Карл Вайс впервые занял столь высокий пост и оттого с трудом вникал в суть государственных дел. До сих пор у него был только один способ решения всех проблем наказание виновных и устрашение колеблющихся. Теперь же мало-помалу приходило понимание, что одними репрессиями ничего не достигнешь: требовалось умение проявлять при необходимости гибкость и осторожность.
Он шёл в кабинет с твёрдым намерением покарать за халатность чиновников, виновных в срыве поставок в армию продовольствия, но в ходе совещания разобрался в деталях дела и принял единственно верное решение. Сановники на первый раз отделались строгими выговорами и, повеселев, выходили из его кабинета
Вскоре Карлу Вайсу сообщили о приходе Марты Клаус. Кровь тотчас прилила к его лицу. Почувствовав это, он покраснел ещё сильнее и подумал: «Как мальчишка!» Дверь отворилась. Тогда он поднялся навстречу желанной гостье, поцеловал ей руку и вернулся на прежнее место. Она села напротив него и с трудом выдавила из себя улыбку.
Я пришла сказать вам о своём решении начала Марта и остановилась. Карл почувствовал, что сердце в груди его забилось чаще.
Я подумала, продолжала она. И решила принять ваше предложение.
Марта, вы не пожалеете! с восторгом воскликнул Карл, но остановился и сдержанно добавил. Клянусь всем, что мне дорого я не стану посягать на вашу личную свободу.
Он смотрел на нее влюбленным взором.
Я очень благодарна вам, не сразу отозвалась она. Я всегда мечтала жить в столь прекрасном доме!
Однако ее выражение лица совсем не соответствовало этим словам.
Быть может, вас тревожит людская молва? спросил Карл, подумав.
Тогда она усмехнулась.
Людям не запретишь пусть говорят!
В конце концов, при желании вы могли бы стать моим секретарем, предложил он. Мне как раз требуется еще одна машинистка
Карл тотчас без промедления набросал от руки проект приказа о новом назначении, а потом вызвал прислугу, и вскоре Марта оказалась в просторной спальне с хрустальной люстрой и стенами, выложенными белым мрамором. «Неужели этому чудовищу можно верить?» думала она, глядя на роскошную двуспальную кровать.
Прошла неделя. Карл держал своё слово; каждое утро служанка приносила Марте цветы от него: сам он порога её спальни не переступал. Они виделись по утрам в столовой: он приветствовал её, она улыбкой отвечала ему. За завтраком Марта рассказывала о своих ролях в театре, Карл обычно молчал, наслаждаясь звучанием её голоса. После завтрака личный шофёр рейхскомиссара отвозил Марту в её театр на репетиции, а по вечерам на спектакли. Времени на исполнение обязанностей в качестве секретаря у нее почти не оставалось. Но Карл на это внимания не обращал, не забывая о своем слове. Так проходили дни
Однако отсутствие сведений не устраивало Центр, от Марты требовали активных действий. И тогда, не видя иного выхода, однажды вечером, через служанку, она сама пригласила его в свою спальню
В ту ночь Карл Вайс был на седьмом небе от счастья.
Милый, тогда сказала она, прильнув к его груди, как я хочу, чтобы эта война поскорее закончилась! Я знаю, мы победим, но чем меньше истинных арийцев погибнет, тем лучше для рейха.
Не волнуйся, война закончится очень скоро, не пройдёт и двух недель, пророчески отозвался он.
Отчего ты так уверен? удивилась она.
Вскоре, отвечал Карл, мы продемонстрируем всему миру силу нашего нового оружия, которое приведёт нас к быстрой и окончательной победе!
Марта не стала продолжать этот разговор, побоявшись, как бы у него не появились подозрения на её счёт, но передала эту информацию в Центр. Так, за неделю до взрыва в Нью-Йорке первой атомной бомбы там узнали о немецком секретном сверхоружии
Глава шестая. Лагерь
Карл Вайс покидал концлагерь под Гитлербургом в подавленном настроении духа. Он остался недоволен собой. Мысли о бесследно исчезнувшем Гансе Хигерте и ускользнувшем главаре повстанцев не давали ему покоя. Но всё же он передал полномочия коменданта лагеря Альберту Райху, сменил серый мундир офицера СС на гражданский костюм и уехал в Гитлербург.
За недолгое время пребывания Карла Вайса в лагере численность его узников сократилась втрое. Теперь коменданту Райху предстояло решить проблему нехватки людей
Эшелон с заключёнными прибыл поздно ночью. Солдаты СС открывали двери вагонов, вглядываясь в темноту. «Быстрее! Быстрее!» грубо кричали эсэсовцы, потрясая автоматами. Чернокожие люди выпрыгивали из грязных провонявших вагонов. (Это были рабы из Африки, подаренные Муссолини Гиммлеру в благодарность за помощь итальянским фашистам в подавлении эфиопского мятежа.)
На платформе при свете фонарей проходила селекция. Врач-эсэсовец беглым взором оглядывал прибывших узников и взмахом своей перчатки выносил вердикт: жизнь или смерть Все больные и немощные оставались на месте, остальные выходили вперёд. Выстраивались две длинные шеренги.
Вы проделали долгий путь, кричал врач, обходя ряды. На вас и вашей одежде скопились миллионы микробов и мелких паразитов, возбудителей опасных заболеваний. Мы заботимся о вашем здоровье, поэтому каждый новый «гость» лагеря проходит дезинфекцию. Снимайте одежду и выполняйте дальнейшие указания.
Раздевайтесь! прозвучал грубый приказ офицера СС. Под дулами автоматов несчастные люди обнажались, стыдливо прикрываясь руками. Непокорных расстреливали на месте
Немецкие овчарки лаяли, нагайки свистели, узники бежали к зданию с большой трубой.
Поторапливайтесь! кричали солдаты СС, подгоняя измождённых людей ударами плетей.
За дверью с надписью «Дезинфекция» находилась газовая камера: крохотное помещение заполнялось до отказа. Там в чудовищной тесноте стояли обнажённые люди. А эсэсовцы, тем временем, продолжали бить и заталкивать несчастных в камеру смерти
Дверь с тяжёлым скрипом закрывалась. Вскоре смертельный газ через систему вентиляции подавался в камеру. Люди, корчась от боли, задыхались от тесноты и нехватки кислорода
Спустя четверть часа всё уже было кончено. Бездыханные тела перетаскивали и бросали в печи крематория. Вскоре из большой трубы повалил густой чёрный смрадный дым, гонимый ветром по округе вплоть до самого Гитлербурга.
Узники, обречённые на жизнь в лагере, после дезинфекции в душевых получали полосатую лагерную одежду с номерами, что отныне заменяли им имена. В бараках на грязных кишащих клопами нарах они находили долгожданный, но совсем не долгий отдых.
Вот, забрезжил рассвет, и сквозь сон доносился злобный насмешливый голос:
Подъём! Выродки, поднимайте свои чёрные толстые задницы!
Теперь новоприбывшие узники выходят на аппель-плац, где собирается весь лагерь на перекличку. Не дай Бог, кто из них забудет свой номер, тогда просвистит плеть дежурного офицера и больно полоснёт по лицу, а кровь брызнет на пыльную щебёнку лагерной площади. Ненависть блеснёт в глазах негра. «Легко отделался, думают бывалые узники, а могли б и в расход пустить!»
После переклички завтрак из жидкой безвкусной баланды и куска хлеба.
Свиней лучше кормят! недовольно бормочет на своём языке тот же самый узник. Белый капо берет его себе на заметку
Новичкам один путь на каменоломни. Окружённые взводом солдат СС, с автоматами и злобными овчарками, чей лай в ушах звенит, узники бегут на работы. На каменоломне без передышки им предстоит махать кирками с раннего утра и до позднего вечера, получая в благодарность за свой самоотверженный труд лишь удары плетей надсмотрщиков
Слава Богу день закончился! Солнце скрылось за лесом. Теперь, не чуя ног под собой, уныло бредут узники по пыльной дороге в лагерь, мечтая лишь об одном как можно скорее вскарабкаться на трёхэтажные нары и забыться сном. Но их еще собирают на плацу на вечернюю проверку.
Двадцать тысяч человек! Двадцать тысяч номеров!
Один осунувшийся юноша, на котором висит лагерная одежда, в бессилии падает наземь
Поднимайся, гневно кричит на него офицер СС. Но юноша, неподвижно лежа на земле, глядит на звёздное небо. При этом блаженная улыбка озаряет лицо его.
Вскоре прогремит выстрел и оборвёт его страдание
Упорно цеплялся за жизнь негр с отметиной на лице, но и он не выдержал каторжного труда и чудовищного голода. Злопамятный капо велел выдавать ему хлеба и баланды вдвое меньше, нежели его товарищам по несчастью. Спустя месяц от отчаяния тот негр бросился на ограду под током
В экстремальных ситуациях людьми руководят три чувства: страх перед смертью, озлобленность и равнодушие.
Одно из них всегда сильнее других.
Страх толкает людей на предательство. Так, появились в лагере капо заключённые, которые принимают плеть, чтобы выслужиться перед нацистами и получить для себя послабление. Страх руководит теми, кто ранее не ведал трудностей и тихо плыл по течению; кому жизнь до лагеря казалась безоблачной.
Озлобленность овладевает сердцем того, кто никогда не гнул ни перед кем спины и с высоко поднятой головой шёл по жизни. От переизбытка гордыни и затаённого страха такой человек подвержен вспышкам гнева.
Все эти люди быстро ломаются. Но бывают иные.
Равнодушие удел тех, кто хлебнул горя в прошлом и не питает иллюзий о будущем
Узники со стажем трудятся на машиностроительном заводе. По лагерным меркам им сказочно повезло. У них трёхразовое питание и время, отводимое на обеденный отдых. Это предел мечтаний! Да только часто исчезают они. Одни уходят, другие приходят им на смену
Смертность в нацистских лагерях зашкаливала! Страшный голод и тяжкий труд вкупе с жестокостью надзирателей косили людей нещадно. Изо дня в день из бараков поутру выносили все новые тела
Страдания живых были безмерны. В иные времена люди и за целую жизнь не переносили того, что эти узники за месяц пребывания в лагере! Это крест, это величайшее испытание, которое посылается свыше в искупление грехов всего рода человеческого!
Нацисты желали увидеть падение людей низших рас, а воздвигали их на невиданную высоту мученичества. Страдальцы, очистившись от прежних грехов своих, с сияющим видом и в белых одеждах вступали в Царство Божие А их мучители, не осознавая того, опустились до животного состояния, превратились в варваров, коих ещё не знал мир сей!
***
Двумя месяцами ранее. Там же.
Александр Васильев изведал тяготы рабочей жизни, прошёл войну и в погоне за местью оказался в лагере За три года он успел пережить всё: голод, каменоломни, издевательства, унижения; бывали дни, когда муки казались невыносимыми, и отчаяние подкрадывалось к его сердцу, но ненависть к немцам придавала ему сил. «Они только того и хотят, чтобы я сдался, упал, думал он, глядя в глаза насмешливого блокфюрера. Нет. Вы не сможете насладиться моей смертью, ублюдки!» Но равнодушие к собственной судьбе, что пряталось в душе его, вскоре выползло наружу и определило его дальнейшую жизнь. Он сумел выстоять, и через год был переведён рабочим на завод.
Теперь он не испытывал ни страха, ни гнева, ни злобы; на лице его нельзя было прочесть ни тени эмоций. Скажи ему теперь эсэсовец: «Номер 101 567, тебя приказано расстрелять!» он сохранил бы прежнюю невозмутимость, просто потому, что уже умер в тот день, когда узнал о гибели своей семьи
Васильев привык к кандалам, которыми был прикован к рабочему месту, не думал о прошлом и не строил планов на будущее. По двенадцать часов в сутки он стоял у станка, монотонно изготавливал одну деталь за другой и мимолетом примечал, как исчезают люди, а на их месте появляются другие, которых ждала та же участь Любой брак, а, тем более, невыполнение дневной нормы могли стоить рабочему жизни!
Васильев знал своё дело и до сих пор работал бесперебойно как машина, но сегодня он допустил оплошность, которая могла стать роковой в его судьбе Вечером проверяющий нашёл бракованную деталь. Начальник цеха, узнав об этом, подумал и решил не подавать рапорта дежурному офицеру СС, дабы не лишиться ценного работника.
Я предупреждаю вас, сказал он тогда. Будьте внимательны! В другой раз я буду вынужден исполнить свой долг гражданина рейха.
А отчего ж не теперь? с вызовом бросил ему в лицо Васильев. В ответ на это начальник цеха только исподлобья глянул на него.
Да, Александр Васильев давно потерял интерес к жизни! Война забрала всё, что было дорого ему. И теперь он уже не вспоминал о тех счастливых мирных днях.
Рабочий день закончился. Эсэсовцы освобождали узников от кандалов. Пока одни снимали цепи, их товарищи стояли в сторонке с автоматами наготове. Потом заключенные на внутреннем дворе завода выстраивались в колонну. Путь к лагерю был неблизким. Усталость валила с ног, но упасть значило погибнуть И держались они, несмотря ни на что!
В бараке Васильев взобрался на свои нары и уставился невидящим взором в грязный деревянный потолок. Вдруг до слуха его донёсся как будто детский смех
Он обернулся. Не стало мрачной обстановки барака и спящих на нарах заключённых: перед ним расстилалась залитая солнцем зелёная лужайка, по которой бежала маленькая девочка. Ребёнок звонко смеялся.
Это Лиза Не может быть! не веря своим глазам, прошептал Васильев.
Девочка пробежала мимо него.
Доченька, куда же ты? Я тебя так давно не видел! закричал он ей вдогонку, но поднялся ветер и отнёс его слова в другую сторону. Он пытался сдвинуться с места, но ноги как будто приросли к земле.
Вдруг из-за холма показался силуэт огромной чёрной машины Это был немецкий «Тигр». Лиза быстро приближалась к нему.
Дочка! воскликнул Васильев. Тогда девочка обернулась, и в этот миг прогремел выстрел. Он увидел, как Лиза падает на траву.
Нет! завопил Васильев и проснулся.
Ненависть к врагам вспыхнула в сердце его с прежней силою, а вместе с нею вернулось желание вырваться из рабства.
Люди на заводе исчезали часто, и, когда за соседним станком появился новичок, Васильева это ничуть не удивило. «Этот старик долго не протянет тут!» равнодушно подумал он, но встретил взгляд умных и решительных глаз. На лице незнакомца играла добрая чуть насмешливая улыбка.
«Интересно!» мельком подумал Васильев, но времени на размышления у него не было. Тогда он надел рабочий фартук, включил станок и приступил к работе
В обед в цехе ненадолго настала тишина. Заключённые, сидя у станков, ели чёрный хлеб с ветчиной. Дежурный офицер СС вышел во двор покурить. И тогда новичок выпрямился во весь рост и, глядя на Васильева, представился:
Я Иосиф Сталин и пришёл освободить вас!
В цехе мгновенно воцарилось гробовое молчание. Это имя в недавнем прошлом было у всех на слуху. Но как столь известный человек мог оказаться в немецком концлагере?!
Вы шутите? проговорил Васильев, приходя в ярость. Я видел в газете портрет товарища Сталина
Мне изменили внешность, спокойно отозвался незнакомец. Я смог проникнуть в рейх и до сих пор жив только благодаря профессионализму пластического хирурга из Швейцарии. Если бы нацисты узнали, кто я, меня бы тотчас расстреляли! В конце концов, зачем мне обманывать вас, товарищи?
Эти слова вкупе с характерным кавказским акцентом незнакомца навели узников на размышления: «А что если?..»
А в лагере вы как оказались? спросил Васильев, недоверчиво глядя на него.
Нас меня и Бориса, помощника моего, схватили с поддельными паспортами в Киеве на конспиративной квартире, начал тот, кто назвался Сталиным. И, как нелегалов, отправили в лагерь. Мы месяц проработали на каменоломне, а сегодня нас разлучили оратор остановился и обратился ко всем, кто был в цехе. Товарищи, знаю, через что вам довелось пройти. Знаю, многие из вас упали духом и смирились. Но пора положить конец беззаконию, чинимому нацистами. Для них мы недочеловеки, они видят в нас безропотных скотов, он сделал паузу и добавил с воодушевлением. Великое дело начинается с малого! Моя мечта дожить до дней возрождения России Судьба страны в наших руках! Грядут перемены. Во имя будущего русского народа призываю вас бороться за свободу!