Так вот о чьем-то чужом внимании к собственной личности. Нет, никакой слежки за собой и пристального, сверлящего взгляда в спину Анастасия не ощущала. Тут было другое. Однажды ее вызвал к себе директор студии добрейший и деликатнейший человек Иван Тихонович.
Тут такое дело, Настасьюшка кгм начал он. Такая, стало быть, вырисовывается картина Как ты, вообще-то, живешь?
Нормально живу, пожала плечами Анастасия. А что такое? Может, у вас какие-то претензии к моей работе?
Упаси и помилуй! замахал руками Иван Тихонович. К работе никаких претензий! Даже наоборот А вот что касаемо твоей личной жизни так ты того кгм
А что моя личная жизнь? удивилась Величко. Живу как все
Да в том-то и дело, дорогая Настасьюшка, в том-то и дело! воскликнул Иван Тихонович. Как все А вот ежели, предположим, услать тебя в какую-нибудь долгую и дальнюю командировку? Тогда как?
Надо, так поеду, ответила Анастасия. Впервые, что ли?
Оно, конечно, не впервые, согласился Иван Тихонович. А как же дочь?
А что дочь?
Ну, я так слышал кгм что на мужа ее не оставишь, почесал у себя за ухом Иван Тихонович. Я, конечно, сильно извиняюсь, но это так?
Так, вынуждена была согласиться женщина.
А тогда как же?
Оставлю у мамы, усмехнулась Величко. Не в первый раз
Да-да-да покивал Иван Тихонович. У мамы А с мужем что же? Никак?
Никак! жестко ответила Анастасия. Да вам для чего нужно знать мои отношения с мужем?
Так ведь оно как, смущенно ответил Иван Тихонович. Надо, коль спрашиваю Я советский начальник, и семейные дела моих подчиненных в некотором роде моя обязанность. Так велит нам наша социалистическая мораль да. Чтобы не было ничего такого Вот я и спрашиваю
Тут я разберусь сама! решительно ответила Анастасия. А что же, намечается долгая и далекая командировка? И что же будем снимать?
Ну, я пока не сказал, что намечается командировка, отвел глаза Иван Тихонович. И тем более что в нее поедете именно вы. Есть и другие операторы кгм. И вообще, пока это все под вопросом. А вы идите, Настасьюшка, идите. И спокойно работайте.
Величко вышла от начальника в недоумении. Интересно знать, для чего он завел с нею такой разговор? И о муже, и о дочери, и о ее готовности отбыть в какую-то таинственную командировку. Никогда прежде таких разговоров Иван Тихонович с ней не заводил. И впрямь интересно.
Тем же вечером недоумение Анастасии усилилось. И усилил его не кто иной, как муж. Анастасия шла в детский садик за дочерью, и тут-то муж ее и повстречал. Перехватил, можно сказать, на полпути.
Поговорить бы надо, просительно сказал муж. По важному вопросу.
Все наши разговоры давно закончились! резко ответила Величко. И важные, и второстепенные всякие! Так что не о чем нам говорить! Разве только о разводе.
Ну, я бы так не сказал, ухмыльнулся муж. Если подумать, то темы найдутся.
Например? переступила с ноги на ногу Анастасия. Ушел бы с дороги. Я тороплюсь в садик за дочерью.
Еще есть немного времени, с каждым словом муж становился все настойчивее, и это Анастасии не нравилось. Успеешь. Да и не выгонят дочь из садика, даже если ты туда опоздаешь. Сказал же надо поговорить. На важную тему.
Это на какую же? насмешливо спросила женщина.
Например, о твоем моральном облике, прищурил глаза муж.
О чем? вытаращила глаза Анастасия.
Позавчера товарищи из серьезной конторы, муж многозначительно ткнул пальцем куда-то вверх, затеяли со мной один интересный разговор.
О моем моральном облике? иронично поинтересовалась женщина.
Именно, подтвердил муж.
Товарищи оттуда? Анастасия также указала пальцем вверх.
Оттуда, подтвердил муж.
Что, именно так они тебе и отрекомендовались? еще с большей иронией спросила Величко.
Именно так и отрекомендовались, подтвердил муж. И даже предъявили документы. Так что все честь по чести Конечно, они велели мне помалкивать о разговоре, но поскольку речь шла о тебе, а ты моя жена, то
Никакая я тебе не жена! резко ответила Анастасия.
Ну, после позавчерашнего разговора можно говорить и так, согласился муж. Потому что быть мужем сомнительной особы в этом, знаешь ли, я не вижу смысла. Он помолчал и продолжил: А еще на важной государственной работе, передовик производства, фамилию упоминают в титрах по телевизору И на тебе моральный облик!
Ты бы лучше задумался над своим моральным обликом! сказала Анастасия.
А я что? Облик как облик. Во всяком случае, мною товарищи оттуда, муж опять указал пальцем вверх, не интересуются. А вот тобой интересуются.
И о чем же они тебя спрашивали, эти твои товарищи? хмыкнула Величко. И почему именно тебя?
Потому, что я числюсь твоим мужем, ответил супруг. А о чем спрашивали? О разном. Например, какова ты в быту и в семейной жизни, не скандалистка ли ты и не стерва, пьешь ли ты водку. О разном спрашивали.
И зачем же?
А это ты спросишь у них сама, ехидным голосом ответил муж. Когда с ними встретишься. Думаю, что это произойдет очень скоро. Коль уж они меня спрашивали о тебе А еще в чем-то этаком упрекаешь меня! А сама-то Да я чище тебя в тысячу раз, понятно тебе?!
Понятно, спокойно ответила Анастасия. Что же тут непонятного?
А коль так, сказал муж, то я согласен на развод. Как говорится, в любой момент времени и в любом месте! Потому что не желаю числиться супругом такой подозрительной особы. Коль уж тобой интересуются в таких инстанциях
И муж, гордо развернувшись, пошел в противоположную сторону той, куда направлялась Анастасия. А Величко задумалась. Мог ли муж солгать? Разумеется, мог. Но для чего ему такая ложь? Что он хотел ею добиться? Объявить о своем согласии на развод? Ну, это можно было сделать и проще, не приплетая сюда мифических товарищей из органов. Значит, он говорил правду. Хоть, может, и частичную, но правду. Похоже, что ею, Анастасией, и впрямь интересуются компетентные органы. Да, но что такого она сделала? С какого такого боку она навлекла на себя подозрение?
Ответов на эти вопросы у нее не было. А тут еще припомнился разговор с начальником Иваном Тихоновичем. Неконкретный это был разговор, какой-то общий и размытый А что, если оба эти факта разговор с Иваном Тихоновичем и совсем недавний разговор с мужем как-то взаимосвязаны? Что, если и к Ивану Тихоновичу приходили те самые товарищи, что и к мужу, и интересовались ею? Но зачем же? Чем она могла вызвать интерес такой конторы, которую все ее знакомые осторожно и обтекаемо называли «оттуда»?
Как ни размышляла Анастасия, а ответов на свои вопросы она так и не нашла. И в рассеянной задумчивости пошла дальше, в детский садик за дочерью.
Глава 2
Впрочем, и Величко, и Снегов вскоре узнали, действительно ли кто-то интересуется ими и с какой именно целью. Оказалось, что и Никите не пригрезилось, что за ним следят, и муж Анастасии также по-своему оказался прав.
Как уже говорилось, Величко и Снегов работали в одном и том же учреждении киностудии. Однажды утром, едва только они успели войти в здание студии, им сообщили, что их требует к себе начальник Иван Тихонович. Причем срочно, вот буквально-таки сию минуту. Недоуменно пожав плечами, Никита и Анастасия пошли к Ивану Тихоновичу в кабинет.
В кабинете, помимо самого Ивана Тихоновича, находилась целая компания: два корреспондента этой же студии Марина Прокопьева и Евгений Генералов, а также оператор Алексей Кудря. Кроме них, здесь же присутствовал какой-то незнакомый мужчина средних лет с улыбчивым лицом и, как одновременно показалось и Анастасии, и Никите, с насмешливым взглядом.
Что ж, все в сборе, сказал Иван Тихонович, обращаясь к незнакомому мужчине. Вы просили пригласить этих товарищей я пригласил. Мне выйти или можно остаться?
Ну что вы, Иван Тихонович! улыбнулся незнакомец и насмешливо сверкнул глазами. Конечно же, вы можете остаться! У нас к вам полное доверие. Полнейшее! Вы, так сказать, личность проверенная.
Конечно, я благодарю, если это и вправду так кгм расшаркался в смущении Иван Тихонович.
Так, Иван Тихонович, так! Улыбка незнакомца стала еще шире.
Тогда позвольте, я представлю вас собравшимся товарищам, сказал Иван Тихонович.
Все пятеро приглашенных три корреспондента и два оператора недоуменно между собой переглянулись. Уж слишком необычным был тон у их начальника Ивана Тихоновича, да и вел он себя не так, как обычно, а как-то по-другому. Казалось, в его тоне и во всем его поведении присутствовала какая-то суетливость, нервозность и неуверенность, а на лице читалось смятение и непонимание. Да что же это такое случилось с милейшим Иваном Тихоновичем? И кто этот мужчина с насмешливыми взглядом?
Я сам представлюсь, коротко ответил незнакомец и по очереди оглядел всех приглашенных. А потом произнес: Меня зовут Василием Федотовичем. Я сотрудник Комитета государственной безопасности. Выражаясь вашим стилем, учреждения «оттуда».
Пятеро приглашенных еще раз между собой переглянулись. Мужчина, отрекомендовавшийся пришельцем «оттуда», конечно же, заметил это переглядывание и насмешливо сверкнул глазами.
Как вы догадываетесь, сказал он, собрались все вы здесь в одном, так сказать, месте и в одно и то же время не случайно, а по моей просьбе, которую любезнейший Иван Тихонович и выполнил. Предвижу вопросы с вашей стороны. Разумеется, это вопросы законные и справедливые, и потому я охотно на них отвечу.
Сотрудник КГБ встал и подошел к окну. Какое-то время он безмолвно смотрел на дымящиеся трубы далекого завода, который был виден из окна, а затем повернулся к пятерым приглашенным и сказал:
Безусловно, в какой-то момент вы все почувствовали к себе чье-то пристальное внимание. Будто бы кто-то за вами наблюдает, сверлит вам спину взглядом Вы все люди творческие, а значит, тонко чувствующие. Ну, так был такой момент?
Не знаю, как у других, но у меня был, ответил Евгений Генералов.
И у меня тоже, сказал Никита Снегов.
Остальные трое не сказали ничего, лишь в знак согласия кивнули.
Между прочим, сказал Никита, мне кажется, что я даже вычислил ваших он замялся, подбирая подходящее слово. Ваших наблюдателей.
Неужели? глянул на Никиту сотрудник КГБ. И каким же образом вы их вычислили? Считайте мой вопрос не праздным, а сугубо профессиональным.
Ну, каким пожал плечами Никита. Уж слишком они мельтешили у меня перед глазами. То одни, то другие.
О, да! рассмеялся товарищ из КГБ. С двумя из них вы едва не устроили драку! Было такое дело?
Снегов на это ничего не сказал, лишь молча развел руками.
Плохо работаем! огорченно произнес товарищ из КГБ. Никуда не годится такая работа! Наблюдатель, как вы выразились, должен быть незаметным. Образно говоря, он обязан сливаться с окружающей его обстановкой. Раствориться в воздухе, прикинуться деревом, урной, афишной тумбой лишь бы не попасться на глаза тому, за кем он наблюдает! Это, товарищи, азы нашей работы. Вот я задам этим наблюдателям! Повышу, так сказать, их профессиональный уровень.
Тогда заодно задайте и участковому уполномоченному, мстительно произнес Никита. Вломился, как слон в посудную лавку. Что, да кто, да почему Насколько я понимаю, он тоже действовал по вашему поручению?
И ему задам тоже! улыбнулся товарищ из КГБ.
Может, вы объясните, чем вызван столь пристальный интерес вашего ведомства к нашим персонам? спросил оператор Алексей Кудря. Мы люди скромные, благонадежные, состоим при серьезном деле, а потому и проверенные
Охотно объясню, сказал Василий Федотович. С тем, собственно, я вас и пригласил. Всех пятерых.
И почему именно нас? не унимался Алексей Кудря.
Потому, что мы остановили выбор именно на вас пятерых, туманно выразился Василий Федотович. Ну а коль остановили, то, соответственно, возникла необходимость вас проверить дополнительно.
И зачем же? спросила Анастасия Величко.
Вот об этом мы и поговорим, произнес Василий Федотович. Вы, конечно же, знакомы с политической ситуацией в мире?
Разумеется, сказал Евгений Генералов.
И то, что недавно завершилась война между Израилем и коалицией арабских государств, вы также знаете?
Ну а как же, за всех ответил Никита Снегов.
И то, на чьей стороне в этой войне был Советский Союз, а на чьей наш потенциальный противник, вам также известно?
Известно, признался Алексей Кудря. И новости слушаем, и газеты читаем
Ну а о том, что эта война, по сути, не закончилась, а продолжается, но только другими средствами, вы, надеюсь, тоже догадываетесь?
Мы вообще люди догадливые и сообразительные, усмехнулся Евгений Генералов. И между строк читать умеем, и между слов слышать
Отлично! радостным тоном произнес товарищ из КГБ. Похоже было, он именно таких слов и ожидал. Ну а коль так, то будем говорить напрямую. Да, товарищи, война, которую успели назвать Шестидневной, не окончена. Пушки умолкли, но у нас ведь есть и другое оружие, не так ли?
Острое слово, отозвалась до сих пор молчавшая Марина Прокопьева.
И зоркий глаз кинокамеры! дополнил Алексей Кудря.
Именно так! воскликнул Василий Федотович. Острое слово и зоркий глаз! То есть теперь на переднем крае борьбы не солдаты с танками и пушками, а вы корреспонденты и операторы. Такой вот получается расклад.
Василий Федотович умолк и опять принялся любоваться заоконными видами индустриального городского пейзажа. Налюбовавшись, он вновь повернулся к пятерым приглашенным и сказал:
А коль оно так, то необходимо применять это оружие. Разить, так сказать, неприятеля острым, беспощадным словом и с помощью кинокамеры показывать всю его преступную сущность. Вы со мной согласны?
Пятеро приглашенных, соглашаясь, кивнули.
А тогда перехожу к сути дела, сказал Василий Федотович и указал пальцем вверх. Там возникла идея снять серию документальных фильмов о тяжелой жизни людей на оккупированных Израилем территориях. Показать, как говорится, всю гнусную сущность оккупантов, потребовать, чтобы они немедленно убирались с оккупированных территорий. Когда фильмы будут готовы, их посмотрят миллионы зрителей. И у нас, и в зарубежных странах. Вот это и будет наше оружие.
И эти фильмы должны снять мы, в раздумье проговорила Анастасия Величко.
Да, сказал товарищ из КГБ. Именно вы пятеро. На вас пал выбор как на самых талантливых, благонадежных и правильно понимающих ситуацию товарищей. Разумеется, это дело добровольное. То есть любой из вас вправе отказаться. Разумеется, никакие оргвыводы по тому, кто отказался, делаться не будут. Мы понимаем у каждого могут быть свои причины и обстоятельства
И как вы все это видите? спросил Евгений Генералов.
Это вопрос номер два, ответил Василий Федотович. А вопрос номер один ваше принципиальное согласие. При этом сразу же хочу предупредить: дело непростое, и даже, в некоторой степени, опасное. Работать придется на оккупированной неприятелем территории. Так что сами понимаете А потому у меня ко всем вам просьба. Сейчас мы с вами расстанемся, и вы хорошенько подумаете о моем предложении. А завтра мы встретимся вновь, и каждый из вас скажет мне свое решение. Договорились?
Да, да, договорились, вразнобой ответили корреспонденты и операторы.
Вот и отлично! сказал Василий Федотович. В таком случае до завтра. Встретимся в это же самое время и в этом же самом месте. Да, и еще: надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре никто знать не должен? За исключением, разумеется, милейшего Ивана Тихоновича товарищ из КГБ сверкнул насмешливыми глазами в сторону притихшего начальника.
А нашим близким что говорить? спросила Анастасия.
А им скажите так. Предстоит, мол, дальняя и длительная служебная командировка. А какая и куда именно о том молчок.