Чем больше запарка была на работе, тем чище было в квартире. Во время аудиторских проверок бывало, что я предпочитала генеральную уборку, а не сон.
Наверное, с этим нужно было к психологу, но я уговаривала себя, что просто чистоплотна.
Наконец, проведя несколько часов с тряпками, швабрами и чистящими средствами, я устало рухнула на диван с чувством полного удовлетворения.
Холодильник заполнили продукты, в квартире приятно пахло ментоловым средством для мытья полов, а зеркала были такими чистыми, что отражали, кажется, даже незаметные человеческому глазу объекты.
Надо бы в душ и задуматься о еде, сказала я себе под нос, слезая с дивана.
Единственное, чего я не терпела по дому. готовка. У меня не получалось.
Я умудрялась переваривать гречку, макароны всегда слипались, а рис был кислым. К мясу я перестала прикасаться, как только испортила продуктов тысяч на десять.
В конце концов, смирилась и питалась тем, что можно заказать из ресторана или купить и разогреть.
Семёну бы это явно не понравилось, непроизвольно я хихикнула, но тут же одернула себя.
С чего вообще меня посещают мысли об этом мужчине? Меня не должно волновать, что там ему не нравится. А ему не должно быть дела до моей личной жизни!
Пусть других работниц кормит и опекает, а я самодостаточная женщина, о себе позаботиться смогу.
Именно так размышляла самодостаточная женщина, стоя под теплым душем после изнурительной уборки квартиры.
Черт! неожиданно прямо мне на голову побежала ледяная вода.
Нервно выругавшись, я выпрыгнула из акриловой ванны на теплый кафельный пол с подогревом и обмоталась полотенцем, чтобы не окоченеть окончательно.
Ну что с тобой сделалось? я крутила кран во все стороны, но теплая вода идти даже не думала. И где эти дурацкие краны, которые открыл Сёма?
Стоя в ванной с намазанным на волосы бальзамом, который непременно нужно смыть, я понимала, что вариантов у меня особо нет. Моржевать в ближайшие планы не входило, так что я завернулась в махровый халат и отправилась в комнату за телефоном.
Не отвечает, Семён не взял трубку со второго раза.
Почему в тот момент я решила, что он непременно не слышит звонка, а не занят своими делами? Не знаю.
Но я пошла штурмовать дверь его квартиры, подгоняя себя желанием поскорее смыть с волос бальзам.
Семён, это Маша! сказала я громко, услышав за дверью приближающиеся шаги. Ты говорил, что я могу обратиться
Здравствуйте, дверь наконец открыли, но перед собой я увидела не двухметрового бородатого мужчину, а совсем юную девушку в коротких домашних шортах и майке на тонких бретелях.
На мгновение мы застыли, оглядывая друг друга.
Девушка не сводила заинтересованного взгляда с моего внешнего вида, а я машинально сканировала ее.
Ей было, наверное, немногим больше двадцати. Милое личико без капли косметики, кудрявые светлые волосы, разбросанные по плечам, отличная фигура и гладкая кожа бронзового оттенка.
Мне стало неимоверно стыдно, когда я наконец осознала в каком виде заявилась в квартиру к своему начальнику, который живет со своей девушкой.
Вам Сёму? наконец уточнила незнакомка, заглядывая куда-то вглубь квартиры.
Нет, простите. Я не хотела беспокоить. Извините еще раз.
Хватаясь за бешено бьющееся сердце, я ретировалась с лестничной клетки и скрылась за дверью своей квартиры, плотно прижавшись к ней спиной. Как будто это могло спасти меня от позора.
Я краснела, кажется, до кончиков ушей, стоило только подумать о произошедшей нелепости.
Мне не доводилось попадать в такие неприятности.
Да, я могла работать ночами, брать на себя обязанности десятка сотрудников, но не могла стерпеть позора.
Стыд клеймом высекался в моей памяти и беспокоил меня в самых страшных кошмарах на протяжении еще нескольких лет. В этом была вся я.
Когда прошло несколько минут, и ритм сердцебиения наконец замедлился, я смогла опустить руки, которые все это время держала на пунцовых щеках, и отойти от двери.
Точно ощутив отсутствие подпоры в моем лице, со стороны подъезда кто-то постучал.
Я вздрогнула, и сердце снова бешено забилось как несколькими минутами ранее.
Маша, это Семён. Ты заходила?
Помедлив секунду, я решила открыть дверь. Не притворяться же, что меня нет дома!
Да, у меня просто пропала горячая вода, будто в подтверждение своих слов я махнула в сторону ванной. Я ничего не трогала, а она стала холодной. И я не знаю где эти краны Прости ради бога, что ворвалась к тебе! Я позвонила и подумала, что ты не услышал.
Так и есть, согласно кивнул мужчина, даже не проходя в квартиру. А горячую воду просто во всем доме отключили. Какая-нибудь ерунда в котельной как обычно случилась. Так что проблема не у тебя.
Да? Боже мой, я снова схватилась за щеки и обернулась вокруг себя, потому как просто не могла стоять ровно перед этим пугающе спокойным мужчиной. Еще раз прости! Мне так стыдно перед твоей девушкой. Извинись за меня перед ней, пожалуйста. Мне жутко неловко.
Тоня не моя девушка, почему-то вдруг суровым тоном произнес Семён. Она ребенок.
Очень резко мужчина развернулся и скрылся за дверью своей квартиры.
А я осталась стоять в коридоре, еще более обескураженная, чем была до этого.
Ребенок?..
Напрочь позабыв о бальзаме, который с волос нужно было смыть как десять минут назад, я забралась на диван с телефоном, чтобы прочитать в интернете хоть что-нибудь о своем непосредственном начальнике.
Ведь что я о нем знала как о человеке? Пожалуй, только, что у него есть брат. Ни возраста, ни статуса, ни о наличии или отсутствии детей.
Семён Николаевич Крамской, прочитала я заголовок биографии на сайте какой-то новосибирской газеты. Тридцать два года, о личной жизни ничего неизвестно, является производственным директором
В сухом остатке я выяснила только возраст мужчины. Тридцать два года.
Сказать честно, удивилась даже этому, ведь думала, что Семёну немногим больше тридцати пяти. Выглядел он внушительно.
Девчонка, с которой я столкнулась в дверях, могла бы быть его дочерью, будь ей не больше шестнадцати лет. Но она явно переступила отметку «двадцать».
Дети сейчас слишком быстро растут, убедила я себя, сворачивая страницу сайта. Если есть дочь, где-то должна быть и мать. Может быть, в той же квартире?
Что Семён живет не один, да еще и с ребенком стало для меня настоящей неожиданностью. Не было в нем ничего отцовского, разве что странное, буквально маниакальное желание заботиться обо мне.
Он никогда не спешил с работы, на его столе не было личных фотографий, он не болтал ни с кем по телефону кроме как по работе. Я бы с уверенностью сказала, что он не связан ни с кем никакими обязательствами.
Впрочем, кто знает, какие в их семье отношения
Посидев на диване еще несколько минут, чтобы осознать свалившуюся на меня действительность, я наконец-то вспомнила о незаконченном походе в душ. Пришлось смывать бальзам ледяной водой.
Я подумывала о заказе легкого ужина из ресторана грузинской кухни в соседнем районе, когда в дверь снова постучали.
Кто там? осторожно спросила я.
Это Тоня, соседка, узнав девичий голос, я с недоверием провернула ключ в замке и впустила девушку на порог своей квартиры. Здравствуйте еще раз.
Здравствуйте.
Я пришла, чтобы уладить тот небольшой инцидент. Вы извините, что я так негостеприимно, просто немного растерялась. Кажется, нам обеим теперь неловко.
Думаю об этом можно просто забыть, раз уж мы обе растерялись, я дружелюбно улыбнулась в ответ на широкую улыбку девчонки.
Здорово! Я Антонина, можно просто Тоня.
Тогда я просто Маша, сказала, протягивая руку для знакомства. Девушка улыбнулась еще шире, хотя казалось, что шире уже некуда.
Раз инцидент исчерпан, предлагаю примирительный ужин. Приходи к нам сегодня? Через час все будет готово.
Ужин? я недоверчиво посмотрела на девчонку, которая явно чувствовала неловкость, приглашая меня к себе. Даже не знаю. Твой папа не будет против?
С лицо Тони сошла радостная улыбка, но от этого она не стала выглядеть менее позитивной. Только в глазах блеснуло что-то едва различимое.
Мой папа умер восемь лет назад. Сёма его брат, мой дядя.
Я прикрыла рукой рот от неловкости, но Тоня поспешила сказать первой.
Ты не могла знать! Все в порядке, честное слово. Давай не будем создавать неловкость между нами? Умоляю!
Я честное слово не знала, мне было жутко не по себе из-за своей глупости. Да, я не знала, но это не меняет ситуации. Прости пожалуйста.
Все в порядке, говорю же. Даже не думай париться на этот счет, ты не причем. Приходи на ужин, хорошо? Через час.
Да, хорошо, я бессильно кивнула. Может быть, что-то принести? Правда, у меня пока особо и нет ничего
Если несложно, то к чаю что-нибудь. Но можно обойтись и без этого.
Тоня пожала плечами, еще раз лучезарно улыбнулась и, махнув светлыми локонами на прощание, скрылась за дверью соседней квартиры.
Познакомилась с семьей Крамских, блин
Глава 5
Ощущение неловкости было настолько гнетущим, что стыдно было даже вспоминать обо всем произошедшем. Я была полной идиоткой в глазах Семёна и Тони.
Но, может быть, девушка права, и правильнее будет сделать вид, будто ничего не было? Так комфортно будет и для меня, и для них.
Постояв в коридоре еще несколько минут, гипнотизируя входную дверь, как будто сквозь нее в квартиру могли попасть мои соседи, я наконец выпала из оцепенения и пошла заказывать что-нибудь к чаю за неимением альтернативы.
Идти на ужин домой к боссу было как-то неловко.
Впрочем, я нередко бывала дома у своих руководителей, но это было нечто другое. Меня официально приглашали за некоторое время, я выбирала наряд, подбирала темы для разговоров за столом.
И потом вечером в компании семьи принимающей стороны мы обсуждали работу фирму, ситуацию в стране и в мире.
Сейчас же что-то мне подсказывало, что Семён не наденет смокинг, а Тоня не приготовит несколько десятков закусок из санкционных продуктов.
Это Маша, произнесла уже привычно, чуть подрагивающими руками стучась в квартиру по соседству.
Дверь мне открыли без особого энтузиазма. Очень медленно Семён распахнул полотно в сторону подъезда и уставился на меня с заломленной правой бровью.
Это вот пирог малиновый. К чаю, я неловко кивнула на угощение в своих руках и попыталась улыбнуться, как ни в чем не бывало.
Но какое еще ни в чем не бывало, когда передо мной стоит мой начальник в серых спортивных шортах, которые висят на бедрах так опасно, что хочется прикрыть глаза, и самой простой белой хлопковой футболке, не скрывающей телосложение мужчины.
Маша, привет еще раз, проходи. Сём, я позвала Машу к нам на ужин. Здорово, правда? Разувайся, я пока отнесу пирог. Пахнет восхитительно!
Никогда не унывающая племянница моего начальника забрала у меня из рук выпечку на подложке из фольги и, ритмично покачивая из стороны в сторону деревянной лопаточкой, удалилась в кухню.
Черт, ты не знал, что Тоня меня пригласила Как неловко! Я, наверное, лучше пойду.
Рука уже легла на холодную металлическую ручку двери, но мужчина окинул меня не менее холодным взглядом и пожал плечами.
Оставайся. Это Тонин дом тоже. Она имеет право приглашать кого угодно без моего ведома.
Оставаться было неловко. Развернуться и выйти как минимум нетактично.
Тяжело вздохнув, я разулась и дружелюбно улыбнулась своему начальнику, лицо которого не выражало ни единой эмоции.
Помыть руки можно в ванной, вторая дверь по коридору, Семён кивнул мне куда-то в сторону, видя, как я неловко тру ладони друг об друга. Тонь, я пока переоденусь, наверное.
Ладно, девушка пожала плечами и улыбнулась. Готовность десять минут. Или пятнадцать. Кто ее знает эту спаржу
Выйдя из ванной, я огляделась по сторонам.
Ремонт в квартире несколько отличался от моего. Здесь было уютнее: больше цвета, мебели, каких-то милых вещей и фотографий на полочках.
Чувствовались женская рука и тепло, которое должно быть в каждом доме.
А еще Семён с Тоней занимали трехкомнатную квартиру. Кухня была объединена с гостиной в одно большое пространство, а из коридора вели еще две двери. Одна, предположительно, в комнату Тони, потому как там виднелись розовые обои и шкаф с цветастой одеждой, а за второй скрылся мой начальник.
Я могу помочь? Неловко, что практически с пустыми руками пришла на ужин.
Да брось! Пирог вон принесла. Если не трудно, расставь тарелки и достань вилки вон из того шкафчика.
Я обрадовалась, что стоять у плиты мне не придется, и поспешила выполнять указания маленькой хозяйки.
Ты прости меня еще раз. Я просто почти ничего не знаю о вашей семье, поэтому так вышло.
Я же сказала, что проехали. Если интересно что-то узнать, ты спрашивай, я с удовольствием расскажу.
Интересно было все. У Олега я стеснялась спрашивать о чем-то слишком личном, с Семёном разговаривать на подобные темы и вовсе не доводилось. А Тоня почему-то вызывала у меня доверие.
Девушка располагала к себе улыбкой, позитивом, какой-то очаровательной детской наивностью. Рядом с ней нельзя было не улыбаться.
Чего ты стесняешься, ну в самом деле? Тоня заливисто расхохоталась, глядя, как я скромно молчу. Хотелось ответить, что знакомы мы с ней меньше часа, поэтому и стесняюсь, но я не стала. Хочешь, о Сёме расскажу? Вы же вместе работаете, должна знать о его тараканах.
По-моему, он вывалил их все на меня еще в первый день знакомства.
Поверь мне, это невозможно! девчонка повернулась лицом ко мне, активно жестикулируя поварской лопаточкой в воздухе. Я живу с ним восемь лет, но каждый день нахожу чему удивиться. Например, ты видела его в чем-нибудь кроме белых и черных футболок? Вряд ли. Потому что у него в шкафу десять тех и десять других! Я ему постоянно говорю купить ну хотя бы синюю! А он мне: «Зачем? Черный и белый это классика!». Тьфу ты!
Я не хотела смеяться, хоть смешно и было. Просто сдержано улыбнулась, чтобы не задеть ничьи чувства.
Джинсы черные едва уговорила полгода назад купить, кроме синих ничего не признавал.
Он Отчасти консервативен, наконец я подобрала нужное слово, характеризующее этого мужчину.
Консервативен? Да он просто зануда! последнюю фразу Тоня крикнула нарочито громко, чтобы ее дядя в соседней комнате наверняка услышал.
Звала? Сёма появился в кухне в черной футболке-поло и темно-синих джинсах. Точно как на работе.
Ага. Ужин готов, садимся.
На правах гостьи я устроилась за столом, пока Тоня раскладывала по тарелкам аппетитные стейки и запечённую спаржу, а Семён разливал по стаканам апельсиновый сок.
Спасибо. Все выглядит очень вкусно.
А ты как хотела? Я кулинар со стажем.
Я пробовала ужин под пробирающим до костей ледяным взглядом.
Семён в упор смотрел на меня, не отводя взгляда. Как будто знал, что в присутствии Тони я ни за что не стану дерзить и просить его вести себя прилично.
Мясо невероятное. Я таких вкусных стейков ни разу в жизни не ела.
Спасибо, сухо произнес Семён, наконец отрывая взгляд от меня и приступая к своему ужину.
На мгновение мне сделалось неловко. Я бросила взгляд, молящий о помощи, в сторону Тони, и девчонка поспешила прояснить.
В нашей семье я готовлю гарниры, а Сёма мясо. Потому что у него слипаются макароны, а я восхитительно делаю сырые котлеты. Так что стейк дело его умелых рук.
Правда очень вкусно, непроизвольно я подняла взгляд на мужчину, который умело орудовал вилкой и ножом в попытках поскорее расправиться с ужином.