Виктор Маликов
На прямой связи Вселенная!
Макрокосм есть вся сущая Вселенная, как материализованная воля и мысль Бога. Микрокосм есть человек как модель и отражение Макрокосма. Душа есть элемент, связывающий Макрокосм и Микрокосм.
Парацельс.
Огни большого города по пути в большой зал Академии наук приветствовали ученых делегатов, прибывающих вяло текущим порядком на большую научно-практическую конференцию по истории инжиниринга.
У простых городских обывателей, увлеченных более насущными житейскими проблемами, подобные события ровным счетом не вызывали никакого, даже зачаточного, интереса. Их умы в это время, как, впрочем, и в любое другое, заняты были абсолютно иными, исключительно более значительными, с их точки зрения, вещами.
Между тем именно это мало кого интересовавшее событие послужило важной отправной точкой к началу необычного поворота судьбы, неожиданно перевернувшего с ног на голову всю дальнейшую жизнь одного молодого, но, безусловно, талантливого ученого.
По мере прибытия гостей конференц-зал наполнялся учеными мужами всевозможных мастей и рангов. От совсем еще «зеленых» аспирантов до именитых профессоров и академиков мирового значения. После третьего звонка, в 18:00 по местному времени, заседание началось.
В ходе приветственного слова председательствующий чин представил присутствующим под бурные, как принято по таким поводам, аплодисменты членов научного президиума; объявил программу, регламент и вызвал первого докладчика.
Два вечера кряду конференция проходила по плану, без каких-либо отклонений. Но вот к концу третьего случилась все же небольшая накладка, вызванная следующим инцидентом.
Когда уже изрядно уставшие ученые нетерпеливо поглядывали на часы и мечтали, сытно отужинав в ресторане, поскорее вернуться в номера своих комфортабельных гостиниц, на кафедру медленно взобрался грузный, невысокого роста профессор, преисполненный такой напыщенной важности, которая делала его необычайно схожим с престарелым павлином в брачный период: хвост еще распустить может, а вот краски уже не те.
Профессор обозначил тему и приступил к монотонному изложению своего доклада, перемежая многозначительные паузы в конце каждого своего предложения таким же многозначительным взглядом поверх роговых очков в зрительный зал.
В докладе говорилось о величии инженерной мысли в свете ее хронологического развития: от изобретения колеса до самых передовых достижений современности. Докладчик также затронул тему о еще не разгаданных наукой изобретениях Древнего мира.
По окончании его доклада председательствующий поблагодарил докладчика и, соблюдая требования протокола, обратился с вопросом к залу:
Уважаемые коллеги, есть ли вопросы к докладчику?
Во втором ряду молодой человек поднял руку. Председатель про себя удивился, но виду не подал. И обращаясь к администратору зала, попросил:
Будьте добры, микрофон молодому человеку во втором ряду. Представьтесь, пожалуйста.
Матвей Савельев, инженер-изобретатель, вставая с места, ответил молодой человек.
Ваша научная степень?
Еще не обзавелся.
Зал дружно разразился смехом.
И каков же ваш вопрос, уважаемый коллега? улыбаясь и иронично делая акцент на последнем слове, спросил председатель.
Вопрос у меня простой, но он не столько к докладчику, сколько вообще ко всем присутствующим.
О о о! пробежало по залу заинтригованное многоголосие.
Тише, господа, тише! Молодой человек, мы вас внимательно слушаем.
Спасибо. Только что в своей речи многоуважаемый докладчик затронул одну, на мой взгляд, очень важную тему. Я думаю, что многие здесь присутствующие согласны с тем, что история зарождения и развития нашей цивилизации хранит в себе огромное количество различных тайн и загадок, в том числе непостижимых порою инженерных идей и воплощений, надежно скрытых от человечества завесами времени. Не кажется ли вам, что логика большинства методов, предпринимаемых современной наукой в попытке поднять эту завесу и взглянуть по другую ее сторону, отталкивается от изначально сомнительных суждений?
Это почему же? поинтересовался председатель.
Ну как, на мой взгляд, то огромное количество новых, неизбежно возникающих при таком подходе вопросов как минимум нуждаются в собственных ответах и доказательствах. Замкнутый круг получается.
Поясните.
Пожалуйста. Изобретение колеса!
А что с этим не так? произнес недоумевающий председатель.
Посудите сами. В докладе прозвучало, что первые упоминания о колесе, согласно археологическим исследованиям, относятся к Бронзовому веку и обнаружены они на территории Месопотамии. Исходя из этого следует вывод о том, что изобретение прообраза известного нам колеса является заслугой живших в те времена на этой территории высокоразвитых племен древних шумеров. Так?
Безусловно, согласился председатель.
А если завтра те же археологи обнаружат более ранние упоминания колеса где-нибудь в Антарктиде? Тогда как? Историю переписывать? Ежу ведь понятно! Что что-то здесь не так. Не то с эволюцией путаница, не то с самим изобретением.
Молодой человек! Какое это имеет отношение к теме нашей конференции? вмешался в свою очередь докладчик.
Самое прямое! Основываясь на подобных фактах, осмелюсь предположить, что наши древние предки ничего такого неизвестного не изобретали. Они все время обладали этими знаниями! Причем порою такими, до которых нам с вами еще расти и расти. А мы попросту утратили это наследие.
На такое заявление зал в очередной раз взволнованно оживился. Были и такие, которые одобрительно кивали головами.
Не порите чушь! вскипел возмущенный докладчик. Оставьте в покое археологию! Мы говорим об инженерном искусстве! А оно не может строиться на глупых домыслах и фантазиях. В его основе лежат незыблемые законы механики, физики, математики. Виктор Петрович, прекратите, пожалуйста, эту демагогию, обратился он к председательствующему, указывая рукой в сторону Матвея.
Председатель жестом подал знак администратору на отключение микрофона и снова обратился к залу:
Еще вопросы есть? По существу, господа. Нет. Хорошо, на этом наше заседание объявляю закрытым. Завтра в 10:00 торжественная церемония закрытия конференции и фуршет. Прошу не опаздывать. Доброй ночи, коллеги!
Поток засидевшихся ученых направился к выходу, образуя внушительную пробку.
Матвей продолжал сидеть с разочарованно-задумчивым видом на своем месте до тех пор, пока конференц-зал совершенно не опустел. Затем резко встал и решительным шагом направился к выходу.
В таком же опустевшем к этому времени кулуаре он неожиданно столкнулся с хорошо сложенным, среднего роста и немногим более среднего возраста мужчиной в черном, идеально подогнанном по фигуре костюме.
Извините, Матвей Савельев? поинтересовался незнакомец.
Да, с кем имею честь?
Алексей Терентьев, главный научный инженер, представился мужчина, демонстрируя служебное удостоверение крупнейшего научно-технического центра «Заслон».
Слышал вашу речь. Очень жаль, что вам так и не дали высказаться. Но, мне кажется, я понимаю, о чем вы хотели сказать. И знаете, я в полной мере разделяю ваше мнение по этому поводу. Более того, я имею все полномочия сделать вам одно довольно интересное предложение.
Это какое же? удивился Матвей.
Разрешите угостить вас кофе?
Конечно.
Прошу. Терентьев сделал шаг в сторону, пропуская Матвея вперед, и они вместе направились в близлежащее немноголюдное кафе, расположенное на другой стороне улицы, чуть левее от центрального входа в большой зал академии.
Не вдаваясь в подробности, нужно отметить, что разговор их был хотя и недолгим, но, судя по всему, плодотворным. Прощаясь с Матвеем, Терентьев крепко пожал ему руку, словно старому другу, и, вручив визитную карточку, тут же умчался в загородном направлении на заднем сидении прибывшего за ним служебного автомобиля.
По возвращении домой большую часть ночи Матвей ворочался в своей постели, тщетно пытаясь заснуть. Мысли кружились в голове бесконечной чередой: ленты Мебиуса, искривление пространства, вечные двигатели и прочие технические изыскания. Последней мыслью перед окончательным провалом в сон была мысль о том: «С какой вообще стати древние решили строить такие странные сооружения, как пирамиды, а главное, зачем?»