Ребёнку страшно оставаться одному, он слаб и напуган. Ему просто необходимо искать опору в других, чтобы успешно отрицать беспомощность. Родители дают детям первичную защиту, ядро, что впоследствии помогает развить собственное чувство значимости. Всем нам необходимо ощутить некий контроль над жизнью и смертью, закрепить в себе иллюзию уникальной, индивидуальной личности. Ведь если человек всего лишь случайность, выброшенная в мир, только чтобы произвести потомство и умереть, то какой во всём этом смысл?
Нам нужна защита. И когда мы отделяемся от родителей, начинаем искать её в других людях и социальных надстройках в партнёре, в государстве, в религии, в материальном достатке. Человек чем-то ведом на протяжении всей жизни. Он просто не может иначе. В отсутствии авторитетов что ему остаётся делать, к чему стремиться? Если мы не привязаны к чему-то или кому-то, если пуповина зависимости снова рвётся, мы испытываем заложенный в нас страх скорой смерти. Поэтому нам просто необходимы авторитеты, нам нужно быть во власти чего-либо. Быть, но при этом сопротивляться и через это сопротивление расти до тех пор, пока кокон иллюзии не лопнет и цикл не начнётся заново.
Человеку нужно верить во власть, подчиняться, этому нас учат родители. Верить в традиции, в законы, в идеалы. В харизматичных лидеров, указывающих путь к лучшему завтрашнему дню. Но человек не хочет признаваться себе в том, насколько зависим от других. Отсутствие контроля способно его напугать. Однако, если он решит отказаться от авторитетов, откуда в таком случае черпать силы для поддержания иллюзии уникальности? Всегда нужно что-то, что можно любить и ненавидеть. Этот конфликт жизненная необходимость. Это топливо его двигателя, «я и они», «я и мы».
Каждый день люди едут на работу, пьют кофе, обсуждают политику и жизнь популярных людей, сплетничают о коллегах и знакомых. Возвращаясь домой, они слушают музыку, общаются с близкими, строят планы и смотрят сериалы. Почти у каждого есть машина, любимый смартфон, отпуск, магазины, профили в социальных сетях. Все эти внешние нюансы успокаивают, заполняют ежедневный быт. Банальность прекрасна, а жизнь опасна. Без рутинных игр нас ждут лишь пустота и потерянность, которые мы отчаянно стремимся спрятать подальше. Ведь эти чувства напоминают нам о том, что мы не бессмертны.
И даже если человек погрузится в пустоту отчаяния, если потеряет смысл своего внутреннего «я», поток окружающих подхватит его и всё, что останется это «плыть по течению». И обязательно найдётся тот, о ком нужно заботиться, кто наполнит пустоту новыми смыслами. Человеку просто необходимо, так же как дышать, чувствовать свободу от беспокойства о смерти. Ему страшно от одной мысли, что он животное, способное себя сознавать. Поэтому он страстно ищет, за что зацепиться, как выразить себя, в чём сублимировать свои импульсы.
Какую я буду любить музыку, что буду носить, каких партнёров буду искать всё это добавляется в черты личности, формирует характер. Туда же идут все пиковые стрессы как положительные воспоминания, так и отрицательные. И чем старше человек, тем сильнее черствеет его панцирь индивидуальности. Но зарождается он задолго до того, как мы начнём полноценно осознавать происходящее, ещё в детстве.
Как только ребёнок начинает ходить и говорить, он превращается в губку, жадно поглощающую всё вокруг. И, конечно же, постепенно вклинивается в социум, повторяя за родителями каждое слово, проживая каждую мысль. Он начинает смотреть на мир их глазами. Взгляните на то, как страхи мам, бабушек и отцов передаются детям. Сможет ли неокрепшее сознание понять, что это за мысли, найдёт ли когда-нибудь некие случайности, заложенные в фундамент личности? Интроекция (термин, введённый психоаналитиком Шандором Ференци), защитный механизм психики, искажает восприятие реальности, заставляет ощущать внешнее как нечто внутреннее. В качестве примера: человек способен перенимать черты характера у друзей и близких, затем воспринимая их как свои. Так он попадает в ловушку, ощущая потерю кого-то или чего-то в жизни как потерю части себя.
Может ли человек взглянуть на себя без страха, без искажения? Способен ли быть искренним с окружающими, может ли признаться в своей слабости? Сказать: «Я не знаю ничего о мире», жить с этим чувством неполноценности?
В жизни нет такого понятия, как безграничная свобода. Подобный шаблон создан для того, чтобы поддерживать нас в состоянии стремления к чему-то более возвышенному и могущественному. Веками люди ограничены рамками национальностей, классов, идеологией государств, религиозными взглядами, традициями и языками. Нам важно получить одобрение сначала родителей, затем друзей, коллег, жён и мужей, детей. Действие человека, его поведение, любой ответ на вопрос всегда чем-то обусловлены. Какая в этом может быть свобода? Выходит, без влияния чего-либо извне человек ощущает себя в некотором смысле голым, незащищённым. Ему необходимо постоянно искать смыслы, во что-то верить, от чего-то зависеть.
Человек создал общество, чтобы затем ему подчиниться. Мы рабы собственных идей и мыслей. Но каждая идея живёт лишь до тех пор, пока с ней соглашается большинство. Как только политическая партия, вера или граница государства начинает рушиться, приходит осознание слабости. Щит, который должен был обезопасить нас от смерти, сломан, и мир снова напоминает о том, кто мы на самом деле. Всего лишь люди. В такие моменты человек начинает озлобленно защищать иллюзии, показывая свою животную сущность. Подобно зверю, загнанному в угол, он сопротивляется и тупеет от страха неизбежности. Бежит, но его всегда догоняют.
Даже совершив главный рывок юности и оторвавшись от родителей, нам свойственно пугаться невероятного количества навалившихся проблем. И куда проще и приятнее вновь погрузиться в тепло безопасности, уют самообмана. А выбор иллюзий, предлагаемых обществом, подобен шведскому столу. Вот религии, вот политические партии, вот спортивные команды. Телеканалы, корпорации, национальности, профессии. У каждой из них свой ритуал погружения, традиции и ценности. Зачем пытаться отыскать что-то в себе, когда вокруг столько готовых решений? Лёгкость забвения, которая подарит сладкий и глубокий сон на всю оставшуюся жизнь, это ли не счастье для человека?
Сложно балансировать на тонкой грани между добровольной сдачей в рабство обществу и попыткой стать хозяином самого себя. Можно раствориться в повседневности и проснуться спустя годы с вопросом: «На что я потратил всё своё время?» Но можно и замкнуться в уникальности, стать изгоем.
Современное общество также предлагает нам искать себя в любви к партнёру. Это поистине непоколебимая и очень точная фантазия, особенно хорошо показавшая себя за последнее столетие. Мир, в котором наука превалирует над религией, всё ещё нуждается в идеологии. Просто теперь это не что-то общее на всех, как идея Бога, а скорее более индивидуальное, уникальное и родное, так похожее на отношения с матерью в детстве. Однако может ли на самом деле романтическая любовь решить проблему поиска веры?
В любви, как и в любой другой обусловленности, многие ищут ощущения безопасности и надёжности. Мы часто перекладываем ответственность за счастье на партнёра, возводим его в своих глазах в некий абсолют. Но так же, как и в случае с отношениями матери и ребёнка, рано или поздно наступает момент разрушения иллюзии влюблённости. Человек рядом оказывается таким же беззащитным, как и мы сами.
Конечно, можно сделать смыслом своей жизни поиск идеального партнёра. Отрицая жажду тела, искать божественную, возвышенную и неразвращённую любовь. Искать человека, способного затронуть самые тонкие струны души, трепетать от мысли о встрече. Это и есть любовь? Или же это просто очередной, навязанный шаблон? Есть и другие варианты. Вам могут предложить любить свою страну или религию. Ваш личный психолог предложит вам полюбить себя. И если вы скажете, что просто не заинтересованы в играх поиска романтических отношений, общество быстро утопит вас в чувстве вины и собственной неполноценности.
В свою очередь, попытки найти себя в интимной близости также способны завести в тупик. Секс разочаровывает своей простотой и указывает человеку на то, что он всего лишь связующее звено, что он не бессмертен. На какое-то мгновение интимная близость помогает забыть о том, кто мы есть, обо всех наших обязательствах. Ощутив это единожды, возникает желание растворяться в этом мгновении снова и снова. И вот, человек вновь попадает в рамки обусловленности. Он зависим от тела партнёра, от тепла и ласки. Он хочет владеть им и получать нужные чувства на регулярной основе. В таких отношениях всегда будут присутствовать страх потери, зависимость от наслаждений, ревность.
Жить в состоянии потерянности нормально, естественно. Осознавший свою смертность человек долгое время будет существовать с чувством некой тревоги, искать, за что зацепиться. Делать он это будет практически инстинктивно, как заблудившийся в пустыне ищет оазис с водой. И эта слабость порой способна порождать гибкость, нежность, открытость окружающему миру. В этом есть некая разница между восприятием женским и мужским. Женщинам приходится жить в мире агрессии и силы, где мужчины начинают войны и пишут законы общества. Отчасти поэтому им проще принять свою ничтожность по отношению к природе, которую мужчины тем временем отрицают всеми возможными способами. Разум и продукты его деятельности ценятся только его носителями, сама природа к понятию личности холодна и прекрасно обойдётся без неё.
Мы боимся не только смерти, но и самой жизни. Страх за свою семью, страх потерять работу, страх осуждения общества. Если каждый из этих страхов лишь производная от ужаса перед концом, то что мы можем сделать? Только осознать свою обусловленность и внимательно рассмотреть присущую многим из нас зависимость от авторитетов.
Каждый раз, когда кто-то указывает вам на верный путь, сто́ит обратить на это своё пристальное внимание. Может ли такое упрощённое понятие, как «верный путь», существовать в жизни человека? Верный путь это тропинка, которая поможет обойти болото или минное поле. Она была протоптана с риском для жизни, и в данном случае это действенные указания, которые помогут избежать смерти. Но если некто говорит о верном жизненном пути, о чём-то, что само по себе постоянно находится в движении, в таком случае это понятие нас только запутает. Авторы сами неоднократно попадались в ловушку авторитетов, когда личность и её история настолько очаровывали, что воображение начинало рисовать картины невиданной красоты. Это создание кумира, принижение себя перед другим. Мы не говорим про обесценивание пути, который человек прошёл к моменту, когда его начали замечать окружающие. Речь здесь идёт о переносе ответственности на кого-то за свои неудачи. Создавая авторитет, мы автоматически перекладываем надежды и мечты на плечи другого. Возраст, корпоративная принадлежность, социальная роль, финансовый достаток, семейное положение всё это обусловленности, призванные воссоздать утраченное в детстве ощущение безопасности и защищённости.