Бурное развитие славянского сообщества позволило венедам, антам, словенам и булгарам тесно общаться. В те времена среди ранних славян сохранялось сильное влияние народов предшественников сарматов и готов. Во многом поэтому славянская знать вместе с булгарами организовывала и возглавляла совместные набеги на византийское пограничье.
Разорительные набеги славян и булгар не на шутку разозлили Византийскую империю, которая, не изменяя своей привычке воевать хитростью и чужими руками, в отместку организовала булгарскую междоусобицу, в итоге которой булгары перебили друг друга. Более того та же самая булгарская смута в 558 году усилила скопившихся за Доном аваров за счёт втягивания в орду булгар-кутригуров.
Но, собираясь с силами, авары всё время в страхе оглядывались на восток, откуда за ними по пятам шли мстительные тюркюты. Пресс продолжал сжиматься, и, выбирая из двух зол меньшее, авары предпочли вторгнуться в земли антов.
Аварский каган Боян дождался, когда антские витязи уйдут в очередной поход на Византию, и ударил по всей линии порубежья от Чёрного моря до Десны. Протяжённая линия фронта, отсутствие сильнейших воинов и вождей, бессилие князя Межамира не позволили антам объединиться и оказать должный отпор захватчикам. Авары развязали небывалый по жестокости и размаху грабёж и террор. Повсюду запылали мирные веси и потекли реки крови стариков, женщин и детей.
Антское вече срочно отправило князя Межамира на переговоры к кагану, но продажный булгарский вождь Заберхан убедил Баяна перебить посольство. Смерть Межамира ввергла антов и их союзников в полную растерянность. Растоптав и фактически уничтожив Антанию, обнаглевшие от безнаказанности авары обрушились на земли дулебов и словен, стирая с лица земли их города и веси.
Нашествие аваров дало сильнейший импульс славянскому расселению во всех направлениях. Тогда в Богемию пришли вернувшиеся из похода знатные воины-анты, потерявшие свои вотчины и семьи. Сохранив язык, традиции и имена, они заняли среди словен и чехов высокое положение, значительно усилив их войско. После этого города Либице, Нитра и Бржеслава стали княжескими резиденциями.
Опустошив Антанию, Побужье, пограничные провинции Византии и южно-германские земли, авары ворвались в Паннонию и на два столетия обосновались в центре Европы, став рассадником насилия, беззакония и террора.
После лекции по истории, за нас взялся мастер Ретюнских, а после обеда Вероника Владимировна. Наш добрый-предобрый мозговед вправил нам на дорожку ум, и с чистой совестью отпустил на побывку.
Весело балагуря, мы с мужиками высыпали навстречу холодному ноябрьскому вечеру, и уже начали рассаживаться по машинам, когда из проходной выскочил Александр. Он бежал в нашу сторону, кричал и махал руками! Такого просто быть не могло. Чтобы Александр бежал! И тем более кричал!! Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее. Сердце сжало поганое предчувствие. Все остальные тоже затаили дыхание.
Стойте!! Подождите! Александр не скрывал крайнего возбуждения, и лицо его было темнее грозовой тучи. Беда у нас у всех. Погиб ваш друг Курбатов Кирилл Максимович. Только что Убили его. Яд в капельнице. Сегодня должен был начаться курс реабилитации ваших «стариков». Дитрих раньше других приехал и лёг под капельницу первым Все растворы отравлены. Короче, всё это ваш Док натворил. Сволочь! Сейчас его допрашивают. Интенсивно. Через полчаса всё выложит. Но, похоже, что в Лукоморье он не один. Будьте внимательны. Берегите себя.
Слова Александра били в голову и сердце, будто тяжёлые пушечные снаряды. Сначала все вскинулись, потом переглянулись и опустили глаза. Мы стояли, как пришибленные, не в силах взглянуть друг на друга. Наш рыжий добрый заботливый Дитрих мёртв. Наш друг и брат. Нет больше Дитриха. А есть мерзкий иуда Док. Кто он такой? Почему он это сделал, гадина?
Чудесное субботнее настроение обрушилось, из меня будто позвоночник вынули, будто полста лет жизни украли. Вмиг ослабевшие ноги отказывались держать. Все выглядели не лучше. Мужики, молча, не глядя друг на друга, расселись по машинам и разъехались.
Я ехал домой и не знал, как сегодня говорить о свадьбе, как улыбаться и принимать поздравления, как с таким лицом вообще можно показаться Ларе, её матери и моим близким? Электром еле тащился. Я почти не давил на педаль, зачем-то пытаясь тянуть время. Потом и вовсе остановился.
С полчаса я стоял на смотровой площадке над рекой без всяких мыслей и тупо глядел на огоньки Орлиного Крыла, Паужетки и далёкого Порт-Надежды. Плеск речной воды и продувающий насквозь холодный ветер немного остудили эмоции. Голова чуток просветлела, и я решился ехать дальше. Наверняка все собрались, и тянуть дальше просто неприлично.
Подкатив к дому, я увидел за стеклом гостиной оживлённо беседующих близких и гостей. Глубоко вздохнул и непроизвольно перекрестился. Всё, что произошло потом, промелькнуло в сознании, как череда картинок и бред наяву.
Едва я открыл дверь, как почувствовал два противоположных импульса. Из дома накатила волна радости и любви, а сзади из полумрака палисадника прилетел толчок смертельной угрозы. Интуитивно я обернулся и встал в дверях, закрыв собой проём.
В ночном полумраке, разбавленном подсветкой дороги и светом окон, заплясали злые огоньки автоматной очереди, и по мне ударила струя пуль. Со звонкими щелчками и жужжащим рикошетом они отлетали во все стороны, а я, окаменев от страха за своих родных, стоял и ждал, когда у убийцы закончатся патроны.
Очередь заткнулась, и я молнией метнулся в палисадник, где шевельнулся тёмный силуэт. Схватив гада, я в ярости чуть не свернул ему голову, но сдержался и всего лишь сломал обе руки. Потом поволок истошно вопящую от боли тушу к дому в полосу света, а в голове судорожно билась единственная мысль: зацепило кого или нет? Потом я сообразил, что столовая находится слева от входа и напряжение чуть отпустило.
В доме тишину нарушала только негромкая музыка из комнаты брата. Я закинул орущего от боли человека в гостиную и быстро оглядел помещение и замерших в разных позах возле накрытого стола моих родных, а также Лару, её мать и Буслаева Ивана Петровича. У входа валялся разбитый настенный светильник, и в противоположной стене возле камина темнели две дырки. Убедившись, что все целы, я взглянул на того, кого приволок.
Ну, конечно! В визжащей от боли твари я узнал педагога Шинорина, суку поганую!! А ведь я с первого дня чувствовал, что он мразь законченная!
Все целы? прохрипел я, ещё раз оглядывая присутствующих. И тут они все разом бросились ко мне. Кто щупал, отыскивая раны, кто висел на шее, кто, всхлипывая, прижимался к плечам. Только отец тяжело опустился на стул, да Буслаев схватился за коммуникатор. Пока я успокаивал женщин, к дому подъехали два микроавтобуса с восемью спецназовцами во главе с Александром.
На нашего главного безопасника было страшно смотреть. На непривычно жёстком бледном лице, искажённом свирепой гримасой, выделялись тени вокруг глаз и короткая щетина.
Кто?! Где?!
Забирайте, я пнул ногой скулящего Шинорина, можете паковать, только имейте ввиду, обе руки у него сломаны. Автомат где-то в палисаднике валяется.
На миг мне показалось, что Александр хочет придушить гадину, я даже чуть качнулся, чтобы его остановить. Но нет, Саня взял себя в руки и жестом приказал, чтобы бойцы увели пленного в микроавтобус.
Короче, так, его голос ещё сохранял оттенки волнения, до выяснения здесь останутся четверо моих людей. Двое внутри, двое снаружи. Павел, рано утром жду тебя на базе. Всем спокойного отдыха.
Первым ко мне обратился Буслаев:
Павел, скажи, он ведь в тебя попал?
Попал. Двадцать семь пуль, остальные две в стене и одна в светильнике.
А ран у тебя ведь нет?
Нет.
А почему?
Потому что убить меня нельзя. Пока ответ будет таким.
Ага. Понятно. Чего ж такого? Живого человека нельзя убить из автомата. Обычное дело. Проще простого.
Лариса Викторовна, Иван Петрович, я прошу руки вашей дочери. Мы любим друг друга и решили пожениться. Просим вашего благословления, я прихватил совершенно ошеломлённую Лару за руку и подтащил её к родителям, Я всё правильно сказал, Лара?
Д-да-а, простучала она зубами.
Обалденное начало семейной жизни, усмехнулась Лариса Викторовна, опять автоматная стрельба, дубль два. Благословляю. Ибо сказано: плодитесь и размножайтесь. Постарайтесь быть счастливыми, произнесла она и тихо закончила, если сможете.
Благословляю, прогудел Буслаев, улыбнулся и обнял жену за плечи.
Я повернулся к своим:
Мам, пап, Лара и её родители согласны. Я женюсь. Вы не против?
Не против, не против, запричитала маманя, будь счастлив, сыночек. Вот ведь как всё у вас всё начинается. Прямо как у твоего дядьки Павла. Слава богу, всё обошлось. Живите и радуйтесь, а мы всегда с вами.
Поздравляю, сын. Обо всём этом потом поговорим, отец указал на изодранную пулями одежду, из-под которой просвечивало целое тело.
Поздравляю, братишка, подскочил Олег, вот ты теперь женатиком будешь. А здорово ты этого тролля обломал. Расскажешь?
Потом как-нибудь обязательно всем всё расскажу.
В итоге нам достался скомканный вечер, испорченное торжество и куча тяжёлых дум.
Ночью, боясь потревожить прижавшуюся Лару, я глаз не сомкнул. События продолжали преследовать меня, а давеча и вовсе свалились, как мартовская сосулька на голову. Как все прекрасно складывалось после приезда. Волшебная страна. Удивительные люди. Добрые отношения. Потрясающие условия жизни. И вот эта картинка посыпалась, как старая штукатурка. Абсолютная безопасность Лукоморья оказалась фикцией. Меня достали в самом надёжном моём укрытии в моём собственном доме. Убит Дитрих. Угрозы моим в Москве. Происшествие с самолётом. Да, и в самом начале ранение и кома тоже до кучи. Что происходит? За что мне всё это? Почему?
А потому! Хватит грезить иллюзиями. В этом мире нет, и не может быть абсолютного покоя. Всё что произошло, лишь подтверждает, что вся наша жизнь борьба. Все без исключения с чем-то или с кем-то борются: с болезнями, с кризисами, с неурожаем, с террористами, с хулиганами из подворотни, с астероидом из глубин космоса, с собственной ленью, наконец. И только сейчас я до конца осознал давнее предупреждение профессора Артемьева об опасностях, которые может принести изобретение Павла Кравцова.
Выходит, что нам всем и в первую очередь лично мне брошен вызов. Значит, будем драться, и подставлять другую щёку уж точно не собираюсь. Однако осталась куча вопросов. Кто противник? Чего добивается? Какую цену нам придётся заплатить за право жить и радоваться? И пока эти вопросы остаются без ответа, сохраняется смертельная угроза. И самое противное неизвестно откуда прилетит.
Но каков Док! Сука, тварь, скотина подлая! Зачем он это сделал? Ведь братом его считал. Иуда!
Спокойно. Давай рассуждать без истерик. Между отравлением Дитриха и нападением на меня прошло чуть больше часа. Оба события нацелены на убийство, и, несомненно, связаны между собой, а, значит, Док и Шинорин действовали заодно. Но что у них может быть общего? Шинорин здесь почти девять лет, а Док появился недавно. Неизвестно встречались ли они раньше. Поскольку оба события логически связаны, то должно быть связующее звено, координатор, тот, кто имел право приказывать и отдал команду на атаку. Тоесть должен быть резидент. Вот кого нужно искать! Слегка внушало надежду то, что действовали они разрозненно, поскольку Шинорин не знал о моей личной броне. Иначе он не поступил бы так глупо и не подставился. Значит, либо у них здесь нет организации, либо действовали они поспешно и необдуманно в условиях дефицита времени.
Оставив бесполезные попытки заснуть, я осторожно освободился от ларкиной руки и начал собираться на базу.
Шесть утра. За окном темно. В гостиной одновременно повернули головы оба спецназовца. Я махнул рукой, всё в порядке. Вместе с дежурившими снаружи доехал до базы. Там не прекращалась работа. Площадка возле проходной заполнена электромами и авто. Ярко светились окна первого этажа. В обычно пустом холле сновали люди.
Охрана проводила до офиса Александра. На его заваленном бумагами столе вперемешку с пустыми чашками из-под кофе, лежали пистолет, коммуникатор, спутниковый телефон, кепи. На полу валялись осколки чашки, комки смятой бумаги. Сам хозяин офиса был взъерошен и бледен.
Садись, короткий взмах в сторону кресла.
Что-то прояснилось?
Много чего прояснилось, мать их в грязное колесо через тринадцать гробов в мутный глаз, коромыслом во все дыры, в плешь и спину, и ёжика под хвост долбокрякнутым жуепуталам
Я рот открыл от таких шикарных оборотов речи и развёл руками. Талант!
Уф-ф! Ну, ты даёшь, Саша. Просто музыка какая-то. И где только нахватался.
Поковыряешься с моё в этой вонючей помойке и не такому научишься. Наболело. Ты пойми, все предыдущие годы Лукоморье отличалось отменным порядком, безопасностью и благополучием. Но незадолго до твоего приезда здесь будто черти завелись. Начали происходить всякие противные несуразности. То беспричинная авария, то примитивные, но вредные ошибки в расчётах, то некомплект поставок. Анализ показал, что все происшествия не случайны и связаны с кем-то из руководства территорией. Последние события во многом прояснили ситуацию. После экстренного допроса Дока и Шинорина длинные связи протянулись в Москву, а из столицы в Питер, Екатеринбург, Ростов. Сам удивляюсь, как быстро и качественно сегодня ночью сработали оперативники. Сведения обрушились лавиной. Выяснилось, что готовился государственный переворот с целью свержения власти в стране. На данный момент уже известно, что за всем этим стоят агенты ЦРУ и Мосада, наш олигархат, фонд Сореса и клан Ротшильдов. За рубежом координировал финансовые потоки, агентурную и диверсионную сеть небезызвестный банкир Михаил Хабарковский, а внутри страны заговорщиков возглавляли Герман Бреф, Анатолий Чубрайс и Михаил Карсянов. Все эти деятели денег не считали и имели далеко идущие планы. А твоё изобретение и приборы они планировали использовать как главные орудия для достижения их замыслов и политического шантажа.
Он прихлебнул из чашки холодный кофе и продолжил:
Дока завербовало ЦРУ во время его стажировки в Германии, и в ваш отряд «Д» он попал не случайно. Именно он передал противнику сообщение о вашей личной броневой защите и о действии генератора-деструктора в реальном бою, что послужило поводом для прямой атаки на тебя и в Донецке, и здесь в Лукоморье. Шинорина внедрили и заморозили девять лет назад. Он не имел прямого доступа к секретной информации и управлению, и потому ничем себя не проявлял кроме мелких хозяйственных диверсий. Ситуация резко изменилась после твоего здесь появления, новых открытий и начала строительства хроноустановки. Это спровоцировало заговорщиков и здесь и на большой земле. По сути, вчерашние происшествия стали жестом отчаяния, поскольку они не успели осмыслить и согласовать действия. Таких провалов ЦРУ и Мосад не знали со времён его создания. Теперь, Паша, можешь успокоить своих близких, он тяжело встал, вздохнул и протянул руку, а я с чувством пожал, с трудом представляя себе масштаб прошедшей по всей стране операции наших контрразведки и спецслужб.