Убью мужа. Дорого. Обращайтесь. Подпись: черная вдова, проворчала я, отложив уже второй романчик, на этот раз на кровать. Ну какая же чушь!
Читай, девка, читай, послышался из дальнего угла насмешливый голос домового, ума набирайся. Тебе пригодится, перед свадьбой-то.
Да я лучше старой девой останусь, чем такой вот идиоткой буду жить! возмутилась я.
Не идиоткой, а покорной желаниям супруга, наставительно произнес домовой.
И ведь явно стебется, гад такой!
Обойдется супруг, и тот, что во сне, тоже, отрезала я.
А вот тут домовой насторожился.
Это кто там к тебе по ночам приходит? с напряжением в голосе поинтересовался он. Гони его поганой метлой!
Почему? прикинулась я простушкой. Ну приходит и приходит. Не в кровать же тащит.
Это еще не хватало! домовой явно был настроен решительно. Ему мой ночной гость пришелся не по душе. В кровать не тащит, а душу тебе портит. Ты вот так, его речей наслушавшись, ни за кого другого не пойдешь А ежели там демон?
И что? не поняла я. Сделай скидку на мою иномирность. Что плохого в демонах?
Домовой выразился. Нецензурно и не очень понятно. Часть слов я, конечно, запомнила. Но общий смысл фразы от меня ускользнул, увы.
Демоны существа уродливые, жестокие, злые, тоном родителя, отговаривающего свою глупую совершеннолетнюю дочь лезть в постель к местному испорченному мажору, произнес домовой. Они сначала тщательно запудрят тебе мозг, а потом, когда получат то, что хотят, откажутся на тебе жениться. И ты можешь остаться без мужа, но с ребенком на руках. Что есть позор!
Я поверила, да, кивнула я с полной серьезностью. А теперь правду, пожалуйста. И если начнешь врать, я сама у того, кто во сне приходит, все узнаю.
Еще одна фраза. Тоже нецензурная, но более понятная. Вот только до меня так и не дошло, как эти сексуальные позы могли сочетаться с моими излишне дальними родственниками.
Ты потом расшифруй все, пожалуйста, попросила я, ничуть не стесняясь. А то я не все поняла. Но сначала все же расскажи про демонов. Что с ними нет?
Ты вообще ничего не должна была понять, буркнул домовой, похоже, недовольный моими лингвистическими способностями. Помолчал и добавил. Вот в кого ты такая умная, а? Ну сказано же тебе: гони подальше того, кто приходит во сне. И какая тебе разница, почему с демонами нельзя завязывать отношения? Нельзя и все!
Я тяжело вздохнула и повторила:
Я ж сама узнаю. Не постесняюсь.
Да потому что демоны магию пьют! выдал домовой. И есть возможность, что тебя твой жених сначала выпьет, а потом, безвольную куклу, утащит в свой мир. И нет, не сделает женой, не надейся.
Да я как бы и не надеялась, задумчиво откликнулась я.
Очень, очень интересная информация. Если не вранье, конечно.
Глава 12
«Виновата ли я, виновата ли я,
Виновата ли я, что люблю?
Виновата ли я, что мой голос дрожал,
Когда пела я песню ему?»
«Целовал-миловал, целовал-миловал,
Говорил, что я буду его,
А я верила все и как роза цвела,
Потому что любила его».
«Виновата ли я»10
Может, у Лизетты и была магия, которую можно было бы выпить, но я, попаданка с Земли, ее не ощущала. Я вообще не понимала, каково это владеть магическими способностями. А потому и не боялась, что какой-то демон меня вдруг «выпьет». А вот насчет безвольной куклы Тут уже намного интересней.
Своей волей я очень дорожила. И хотела бы и дальше жить с ней. И тут рассказ домового меня если не напугал, то здорово напряг.
Что же касается статуса, то уж меньше всего я боялась звания любовницы. Подумаешь, женой не сделает (хотя сам «муж» утверждал как раз обратное). Влюбившись, я могу спокойно и любовницей побыть. Другое дело, что чувств у меня не было. Вообще. Ни к кому. Потому и собиралась я воевать против брака по расчету.
В общем, разговор с домовым принес определенную пищу для размышлений. Но при этом я пересилила себя и закончила все-таки те розовые сопли, которые здесь по непонятной причине назывались любовным романом.
Еще раз убедившись, что примерной женой мне не стать, я только вздохнула. Про себя, конечно. Нет, ну вот почему меня не закинули в мир матриархата, с покорными мужиками, готовыми ублажать своих жен? Или такового в природе не существует?!
Стук в дверь прервал мои мысли.
Рисса, в проеме показалась Аннушка, обед скоро. Переодеваться будете?
А то у меня есть выбор. Буду, конечно. Подозрительная родня не поймет, если я не пожелаю вылезать из своей спальни. Подумают, что побег замышляю. Еще охрану пришлют, вообще передвижение ограничат, чтобы до свадьбы не сбежала. Буду под конвоем по лестнице ходить и на званые вечера ездить.
Так что да, пришлось переодеваться. В нежно-желтое платье. Цвет, конечно, мне не шел. Я смотрелась в этом наряде бледной молью, этакой болезненной девой, которую давно пора показать всем врачам в округе. Зато новое, еще ни разу не надетое. Что есть плюс, угу. В этом мире так уж точно.
В домашних тапках на босу ногу, с гулькой на голове, не накрашенная, я неохотно спустилась к обеду. И конечно же, мой протест заметили.
Лизетта, нахмурилась мать, почему ты вырядилась как пугало?!
Ну, допустим, пугала так дорого не одеваются. Да и вообще, зачем наряжаться и краситься, когда за столом только члены семьи? Кого я тут совращать-то буду?!
Я так и ответила, усаживаясь за стол и тщательно поддерживая образ простушки.
Матушка, так не для кого. У сестер есть мужья, у тебя батюшка. А я-то одна. Не нужно ни для кого наряжаться.
Секундное замешательство. И хохот. Куда ж без него. Ну и взгляды снисходительные. Мол, ах, Лизетта, тебе же уже восемнадцать. Что же ты такую чушь несешь, как будто только что из яслей выбралась.
Не будешь наряжаться, не перед кем красоваться будет, наставительно заметила Алиса, старшенькая.
Так мы ж дома, пожала я плечами. Вот выйдем куда-то наряжусь. А так Только силы тратить.
Родственники многозначительно переглянулись и уже поставили мне диагноз. Впрочем, пусть их, мне не до них, я тут собиралась живот набить. А то непонятно, когда в следующий раз придется нормально поесть.
Вот потому-то и уминала я с особым рвением и суп, и дичь, и салат, и тушеные грибы, и кусок сладкого пирога, запивая все это компотом. Куда это влезло, не знаю. Но после обеда я почувствовала себя шариком на ножках. Удовлетворенно вздыхающим шариком, надо заметить.
А ведь ей еще танцевать, задумчиво проговорила мать, обращаясь к отцу.
До танцев еще время есть, ответил он. Успеет переварить.
Танцевать? удивилась я. Там же званый вечер будет, нет? А на нем не танцуют.
Еще одно многозначительное переглядывание. Да, знаю, дурында Лизетта ничего не понимает в этой жизни. Все-то ей надо разжевать. Причем долго, с особым тщанием. Но уж расскажите, пожалуйста, кто и зачем танцует на званых вечерах в этом мире. Я хоть пойму, что именно вы все для меня приготовили.
Это старшее поколение не танцует, наконец-то снизошла до пояснений Алиса. А молодежь знакомится во время танца.
Ах, вот оно что. Этакие активные развлечения под бдительным оком взрослых. Почувствуй себя старшеклассницей на школьной дискотеке.
Подготовка к вечеру началась сразу же после ужина. Меня отправили принимать ароматную ванну с маслами и солями. Затем Аннушка надела на меня уже принесенное готовое платье. Пока на голове сооружали мудреную прическу, я успела немного поспать. А вот макияж
Боги всех миров, Лизетта юная дева! Зачем ее накрашивать так сильно?! Да еще и украшения цеплять?! Ну не столько же! Я же не стенд с золотом в ювелирном магазине!
В общем, когда мне наконец-то разрешили посмотреть в зеркало, я себя не узнала.
Глава 13
«Ой, ты, мама моя, ой, ты, мама моя,
Отпусти ты меня погулять!
Ночью звёзды горят, ночью ласки дарят,
Ночью все о любви говорят».
«Виновата сама, виновата во всем,
Ещё хочешь себя оправдать!
Так зачем же, зачем в эту лунную ночь
Позволяла себя целовать!?»
«Виновата ли я..»
С той стороны стекла на меня смотрела манерная кукла, явно фарфоровая, с частями тела, сделанными из золота. У той, из зеркала, не осталось ничего от настоящей Лизетты. Она была продуктом своего времени: знала, как заполучить в сети мужчину, выгодного ее семье, болтала всякие глупости, лишь бы только не молчать, и совершенно не умела думать. В общем, была полной противоположностью мне настоящей. И тут возникал вопрос. Что, если на Лизетту, эту, накрашенную, действительно клюнут? И родители настоят на браке с тем или иным аристократом, молодым или не очень? Я же при всем желании не смогу долго играть роль простушки. Моя язвительность в любом случае найдет выход. И будущий муж сразу после брака сильно удивится, когда внезапно поймет, что я не настолько тупа, как он думал. Ну и что тогда? Развестись мне не дадут разводы здесь практикуются редко и в строго определенных случаях. Жить вместе, как кошка с собакой? Незавидная участь.
Я смотрела на свое, да, теперь уже свое отражение, и мысленно составляла план побега из-под венца. Заранее. Еще до поиска жениха. Обдумывала возможность жить в глуши под чужим именем. Причем жить на копейки, зарабатывая их тяжелым трудом и постоянно страшась быть узнанной. Размышляла о возможностях маскировки. Я Я до дрожи в коленках боялась сегодняшнего вечера! Мы с Лизеттой были совершенно разными! Как плюс и минус! И не могли сосуществовать вместе! Никогда и ни за что! Эта кукла способна была позволить мужу что угодно, только потому что он мужчина, хозяин в доме. Я же четко знала границы, за которые не позволю зайти никому.
Да я ж убью своего возможного мужа при первой же его попытке показать, кто в доме главный! Я же не терплю любого насилия, на деле или на словах, тупости, высокого самомнения и самоуправства! Я же не выживу в этом мире надменного патриархата!
Рисса, вывела меня из задумчивости голос Аннушки, вас родители ждут. На вечер пора.
Ой, мамочки Не хочу! Не хочу я на вечер!
Но кто б меня спрашивал. С двух сторон выстроились, словно конвой, две служанки, видимо, выполняя приказ отца. Вот кто отлично знал свою дочь, пусть и ошибался здесь и сейчас в ее мотивах. Пришлось идти. На ватных ногах шагать прочь из комнаты, затем по коридору, вниз по лестнице.
Я шла и считала в уме женихов, которых буду отвергать одного за другим. Добралась до сто тридцать третьего, когда перед моим носом выросли фигуры родни, сестер с мужьями.
Эх, жизнь ты моя девичья. А я так тебя любила
Не кривись, Лизетта, весело улыбнулась разряженная в пух и прах Виктория. И вот куда ее, брюхатую, на вечер понесло? За муженьком присматривать собирается, чтобы любовницу среди молодых и симпатичных дебютанток себе не нашел? Ничего страшного на том вечере не будет, вот увидишь.
«Кроме мужиков, которых мне только и делают, что прочат в мужья», раздраженно проворчала я про себя.
Но бодаться с родней не было смысла они подавляли меня числом и не позволили бы настоять на своем. А потому я благоразумно промолчала и позволила расторопной служанке надеть на меня синий утепленный плащ и темно-коричневую шляпку. Серые сапожки на ногах и сменная обувь в руках у той же служанки и можно выбираться на улицу. В карету. Именно так мы и планировали прибыть на тот не нужный никому званый вечер. Никаких порталов. Только официальное появление.
Примечания
1
Восходит к стихотворению Александра Дуропа "Казак на родине" (опубликовано в 1818, в 1830-е появилось в песенниках, а затем, уже как песня "Ой, при лужку, при лужку" в фольклорных записях), при этом от первоначального авторского текста осталось очень мало, и финал изменился: у поэта девушка не дождалась казака и отдала свое сердце другому.
2
Кавалерийские сапоги с длинными стоячими голенищами, имеющие наверху пришивные клапаны, закрывающие колено.
3
Вежливое обращение к аристократу. К аристократке рисса.
4
Известная «цыганская» плясовая песня, получившая новую популярность как «русская народная песня» после того, как Лидия Русланова включила её в свой репертуар в 40-х годах XX века. На одной из грампластинок в качестве автора указана исполнительница цыганских песен Настя Полякова.
5
Казачья народная песня. Песня, вероятно, относится к стоянке казаков на островах Каспийского моря. Поётся от имени казака, который рассказывает свой дурной сон, предвещающий беду.
6
Берта Свон. «Деревенская ведьма хочет любви».
7
Двуколка (двоеколка) двухколёсная конная повозка.
8
Популярная советская песня, один из неформальных символов Великой Отечественной войны. Композитор Матвей Блантер, автор слов Михаил Исаковский.
9
Берта Свон. «Нежеланная жена».
10
«Виновата ли я» сентиментальная русская песня, ставшая народной. Композитор Алексей Муравлёв, авторство текста приписывается Феликсу Далладе.