Однако это не в полной мере объясняет начал было Фрэнк, но Ибрагим снова остановил его жестом руки:
Подождите. Я скоро закончу Итак, когда американцы закончили сосредоточение своих войск на кувейтско-иракской границе и были готовы к вторжению, до Саддама наконец дошло, что шутки кончились. Он наверняка осознал, что сопротивляться смысла не имеет. Соединенные Штаты великая супердержава и не может себе позволить не победить в вооруженной борьбе. И не слушайте вы тех штатских умников, которые говорят, что иракская армия имела столько-то танков и самолетов и могла бы сделать то-то и то-то. Все это дикий бред. Если бы иракская армия оказала серьезное сопротивление, то американцы просто применили бы лишние пять, десять или двадцать тысяч «Томагавков» или перебросили бы в регион еще три-четыре сотни ударных самолетов и также гарантированно разгромили бы Ирак. Только в этом случае иракский народ потерял бы убитыми и покалеченными многие тысячи солдат и офицеров. Да и потери среди гражданского населения могли быть колоссальными. Так что Саддам сделал совершенно правильно, отказавшись от активного сопротивления. И, возможно, со временем это будет поставлено ему в заслугу. Ин шаа лла!
Фрэнк счел рассуждения Ибрагима слишком поверхностными, малоубедительными и неинтересными в настоящий момент. Поэтому он поспешил воспользоваться паузой и сказал:
Благодарю вас, господин генерал, за высказанные вами весьма интересные и обоснованные мысли. Я, безусловно, учту их в своей работе над книгой. Ин шаа лла! А теперь разрешите мне откланяться. Не буду больше злоупотреблять вашим гостеприимством.
Он встал и учтиво поклонился. Хозяин дома тоже встал и протянул ему руку:
Спасибо за гонорар и подарок.
Он проводил Фрэнка до дверей, потом тронул его за плечо и сказал:
Подождите-ка минутку. Где листок, который я вам дал? Ибрагим взял у Фрэнка листок и вернулся к письменному столу, снова достал «Паркер» и что-то написал. Я дам вам еще один контакт. В Багдаде. Майор Джаафар. Если он еще жив. Он не интеллектуал, скорее наоборот. До последнего времени он занимался уголовными элементами. Иногда мы использовали эту публику, когда надо было вскрыть чей-нибудь сейф или пырнуть кого-нибудь ножом так, чтобы официальные структуры были вне подозрений. В общем, вы понимаете Он мне кое-чем обязан. В свое время я спас его от тюрьмы, а то и от расстрела. Короче говоря, это знакомство может вам пригодиться в теперешнем Ираке.
Фрэнк поблагодарил генерала, пожал протянутую руку и вышел из квартиры.
В сущности, беседа с генералом Ибрагимом дала ему немного в плане фактов, но, тем не менее, было полезно познакомиться с одним из деятелей прежнего иракского режима. И, как говорил Лэмс, набираться опыта в работе с людьми. Да и полученные контакты могли оказаться полезными. Ин шаа лла.
Глава 10.
Очутившись на улице, Фрэнк встал в тень под деревом, посмотрел на часы и задумался. Что делать дальше? До отлета в Луксор было еще шесть часов. Самое разумное, конечно, вернуться в отель и переждать жару в прохладном номере. А с другой стороны, ему хотелось посмотреть кое-что из местных достопримечательностей. А то когда еще придется побывать в Каире?
Навстречу ему неспеша шел парень с книжкой в руках, чей возраст он определил примерно в двадцать лет, и Фрэнк решился. Он остановил парня, отрекомендовался канадским туристом ему совершенно не хотелось ввязываться в возможный спор о политике США на Ближнем Востоке и сказал, что будет рад и отблагодарит его, если тот станет гидом на пару часов и покажет ему несколько самых известных каирских мечетей.
Парень замешкался с ответом, но Фрэнк, не давая ему опомниться, с ходу воздал хвалу Аллаху и сообщил, что ему всегда говорили, что египтяне добрые и отзывчивые люди, готовые помочь иностранцу. Его собеседник рассмеялся и согласился.
Как выяснилось, Фрэнку повезло: Мухаммед, как звали его нового знакомого, оказался студентом третьего курса исторического факультета каирского университета. Он взял на себя руководство экскурсией, сам определил, что и в какой последовательности надо осматривать, и даже сам остановил такси и сторговался с водителем об оплате.
В результате за короткое время Фрэнк познакомился чуть ли не со всеми мечетями Каира, рекомендуемыми путеводителями, начиная со старой и одной из самых больших в мире мечетей Ибн-Тулуна, включая Аль-Азхар, где сейчас размещается старейший на Востоке университет, мечети султана Хасана и ар-Рифаи (в последней захоронен шах Ирана, свергнутый в результате исламской революции) и самую известную, так называемую алебастровую мечеть Мухаммеда Али, сооруженную в цитадели в 1848 году.
После этого Фрэнк попросил Мухаммеда выбрать приличный ресторан тот остановился на Али Бее, что на улице 26 июля, и угостил его хорошим обедом, а на прощание вручил ему двадцать долларов, несмотря на все протесты.
Распрощавшись с Мухаммедом, он вернулся в отель и чуть ли не целый час проплавал или, вернее, пролежал в бассейне. Потом он вспомнил о совете Лэмса нанести визит ливанскому журналисту и решил договориться с ним о встрече через пару дней. Когда он набрал номер Салима аль-Хадиди, ему ответили только после девятого или десятого гудка. Довольно раздраженный голос сообщил ему, что господин Салим был убит и ограблен сегодня утром и сейчас проводятся следственные действия. И если у него есть, что сообщить полиции по этому поводу, его просят приехать и дать показания. Фрэнк ограничился тем, что вежливо сказал «спасибо» первое арабское слово, пришедшее ему в голову, и повесил трубку. Таким образом, программа деловых визитов закончилась сама собой, и он мог посвятить все оставшееся время дальнейшему обольщению Симоны. Что он и сделал во время часового перелета в Луксор, размещения в отеле «Луксор Мовенпик» и посещения на следующее утро храмов Карнака и Луксора.
И вот наступил последний вечер в Каире. Программа тура предусматривала прогулку на пароходе по Нилу с выступлением местного музыкального ансамбля и танцем живота. Фрэнку на следующий день надо было вставать чуть ли не в середине ночи, так как рейс на Дубай вылетал в восемь часов утра, а дорога на такси из отеля в Гизе до аэропорта занимала более часа. Поэтому он хотел остаться с Симоной наедине, но товарищи по группе не отпускали ни ее, ни его, и им пришлось подчиниться. Однако, против ожидания, прогулка оказалась приятной. Автобусы с туристами подъехали к причалу почти ко времени отхода парохода, и никаких задержек не было. Фрэнк ждал, что музыканты будут играть что-нибудь заунывное, в духе Умм Кульсум, но оказалось, что он ошибся. Почти все мелодии напоминали спокойную западную музыку, и, если отвлечься от того, что певица исполняла их на арабском языке, можно было легко представить себе, что находишься где-нибудь на французской Ривьере или в приморском итальянском ресторане. Фрэнк и Симона посидели за столиком в огромной кают-компании, а потом поднялись наверх. По обе стороны на многие и многие километры тянулись огни Каира, на воде играли отблески рекламы. Несмотря на поздний час, казалось, что город не собирается спать. С берега доносился шум уличного движения и гудков машин, мелькали огоньки фар.
Говорить не хотелось, и они молча сидели, взявшись за руки. Потом Симона сказала, что ей очень хочется, чтобы их встреча в Каире не была последней, и что она хотела бы, чтобы Фрэнк после окончания своей командировки прилетел в Рим или прямо в Неаполь она жила в Сорренто, и они могли бы провести несколько дней, гуляя по городу, посещая какие-нибудь достопримечательности, а в Италии их было не меньше чем в Египте, или так же, как сейчас, слушали бы музыку на борту пароходика, идущего вдоль побережья
Симона высказала еще одну идею: возможно, она как медсестра приедет в Ирак в составе какой-нибудь итальянской гуманитарной миссии. Она знала, что такие группы существуют и в Багдаде, как говорили, под эгидой итальянского военного контингента. Но Фрэнку такой вариант не понравился. Он представил себе эту хрупкую девушку в практически чисто мужском окружении в стране, где участились случаи похищений иностранцев и постоянно что-то взрывают, и отверг ее идею. Лучше уж подождать лишние три-четыре месяца.
Сейчас ему казалось, что эта двухчасовая прогулка сблизила их больше, чем предшествующие дни и ночи. И когда на утро, если четыре часа ночи можно так назвать, Симона вышла проводить его к дверям гостиницы, Фрэнк почувствовал острое желание остаться, снова забраться с Симоной в постель и забыть, что на свете существует Ирак, благотворительные фонды, нефтяные компании, которым понадобилось улучшать свой имидж, и аналитики, которым не сидится на одном месте.
Глава 11.
В десять часов утра Фрэнк уже выходил на залитую солнцем улицу, где располагалось новое здание аэровокзала Дубая, взял такси и поехал в «Хилтон», где административный отдел вашингтонской штаб-квартиры фонда забронировал ему номер. Строго говоря, в шикарных и дорогих апартаментах не было никакой необходимости: дубайские отели в своей массе были новыми, хорошо меблированными и чистыми. Роль играл только вопрос престижа. Если ненароком вы упомянули, что остановились в «Хилтоне», к вам будет одно отношение, если в трех звездочном «Эксельсиоре» другое. Но с чисто психологической точки зрения, Фрэнку было приятно, что он остановился в таком отеле. В прошлые два раза, когда он был в Дубае в качестве сопровождающего и переводчика мистера Хевита, они также останавливались в «Хилтоне», и индус, стоявший за стойкой регистрации, сразу узнал его. Другой индус с вежливой улыбкой взял вещи Фрэнка и проводил его в номер. Когда он ушел, Фрэнк решил освежиться. Он разделся и, прежде чем отправиться в ванную комнату, открыл дверь балкона, предварительно убедившись, что стенки с обеих сторон укроют его от любопытных дамских глаз, если таковые вдруг окажутся, и вышел на балкон. Первое, что он почувствовал, волна горячего воздуха, которая буквально ударила его. Дубай в сентябре в плане климата явно не отличался нежностью Лазурного берега Франции. А в остальном пейзаж, видимый из окна, мало отличался от того, каким он был в прошлые визиты: несколько местных деревянных судов, именуемых доу, не спеша двигались на небольшом расстоянии от берега в обоих направлениях. Много дальше стояли на рейде большие грузовые суда, ожидающие, пока освободятся места у причалов в порту. Приглядевшись, Фрэнк заметил и нечто, чего не было раньше светло-серые силуэты военных кораблей.
Еще через несколько часов, когда он, отдохнувший, освежившийся и отглаженный, спустился в ресторан гостиницы, выяснилось, что в огромном зале было всего несколько человек туристический сезон в этих краях наступал в ноябре, не раньше. На улицах торговой части города, напротив, было много народу. Дневная жара спала, и местная публика высыпала из своих убежищ наружу, чтобы совершить моцион, пообщаться со знакомыми и поглазеть на всякую всячину в магазинах здесь это было одним из немногих развлечений. Европейские лица почти не встречались, если не считать изредка попадавшихся навстречу русских, как определил Фрэнк. Ему раньше объясняли, что основными посетителями Эмиратов в туристический сезон были немцы, прочие скандинавы и русские, а в мертвый сезон российские торговцы, которые ездили сюда круглый год подряд и закупали одежду, радиоаппаратуру и другие товары массового потребления для перепродажи у себя на родине.
От нечего делать Фрэнк походил по магазинам, торгующим бытовой техникой. Он хотел купить приличный японский радиоприемник «Сони» или «Панасоник», но все было забито китайской дрянью, и ему удалось найти то, что он искал, только после почти часа поисков. К тому же ему почти не встречались в этой так называемой арабской стране люди, которые говорили бы по-арабски: если шоферы такси были, как правило, выходцы из Пакистана, то продавцы в основной своей массе были индусами. И когда вы пытались перейти с английского на арабский, вас никто не понимал. Очень часто люди, прожившие в Дубае по пять-семь лет, не знали ничего на арабском языке, кроме как «ас-саляму алейкум», «шукран», «тфаддаль»
1
В конце концов он придумал себе развлечение: обращался к продавцу в магазине на арабском, потом, если его просили перейти на английский, он переходил не просто на английский, а на техасский английский, по возможности вставляя в свою речь сленг и идиомы.
Вдоволь наслонявшись по городу, он вернулся в гостиницу и зашел в бар, где среди немногих посетителей увидел двоих, как ему показалось, соотечественников, судя по долетевшему до его уха «фак ю». Они увидели, что он смотрит на них, и жестом пригласили перейти за их столик, что Фрэнк и сделал. Как выяснилось, это были русские парни, судя по внешнему виду, немного старше Фрэнка. Они работали на нефтепромыслах на севере Сибири, где в это время года уже довольно холодно, и приехали сюда погреться, чтобы запастись теплом на долгую зиму. Оба довольно сносно говорили по-английски. И когда выяснилось, что Фрэнк хотя и не специалист-нефтяник, но тем не менее работал в нефтяной компании, они предложили выпить за нефтяников, потом за нефть, которая не дает умереть им с голоду, потом за газ, за Сибирь, за Техас и еще за что-то, а закончили тостом за дружбу между миролюбивыми русским и американским народами. Русские пригласили Фрэнка продолжить вечер в их номере, и ему стоило больших усилий убедить их отпустить его, так как у него на завтра было запланировано много важных дел: надо было заехать в порт и в таможню. После долгих препирательств русские уступили, взяв с него обещание, что завтра вечером они продолжат. Но перед тем как его отпустили, ему пришлось выпить с ними раз пять «на посошок».
Здоровый восьмичасовой сон восстановил его силы, и наутро он чувствовал себя прекрасно. По дороге в таможню он пытался вспомнить в такси несколько русских слов и поговорок, которым его учили вчера собутыльники, но безуспешно. Надо будет попросить их написать перевод и транскрипцию самых ходовых слов и выражений, подумал он. Положение в России, похоже, потихоньку улучшается, и русские наверняка захотят восстановить свои позиции в Заливе.
Ничего плохого Фрэнк в этом не видел, если, конечно, русские, а также китайцы и все остальные, будут вести себя прилично и не будут забывать, что Персидский залив зона жизненно важных интересов Соединенных Штатов и их союзников.
С этой мыслью он вошел в таможенный департамент порта Дубай, где его встретил чиновник-индус. Он тоже не говорил по-арабски, но работал весьма оперативно и эффективно. Фрэнка усадили в уютно обставленной приемной, забрали у него бумаги с описанием груза, ошибочно отправленного вместо султаната в Эмираты, и пока он пил кофе и смотрел телевизор чтобы показать перед индусами свою эрудицию, он выбрал арабскую программу все было выяснено, местонахождение груза установлено и даже была достигнута договоренность о его переброске в Маскат. За ошибку вашингтонского клерка надо было заплатить несколько тысяч долларов, но это уже не было заботой Фрэнка.
Он позвонил в Вашингтон, сообщил о требованиях таможни, потом послал факс с перечислением необходимых платежей, подписал платежное поручение и был свободен.