Купечество традиционно составляло верхушку самого посада. В рамках этого сословия особо выделялись две категории: гости самая богатая и привилегированная прослойка купечества, которые не платили податей, были освобождены от постоя, имели право владеть вотчинами, свободно выезжать за границу по торговым делам и т.д. (Строгановы, Шорины, Чистые, Никитниковы); торговые люди гостиной и суконной сотен, которые обладали тем же объемом прав и привилегий, что и гости, за исключением права свободного выезда за границу. Привилегированное купечество составляло верхушку «лучших», выделяясь среди богатых торговцев своим правовым положением. Такие купцы составляли особые корпорации. К служилым приближались по положению привилегированные слои купечества гости и члены Гостиной и Суконной сотен.
Гости (по материальному положению близки верхам служилого сословия, обладали правом владеть вотчиной и с начала XVII в. привилегией выезда за границу); Гостиная сотня; Суконная сотня были освобождены от посадского тягла, подворной повинности и большинства других налогов. Но при этом они использовались государством для выполнения особых «гостиных» служб, таких как руководство таможнями, управление казенными промыслами, хранение казенных ценностей, оценка товаров и т.д. Поскольку эти обязанности были довольно обременительными, а та часть налогов, которые все-таки надо было платить довольно большой, число гостей и представителей других купеческих корпораций было относительно невелико.
Ремесленники, которые составляли основную массу городского населения и проживали в посадских слободах кадашевской, гончарной, таганской, кузнечной и других. По Соборному уложению 1649 года все ремесленники были прикреплены к своим посадам и слободам, которые без специального на то разрешения не могли их покидать. Во всех городах были ликвидированы привилегированные «белые слободы», принадлежавшие крупным феодалам, и отныне все ремесленное население городов стало податным сословием. Важно отметить и то обстоятельство, что в отличие от западноевропейских городов, в России вплоть до начала XVIII века отсутствовала цеховая организация ремесленного производства.
ГЛАВА 86. Процессы и тенденции политической динамики в XVI столетии. Этап активного роста и развития политической системы сословно-представительной монархии
86.1. Расстановка сил в политическом процессе
В политическом отношении в Московском государстве в первой половине XVI века завершались те процессы, которые получили наибольшее развитие при Иване III. Его преемник Василий III продолжал политику укрепления центральной власти, которая, будучи первоначально поддержана боярством, постепенно все больше вызывала у него оппозиционные настроения.
Аристократическая форма организации монархической власти в России со значительной ролью аристократического элемента (польский вариант) или «деспотическая монархия» (восточный вариант) с неограниченной властью самодержца. Собственно, борьба за выбор между этими вариантами и составляла существо событий политической динамики XVI века.
Еще в XV веке, с постепенным падением уделов, около московского князя образовался круг титулованных бояр из бывших удельно-княжеских фамилий. Эти бояре княжата оттеснили на второй план прежних служилых бояр и заняли все высшие государственные должности, но, в контрасте с возраставшим самодержавием великого князя, принесли с собой олигархические вожделения. Наименование «бояре» сохранили за собой лишь представители родовитой аристократии, крупные землевладельцы, входившие в думу. Московское правящее боярство сохраняло в своих руках огромные вотчинные богатства, которые и были основой его политического могущества.
Великим князьям московским издавна служили как слуги вольные, так и слуги «под дворским», великокняжеские холопы. От слуг «под дворским» произошло название «дворяне». В состав благородного российского дворянства вошли как великокняжеские холопы, так и некоторое число боярских холопов из состава распущенных боярских свит. Значительную часть дворянского сословия составляла масса провинциальных детей боярских мелких землевладельцев, для которых поместье (условное держание) стало основной формой земельного обеспечения. В лице дворян-помещиков монархия приобрела наиболее глубокую и прочную опору.
Период, начавшийся примерно с конца XV столетия, характеризуется усилением противостояния и обострением противоречий между верховной государственной властью и могущественными боярскими родовыми кланами. В ходе становления централизованного русского государства XIVXV века бояре играли активную роль в процессе государственного строительства, выступали в поддержку верховной государственной власти. Но по мере роста влияния и могущества верховной государственной власти и централизованного бюрократического аппарата государственной власти и управления интересы указанных политических сил все более расходились и вступали в противоречие друг с другом. Боярство все более выступало носителем сепаратистских настроений, ратовало за то, чтобы поставить верховную власть под контроль боярских олигархических кланов, использовать ее в своих местнических, корыстных интересах. Почти не стихая, шла борьба боярских кланов. Бояре яростно дрались за влияние на верховную власть, за доступ к государевой казне, за доходные «кормления» и другие привилегии, за земельные владения. Что двигало боярами исключительно ли личные корыстные интересы, и суетные помыслы, или же всё-таки в их делах и поступках присутствовали интересы страны и государства?
К XVI веку бояре, сыгравшие позитивную роль при объединении русских земель в XIVXV столетиях, утратили лидирующие позиции в политическом процессе, оказались неспособными отвечать вызовам времени и ответственно решать стоящие перед обществом и государством задачи. По сути, он стали тормозом цивилизационного процесса, оказавшись в рядах противников сильной государственной власти. Одной из ключевых причин была укоренившаяся к тому времени система местнических порядков, с помощью которой боярская аристократия старалась оградить свои привилегии. В соответствии с этими порядками служебные назначения определялись не пригодностью и опытностью человека, а его «отечеством» (знатностью) и положением родни (отца, деда и прочих «сродников»). Местничество разобщало знать на соперничавшие кланы и вместе с тем закрепляло за узким кругом знатнейших семей исключительное право на замещение высших постов. Знать ревниво оберегала традиции. Местнические порядки прочно закрывали дворянам путь в органы государственной власти и управления, к высшим государственным постам. Дворянство не желало мириться с таким положением дел и требовало привести систему управления в соответствие с новыми историческими условиями.
Исключительное влияние на развитие монархии в XVI века оказали перемены в структуре господствующего сословия. Старое боярство периода раздробленности, не расчлененное на чины, уступило место дворянскому служилому сословию. Перемены ранее всего сказались на войске. Объединения княжеских и боярских дружин уступили место единому поместному ополчению. В рядах дворянского ополчения насчитывалось несколько десятков тысяч средних и мелких землевладельцев. Значение дворянской прослойки настолько возросло, что с ее требованиями должна была считаться любая боярская группировка, стоявшая у кормила власти. По временам доверенные лица великого князя из числа детей боярских получали думный чин и входили в состав Боярской думы. Однако в целом влияние дворянства на дела управления совершенно не соответствовало его удельному весу. Боярская дума представляла почти исключительно одну только знать.
На протяжении XVI века верховная власть России была вынуждена вести двоякую политику по отношению к земельным собственникам: вотчинникам и помещикам поддерживая одних и подавляя других. В этой сложной борьбе центральная власть нашла опору в наиболее прогрессивной части населения того времени служилых дворянах, которые поддерживали великих князей и царей, поскольку им экономически и политически была выгодна сильная государственная власть. Они надеялись расширить свои угодья за счет опальных бояр Пскова, Новгорода, Твери, а также получить права, уравнивавшие их с древними боярскими фамилиями.
Высказываются разные мнения по поводу причин утраты боярским сословием политической инициативы. Многие историки, считают, что боярство утратило свои позиции по причине усиления верховной власти, и приобретения ей черт абсолютизма. В период правления Дмитрия Ивановича Донского бояре все как один встали на защиту интересов Московской державы, оберегая своего государя, и продолжая политику его предков. В ту пору князь не мог не считаться с мнением Боярской думы и поступать вразрез с убеждениями своих советников всех сплачивало служение одному великому общему делу. В XVI веке взаимоотношения государя-самодержца и его бояр приобретают иной характер. Уже Иван III в ответ на возражение боярина против его мнения кричал: «Пошел вон, холоп! Ты мне более не надобен!». А при Василии III бояре и вовсе уже не дерзают перечить своему самодержцу, который сознает свое происхождение от автократоров Палеологов. Исходя из того, что государь изволил гневаться на своих бояр, делается весьма странный и не обоснованный вывод, о том, что бояре, превратившиеся в холопов высшего ранга, подлинно по-рабски ненавидят своего господина и не радеют о его деле, собственности, хозяйстве то есть о Русском государстве. Бояре превращаются в рабов, прежде всего, не своего государя, а своего материального богатства, они не радеют государеву делу не потому, что по-рабски унижены верховным правителем, а потому, что их ведущим интересом становится стяжательство, а не государева служба. Они страшатся не государя, а боятся потерять свои привилегии, свои вотчины, свое богатство.
Царь Иван IV усмотрел опасность для полноты своей царской власти в той политической силе, при помощи которой традиция заставляла его управлять государством, именно в родовитом боярстве. Монархия в лице Ивана IV предпочла опираться на служилое дворянство и разночинцев незнатного происхождения, чем примириться с претензиями землевладельческой аристократии. Родовитое боярство, как это пытался представить в своих писаниях Курбский, совсем не замышляло узурпировать власть, оно признавало самодержавие царя, и для себя требовало только права совета. Но Грозный царь ему не поверил. Он не доверял боярству, видя в богатых боярских кланах угрозу верховной власти и целостности единого Русского государства.
Вместе с тем происходит важная перемена и во внутреннем строе государства: об руку с новой династией становится и идет новый правительственный класс. Старое боярство постепенно рассыпается, худея генеалогически и скудея экономически, а с его исчезновением падают и те политические отношения, какие прежде в силу обычая сдерживали верховную власть. На его место во главе общества становится новый класс, дворянство, составившееся из прежних столичных и провинциальных служилых людей, и в его пестрой, разнородной массе растворяется редеющее боярство. Между тем раньше заложенная основа политического строя, классовая разверстка повинностей, укрепляется, превращая общественные классы в обособленные сословия. [Ключевский В.О.: Том 3, С. 34. История России, С. 2193321934].
«Идеолог боярства Курбский, переживший падение Избранной рады, самым решительным образом протестовал против ущемления привилегий знати и передачи функций управления в руки приказных бюрократов. Писарям русским, утверждал он, «князь великий зело верит, а избирает их ни от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичей или от простого всенародства, а то ненавидячи творит вельмож своих». Не менее резкое суждение о новых сановниках высказывал другой защитник старины, Тимоха Тетерин, выходец из старой дьяческой фамилии. Царь больше не верит боярам, писал Тетерин одному знатному боярину, есть у него «новые верники-дьяки у которых дьяков отцы вашим (бояр) отцам в холопстве не пригожалися, а ныне не токмо землею владеют, но и головами вашими торгуют»[9].
86.2. Правление великого князя Василия III Ивановича
В 1470 году Иван III Васильевич объявил своим соправителем сына от первой жены тверской княгини Марии Борисовны Ивана Ивановича Молодого, дав ему титул великого князя. В 1490 году Иван Молодой умер (ходили слухи, что он был отравлен мачехой, Софьей Палеолог). После смерти Ивана Ивановича снова открылся вопрос о наследнике трона. Двор разделился на две группировки: одна поддерживала кандидатуру Дмитрия Ивановича сына Ивана Молодого (внука Ивана III), а другая старшего сына Ивана III от Софьи Палеолог Василия Ивановича (родился в 1479 году). За всем этим стояла личная борьба двух женщин: Софьи матери Василия и Елены матери Дмитрия.
Несколько лет Иван III Васильевич не мог решить, кого сделать своим преемником. Главные советники Ивана III: князь Патрикеев, и дьяк Федор Курицын склонялись к кандидатуре Дмитрия. С другой стороны, Софья, естественно, интриговала в пользу своего сына. Некоторые противники Ивана III тоже предпочитали Василия Дмитрию. Среди них были бывшие слуги удельных князей, а также некоторые священники, болезненно воспринимающие терпимое отношение Ивана III к «ереси жидовствующих». Было известно, что соперница Софьи, княгиня Елена Молдавская, разделяет взгляды этого течения. При подобных обстоятельствах можно было ожидать, что Софья и Василий постараются войти в контакт с политическими и религиозными противниками Ивана III.
Между придворными группировками развернулась острая борьба вокруг вопроса о престолонаследии, имевшего в условиях феодальной монархии первостепенное политическое значение. В 1497 году заговорщики из среды придворных, поддерживавших Софью и Василия, замыслили убить Дмитрия. Заговор был, однако, раскрыт; его участников казнили. Как только заговор был раскрыт, подготовка к официальной коронации Дмитрия завершилась, и в 1498 году Дмитрий Иванович был торжественно венчан в Успенском соборе в качестве соправителя своего деда. На голову Дмитрия впервые возложили «шапку Мономаха», ставшую символом московской великокняжеской власти.
С торжественной коронацией Дмитрия политический кризис, казалось, был преодолен, стабильное положение правительства восстановлено и, более того, благословлено митрополитом и епископским собором. Однако на самом деле рана не затянулась. Раскрытие заговора и особенно участие в нем Софьи и Василия болезненно отразились на физическом и душевном состоянии Ивана III.
Но уже в 1499 году Иван III поставил Василия Ивановича великим князем Новгорода и Пскова, а в 1502 году Дмитрий вместе со своей матерью Еленой, дочерью молдавского господаря, недавней единомышленницей великого князя по терпимому отношению к еретикам, были «пойманы» и отправлены в заточение. Василий Иванович стал великим князем Владимира и Москвы вместе с отцом.
В правление Василия III фактически завершается объединение великорусских земель и превращение Московского княжества в национальное государство. Территория Московского княжества за счет продолжения объединения русских земель вокруг Москвы увеличилась в шесть раз по сравнению со временем княжения его отца. К Москве были присоединены Псков (1510), великое княжество Рязанское (1517), княжество Стародубское и Новгород-Северское (15171523), а также Смоленск (1514). Московская Русь, о которой во времена татарщины на Запад доходили лишь смутные, полуфантастические слухи, становится самым обширным государством в Европе и стремительно выходит на мировую арену. Налаживаются дипломатические связи между Русью и другими странами, завязываются сношения с императором германским, папой римским, с венгерским и датским королями, венецианским дожем, турецким султаном и шахом персидским. Московские великие князья, преисполненные гордости за свою страну, не без надменности взирают на европейских правителей. Так, когда германский император предложил Василию III королевский титул, тот отверг предложение, заявив: «Мы, Божиею милостью, государь в своей земле изначала. От первых своих прародителей поставлены от Бога, а поставления ни от кого не хотели и теперь не хотим!»