А вот и она! А вот и она! воскликнула миссис Бретт и вскочила резво, словно ребенок. Она так энергично распахнула дверь, что та ударилась о кровать. Входите же!
В комнату вошла огромная женщина, казавшаяся еще крупнее благодаря белым шелковым одеяниям и накидке, которая от сквозняка раздулась, словно парус. На ней были турецкие шаровары и жилет, обшитый бахромой длиной в ярд. Под одеждой колыхались огромные груди. Она стояла посреди комнаты, и ее жир покачивался вокруг нее.
Ну что же, требовательным тоном спросила она, куда мне сесть, Бретти?
В кресло, в кресло.
Ликуя от появления гостьи, миссис Бретт пояснила Принглам:
Мисс Джей правит английской колонией.
В самом деле? самодовольно спросила мисс Джей, погрузилась в кресло и опустила взгляд на свои большие туфли из рафии.
Представив собравшихся, миссис Бретт добавила:
Я как раз рассказывала им, как Грейси обошелся с Перси.
Вот как, произнесла мисс Джей. Я думала, ты успеешь рассказать им об этом до моего прихода.
Я еще не закончила. Миссис Бретт повернулась к Гаю. И знаете, как они поступили после того, как Перси умер?
Пытаясь отвлечь ее, Алан сказал:
Можно мне еще этого восхитительного чаю?
Когда принесут воды, ответила миссис Бретт и решительно продолжала: После того как Перси умер, я решила устроить небольшой прием небольшой памятный вечер.
Вошел официант с горячей водой. Миссис Бретт забрала у него чайник, захлопнула за ним дверь и твердо повторила:
Небольшой памятный вечер.
Может быть, нальете мне чашечку, прежде чем продолжить? спросила мисс Джей.
Миссис Бретт раздраженно налила всем чаю, после чего снова повернулась к Гаю.
Вы же понимаете, почему я вам всё это рассказываю? Я считаю, вы должны представлять, что за люди отравляют это дивное место. Это не только Куксон и Грейси есть еще и Арчи Каллард.
Арчи может быть очень утомителен, вставил Алан. У него превратное чувство юмора.
Вы считаете, что их поступок был шуткой?
Не знаю, сконфузился Алан. Возможно, в некотором роде макабрической
Макабрической? Да, это верное слово. Как вы думаете, что они сделали? Миссис Бретт снова обернулась к Гаю. Когда Куксон прослышал, что я устраиваю небольшой прием в гостинице «Король Георг», он решил устроить собственный прием. В тот же вечер. Очень роскошный. Как вам это нравится? Разумеется, все они были в этом замешаны: майор, Каллард, Грейси
Мисс Джей вмешалась:
Я сомневаюсь, что Грейси
А я в этом уверена. Три умника устроили заговор против одинокой пожилой дамы! На прием к Куксону пригласили всех кроме меня, конечно. Куксон никогда больше не устраивал таких пышных вечеров.
И ваш прием был испорчен? спросил Гай.
А его и не было. Никто не пришел. Некоторые из ближайших моих друзей бросили меня, чтобы пойти к Куксону. С тех пор я с ними не разговариваю.
Это было и в самом деле очень нелюбезно, пробормотал Алан.
Вас там не было, вы тогда уехали в Дельфы, сказала миссис Бретт и кивнула мисс Джей: А вы были на Корфу.
Она улыбнулась им: ведь они в тот вечер отсутствовали в Афинах и не приняли участия во всеобщем предательстве. Вдруг вспомнив про Гарриет, миссис Бретт повернулась к ней:
А вы что думаете обо всём этом? Что думаете о местных?
Взглянув на мисс Джей, Гарриет обнаружила, что та смотрит на нее критически, и поняла, что ее слова будут пересказывать и, возможно, неодобрительно.
Я с ними незнакома, сказала она. До приезда сюда мы жили совсем иначе. Наши приключения не оставляли нам достаточно времени для светской жизни.
Вам повезло, сказала миссис Бретт. Я бы предпочла приключения. Мы все вам завидуем.
На ее морщинистом лице мелькнули проблески доброты, но тут мисс Джей ядовито заметила:
Приключения! Упаси нас Господь от приключений!
Принглы только что прибыли из Бухареста, сказала миссис Бретт. Они видели, как в город вошли немцы.
В самом деле! Мисс Джей смерила их таким взглядом, словно опасалась, что они захватили немцев с собой. Нам здесь подобного не надо.
Алан, с интересом глядя на Гая, поинтересовался, сколько он планирует здесь пробыть.
Сколько удастся, ответил Гай. Но всё зависит от Грейси. Я приехал сюда в надежде, что он возьмет меня на работу.
А он не желает? спросил Алан.
Похоже на то. Беда в том, что мне не удается с ним встретиться. Говорят, что он серьезно болен и никого не принимает.
Кто вам это сказал? вмешалась миссис Бретт.
Тоби Лаш и Дубедат.
Как странно! Алан поглядел на миссис Бретт, затем на мисс Джей; лицо его исказилось, словно у мальчика, который пытается улыбаться во время порки. Я и не знал, что у Грейси проблемы со здоровьем, а вы?
Очень в его духе! сказала миссис Бретт. Он просто не желает утруждать себя. Оставил всё этим двум невежам. Просто позор, как опустилась школа.
Не переставая улыбаться своей странной улыбкой, Алан сказал:
Я неплохо знаю Колина Грейси. Мы вместе учились в Королевском колледже. Я мог бы замолвить словечко
Я бы не стала вмешиваться, заявила мисс Джей так решительно, что Алан увял. Улыбка его погасла, и он выглядел таким убитым, что Гай, надежды которого успели воспрять, а затем рухнуть, ощутил необходимость утешить его.
Наверное, надо предоставить решить вопрос Дубедату, сказал он. В конце концов, он официально замещает Грейси.
Миссис Бретт запротестовала, но мисс Джей не желала возвращаться к этому разговору. Ухватив подругу за руку, она сказала:
Я слышала об одной квартире, которая может вам подойти.
Да вы что! восторженно воскликнула миссис Бретт. Проблемы Гая тут же оказались позабыты.
На Ликавитосе[14]. Сейчас там живут две американки. Они уезжают на ближайшем судне. Обстановку всю оставят. Им нужен кто-то надежный, кто приглядит за их вещами. Много денег они не просят.
Это меня полностью устраивает.
Пока дамы говорили о квартире, Алан взглянул на часы, а Гарриет посмотрела на Гая и приподняла брови. Все трое встали. Мисс Джей была рада, что они уходят, а миссис Бретт едва ли обратила внимание на их исчезновение.
Остановившись на лестничной клетке, Алан посмотрел на Принглов так, словно хотел что-то сказать, но промолчал. Гай решил узнать, не оставляли ли для него сообщений. Они вместе спустились по лестнице, и их бурно приветствовал черный ретривер, привязанный к перилам.
Алан всё же решился нарушить молчание:
Это Диоклетиан.
Он отвязал поводок, после чего надел темные очки, готовясь к выходу в сумерки, и застыл на месте. Лицо его было наполовину закрыто темными стеклами, и он по-прежнему никак не мог произнести того, что хотел.
«Какой загадочный человек», подумала Гарриет, наблюдая за ним.
Сообщений для Гая не обнаружилось, и Принглы стали прощаться. Наконец Алан заговорил:
Вы знаете, где находится Академия? Раньше это была Американская академия по изучению античности, но с началом войны все американцы уехали домой. Теперь это просто пансион для одиноких постояльцев вроде меня. Может быть, вы бы как-нибудь заглянули туда на чашку чаю?
С удовольствием, сказал Гай.
Как насчет четверга? Это рабочий день, но я не очень занят. Мне не надо будет возвращаться в контору до шести вечера.
А чем вы занимаетесь? спросила Гарриет.
Офицер в информационном бюро.
Начальник Якимова?
Именно так.
Алан криво улыбнулся и, поскольку с приглашениями было покончено, позволил собаке утянуть себя прочь.
4
Обычно Гарриет просыпалась от звона трамваев, но в четверг ее разбудил похоронный плач, который то взмывал ввысь, то снова падал. Проснулся даже Гай и, приподняв голову, спросил:
Господи, что это?
Гарриет уже вспомнила, что это за звуки. Ей доводилось слышать их в кинохронике. Это была сирена противовоздушной обороны.
Она набросила халат и подошла к окну. Магазины уже начали открываться, и лавочники высыпали на улицу. Мужчины и женщины, шедшие на работу, остановились. Все разговаривали и тревожно жестикулировали. По лестницам гостиницы сновали люди. Гарриет хотела узнать, что происходит, но не успела ничего спросить. Сирена, всхлипнув, оборвалась, и с площади побежали полицейские. Они кричали и размахивали револьверами, словно ожидали немедленного бунта. Мгновение спустя ни в чем не повинных прохожих загнали в дома и магазины. Автомобили останавливали и их водителей и пассажиров также отправляли в окрестные здания. Затем полицейские с шумом удалились, оставив позади себя абсолютно пустую улицу.
Утро было ясным и свежим. Гарриет подняла раму и высунулась наружу, но увидела только лица за окнами, пустые тротуары и брошенные автомобили.
Гай, торопливо натягивая штаны и свитер, крикнул:
Там что-нибудь происходит?
Полицейские очистили улицу.
Видимо, начался налет.
Давай спустимся и узнаем, сказала Гарриет спокойно, словно старый служака. Она уже давно привыкла к беспорядкам и теперь одевалась с ощущением, что жизнь возвращается на привычные рельсы. Пока они спускались по лестнице, Гарриет в деталях представляла, что их ждет. Она могла бы описать эту сцену, не видя ее, поскольку уже была свидетельницей подобных событий в вестибюле бухарестской гостиницы.
На этот раз они застали знакомое лицо. Раскрасневшаяся миссис Бретт в халате разговаривала с собравшимися, и ее седой хвостик подпрыгивал, когда она мотала головой.
Портье говорил по телефону, перемежая греческую речь английскими словами. Свободной рукой он стучал по конторке, подчеркивая значимость сказанного. Остальные постояльцы англичане, поляки, русские и французы взволнованно переговаривались. Вдруг снаружи прозвучал отбой тревоги.
Увидев Принглов, миссис Бретт воскликнула:
Тут началась война!
Услышав это, портье уронил трубку и раскинул руки, словно желая обнять всех присутствующих.
Мы ваши союзники! провозгласил он. Мы будем сражаться вместе!
Как прекрасно! ответила миссис Бретт.
Собравшихся охватил восторг. Казалось, все втайне мечтали участвовать в войне и теперь радовались ее пришествию. Принглов, как англичан, поздравляли даже те, кто раньше на них и не глядел. Они несколько раз выслушали рассказ о том, как греческого премьер-министра в три часа ночи разбудил министр Италии и объявил об ультиматуме. Метаксас[15] спросил, не может ли это подождать до утра, но, узнав, что от Греции требуют принять итальянскую оккупацию, тут же наотрез отказался.
«Охи», сказал он, сообщил портье. Он сказал: «Охи».
Миссис Бретт объяснила, что Муссолини хотелось добиться личного триумфа. Он выбрал для этого маленькую страну, полагая, что маленькая значит слабая, и ожидая, что греки подчинятся первому же его требованию. Но Метаксас отказался, а значит, посреди ночи, пока афиняне спали, Греция вступила в войну.
Что ж! вздохнула миссис Бретт, утомленная всеми этими радостями и переживаниями, и осуждающе взглянула на Принглов. Видите, не у вас одних бывают приключения! Здесь тоже кое-что происходит.
Она стала подниматься по лестнице, но на полпути развернулась и окликнула Гая:
Есть новости от Грейси?
Боюсь, что нет.
Не ходите к нему. Будьте как Метаксас. Держитесь твердо. Скажите, что он обязан дать вам работу. Если бы я с ним разговаривала, то сама бы ему так сказала.
Гай сообщил, что днем они собираются выпить чаю с Аланом Фрюэном. Миссис Бретт заметила, что ее тоже приглашали, но мисс Джей ведет ее смотреть обещанную квартиру.
А вы непременно идите, добавила она. Алан представит вас Грейси.
Я так не думаю. Он даже не упоминал Грейси.
Обязательно представит, Грейси будет там же. Он живет в Академии. Алан что-нибудь придумает, вот увидите! Куксон убежден, что он всем заправляет, но у меня в комнатке творится масса такого, о чем он и понятия не имеет. Она визгливо хохотнула. Я здесь тоже кое-что могу!
Деньги у Принглов почти закончились. Пока их еще хватило бы, чтобы расплатиться в гостинице и купить самые дешевые места на пароходе, отправляющемся в субботу. Заразившись всеобщим воодушевлением, они не в силах были сидеть в гостинице и решили выпить кофе на свежем воздухе. На улицах толпились люди, поздравлявшие друг друга, словно это был первый день праздника, а не войны. Вокруг царила атмосфера веселья пока Принглы не встретили Якимова, который с мрачным видом катил свой велосипед в гору.
Ранее он преодолевал все кризисы с беззаботностью неосведомленного. Теперь же он служил в информационном бюро и знал всё.
Греки не протянут и десяти дней, сказал он.
Всё так плохо? спросил Гай.
Ещё хуже. Армии здесь нет. Воздушных сил тоже. Лишь один корабль, заслуживающий упоминания. А итальяшки обещают всё здесь разбомбить. Что будет с нами? В лагерях для военнопленных людей морят голодом.
Полагаю, нас эвакуируют? спросила Гарриет.
Не знаю. Не могу сказать. Это еще неизвестно.
Добравшись до Университетской улицы, он разбежался, запрыгнул на велосипед, каким-то чудом приземлившись на седло, и, пошатываясь, с горделивым видом уехал прочь.
Зная Якимова, Принглы не особо поверили ему. Они купили английскую газету, в которой с большим воодушевлением сообщалось о новом фронте и особо отмечался тот факт, что британцы обещали грекам свою помощь.
Что бы ни произошло, я хочу здесь остаться, сказала Гарриет. А ты?
Она не сомневалась в ответе Гая и была неприятно удивлена, услышав:
Мне бы очень хотелось, но
Но что?
Я не могу работать на такого человека, как Грейси.
Гарриет поняла, что проблема была в миссис Бретт. Когда после чаепития она спросила Гая, что он думает о рассказе миссис Бретт, он отказался это обсуждать. Его раздирали противоречия: он хотел остаться в Афинах, но понимал, что это будет возможно только с согласия Грейси. Ему пришлось обдумать услышанное от миссис Бретт.
Так ты поверил ей? спросила Гарриет.
Не верю, что она всё это выдумала.
Возможно, доля правды в этом есть, но миссис Бретт мне показалась довольно эксцентричной. Уверена, что если бы мы узнали все подробности, то по-новому бы взглянули на эту историю.
Не уверен. Возможно, она преувеличила, но остальные не защищали Грейси. Он, кажется, и в самом деле недостойный тип.
При одной мысли о Грейси Гай разгневался и начал говорить с вызовом. Гарриет понимала, что в таком настроении он не сделает ни малейшей попытки завоевать расположение Грейси. Сила убеждения Гая работала только с теми, кого он уважал. Он был не способен на лицемерие, мораль его была непоколебима. Если он презирал Грейси или сомневался в собственной правоте, дело можно было считать проигранным.
Гарриет начала опасаться, что через два дня им придется сесть на египетский пароход.
К полудню ликование по случаю начала войны утихло. К тому времени, когда Принглы отправились на поиски Академии, стало известно о нападении на заводы в Элефсисе и прошли слухи о бомбардировке Патр. Афины, пока что нетронутые, погрузились в полуденную дремоту.
Следуя указаниям портье, Принглы вышли на улицу, ведущую в Кифисью[16]. Они были одни на длинной, широкой, залитой солнцем мостовой, когда мимо них проехала колонна грузовиков, везущих рекрутов на вокзал. Пока Принглы махали им и кричали: «Удачи!» молодые люди, узнав в них англичан, стали восклицать: «Зито британский флот! Зито Эллада!»[17] Один из юношей склонился через борт грузовика, поймал руку Гарриет и сказал по-английски:
Мы друзья!
От взгляда его темных блестящих глаз ее охватил воинственный восторг, и она обняла Гая, восклицая:
Как чудесно!
Гай поторопил ее:
Не глупи. Все они могут погибнуть в ближайшие же дни.
Я не хочу в Египет, сказала Гарриет, но Гай не желал говорить об этом.
Впереди показалась Академия большое здание в итальянском духе, выкрашенное охряной и белой краской. Местность вокруг за лето выгорела до темно-бурого цвета.
Алан ожидал их в общем зале. Он поспешил им навстречу, сопровождаемый собакой. Воодушевленный событиями дня, он держался оживленнее обычного.
Хорошо, что вы пришли так рано. Меня могут вызвать обратно, хотя этого может и не случиться. В настоящий момент информационное бюро мало что из себя представляет. Но если греки дадут отпор, нам придется засучить рукава.