И не лень им было? вздохнул Герн.
Они тут пару недель развлекались было достаточно времени. И вообще, шел бы ты спать, Герн у меня море работы.
Поспать я могу и ночью, Герн встал из-за стола. А сейчас мне не терпится прочесть кое-что. Клянусь, что не буду мешать.
Ну-ну, вздохнула Лори и тоже встала. Только вряд ли тебе удастся поспать ночью имей это в виду.
Герн замер на пороге своей комнаты, но ничего не хлопнуло и не взорвалось. Он с облегчением закрыл за собой дверь.
Откуда-то извне, из глубин дома, раздавался крик Ненормального Зеркала:
Куда ты меня тащишь?! Верни на место! Только не в библиотеку! Не бросай меня в терновый куст!
Ответов учителя было на этом фоне совсем не слышно.
Конечно, Герну было любопытно, в чем заключается «работа» учителя, но приятная лень и вялость разлились по всему его телу, и он вовсе не хотел выходить из комнаты. Положив на небольшой дубовый письменный стол роскошный фолиант, он сел рядом и провел рукой по холодным драгоценным камням и металлу.
Несмотря на всю свою решимость приступить к чтению, ученик друида не смог преодолеть накопившуюся усталость и заснул, скрестив руки на фолианте.
Лоркан устало потерла переносицу, глядя на отражение своего бледного лица в Зеркале, которое, казалось, светилось в ранних зимних сумерках.
Все так, проворчало Зеркало. Мониторинг территории полностью подтверждает твои слова о западном районе, так же, как он подтвердил все то, что ты говорила до этого. Не понимаю, зачем тебе вообще это нужно, если ты и так все прекрасно знаешь, Скользящая в Потоке.
Вот и я не понимаю, зевнула Лоркан. Может, мне тебя разбить?
Но-но-но! Только без рук! притворно всполошилось зеркало, но голос его тут же стал серьезным. Что ты от меня хочешь я всего лишь волшебное зеркало, а не великий повелитель Сидов! Конечно, я могу использовать и другие зеркала, но этого недостаточно. В конце концов, все это тоже обычные зеркала! Мы не можем сказать тебе больше мы ведь и так работаем на пределе
Но мне нужно, нужно большее! Ты ведь знаешь, друид хлопнула ладонью по столу и нервно прошлась по комнате.
Знаю, но зеркало вздохнуло, чтобы понимать эту землю, нужна древняя магия нужен артефакт Сидов, но все они утрачены, а
Магия отражений одна из самых древних по ту и эту сторону Потока, бесцветным голосом сказала Лоркан.
Она не возражала она просто констатировала факт.
Но Праздник Костров гораздо древнее, хмыкнуло Зеркало. Только кровь и сердце Древнейших Духов духов, творивших в Потоке, Духов, создавших магию праздников и зеркал, может помочь тебе смотреть сквозь Ночь и Пламя!
Лоркан хлопнула себя по лбу:
Это верно! Клянусь Потоком, так и есть! ее глаза лихорадочно заблестели.
Конечно, верно, менторским тоном продолжало Зеркало, не замечая этого. В конце концов, я ведь клялся говорить правду, да и учитывая мой жизненный опыт, можно предположить
Монолог прервала вспышка света и грохот, с которым один из гигантских книжных шкафов в библиотеке отъехал в сторону.
О нет! прервало само себя Зеркало. Что ты собираешься делать?
Герн уже разбудил ее я смогу.
Ты погибнешь, воскликнуло Зеркало.
Когда-нибудь непременно, улыбнулась Лоркан. А ты полагаешь, что есть смысл жить вечно?
Свет из ниши, прежде скрытой за шкафом, заливал комнату.
Лоркан плавно, словно танцуя, подошла к ней и взяла в руки кубок, казавшийся сотканным из солнечного света. Друид подняла святыню над головой и запела. Слова древнего языка наполняли комнату свет, излучаемый чашей, задрожал, будто бы откликаясь на них.
Землей и Водой, Луной и Звездой заклинаю: приди и овладей мной! Защити своих детей и это место!
Продолжая танец, Лоркан прошла по комнате, поставила чашу на пол недалеко от центра и снова подошла к нише, достала оттуда камень размером чуть больше головки сыра и такой же сияющий, как чаша.
Воздухом и Огнем, Солнцем и Днем заклинаю: пусть, как воздухом одним мы дышим, так одним голосом мы поем.
Камень занял место напротив Чаши. Вслед за ним из ниши появились меч, затем копье. Вместе все четыре предмета как бы отметили углы ромба в центре комнаты.
Лоркан встала между ними и воздела руки к потолку, уже видя, как выше, много выше, над заснеженными ветвями дерева зажигаются первые звезды.
Имя Твое и мое есть одно: Хозяйка Цветущих Земель. Так приди же, и пусть свершится то, что должно!
Уже знакомое чувство, совсем как тогда, овладело Лори, словно она нежится под лучами теплого весеннего солнца и одновременно захлебывается, тонет в могуществе, воле и глубине сознания Старшего Духа. Она улыбнулась, не будучи уверена в том, чья это улыбка.
Эхо священной песни затихло где-то в тенях высокого сводчатого потолка. Лори, и в то же время не Лори, подняла с пола сияющее копье, подошла к столу, где лежало Зеркало. Занесла над ним тонкую ладонь и проткнула ее острием копья. Струйка серебристой крови потекла из раны на стеклянную гладь. Как только первая капля крови коснулась поверхности, та дрогнула, словно вода, раздался всплеск, и кровь стала растворяться, сделав ее матово-мутной. В сияющей глубине Зеркала мелькали, сменяя друг друга, разнообразные руны.
Внезапно мелькание прекратилось, уступая место четкому образу.
Помещение было маленьким, темным и напоминало склеп. Но наверняка этого сказать было нельзя: в тусклом свете сальной свечи можно было разглядеть разве лишь несколько бледных молодых лиц, да клочья низко свисавшей паутины. Ближе всего к свету было лицо Стервятника. Он низко склонился над каменной плитой, где лежало несколько косточек человеческой кисти.
Стервятник взмахнул рукой: косточки вздрогнули и застучали, излучая слабое грязно-розовое свечение.
Отлично! Просто отлично! пробормотал некромант. Среди всех этих глупцов лишь ты одна знаешь истинную цену вещам, Хозяйка Цветущей Земли! Лишь тебя я по-настоящему боюсь. Ты отлично умеешь танцевать над пропастью, но сегодня ты оступишься час пробил! Я призываю Дикий Гон на твою голову пусть он гонит тебя до самых пределов Мира!
Отлично, просто отлично! сказала чужим голосом Лоркан над зеркалом. В таком случае я призываю Воинство Сидов на твою голову, Старый Стервятник, пришло время тебе познать наш гнев! ее слова незаметно и естественно стали словами древнего языка, речь пением: Господин Мой, Тот, чей покой хранится Горой, пробудись и пой вместе со Мной!
Стервятник резко обернулся, словно на звук ее голоса, и его лицо исказилось ужасом. На мгновение он увидел лицо Лори и в то же время лицо Сиды. И на этом ужасающе прекрасном неземном лице играла улыбка. За всю жизнь, наполненную множеством действительно ужасных вещей, Стервятнику не доводилось видеть ничего более зловещего.
Зеркало печально и тягуче застонало.
Герн беспокойно завозился во сне.
Непременно, но лишь после тебя, пробормотал он, не просыпаясь.
Ему снились олени: чуткие ноздри трепетали, втягивая морозный воздух, уши подрагивали, словно прислушиваясь; глубокие, влажные, темные, как ночь, глаза вглядывались вдаль, словно ждали чего-то.
Герну снились эльфы: они танцевали. С напряженными сосредоточенными лицами они были похожи на оленей, вслушивающихся в тревожную тишину леса, и одновременно на ткачей, выплетающих сложный узор.
Герну снились стервятники: целые тучи птиц вились в воздухе, заслоняя собой небо, опускались все ниже и ниже, целясь в лицо острыми клювами. Их громкий раздражающий галдеж сливался в слова: «Смерть возьмет тебя! Возьмет тебя!»
Только после вас! повторил Герн и махнул рукой, стараясь отогнать птиц.
Где-то совсем рядом вскрикнула женщина.
Герн проснулся.
Прямо перед ним стояла Калана в воздушном серебристо-зеленом платье. Ее глаза были в ужасе распахнуты, а тонкая ткань на плече была располосована и быстро приобретала насыщенный синий цвет.
«Голубая кровь», промелькнуло в голове Герна. Ему с трудом верилось в то, что это возможно. Происходящее вообще казалось ему неприятным продолжением неприятного сна.
Но принцесса эльфов смотрела не на него, а куда-то в сторону на пол. Герн проследил ее взгляд: там в темную древесину пола впитывалось несколько синих капель.
В этот момент дверь с силой распахнулась и на пороге возникла Лоркан. Ее силуэт ощутимо светился в темноте. На лице застыло странное нездешнее выражение.
Калана развернулась и заслонила собой Герна, словно собиралась защищать.
Он поднялся:
Учитель, что с вами?
Я работаю, неопределенно ответила та. Что тут у вас происходит?
Госпожа, запинаясь забормотала Ка. Это я во всем виновата: плохая была идея будить внезапно внезапно проснувшись, человек может я не подумала
Взгляд Лоркан остановился сначала на плече эльфийки, потом на полу.
Я вижу, сказала она.
Губы Каланы задрожали, на глаза навернулись слезы. Она кинулась вперед и крепко обняла друида.
Ох! Прости, прости меня это чудовищно. Мне нет прощения!
Ни лицо, ни поза Лоркан не изменились.
Мне нечего прощать это судьба. Не так ли? голос учителя прозвучал глубоко и сурово.
Калана отстранилась и вытерла глаза тыльной стороной ладони. То, что в манерах обычной женщины казалось бы жеманством, у эльфийской принцессы выглядело совершенно естественно.
Да, конечно, сказала она, принимая серьезное и печальное выражение.
Лоркан провела рукой над тем местом, где на пол упали капли крови, тот мгновенно отчистился, а в руках друида появился хрустальный флакон с синей жидкостью.
Возьми, она протянула его Калане. Я знаю, это плохой талисман, но кому еще можно его доверить?
Вся ее фигура была исполнена такого величия и Силы, что Герн никак не мог отделаться от ощущения, что перед ним сама Тьель.
Ка приняла бутылочку с почтительным реверансом фрейлины.
И еще тень какого-то чувства мелькнула на лице, похожем на статую божества. Ничего не говори брату.
Ка кивнула.
Лоркан махнула рукой, и рана на плече принцессы затянулась.
А теперь уходите, вы мешаете.
Но начал было Герн.
Калана кивнула.
Я покажу наш Сад, сказала она.
Прекрасная мысль, бесстрастно одобрила Лоркан.
Но снова попытался возражать Герн.
Уходите, прервала его Лори.
И было что-то настолько пугающее в ней в этот момент, и во всей сцене, и в ощущении, висевшем в воздухе, что Герн не смог больше этому сопротивляться и позволил увести себя.
Лоркан вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Магическая эйфория, в которой она находилась, с трудом позволяла ей чувствовать себя и здраво рассуждать, но тем лучше она понимала, что произошло нечто необратимое. Было какое-то предсказание, очень древнее их учили в академии. И хотя Сила, с которой она объединилась, хорошо знала, о чем идет речь, но категории мышления Сиды не позволяли ей осознать, в чем же именно.
Лоркан собрала волю в кулак она чувствовала дрожь во всем теле и понимала, что связь скоро прервется. Но она должна, должна была разобраться во всем до того, как это случится. И друид направилась в библиотеку.
Конечно, проще всего было бы обратиться к какому-нибудь сборнику предсказаний, но это почему-то не пришло ей в голову. Свет вокруг становился невыносимо ослепительней. Ее рука потянулась к маленькой коробочке из мореного можжевельника. Лори сняла крышку и высыпала себе на ладонь руны. Несколько разноцветных камешков, покрытых причудливыми узорами лишайника. Вот и все и никаких знаков или цифр, как думают люди. Ведь «если речь идет о гадании, конкретика только мешает вашему духу освободиться». Так говорил высокий полупрозрачный альв с бесстрастным лицом глава факультета предсказаний. Лори так хорошо вспомнила его каждый взгляд, каждый жест этого существа всплыли откуда-то из глубины сознания, где таились годами. Всегда говоривший конкретно и лишь по делу, он казался самим воплощением четкости.
Она помедлила с минуту и бросила руны на стол рядом с зеркалом. Камешки, стуча, заплясали по темной матовой поверхности дуба, и друид увидела
Она увидела высокого широкоплечего мужчину с всклокоченными рыжими волосами.
Он стоял возле огромного узловатого дерева и был так же огромен и кряжист, как оно. Он был такой большой сильный и настоящий, что те, кто окружали его, казались призраками.
Я уйду, сказал великан. Я уйду, потому что таково течение Потока, хотя вы и будете думать, что это вы меня прогнали он помолчал. Вы как дети, ей богу, как дети. Однажды вы поймете поймете, что ничего на самом деле не можете, что Мир больше не принадлежит вам И тогда Тогда мы вернемся. Когда флейта Дудочника зазвучит против его воли, когда Зеленая Леди протянет руку Изгнанному на вершине Горы, когда кровь последнего Оленя прольется на Священное Дерево, ваша последняя Хранительница Хранительница Цветущей Земли умрет, и мы вернемся.
Видение развеялось. Лоркан смотрела широко распахнутыми глазами на горку покрытых лишайником камушков, и странная улыбка блуждала на ее губах. Ну конечно, это то самое предсказание. Как она могла сомневаться! Ведь Айоли Айоли это олень на языке Сид!
Забавно, хрипло пробормотала она и через мгновение почувствовала, как что-то с силой ударило ее в бок, и одновременно поняла, что сил больше не осталось время вышло.
С трудом повернув голову, она увидела: то, что ее ударило, был пол. Ей было так плохо, что она даже не могла бы сказать, что именно у нее болит, и болит ли вообще. Последней ее мыслью было, что теплая струйка, текущая по ее щеке, это, скорее всего, кровь, а последним чувством, что она хотела бы, чтобы Герн остался.
А потом и мысли, и чувства оставили ее. Лоркан увидела протянутую ей тонкую белую руку в браслетах витой скани и лицо Тьель, но теперь она больше не захлебывалась, ведь она знала все то же, что и Тьель. Всегда знала
Вместе они шли, молча взявшись за руки, сквозь свет. И где-то впереди их ждала прекрасная запряженная шестеркой белых и черных коней карета, сделанная из тончайшей скани, как и браслеты на руках подруг. И стоило им сесть и расправить белоснежные платья, как повозка взвилась ввысь в бесконечное звездное небо. И мелодичный перезвон окружал их со всех сторон, так что не было понятно, что это звенит бубенцы упряжки или звезды.
3
Герн с Каланой стояли на вершине холма, и теплый весенний ветер трепал их волосы, принося снизу из долины облака вишневых и яблоневых лепестков и пряный запах. Из соседней рощицы долетал голос соловья, такой сладостный, что сердце сжималось в груди, очарованное каким-то невероятным предчувствием. Судя по освещению, солнце недавно закатилось, но мягкий влажный туман уже успел подкрасться к самой вершине холма и лизал ноги.
Вдалеке за волнующимся морем бело-розовых деревьев стоял замок. То есть Герн так назвал его про себя, хотя это каменное кружево не было похоже ни на один замок или дворец, виденный им, а повидал он немало. Единственное, с чем можно было сравнить это, несомненно, жилое здание, так это с ледяной оградой, возведенной вокруг Дерева лесными эльфами шутниками.
Был ли Герн впечатлен? Пожалуй, он ожидал чего-то в этом роде. К тому же сейчас его занимали совсем другие мысли, и вовсе не пение соловья заставляло его волноваться
Ка сжала его руку, не сводя взгляда с чарующего пейзажа, и щеки ее зарделись от гордости и смущения. С белоснежной кожей в своем серебристо-зеленом платье она была и впрямь похожа на цветущее дерево в весенних сумерках или, может быть, на волшебный замок в окружении цветущих садов.