонт проломов. Большинство гвардейцев заняты тушением пожаров и борьбой с мародерами. В некоторых частях волнение переросло в уличные стычки. Кстати там Восль со своими. Ну, так о чём я? А!!! так мы в эту неразбериху свои дела и сделаем.
Боров поглаживал перевязанный бок, после вечерних прогулок ему все же пришлось обратиться к Грасу за помощью. Лекарь обработал рану и дал еще порошок от похмелья, приговаривая: «завтра тяжелый день» Сержант уже перестал удивляться многочисленным родственникам капрала. Где, бы не стоял их отряд, в какой бы захудалой деревушке они б не оказывались, Котту везде удавалось находить кого-нибудь из своей родни. И во всех случаях у его родственников имелись нужные ему сведения. Этот раз был так же не исключением, ведь отряд пробыл в Мире достаточно долго, чтобы поиски капрала увенчались успехом.